– А ради чего еще?
– Ради опыта. Мне показалось интересным поработать в полевых, так сказать, условиях.
– Ну каких же полевых, Варвара Николаевна, я ведь вам говорила – мы идем на открытие нового концертного зала, а он вовсе не в поле открывается, а в Марвихе.
М-да.
– Это оборот речи такой. Впрочем, неважно. Мне это больше не интересно.
– Но... Как же это?! Я по тройному тарифу заплачу!
– Карина, вы, я вижу, так ничего и не поняли. Всего доброго. И поищите себе другого психолога, я отказываюсь с вами работать.
– Ну Варварочка Николаевна, ну миленькая! – О, лебезим потихоньку. – Ну пожалуйста, не бросайте меня! Я все поняла, извините! Я буду делать все, что вы скажете, честно! Мне очень нужна ваша помощь, иначе Гизмо соскочит, как и со всеми остальными! Вы ведь не просто так мне позвонили, что-то хотели сказать, да?
– Совершенно верно, хотела.
– Так говорите, я очень внимательно вас слушаю!
– Ну хорошо. Только учтите, сударыня, еще хотя бы раз вы позволите себе заговорить со мной тоном хозяйки...
– Все-все, Варварочка Николаевна, больше никогда, клянусь!
– Посмотрим. А позвонила я вам вот по какому поводу. Насколько я поняла, вы идете на мероприятие с Кульчицким?
– Да.
– Но мы так и не обсудили с вами наше поведение на тусовке.
– В смысле?
– В прямом. Вы представите меня своему спутнику или мы будем делать вид, что незнакомы?
– А как лучше?
– Лучше? Делать вид, что незнакомы.
– Но почему? Мне кажется, что рядом с Гизмо вы быстрее поймете, что ему надо.
Ага, пойму. Потому что этот твой Гизмо вполне может переключиться на меня, а мне оно надо? Ты ведь привыкла видеть меня серым контуром женщины и не чувствуешь во мне соперницу.
– Поверьте, Карина, нам с вашим кавалером не стоит знакомиться. К тому же вы хотели, чтобы я понаблюдала за Кульчицким со стороны, вот я и понаблюдаю. А рядом – это не со стороны.
– Вы правы, конечно же! Так и сделаем.
– Тогда давайте договоримся, как вы передадите мне пригласительный. Вернее, где.
– Ну там же, у входа.
– Чтобы нас увидел ваш ут... Гизмо?
– Ой, точно! Тогда давайте встретимся немного раньше, у поворота на Марвиху. Вы попросите таксиста там остановиться и подождите меня.
– А вы разве не с Кульчицким приедете?
– Бли-и-ин! – захныкала модель. – Ну что ж так сложно-то все, а? Может, все-таки познакомить вас с Гизмо?
– Нет, не надо. Давайте сделаем так. Я приеду на своей машине...
– Как это? Вы что, пить не собираетесь?
– Нет. На работе не пью. Так вот, я припаркуюсь, но выходить не стану. Буду ждать вас в машине. А вы, пока ваш спутник будет парковаться...
– Там обычно есть специально нанятые парковщики.
– Тогда сами придумайте, зачем вам надо отлучиться. Найдите на парковке белый «Пежо-3008» с тонированными стеклами, подойдите и просуньте пригласительный в щель бокового стекла, которую я оставлю. Разговаривать не надо, останавливаться – тоже. Просто пройдите, оставьте пригласительный и идите дальше.
– А вдруг это будет чужая машина?
– Номер запишите, это раз. А я вам скажу: «Все в порядке», это два.
– Ой, как классненько! Прям шпионский фильм получается! Давайте номер авто, записываю.
ГЛАВА 11
Теперь можно и ехать. Вот только оговоренная передача пригласительного настроила меня на весьма легкомысленный лад. Предстоящая пафосная вечеринка казалась теперь увлекательной игрой в шпионов, Анна Чапмэн с ее постельными методами нервно рвет на себе наращенные волосы. Потому что на сцену выходит современная Мата Хари, она же Барбара Ярцефф!
М-да, подруга, твоя неадекватность приблизилась к критической отметке. Это что, предстоящее свидание с Мартином на тебя так действует? Так ведь никакого свидания не будет, вы просто встретитесь на одном мероприятии. И даже не факт, что встретитесь.
И вообще, ты туда работать едешь, не забывай.
Хотя личностные характеристики типажа, к которому относился Кульчицкий-младший, мне были понятны сразу. Во всяком случае, из восторженного, сопровождаемого возбужденным привизгиванием рассказа мадемуазель Сиволаповой-Эшли вылепился довольно незамысловатый, предсказуемый в своих действиях образ.
