Николай Павлович почувствовал, что жену начала сотрясать крупная дрожь, и успокаивающе поцеловал ее в висок:
– Ларочка, ну что ты говоришь такое! Бабульку нашу ты знаешь, ей бы сказки писать – миллионершей стала бы! А девушка от пережитого, сама видишь, того...
– Но ведь я кого-то видела в нашем саду!
– Не кого, а что. Родная, ну перестань, мы же с тобой вместе смеялись, когда получше куст рассмотрели! Да, ночью его действительно можно принять за чудо-юдо заморское, но только ночью да после баек Матрены Ивановны. Ты же у меня умная женщина, неужели всерьез начала верить в существование Змея Горыныча?
– Коленька, но ты бы видел раны на теле бедняжки! Эти выгрызенные дыры! Именно выгрызенные, понимаешь?!
– Понимаю, понимаю, успокойся, солнышко мое! Все-все, тише, родная, тише, – он начал медленно покачивать трясущуюся, словно от озноба, жену, и, прижавшись губами к пахнущим солнцем волосам, шептал ласковые и нежные слова.
Обычно это помогало, Лариса расслаблялась и успокаивалась, но сегодня ничего не получалось, тело жены по-прежнему было каменным от напряжения. Она подняла на Николая переполненные тревогой глаза и еле слышно произнесла:
– Коленька, беда ведь у нас!
– Какая еще беда, о чем ты? – Николай Павлович вдруг почувствовал, как сердце сдавила огромная безжалостная ладонь. – Да, девушке много пришлось перенести, но скоро ее в больницу доставят, в самую лучшую, Олег с Мартином сюда спешат!
– Я не о том, у НАС беда, понимаешь?
– Ну перестань, ты ведь звонила Олегу, у них с Варей все в порядке, мы с тобой – вот они, все у нас хорошо! И девушке вот смогли помочь благодаря Карпову. Какой все-таки умный у нас котяра, правда? Это же надо – нашел в лесу раненую девушку и побежал к хозяевам за помощью! Про собак я такое слышал, а вот чтобы кот!
– Коленька, не пытайся меня отвлечь, – Лариса резко поднялась со стула и подошла к окну. – Мне плохо, понимаешь? Даже хуже, чем было, когда Варя едва не погибла в Швейцарии! С моей девочкой беда! Господи, ну что же это! За что?!
Женщина медленно опустилась на пол и тихо заплакала.
Николай Павлович подбежал к жене, подхватил ее на руки и отнес в большое удобное кресло, стоявшее возле камина. Сбегал на кухню, принес стакан воды, но Лариса пить не стала, а поток слез все нарастал.
С дивана послышался приглушенный стон, девушка что-то хрипло прошептала и попыталась встать.
Николай Павлович растерянно замер посреди комнаты, переводя взгляд с одной женщины на другую. И что теперь делать? К кому бежать, кого успокаивать?
Ладно, попробуем так, он свою жену знает, должно помочь:
– Лариса, – присев на корточки, Николай резко встряхнул все больше погружавшуюся в пучину истерики женщину, – Катя очнулась, ей нужна твоя помощь! Я один не справлюсь, слышишь?! У нее кровь идет!
Профессиональный долг спасательным кругом вынырнул из глубины души и понес сознание женщины на поверхность. Выше, выше, выше, и вот уже в помертвевших от боли глазах блеснула искорка сочувствия, затем вторая, третья...
Лариса поднялась, вытерла ладошкой слезы и решительно направилась к дивану, на котором металась в бреду Катя.
Ее глаза были открыты, вот только ни капли разума там не было, один лишь запредельный ужас. Девушка смотрела на кого-то невидимого и, заслоняясь от него руками, стонала:
– Не надо! Ну пожалуйста, не надо! Я ведь все делаю, как ты приказываешь! Не надо!!!
