— Поимеет он машину, вот увидишь!
— Да ты что, вообще чокнулся с чутьем своим?! Чего ты на него взъелся? Тебя в детстве доктора обидели, что ли? Как можно «под химией» обмануть полиграф? Думай что говоришь, телепат хренов…
— Все равно я шефу доложу, что он мне не нравится. Чтобы меня рядом с тобой к стенке не поставили, когда этот доктор хазу легавым сдаст.
— Хватит тебе каркать!
Дверь закрылась, и Сполохов остался наедине с говорящим туманом. Белая клубящаяся субстанция укутывала его душным одеялом, но не позволяла уснуть, монотонно задавая однотипные вопросы. Олег отвечал медленно и обстоятельно. И казалось, что эта странная беседа продлится вечно…
* * *Во второй раз очнулся Сполохов в комнате гораздо больших размеров. Это была и не комната вовсе, а самый настоящий бункер: с высокими сводчатыми потолками, узкими щелями бойниц в толстых стенах и широкими скамейками по кругу. Сидел Олег на одной из таких скамеек, прислонившись спиной к стене и свесив голову на грудь. Именно поэтому первым делом он обнаружил, что одет вовсе не в привычное зеленоватое хирургическое белье, а в самый настоящий боевой костюм.
Открытие было потрясающим. Сполохов даже на секунду зажмурился и помотал головой. Наваждение не исчезло. Металлопластовые, с титановыми вставками, противолучевые доспехи поверх радиозащитного комбинезона, тяжелые ботинки и винтовка на коленях. Боевой шлем со встроенными фильтрами валялся на полу у самых ног.
— Сполохов, особое приглашение требуется?! — рявкнул кто-то над самым ухом. — Кто приказал разбрасывать снаряжение?!
Олег поднял взгляд и непонимающе уставился на склонившегося над ним воина. Он был экипирован в те же доспехи, только винтовка висела у него на плече, а шлем был прицеплен к поясу. Лицо у бойца было квадратное и суровое, со лба на скулу спускался старый шрам. Сполохов оценил работу хирургов на троечку. Шили явно в полевых условиях и скорее всего круглыми иглами для кишечных швов. Олег мог сделать все гораздо лучше: взял бы нормальные иглы и наложил бы аккуратный внутрикожный шовчик…
— Чего завис?! — снова прорычал воин. — Давай врубайся!
— Во что? — Сполохов поднял шлем и растерянно взглянул на сидящих вдоль стен солдат.
Всего на лавках разместилось человек двадцать. Все в полной боевой выкладке, но только пять или шесть солдат выглядели профессиональными вояками. Все остальные озирались почти так же растерянно, как и Олег. Может быть, они тоже недавно очнулись? Непонятно…
— Когда говоришь со старшим, надо добавлять «господин» и звание, понятно?!
— Да…
— Не «да», молекула, а «так точно» и «господин сержант»! Ясно?!
— Так точно… господин сержант. Только я не военнообязанный.
— Молчать, организм! Говорить будешь, когда тебя спросят! А тебя не спросят, будь уверен! Понятно? Чего молчишь, рядовой?
— Вы же сказали, что меня не спросят.
— Умничаешь, морда цивильная?! — Сержант зло прищурился.
В его руке непонятно откуда появился длинный предмет, похожий на отломленную от допотопного радиоприемника телескопическую антенну. Сержант ткнул Олега в шею, и того ударило током. Приятного было мало.
— Так точно, господин сержант! — выпалил он.
— Что «так точно»?!
— Все так, господин сержант! — невольно начиная орать громче командира, ответил Сполохов. — Абсолютно точно!
С дальнего края левой скамейки послышались смешки.
— Кому тут весело, обезьяны?! — отвлекся буйный начальник.
Солдаты притихли.
— Рядовой Сполохов, поскольку ты пока не в себе, объявляю предупреждение! — Сержант забыл про Олега и указал шокером на крайнего слева. — Рядовой Лютер, встать!
Со скамейки поднялся худой прыщавый юноша. Его тонкая шея торчала из доспехов, как соломинка из стакана с коктейлем. Он близоруко прищурился и, немного подумав, ответил:
— Есть! В смысле — я!
— Ты что же, вошь нестроевая, в цирк пришел? Клоуна увидел?!
— Никак нет, господин сержант!
— Сесть! Кто там еще хихикал, будто барышня на посиделках?! Предупреждаю всех, девочки, здесь вам не там! Не на гражданке! И в киберстрелялку-бродилку мы играть не будем! Тут все по-настоящему! Полигон, вашу мать, а не парк аттракционов! Ефрейтор Граббе, повторите учебно-боевую задачу взвода!