Сигизмунд, единственный наследник помешанного на чистоте своего рода Венцеслава Кульчицкого, вырос настоящим зас... м-гм, невоспитанным юношей, в общем. Когда с самого младенчества из тебя растят наследного принца, восхищаясь каждым пуком дитятки, сложно ожидать чего-либо другого. Да, есть немало примеров, когда настоящие наследные принцы – наследник престола Саудовской Аравии, к примеру – получают великолепное образование, скромны и серьезны, прекрасно воспитаны и с детства приучены к мысли, что власть – это, прежде всего, ответственность.
Но маленькому Сигизмунду с детства внушали мысль о его исключительности, и семена упали на благодатную почву, мальчик поверил. К тому же папенька таскал с собой очаровательного сынишку на все серьезные встречи самого высокого уровня, рассчитывая на умиленное «о-о-о!». Иногда оно звучало, но чаще всего избалованный, не признающий никаких авторитетов мальчишка жутко раздражал партнеров Кульчицкого, он банально мешал. Немало сделок расстроилось из-за этого, но Венцеслав винил в неудаче кого угодно, только не собственного паршивца и себя. И продолжал повсюду таскать с собой сына, «мальчик должен с детства учиться бизнесу!».
Вот только учиться Сигизмунд как раз и не хотел. В элитной школе, куда его определил отец, парень переползал из класса в класс на хилых, нежизнеспособных троечках, появлявшихся на свет благодаря кошельку Венцеслава Кульчицкого. А то, что появляется на свет столь нетрадиционным способом, долго не живет, верно?
Но преподавателям не нужна была долгая жизнь их оценок, они сразу поняли, что вдолбить хотя бы необходимый объем знаний в голову ленивого и тупого мальчишки не удастся, а терять такого щедрого родителя, как Кульчицкий-старший, было бы глупо.
И Сигизмунд окончил школу без справки, с нормальным, пусть и троечным, аттестатом. Вероятно, если бы отец отправил его в хорошую западную школу, к примеру, в Англию, в один из закрытых пансионов со строгой дисциплиной, из парня что-то путное и получилось бы.
Но... что выросло, то выросло.
А вырос избалованный, тупой, исковерканный вседозволенностью тип, вся жизнь которого проходила в развлечениях. Называвший себя кретинским именем Гизмо, наследник мыльной империи собственно делами империи не занимался ни дня, хотя возраст мальчонки плавно подкатился к тридцати годам. Где-то в столе пылился диплом МГИМО (платное отделение, естественно), стоивший Венцеславу Тадеушевичу немалых денег, но учеба в институте запомнилась Гизмо только бесконечной чередой тусовок, пьяным и наркотическим угаром, чередой «телок», имен которых парень даже не пытался запомнить.
И эта развеселая жизнь была гораздо интереснее, чем нудное торчание в офисе, какие-то непонятные переговоры, сделки, планы по расширению бизнеса... В конце концов, для чего существуют грамотные управляющие?!
Если отцу охота лично заниматься всей этой ерундой, вот пусть и занимается, папашка все равно старый уже. А он, Гизмо, будет получать от жизни все, что можно. И даже больше.
Вот это дурно пахнущее сокровище и решила заполучить Карина. Еще в офисе я могла сказать девушке, что заполучить это счастье несложно, а вот удержать надолго – дохлый номер.
Хотя вполне возможно, что полудохлый, ведь одно дело – слышать о человеке и совсем другое – составить о нем собственное мнение. Может, и получится найти у «прынца» слабое место.
Да нет, не то, то и искать не надо, понятно, что Гизмо Кульчицкий – достойный представитель класса членистоногих, и всеми его желаниями руководит именно тот орган, что дал название классу. Нет, не ноги.
Ладно, на месте разберемся, что к чему и кто к кому.
Я подъехала к новому концертному залу в Марвихе где-то в половину восьмого, чтобы без проблем пристроить джип в начале парковки. А то потом, когда начнут съезжаться всякие там ВИПы, такая суета начнется, что курица Карина может не найти мою машину, если авто будет припарковано далеко.
А ВИПы начнут съезжаться самое раннее за десять минут до объявленного начала мероприятия, в мире гламура моветон приезжать вовремя.
Я все рассчитала правильно. В половину восьмого возле входа в зал практически никого не было. Как не было и парковщиков, чья главная задача – в темпе освобождать место для вновь прибывающих авто, давая возможность приехавшим светским львам и львицам не заморачиваться подобной ерундой, а вальяжно направляться к входу в концертный зал.
В общем, я спокойно припарковала «Пыжище» (называть внедорожник «Пыжиком» – только обижать парня) у самого входа на стоянку, не найти меня было невозможно. А поскольку автомобиль я поставила так, чтобы видеть происходящее возле концертного зала, скучно мне не было.