– Тише, хорошая моя, тише. – Лариса Дмитриевна приложила ко лбу девушки влажное полотенце и повернулась к мужу: – Коля, придется сделать успокоительный укол, в холодильнике коробка с ампулами лежит, принеси, пожалуйста. А шприц в аптечке возьми. Там же пузырек со спиртом стоит.
– Хорошо, когда в доме есть медик, – облегченно улыбнулся мужчина – кажется, все в порядке, Ларочка отвлеклась от плохих мыслей – и поторопился выполнить просьбу жены.
Укол подействовал, уже через пять минут девушка заснула.
Лариса Дмитриевна устало откинулась на спинку стула и посмотрела на часы:
– Быстрей бы Олежек с Мартином приехали, девушку надо как можно скорее в больницу доставить. Может, не стоило нам их впутывать, вызвали бы местную «Скорую», потом участкового разыскали, это ведь, в конце концов, дело полиции.
– В полицию мы всегда успеем сообщить, а вот насчет районной медицины... Ларочка, врачи, конечно, везде хорошие, но разве можно сравнивать оснащенность местной больницы и современного медицинского центра?
– Ну да, конечно, – взгляд Ларисы Дмитриевны снова начал уплывать. – Почему она не звонит?
– Кто? – Николай Павлович страдальчески поморщился – кажется, опять начинается.
– Варя.
– Да не переживай ты... Стоп! – мужчина настороженно прислушался. – Ты слышала?
– Что?
– Вроде машина подъехала.
– Наконец-то! – Лариса Дмитриевна подхватилась с места и побежала к входной двери. – Это Олежка! Так быстро!
– Вот именно, что быстро, – Ярцев раздвинул пальцами полоски жалюзи и попытался рассмотреть подъехавшую к их дому машину. – Слишком быстро. И потом, Олег ведь сказал тебе, что они будут не на машине. Мы еще с тобой гадали – на чем тогда.
– Да ладно тебе, больше некому ведь! – Женщина собралась отпереть замок входной двери, но замерла, услышав окрик мужа:
– Стой! Отойди от двери! Быстро!
– Николай, что за тон! Почему ты мне грубишь?
Вместо ответа Николай Павлович вбежал в небольшую комнатушку, расположенную возле входа, и через секунду прочные стальные роллеты с урчанием поползли вниз, превращая дом в крепость.
– Что происходит? – Женщина торопливо направилась вслед за мужем и обнаружила его сидящим перед монитором видеонаблюдения.
Когда при проектировании дома Ярцев настоял на оборудовании системы безопасности, и Лариса, и Варя долго подкалывали главу семейства: бывших военных не бывает, офицер всегда готов к бою, даже в мирной деревушке, где всех солдат – дед Прокоп с берданкой.
Но Николай Павлович проигнорировал шуточки и хиханьки, не говоря уже о хаханьках, и на всех окнах, в том числе и на втором этаже, были установлены стальные защитные роллеты. А на участке расположились в укромных местах камеры видеонаблюдения, выведенные на один общий монитор. Имелась и сигнализация, но всем этим добром до сих пор ни разу не пользовались. Протестировали перед заселением, и на этом успокоились.
А повод для подколов остался – полгода уже живем, и хоть бы кто покусился на безопасность семьи Ярцевых! Там уже небось заржавело все и провода сгнили.
Не заржавело. И не сгнили.
Картинка на мониторе была очень четкой. И звук тоже неплохим.
ГЛАВА 35
И то, что изображение со звуком транслировали сейчас, Ларисе Дмитриевне не понравилось. Ну вот ни капельки.
Потому что никого из пяти здоровенных амбалов, выбравшихся из совершенно бандитского по виду черного джипа, она не знала. И знать не желала – зачем ей иметь среди знакомых не обезображенных интеллектом качков, чьи могучие шеи в диаметре гораздо больше, чем бритые наголо головы?
На заблудившихся туристов эти парни походили мало, туристы не ведут себя столь нагло: не обратив никакого внимания на прикрепленный возле калитки звонок, качки попытались пройти во двор. Но калитка оказалась закрыта, она блокировалась автоматически, как только роллеты начинали движение.
