— Дед! — заорала я и выскочила из защитного круга.
— Сейчас он очнется, — пообещал Бес и повернулся к богине грифов. — Теперь твой черед, Нехбет. Уходи!
— Мне нужно тело этой старухи, — заныла она. — Это моя добыча. Не отдам.
— Ну что же. Пеняй на себя.
Бес потер ладони, сделал глубокий вдох и еще кое-что, чего мне никогда не стереть из своей памяти.
Внешне он просто скорчил гримасу и заорал: «БУУ!» Но как мне передать вам весь ужас случившегося?
Голова Беса раздулась. Его челюсть в буквальном смысле слова отпала, пока рот не сделался в четыре раза больше обычного. Выпученные глаза стали величиной с грейпфрут. Волосы растопорщились, как у Баст. Бес замотал головой, высунул зеленый осклизлый язык и прогремел свое «БУУУУ!» с силой пушечного выстрела. С другого берега Темзы откликнулось эхо. От этого звука слетели все перья на плаще Нехбет, а лицо богини грифов стало белым. И вдруг облик Нехбет скомкался, будто тонкая оберточная бумага, оказавшаяся на пути ураганного ветра. Вместо богини грифов на фонарном столбе сидела очумелая старуха в цветастом домашнем халате.
— Боже мой, — только и произнесла бабушка, тут же потеряв сознание.
Бес подпрыгнул и поймал ее, не дав ей упасть в реку. Лицо гнома вновь стало нормальным… точнее, нормально уродливым. Он опустил бабушку на тротуар рядом с дедом.
— Спасибо тебе, Бес, — сказала я. — А теперь, пожалуйста, оденься.
Он довольно ухмыльнулся, сверкнув зубами, явно не знавшими зубной щетки.
— Сейди… — простонал дед, открыв глаза.
Я склонилась над ним и погладила его лоб.
— Я здесь, дед. Как ты себя чувствуешь?
— Мне почему-то очень хочется манго, — близоруко щурясь, признался дед. — И еще… насекомые. Так и тянет стряхнуть их с тела. Ты… ты нас спасла.
— Не я. Мой друг.
— Конечно, это она вас спасла, — подтвердил Бес. — У вас замечательная внучка. Настоящий маг.
Дед нацепил уцелевшие очки и покосился на Беса.
— Ваша чертова египетская магия! Я всегда знал: от нее одни несчастья. Как хорошо, что я даже не пытался ее изучать.
Я облегченно вздохнула. Раз дед ворчит, с ним все в порядке. Бабушка пока была без сознания, но дышала ровно. И щеки у нее порозовели.
— Нам пора двигать отсюда, — сказал Бес. — Смертные сейчас начнут штурмовать мост.
Я оглянулась назад и поняла, что он прав. Теперь, когда главная опасность миновала, бравые полицейские и не менее бравые парни из подразделения по борьбе с терроризмом готовились к захвату моста. Все они были в бронежилетах, вооруженные винтовками, ручными гранатометами и прочими игрушками для убийства.
— Лиз, Эмма! — окликнула я подруг. — Помогите мне усадить стариков в машину.
Подруги стали поднимать деда, но вмешался Бес:
— Им нельзя ехать с нами.
— Как? Ты только что сказал…
— Они — смертные и к твоим поискам никакого отношения не имеют. Если мы хотим добыть второй свиток, нужно уезжать.
— Ты все знаешь? — удивилась я, но вспомнила, что он говорил с Анубисом.
— Твоим родным и подругам ничего не угрожает. Полицейские их допросят, а потом развезут по домам. Старики и дети не вызовут у них подозрений.
— Мы не дети, — обиженно пробурчала Эмма.
— Грифы, — не открывая глаз, проговорила бабушка. — Пироги с мясом…
— Гном прав, — вдруг заявил дед. — Поезжай, Сейди. Мы тут сами разберемся. Жаль только, этот поганец бабуин не оставил мне хоть капельку своей силы. Я даже в молодости не чувствовал себя таким сильным.
Я посмотрела на деда в его рваном кардигане, на бабушку в перепачканном халате, на подруг. Мое сердце растянулось еще шире, чем лицо Беса, когда он атаковал богов. Гном был прав: все эти парни, вооруженные до зубов, не сделают ничего плохого ни деду с бабушкой, ни девчонкам. Мои старики в давние времена предпочли не касаться наследия предков и выбрали жизнь обычных людей. А мои подруги… они простые смертные девчонки: храбрые, взбалмошные, смешные, удивительные. Но к тому, что предстояло мне, они не имеют никакого отношения.