Ефрейтор сидел справа. Был он таким же внушительным, как сержант, и производил впечатление опытного солдата. Он резко встал, выпрямился и окинул строгим взглядом остальных бойцов. Олег мельком посмотрел на сержанта. Тот был явно доволен выправкой и уверенностью Граббе, хотя взгляд сержанта оставался стеклянным и медленно плыл вдоль скамеек, не останавливаясь ни на ком из солдат.
— Вводная командования, — объявил ефрейтор скрипучим баритоном. — Учебно-боевая задача максимальной сложности. Приближена к реальной боевой задаче на девяносто процентов. Взводу приказано захватить позиции врага после ядерной бомбарди-ровки…
— Ну и вводная, — вырвалось у Сполохова. — После такой артподготовки или позиций не останется, или захватывать их будет незачем, лучше обойти сторонкой…
Разряд электрокнута не стал неожиданностью. Олег невольно схватился за шею и скрипнул зубами.
— Ты, рядовой, гляжу, не врубаешься, — пробасил сержант. — Не сообразишь никак, куда попал. А мне сказали, ты доктор, умный вроде как…
— Я умный, господин сержант, — процедил Олег, враждебно глядя на воина, — только не сообразительный.
— Тормоз, — перевел на свой язык сержант. — Ничего, когда припекать начнет, сразу научишься соображать. Быстрее боевого компа будешь задачки решать: куда перебежать, куда откатиться да в кого выстрелить… Ефрейтор, продолжайте!
— Наш взвод идет в качестве разведгруппы авангарда атакующих войск. Это значит, что поддержки с флангов не будет. В четырех километрах позади нас движется заградительный отряд, поэтому отступление невозможно.
— Господин сержант, разрешите уточнить, что значит заградительный отряд? — снова встрял Сполохов.
— Это, доктор, взвод вроде нашего, — недобро усмехнулся сержант, — только на спецмашинах, защищенных от радиации, и задача у него попроще, чем у нас. А конкретно — при помощи дальнобойных снайперских винтовок и радиоуправляемых зарядов, спрятанных где-то в наших доспехах, помочь нам захватить вражеские позиции.
— Не понимаю, при чем тут заряды? Если отступим, нас взорвут?
— А говорил, не соображаешь, — скривился командир. — Мы — штрафной взвод, доктор. И отступать нам не положено. Или вперед, или на тот свет. Что, в общем-то, одно и то же. Вот так.
— Но… за что? Почему? — Олег растерянно похлопал глазами. — Что это за полигон?
— Вопросы после, — снова став суровым, отрезал сержант. — То, что задача учебная, ничего не значит. Ядерные взрывы будут реальными, снайперы в заградотряде будут стрелять по трусам на поражение, а врага изобразит другой штрафной взвод. Выход один — захватить позиции и укрыться от радиации во вражеском бункере.
— Абсурд! — возмущенно выпалил Олег. — Я не верю, что наши военные могут проводить такие жестокие учения! Здесь что-то не так!
Сержант снова поднял шокер, но в последний момент передумал:
— Ну-ну, давай говори. Что тут не так? Рекрутеры сказали, что ты у нас мастер раскрывать заговоры в высших сферах.
Сполохов раскрыл было рот, чтобы выдать пространную речь о том, что во власти, в том числе и военной, что-то пошло наперекос, но вдруг вспомнил «туманный» допрос в серой «подсобке» и промолчал. Сержант явно провоцировал его. Зачем-то ему было нужно, чтобы Олег в запале выдал некое откровение.
— Не понимаю, о чем вы, господин сержант. — Сполохов упрямо поджал губы.
— Другое дело, — негромко буркнул сержант.
Такая реакция командира удивила Олега еще больше, чем неуклюжая попытка начать откровенный разговор. Чем дальше в лес, тем больше странностей…
Пока Сполохов удивлялся, ефрейтор закончил излагать боевую задачу, а сержант объявил минутную готовность.
Бойцы надели шлемы, проверили плотность подгонки снаряжения и активировали винтовки. Все эти манипуляции были непривычными, но Олег смотрел на Граббе и все повторял за ним, а потому уложился в срок. Когда приготовления были окончены, сержант Таран — как было написано сзади на его шлеме, в одну строчку с группой крови и резус-фактором — подошел к тяжелой бронедвери и положил руку в толстой перчатке на рычаг механического замка.
— Включить связь! К бою!
«Уровень радиации на поверхности триста рентген, — мурлыкнул боевой комп-координатор. — Дверь разблокирована».
Насколько помнил Сполохов институтский курс радиологии, для «смерти под лучом» триста рентген было мало, но, если при таком фоне задержаться минут на двадцать, да еще поползать в пыли, не помогут никакие доспехи.