Прибывшие снова не стали заморачиваться вежливым общением со звонком и один из них пару раз пнул ногой калитку, рассчитывая, видимо, на привычную для Низовки хрупкость сооружения.
Вот только калитка тоже была причиной для бесконечных шуточек над папой Колей и его девизом «Мой дом – моя крепость». На своей старенькой дачке Ярцев воплотить в жизнь военные навыки не мог по одной простой причине – средств на это не было.
А когда они, средства, появились, Николай Павлович (кстати, Олег с удовольствием помогал отцу – любой мужчина в душе отчасти мальчишка, всегда готовый поиграть в войнушку) оттянулся по полной программе. И обычные, на первый взгляд, ворота и калитка из дерева были укреплены стальными листами, причем сделано это было совершенно незаметно.
Пока не пнешь ногой.
Размахавшийся нижними конечностями детина взвыл и, сотрясая воздух унылым однообразием незатейливого мата, отпрыгнул от калитки, потирая ушибленную ногу.
Незваные визитеры посовещались и наконец решились воспользоваться звонком.
Настойчиво так, словно вымещали на несчастной кнопке свое раздражение.
Николай Павлович нажал кнопку переговорного устройства:
– Да, слушаю.
– Ты не слушай, – прогудел один из приматов, – ты дверь открывай да девку нам верни.
– Во-первых, попрошу не тыкать, мы с вами на брудершафт не пили...
– Чего-о-о?
– Того. А во-вторых, о какой девке вы говорите? Никого, хотя бы отчасти соответствующего этому термину, в моем доме нет.
– Слышь, мужик, не борзей, понял? И умничать тут не надо, я этого не люблю.
– Ты не слушай, – прогудел один из приматов, – ты дверь открывай да девку нам верни.
– Во-первых, попрошу не тыкать, мы с вами на брудершафт не пили...
– Чего-о-о?
– Того. А во-вторых, о какой девке вы говорите? Никого, хотя бы отчасти соответствующего этому термину, в моем доме нет.
– Слышь, мужик, не борзей, понял? И умничать тут не надо, я этого не люблю.
– Понимаю.
– Ты че, о...ел, в натуре? Дверь открыл и девку вернул! Она из психушки сбежала, совсем конченая, хрень всякую несет и сама себя уродует.
– Да что вы говорите! Тогда вызванные нами полиция и врачи будут очень кстати. Девушке нужна хорошая клиника...
– Она была в хорошей клинике. А насчет полиции и врачей – не гони пургу, никого ты не вызывал.
– Любопытная осведомленность. Ну что ж, сейчас вызову.
– Я те вызову, ...! По-хорошему говорю – отдай девку!
– Ты в детстве конфеты ел?
– Чего-о-о-о?!
– Да, это я погорячился, у тебя, малыш, явно было трудное детство без конфет и мороженого, поэтому ты и вырос таким болваном.
– ... ... ...!!!
– Это само собой. Так вот, в советское время были конфеты, назывались «Ну-ка, отними!». Считай, что я тебя этой конфеткой угостил, соси!
– Ах ты, сука! ...! Звони кому хочешь, они все равно не помогут!
– Так ведь люди вокруг, вы не боитесь?
– Кого, старых пердунов, по своим норам попрятавшихся? Ребята, давайте через ограду!
Ярцев отключил переговорное устройство и хмуро наблюдал, как непрошеные гости ловко преодолевают первое препятствие.
– Надо было по верху ограды ток пустить, – проворчал он. – Ну ничего, учту на будущее.
– Коленька, ну что ты сидишь? Надо же в полицию звонить! – охнула Лариса Дмитриевна.
– Боюсь, не поможет. У этих отморозков явно свои люди среди местных урядников, а из Москвы сюда никого не пошлют.
– Но ведь Олежек скоро приедет!
– Вот именно.