Эмма поправила треснувшую оправу очков и заставила себя улыбнуться.
— Не волнуйся, Сейди. Мы найдем, что сказать полиции. Не в первый раз. В крайнем случае приврем.
— Мы поможем твоим деду и бабушке, — пообещала Лиз.
— Я еще не одряхлел до такой степени, — проворчал дед.
Он вдруг закашлялся.
— Сейди, поезжай. Я хорошо помню мысли этого бабуина. Он хочет тебя убить. Заверши свои дела раньше, чем он снова явится за тобой. А мне… сама понимаешь, мне его не остановить.
Дед сердито посмотрел на свои трясущиеся руки.
— Я бы себе никогда не простил… Поезжай, не тяни время.
— Простите меня, — сказала я, обращаясь ко всем. — Честное слово, я не хотела.
— За что ты просишь прощения? — удивилась Эмма. — Это же был самый потрясающий из всех твоих дней рождения! Поезжай. Потом позвонишь.
Все втроем мы обнялись. Я чувствовала, что вот-вот разревусь. К счастью, Бес затолкал меня в лимузин.
Мы поехали на север, в сторону набережной Виктории. Возле полицейского кордона Бес сбросил скорость.
— В чем дело? Разве мы не можем проехать невидимками?
— Меня волнуют не смертные. С ними все просто, — ответил Бес.
Все полицейские, репортеры и зеваки крепко спали. Несколько спецназовцев в тяжелых бронежилетах свернулись калачиком на мостовой, прижимая к себе автоматы, словно плюшевых мишек.
А перед заграждением стояли… Картер и Уолт. Оба всклокоченные и тяжело дышавшие, будто они бежали сюда от самого Бруклина. Оба держали наготове свои жезлы. Картер вышел вперед и коснулся мечом ветрового стекла.
— А ну, отпусти ее, или я тебя уничтожу! — заорал он на Беса.
Бес спокойно повернулся ко мне.
— Напугать его?
— Нет! — не задумываясь, ответила я.
Что угодно, только не повторение этого зрелища.
— Я сама с ними поговорю, — сказала я и вылезла из лимузина.
Картер все еще был готов атаковать.
— Привет, мальчики. Вы как раз вовремя.
Оба почему-то нахмурились.
— Тебе ничего не угрожает? — недоверчиво спросил Уолт.
— Больше не угрожает.
Картер неохотно опустил меч.
— Ты хочешь сказать, что этот жуткий гном…
— Наш друг. Он и есть друг Баст. И вдобавок — наш водитель.
Картер выглядел одновременно смущенным, рассерженным и одураченным. Самое подходящее завершение сегодняшнего торжества.
— Водитель? — переспросил Картер. — Мы что, куда-то поедем?
— В Россию, куда же еще. Влезайте, ребята.
КАРТЕР 9 НАША ПОЕЗДКА В РОССИЮ В СОПРОВОЖДЕНИИ НИЗКОРОСЛОГО ГИДА
Сейди, как всегда, упустила важные детали. А между прочим, мы с Уолтом чуть не погибли, спеша ей на помощь.
Начну с того, что полет к Бруклинскому музею уже был сопряжен с риском. Как парочка Тарзанов, мы висели на веревке под брюхом Фрика, стремясь не столкнуться с полицейскими, работниками экстренных служб и рассерженными старухами. Те норовили дотянуться до нас своими зонтиками, истошно крича:
— Колибри-мутант! Убейте его!
Когда мы открыли портал, я хотел взять с собой и Фрика, но песчаная воронка… словом, его выплюнуло обратно, и он остался в Нью-Йорке.
Попав в Лондон, мы сразу обратили внимание на толпы людей возле витрин с включенными телевизорами. Би-би-си вело прямой репортаж с вокзала Ватерлоо. Там творилось что-то невообразимое. Казалось, главный зал подвергся одновременной атаке урагана и стада диких зверей. Естественно, мы догадались, чьих рук это дело. Воспользовавшись одним из амулетов Уолта… точнее, амулетом бога ветра Шу, мы понеслись по воздуху к мосту Ватерлоо. И приземлились прямо на головы бойцов из спецподразделения по борьбе с уличными беспорядками. Эти ребята были густо увешаны оружием. К счастью, я еще не забыл заклинание, погружающее в сон.