Сержант Таран навалился на рычаг, и дверь подалась наружу. Штрафной взвод поднял винтовки стволами вверх и двинулся на выход… …Атака по выжженной земле была похожа на дурной сон. Позиции врага находились в каких-то пятистах метрах от бункера, но были это не окопы, как ожидал Сполохов, а цепь приземистых бетонных куполов, из бойниц которых палили почем зря тяжелые лазерники. В их мощных лучах горела не только земля и поднятая взводом пыль, но, казалось, полыхал даже воздух. Рассыпавшиеся в цепь штрафники то и дело падали, вставали, короткими перебежками продвигались на несколько метров вперед, снова падали, перекатывались вправо или влево, переползали под прикрытие любых самых незначительных неровностей почвы и опять вставали, перебегали, падали…
Слева от Олега рухнул близорукий Лютер. Когда ефрейтор Граббе скомандовал ему «вперед», рядовой даже не пошевелился. Сполохов приподнял голову и взглянул на Лютера. Он был жив, но выполнить команду не мог. У него не осталось сил. Граббе выругался и повторил приказ. В эту минуту несколько вражеских выстрелов вздыбили почву перед самым носом у Лютера, и он начал отползать.
— Лютер, куда?! — крикнул Олег. — Вперед! Прыгай вперед и вправо, там траншея!
Лютер его не услышал или не захотел услышать. Он бросил винтовку и продолжал пятиться, будто рак. Скоро он оказался метрах в десяти-пятнадцати позади примерной линии взвода, и Олег понял, почему фамилии солдат были написаны не на груди или передней поверхности шлемов, а сзади. Голова Лютера дернулась, и он уткнулся забралом в радиоактивную пыль. В затылочной пластине шлема чернела круглая обугленная дыра. Заградотряд действительно существовал, и праздновать труса было так же смертельно опасно, как идти в эту безумную атаку.
— Сполохов, вперед! — приказал Граббе.
Олег поднялся и в один прыжок преодолел расстояние до неглубокой траншеи. Задерживаться в месте приземления он не стал. Ров вел примерно в сторону вражеских укреплений, и Сполохов двинулся по нему на четвереньках. Он почти добрался до основания одного из бетонных дотов противника, когда впереди громыхнуло, и в лицо Олегу ударила тугая взрывная волна. Сполохова отбросило назад, и он упал навзничь, приложившись затылком о бруствер. В глазах на мгновенье потемнело, но шлем спас от больших неприятностей. Приходя в себя, Олег уныло взглянул в серое небо. Сквозь завесу пепла и пыли проступали два небольших светящихся круга. Спутники или местные солнца? Интересно, что это за планета? Явно далекая, хотя трудно сказать наверняка.
— Доктор, не спать! — раздался искаженный помехами голос Тарана. — Радиометры зашкаливают! Еще пять минут — и кранты!
Олег поднялся и, пошатываясь, бросился вперед. Траншея закончилась перед покореженным люком. Кто его взорвал, Сполохов так и не понял. Может, и сержант. Олег навалился на крышку, она со страшным скрежетом подалась на несколько сантиметров вправо и застряла. Кто-то пришел ему на помощь, затем в поле зрения появились еще две пары рук, и крышка уступила натиску, вовсе слетев с креплений. Сполохов поначалу удивился, но потом вспомнил, что рассказывали в мобилизационном департаменте об устройстве боевого костюма. Это было на обязательных ежегодных лекциях для неслуживших мужчин призывного возраста. Кроме защитной, у костюма была еще одна функция — вспомогательная. Он автоматически включал сервоусилители или, наоборот, гравикомпенсаторы, в зависимости от потребностей владельца. На планетах с повышенной гравитацией или когда требовалось «подналечь», срабатывали усилители. На «легких» планетах комп костюма включал компенсаторы и ослаблял эффект от мышечных усилий, чтобы солдат не подпрыгивал и не шагал шире, чем требуется. На этой планете гравитация была почти такой же, как на Земле, но бойцам позарез требовалось попасть в бункер, к тому же они устали от полевой акробатики, и комп-координатор дал всем костюмам команду включить «усиление».