– Что значит – вот именно! Он ведь без оружия, а у этих, смотри, пистолеты!
И действительно, у рассредоточившихся по двору визитеров в руках появились явно не зажигалки.
Николай Павлович повернулся к жене и ласково погладил ее по щеке:
– Ларочка, так ведь Олег не один приедет, а с Мартином.
– И что, Мартина пули не берут?
– Мартин обычно с собой охрану берет, которая тоже не рогатками вооружена.
– Все равно надо их предупредить.
– Вот это правильное решение. Ты звони, а я пока за нашими гостями послежу. И не бойся, в дом они попасть не смогут. Вон, смотри, тупо таращатся на роллеты. Что, кретины, не ждали?
Судя по жестам и употребляемой лексике – нет, не ждали.
Лариса Дмитриевна почти бегом вернулась в холл, мельком взглянула на Катю – спит – и схватила со стола телефон:
– Алло, сынок? Олежек, вы скоро? Через десять минут будете? Ну, слава богу! Что это за шум? А это к нам гости пожаловали, в дверь стучат, роллеты ломают. Да, папа включил защиту. Олежа, я не знаю, кто они. Пять человек совершенно бандитского вида прикатили на джипе десять минут назад и требуют отдать им Катю. Говорят, что она из психушки сбежала и сама себя поранила! Но у нее не раны, а погрызы какие-то! Ужас! Что? Да, вооружены. Мы видели пистолеты. Не волнуйся, мы продержимся. А ведь мы с Варей смеялись над отцом, считали все это блажью! А вот видишь – блажь-то и пригодилась! Не знаю, чьи они, они не представились, а мы не интересовались. Все, целую.
Лариса Дмитриевна нажала кнопку отбоя и облегченно вздохнула – помощь уже на подходе. Вернее, на подлете, они, оказывается, на личном вертолете Пименова летят. И с охраной, Мартин человек предусмотрительный.
И хороший, несмотря на внешнюю холодность и закрытость.
И Варя, кажется, в него влюблена... Она, конечно, старательно скрывает свои чувства, но разве от матери что-то утаишь!
При мысли о дочери Ларису снова замутило от страха. Совершенно иррационального, ничем не обоснованного, но выматывающего душу страха.
Женщина торопливо набрала знакомый номер – теперь он уже был выключен.
А может, просто разрядился?
Маета нарастала, волоча за собой ощущение смертельной опасности.
Хотя... Ощущение смертельной опасности, похоже, вызвало что-то другое. Что-то такое неприятное.
Может, воцарившаяся внезапно тишина? Грохот от ударов в стальные жалюзи прекратился, но это ведь должно принести облегчение, а не напряжение?
Запах! Женщина втянула носом воздух – так и есть, пахнет дымом!
Они что, дом подожгли?!
Из охранной комнаты выбежал Николай Павлович с огнетушителем в руках и направился на второй этаж.
– Коля, что происходит?
– Выкурить нас решили, скоты! Сена натащили из сарая, обложили дом и подожгли, там все в дыму!
– А ты куда?
– Попробую тушить с крыши.
– Коля, они ведь вооружены, тебя подстрелят!
– Надеюсь, не решатся все же стрелять, на дым сейчас народ сбегаться начнет, пожара в деревне боятся!
– Коленька, не надо! Олег и Мартин вот-вот будут, они на вертолете летят!
– Ты видишь, сколько дыма! Мы раньше задохнемся!
– Давай лучше вместе перенесем Катю наверх и плотно заткнем все щели под дверью, нам ведь совсем недолго продержаться надо! А то, пока ты тушить будешь, мы с ней задохнемся тут!
– Наверное, ты права, – Ярцев спустился вниз и направился к дивану, на котором лежала девушка.
Отложив в сторону огнетушитель, он подхватил Катю на руки, но едва не выронил, закашлявшись, – на первом этаже уже все было в дыму.