Наконец, когда мы усыпили всех, кто мог нам помешать: полицейских, спецназ, журналистов и зевак, — и приготовились спасать Сейди, она подкатила к нам на лимузине. За рулем сидел отвратного вида гном в одних плавках. А моя сестрица вместо благодарности еще стала упрекать нас за опоздание. Не знаю, как Уолт, но меня это настолько ошеломило, что предстоящая поездка в Россию уже не казалась чем-то необычным. Словом, мы с Уолтом влезли в лимузин и покатили по Лондону. Так и ехали мимо подсвеченных прожекторами исторических зданий, поочередно рассказывая о своих приключениях. Кстати, Вестминстерское аббатство вечером выглядит намного внушительнее и красивее.
Узнав, чем обернулось для Сейди желание отпраздновать свой день рождения в Лондоне, я уже по-другому воспринимал наши бруклинские приключения. По сравнению с двумя ополоумевшими богами, которые имели наглость вселиться в тела наших стариков, вторжение трехглавой змеи больше не казалось особенно жутким. Не скажу, чтобы я сильно любил бабушку и деда, но все равно их было жалко. Пропустить стариков через такую мясорубку… бррр.
Узнав, чем обернулось для Сейди желание отпраздновать свой день рождения в Лондоне, я уже по-другому воспринимал наши бруклинские приключения. По сравнению с двумя ополоумевшими богами, которые имели наглость вселиться в тела наших стариков, вторжение трехглавой змеи больше не казалось особенно жутким. Не скажу, чтобы я сильно любил бабушку и деда, но все равно их было жалко. Пропустить стариков через такую мясорубку… бррр.
Просто не верилось, что нас везет Бес. В музеях нам с отцом встречались его изображения, и мы всегда хохотали над выпученными глазами, высунутым языком и почти полным отсутствием одежды. Он действительно мог напугать кого угодно: духов, демонов и даже богов. По этой причине его очень любили простые египтяне. Надо сказать, живьем Бес ничем не отличался от своих изображений. Просто к ним добавлялся цвет и… целая гамма запахов.
Однако нравится вам этот коротышка или нет, по сути, именно он спас Сейди и вызволил из «божественного» плена наших стариков.
— Мы перед тобой в долгу, — сказал я Бесу. — Значит, ты — друг Баст?
У него мигом покраснели уши.
— Да… друг. Иногда она просит меня помочь. И я стараюсь, насколько это в моих силах.
Похоже, с богиней кошек его связывала какая-то история, о которой Бесу не хотелось рассказывать.
— Мы тут встречались с Гором, — сообщил я, — и он меня предупреждал насчет противодействия богов. Оказывается, наш замысел пробудить Ра нравится не всем. Теперь мы знаем, кому именно.
— У них что, нет цивилизованных методов выражения недовольства? — подхватила Сейди. — Могли бы отправить нам письменный ультиматум или что-то в этом роде. Эти Нехбет и Баби чуть не разодрали меня на куски!
Лицо сестры имело зеленоватый оттенок. Ее армейские ботинки покрывала смесь шампуней и грязи, а на плече любимой кожаной куртки виднелось пятно, здорово напоминающее засохший птичий помет. Меня удивляло, что она еще не отрубилась. Такие снадобья тяжело делать, а применять и того тяжелее. Говоря современным языком, аренда канала магической силы стоит дорого.
— Ты — молодчина, — похвалил я Сейди.
Она презрительно сощурилась на подарок Анубиса — черный ритуальный нож.
— Кто молодчина — так это Бес. Если бы не он, нам всем была бы крышка.
— Правильно говоришь, — подхватил коротышка. — Зато тебя по всем правилам переместили бы в Нижний мир.
Сейди перевернула нож другой стороной, будто надеялась найти там нечто вроде инструкции.
— Это нетджери, — объяснил я. — Его еще называют «ножом змея». Им пользуются жрецы.
— Знаю. Для ритуала открытия рта. Но нам-то это чем поможет?
Я пожал плечами и переадресовал вопрос Бесу.
— От ритуалов смерти я стараюсь держаться подальше, — признался гном.
Я взглянул на Уолта. Это было по его части. Однако Уолт почти не слушал наш разговор. Узнав о встрече Сейди с Анубисом, парень пугающе затих. Он сидел рядом с Сейди и рассеянно теребил свои амулеты.
— Что с тобой? — спросил я Уолта.
— Со мной?.. Ничего. Просто задумался.