Внутренний люк входа в бункер располагался на двадцать шагов дальше по коридору. Его было хорошо видно, но еще Олег успел рассмотреть две угловатые тени по бокам от люка. Сполохов интуитивно отпрянул, уходя из просвета, и в ту же секунду два мощных импульса ударили точно в грудь замешкавшемуся воину, тому, который первым вызвался помочь Олегу разобраться с неподатливым наружным люком. Бронепластины на груди солдата взорвались, и на забрало Сполохову брызнула черная, кипящая кровь. Олег в полной растерянности вжался в бетонную стену справа от люка. Как стрелять из-за угла, он себе не представлял. Выставить в просвет коридора винтовку и поливать, пока не кончится батарея? А если не попадешь? Или если враги прицелятся и ответят? Остаться без руки ему не хотелось. Но и раздумывать долго тоже было нельзя. И дело не в снайперах из заградотряда. Радиометр — его пиктограмма была спроецирована на внутреннюю поверхность забрала — уже давно показывал, что Олег получил критическую дозу облучения и без немедленного приема лекарства очень скоро загнется.
— Сколько их там?! — Сержант Таран съехал на пятой точке с бруствера и вжался в стену слева от люка.
— Двое! Только они какие-то… не такие, как мы. Больше. Может, в усиленной броне?
— Молодец, наблюдательный, — похвалил сержант.
Он поднял с земли кусок отвалившейся от доспехов погибшего солдата титановой пластины, потер ее о бедро и буквально на две секунды выставил в просвет люка. Новые выстрелы из глубины коридора ушли по траншее и вспороли землю метрах в сорока, там, где ров слегка изгибался влево.
— Роботы, кибермать их так-растак! — заявил сержант. — Граббе, ракету с наведением на процессор компьютера! Координатор, выруби шлемы и отключись сам на десять секунд!
Ефрейтор тут же появился на бруствере прямо над Тараном. В руках он держал небольшой угловатый ящик счетверенной ракетной установки. Сержант дал отмашку и что-то сказал. Олег не слышал его команды, комп-координатор наступающего взвода отключил радиосвязь, и на десять секунд солдаты «оглохли» и «онемели». Ракета с боеголовкой, хитро наводящейся исключительно на работающие микропроцессоры, нырнула в коридор, и землю сотряс взрыв. Из люка вырвался мощный фонтан пыли и щебня. Несколько секунд спустя, когда пыль немного осела, а связь восстановилась, Олег услышал голос Тарана:
— Сполохов, вперед!
Олег выставил перед собой винтовку, стиснул зубы и, обмирая от страха, бросился в коридор.
От роботов остались только две кучки покореженных железок, а внутренний люк повело восьмеркой, как алюминиевую плошку в руках забавляющегося силача. С этим люком Сполохов (а если точнее — сервоусилители его костюма) справился в одиночку.
За внутренней дверью никого не было. Наверх, непосредственно в бункер, вела короткая лестница. Олег взлетел по ней в два прыжка и, оказавшись наверху, крутанулся волчком.
Никого. Никаких вражеских штрафников. Лишь примитивный комп, управляющий автоматическими лазерниками, которые по-прежнему тупо жгли смертоносными лучами пустое поле. Сполохов осмотрелся повнимательнее. Похоже, и не было тут никаких солдат, если не считать двух роботов-охранников у входа.
— Доктор, лечи! — вваливаясь следом, рявкнул сержант. — Граббе, бери всех, кроме дока, задраивайте вход пеной! Кто у нас программист?
— Я, господин сержант!
Между ефрейтором и Тараном протиснулся невысокий боец. Он снял шлем и плюхнулся в жесткое кресло перед компом бункера.
— Выруби лазерники и сделай так, чтобы впредь они подчинялись только нашему координатору. Справишься?
— Так точно! Раз плюнуть!
Олег тем временем уже вскрыл здоровенный жестяной ящик с красным крестом на крышке и вывалил его содержимое на пол. Нужного лекарства в нем было в избытке. Сполохов быстро стянул перчатки, опустил руку как можно ниже и воткнул иглу шприц-тюбика во вздувшуюся на тыльной стороне кисти вену. Вторую дозу он ввел почти так же ловко.
— Давай. — Сержант сел на край перевернутого медицинского ящика и попытался подтянуть повыше рукав. — Тоже две дозы.
— Не надо, я так…
— Лихо ты колешь. А в досье написано, что ты этот… как его… трупы вскрываешь, короче.
— Последние два года. А до того я в службе спасения работал.
— А чего перешел?
— Колол лихо, — буркнул Олег.
— Темное прошлое? — усмехнулся сержант. — Ладно, не рассказывай. У всех есть свои скелеты в подвале. Как думаешь, выживем?
— Надо еще дезактивацию брони провести, — уклонился от прогноза Олег. — И как воздушные фильтры в этом бункере работают — тоже вопрос.
— Это как раз неважно, — устало покачал головой Таран. — Долго мы тут не задержимся. У командования на наш счет явно другие планы.
— Тогда подохнем. — Сполохов нахмурился. — Еще одна такая пробежка — и никакие лекарства не помогут.