Входная дверь снова затряслась от ударов, сопровождаемых матом и угрозами, суть которых сводилась к одному – в темпе вернули девку, если хотите жить.
Лариса Дмитриевна принесла смоченные водой полотенца, обвязала свое лицо и лицо мужа, третье накинула на Катю, и они вместе потащили девушку наверх.
Вдвоем управились довольно быстро, тем более что на втором этаже дыма пока было не так много, и дышалось гораздо легче.
Уложив Катю на кровать в самой дальней от лестницы комнате, они заткнули покрывалом щель под дверью и, взявшись за руки, присели на край кровати.
Теперь оставалось только ждать...
ГЛАВА 36
– Что, к твоим родителям незваные гости пожаловали? – недобро прищурил глаза Мартин.
– Да, – выцветший за время короткого разговора с матерью до синеватого оттенка, Олег так стиснул в кулаке свой мобильник, что тот придушенно всхлипнул и отключился. – Там такой грохот стоит, что маме пришлось почти кричать. Дверь ломают, ублюдки!
– Надеюсь, дверь выдержит до нашего появления.
– Должна, батя там такую систему безопасности соорудил – бункер Гитлера отдыхает. Мама и Варя постоянно хихикали над ним, мол, зачем в мирной деревне все эти современные примочки с автоматикой, видеонаблюдением и сигнализацией. Но бате это просто нравилось – офицер и в отставке остается офицером – да и я, если честно, увлекся. Правда, до сегодняшнего дня необходимости в этой системе не было...
Олег отвернулся, стараясь скрыть предательски подкравшиеся к уголкам глаз слезы. Мальчики не плачут! Но осознание собственного бессилия, невозможности прямо сейчас, в эту минуту, помочь родным людям, давило все сильнее, буквально расплющивая о сиденье вертолета.
– Я думаю, что твой отец все сделал на совесть, а там все-таки не штурмовая группа со специальными приспособлениями для выбивания дверей, – Мартин выглянул в окно вертолета. – Да и мы уже совсем близко, насколько я понимаю. А вот откуда они взялись, те бандюганы, не понимаю.
– Да что тут непонятного, – хрипло проговорил Олег. – Мои ведь девушку на себе тащили через деревню, их видели, и кто-то поспешил доложить.
– Это-то как раз понятно, но кому доложить? Маньяку? Или хозяевам местным?
– Так это что получается, – медленно протянул Олег, – исчезновения девушек – забава самопровозглашенных господ? Кульчицкие так развлекаются?
– А вот это мы скоро узнаем, – Мартин вытащил мобильный телефон и набрал номер: – Анатолий? Так, слушай меня внимательно. Прежний приказ отменяется, звони Подольскому, пусть собирает всех и в срочном порядке выдвигается к имению Кульчицких. Да, с оружием, весь зарегистрированный арсенал пусть берут. И генералу нашему в МВД позвони, присутствие полиции нам не помешает, Кульчицкий по-любому тряханет своими связями. Все, действуй.
– Круто, – криво усмехнулся Олег. – Главное, чтобы мы оказались правы, и все эти похищения действительно имели отношение к Кульчицким. И Варя оказалась где-то в их доме. Потому что в противном случае...
– А вот о противном случае давай не думать, – хрустнул голосом Мартин. – Все будет хорошо, и уже к вечеру, надеюсь, нет – уверен, мы найдем твою сестру.
– Твои бы слова – да Богу в уши. А кто такой Подольский?
– Георгий Подольский – начальник моей службы безопасности, настоящий профи. Служил в ГРУ, но после тяжелого ранения комиссован, отправили на пенсию. А мужику всего сорок лет! Но зато мне повезло найти его и взять на работу. Редко в наше время можно встретить более преданного человека, к тому же обладающего безупречной репутацией. На Георгия я могу положиться во всем... Так, а это что такое?! – Мартин буквально прилип к вертолетному окну, разглядывая что-то внизу. – Черт! – Он схватил наушники с микрофоном и заорал: – Сергей!