Потому что мероприятия такого уровня я раньше видела только по телевизору в светских и не очень хрониках. Или на страницах глянцевых журналов.
Презабавнейшее, скажу вам, зрелище! Особенно в том, что касается дам. Ведь по тому, какая спутница рядом с мужчиной, легко можно представить, что собой представляет сам мужчина.
Печально, но большинство мужчин представляли собой самый распространенный вид – спонсоры. Они же «папики», «кошельки с брюшками» и много кто еще. Причем мужчины не питали иллюзий насчет своих дам, товарно-денежные отношения их вполне устраивали, главное, чтобы болтающееся на левой руке грузило не очень грузило мозг. А еще была статусной – длинноногий блонд с упругой попкой, высокой грудью и смазливым личиком. Ну, и рот побольше, ага.
Но хватало, к немалому облегчению, и настоящих леди. Они не были клонами, в отличие от статусных кукол, это были женщины разного возраста, с не всегда идеальными фигурами и не очень правильными чертами лица. Но – очень ухоженные, стильно и со вкусом одетые, умные живые глаза, искренние улыбки – душа радовалась за них. И за их спутников тоже, потому что процент состоявшихся, нормальных мужчин, ищущих в отношениях не только секса, но и душевной близости, становился все больше.
Поэтому появления Мартина я ждала со сжавшимся в судорожный комок сердцем. Вдруг эта его Линда окажется именно такой, настоящей леди? Среди моделей ведь разные девушки встречаются, там и умниц хватает. Да, мало, но они есть! Ведь Линда Стар уже два года рядом с ним, а Мартин вроде не похож на понтующегося «папика».
Хотя вполне возможно, что ему просто лень менять шило на мыло. Если из машины Пименова сейчас выйдет типичный кукольный блонд, значит – лень.
Ага, Варька, успокаивай себя.
Внимание мое, сосредоточенное на входе в концертный зал, вдруг раздраженно заерзало, словно под попой вместо мягкого эргономичного сиденья оказалась деревянная занозистая лавка. Что-то было не так, какой-то диссонанс, но что именно мешало наблюдать, я понять не могла. Вроде все нормально, вот дорога, вот шикарные лимузины, один за другим устраивающиеся на парковке, вот...
Ах, вот оно что! Видимо, подсознание выцепило в зеркале заднего вида эту несуразицу и почему-то озадачилось. И затеребило меня за подол, отвлекая от главного – ожидания Мартина и его спутницы.
Я даже не поняла, откуда он взялся, во всяком случае, через главный въезд он не проезжал, я бы заметила это чудо советского автопрома: старый, раздолбанный «ГАЗ», их еще в свое время называли «козликами» за способность скакать по бездорожью, гремя внутренностями.
Я искренне полагала, что подобные раритеты давно гниют на свалках, потому что на дорогах ничего подобного не встречала, и вдруг – нате вам! Да еще где – в Марвихе, в заповеднике гламура и статуса!
Автохлам грязно-зеленого цвета с брезентовым верхом притаился в самом дальнем углу паркинга, там, где еще не поставили ограждение, рассчитывая, вероятно, что в эти кусты никто не полезет. А вот полез, причем владелец «козлика» старался, похоже, остаться незамеченным. Во всяком случае, он почти сливался с кустами, возле которых стоял. И когда парковка заполнится машинами полностью, эту груду металлолома действительно не будет видно.
Но пока автомобиль торчал, словно гнилой зуб. На таком расстоянии я не могла разглядеть, кто там за рулем, но водительское сиденье точно не пустовало.
И чем больше я смотрела туда, тем хуже мне становилось. Совершенно иррациональный, какой-то детский страх холодным слизнем пополз вдоль позвоночника, казалось, что там, в безобидном автостаричке притаилось... притаился...
Додумать не успела, легкий стук в окно буквально подбросил меня на сиденье, аж зубы клацнули.
– Варвара Николаевна, вы там?
Вот клуша, а? Засмотрелась на обычный дряхлый «газик», понапридумывала себе невесть что и проворонила появление своей подопечной. Небось и Мартина со спутницей тоже!
– Да, Карина, все в порядке. Не задерживайтесь, бросайте мне пригласительный.
– Отличненько! Вот, держите, – ко мне на колени спланировал невероятно пафосный, черный с золотом, пригласительный билет. – Жду вас в зале.
– Да, иду.
ГЛАВА 12
Ну что же, Варвара, вперед! И не вздумай больше отвлекаться на всякую ерунду, ты здесь по делу, вот и займись им.
Выходить из машины я не спешила, подожду, пока Карина воссоединится со своим кавалером, чтобы знать хотя бы, как выглядит этот придурок.
Ага, все ясно.
Ясно, почему у мадемуазель Сиволаповой-Эшли происходит столь обильное слюноотделение при одном лишь упоминании о душке Гизмо. Хотя у меня от одного вида таких мужчин начиналась изжога, словно после съеденного в один присест приторно-сладкого торта.
Потому что смазливые красавчики с наглыми самодовольными физиономиями у меня теперь ассоциируются с Олегом Свистуновым, моей первой школьной любовью и моим первым публичным позором.
А Сигизмунд Кульчицкий был именно таким: среднего роста, широкоплечий, густые русые волосы зачесаны назад и обрамляют слегка скуластое лицо шикарной волной, ярко-голубые глаза, прямой нос, чувственные полные губы – хорош собой, ничего не скажешь.
Вот только... Надменное выражение глаз, брезгливо приподнятая верхняя губа – пан Кульчицкий беседует с плебсом, то бишь с парковщиком. Властные жесты, нетерпеливые взгляды по сторонам – он явно недоволен, если судить по сдвинутым бровям, ор в адрес подбежавшей Карины.
Охо-хонюшки, кажется, дело у моей клиентки все-таки дохлое. Если парниша уже на втором свидании позволяет себе орать на подружку, а она умоляюще улыбается и, пожелай кумир, вылизала бы ему ботинки – тут без вариантов. Употребит этот плейбой девушку пару раз по назначению и бросит. Без бусиков и шубки.
Ладно, выполню задание. В конце концов, мне просто интересно. И почему я с братом ни разу не бывала на подобных мероприятиях?
Потому что была зацикленной на карьере трудоголичкой.
Так, контрольный взгляд в зеркало – макияж не поплыл, хороша, чертовка!
Теперь главное – элегантно выбраться из джипа, а не выпасть носом вперед, что вполне возможно при подобной высоте каблука. Хорошо хоть, что рядом с моим «Пыжищем» сейчас никого не видно, все машины проезжают мимо, в глубь парковки. Можно выкорчевываться.
Ну что же, в целом получилось неплохо. С элегантностью, правда, отношения не сложились, потому что высоковато, но платье не задралось, физического и морального падения не произошло, так что все ОК.
И я поплыла ко входу. Именно поплыла, потому что походка на тонкой высоченной шпильке – это вам не стремительный топоток в удобных туфельках.
И, кстати, я заметила за собой одну особенность – когда я в образе (то есть с макияжем), у меня меняется манера поведения и даже тембр голоса. Братец называет меня в такие моменты «весенней Багирой». Грациозна, чувственна и опасна.
Да, я такая. Р-р-рмяу!
Ой, а как приятно, когда на тебя так пялятся! Забытое уже ощущение, ведь больше года прошло с того сволочного корпоратива, когда я потрясала основы мироздания и своей жизни.
– Ваш пригласительный, мадам? – вежливо улыбнулся секьюрити.
– Да, пожалуйста, – я протянула пафосный квиток.
– А где ваш спутник?
– Простите, а наличие особи мужского пола поблизости обязательно? – усмехнулась я. – Что-то я не припомню, чтобы в пригласительном об этом упоминалось.
– Нет, конечно, – смутился шкафоподобный охранник, – просто...
– Просто вы привыкли, что женщины на подобных мероприятиях всего лишь аксессуар успешного мужчины? И наоборот?
– Ну что вы...
– Зая, поторопи ее! Чего она стала в дверях, проход перегородила? – раздался за спиной капризный голосок.
Даже не оборачиваясь, могу сказать – там силиконовый пупс. В смысле – блонд с папиком.
– Меньше всего, любезная, – промурлыкала я, так и не соизволив обернуться, – мне хотелось бы доставить проблемы вашему проходу. Ведь это, в первую очередь, причинит неудобство вашему спутнику.
Секьюрити не удержался от звучного фырка.
– Мартин! – взвизгнула девица. – Она хамит! Причем не только мне, но и тебе!
Мартин?!
Я сделала пару шагов вперед и только потом медленно повернулась. Да, это был он. Мартин Пименов собственной персоной. А рядом...
Ну что же, обычное мыло. Или шило. Хороша, длиннонога, губаста, грудаста, блонд.
Увидев мое лицо, Мартин как-то странно вздрогнул. Неужели узнал? Быть этого не может! Ладно, сейчас проверим.
– Вы тоже сочли мою реплику хамством? – В образе голос у меня становится на полтона ниже и приобретает бархатистость.
– Нет, что вы, – хрипло произнес Мартин, затем откашлялся и продолжил: – Это я прошу прощения за поведение моей спутницы.
– Что?! – перешла на ультразвук Линда. – Ты... она...
– Всего хорошего, – усмехнулась я и направилась в зал, туда, где пузырилась основная толпа.