Он взглянул на Сейди и добавил:
— О ножах нетджери.
Сейди вцепилась руками себе в волосы. Со стороны это выглядело попыткой отгородиться от Уолта. Напряженность между ними была настолько физически ощутимой и плотной, что туда вряд ли пролезло бы даже лезвие черного ритуального ножа.
— Чертов Анубис, — пробормотала Сейди. — Я могла погибнуть, а ему плевать.
Некоторое время мы ехали молча. Потом Бес свернул к Вестминстерскому мосту, и мы снова пересекли Темзу.
— Слушай, куда ты нас везешь? — насторожилась Сейди. — Нам нужен портал. Все самые лучше артефакты собраны в Британском музее.
— Не спорю, — согласился наш водитель. — И другим магам это тоже известно.
— Другим магам? — удивленно переспросил я.
— Малыш, отделения Дома жизни разбросаны по всему миру. Лондон относится к Девятому ному. Применив свое зелье, мисс Сейди послала сообщникам Дежардена что-то вроде эсэмэс: «Я здесь!» Бьюсь об заклад, они уже охотятся за вами. И уж точно толкутся возле музея, зная, что Сейди понадобится портал. Но мне известно другое местечко, где тоже есть портал.
Слова гнома застали меня врасплох. Погруженный в наши события, я как-то забыл о существовании других магов. И в Лондоне, и во всех прочих местах. А Дом жизни подстерегал нас везде. Стоило выйти за стены нашего бруклинского жилища, и мы попадали в опасный мир.
Мы ехали по южной части Лондона. Кемберуэлл-роуд была мрачной, под стать моим мыслям. По обе стороны тянулись обшарпанные кирпичные дома. Под стать им были и местные магазины. Какая-то старуха, дожидавшаяся автобуса, сердито посмотрела вслед нашему лимузину. А пара крепких ребят, вышедших из бакалейной лавки, глядели на «мерседес» так, будто собирались захватить его. Может, это тоже боги или переодетые маги? Большинство людей попросту не замечали нашей машины.
Я не представлял, куда Бес везет нас. Откуда в заурядном лондонском районе могут оказаться египетские древности? Вряд ли живущие здесь люди вообще интересовались Древним Египтом.
Похоже, мы выехали за город. Слева возникло нечто вроде большого парка: окутанные туманом зеленые лужайки, аллеи, какие-то руины, густо увитые плющом. Дорога плавно поднималась вверх. На вершине холма светилась красными огоньками телебашня.
Бес съехал с дороги прямо на траву, сбив знак, запрещавший езду по газонам. Лондонский вечер был пасмурным и дождливым. Нам встретились лишь двое любителей бега. Они даже не обратили на нас внимания, словно лимузины, ездившие по траве, в этом парке давно примелькались.
— Куда мы едем? — спросил я.
— Смотри и учись, малыш.
Когда тебя называет «малышом» тот, кто вдвое ниже тебя, это цепляет. Однако я смолчал. Мы поднимались к вершине холма. Невдалеке от нее виднелась каменная лестница шириною футов в тридцать. Казалось, она ведет в никуда. Бес вдавил тормоза. Лимузин вздрогнул и остановился. Холм было бы правильнее назвать горой. Отсюда открывался вид на большую часть территории Лондона.
Я пригляделся к лестнице. По обеим сторонам лежали каменные сфинксы, сильно потрепанные временем. Каждый — длиною около десяти футов: львиное тело и голова фараона. Где-нибудь в музее я бы и внимания на них не обратил. Но видеть их в лондонском парке было довольно странно.
— Сфинксы ненастоящие, — озвучил я свои соображения.
Бес фыркнул.
— Очень даже настоящие, — возразил он.
— Я хотел сказать, они не из Древнего Египта. Наверное, копия из не слишком прочного камня. Вон как успели обветшать.
— Тебе, малыш, не угодишь, — усмехнулся Бес. — Эта лестница ведет к Хрустальному дворцу. Когда-то на вершине стояло внушительное здание выставочного зала. Своими размерами оно не уступало кафедральному собору и считалось последним словом архитектуры своего времени.
— Нам в школе рассказывали, — наморщила лоб Сейди. — У королевы Виктории там был бал или что-то в этом роде.
— Бал или что-то в этом роде, — повторил Бес. — Не совсем так, юная леди. Зал построили для Всемирной выставки тысяча восемьсот пятьдесят первого года. Так ее назвали потому, что там были представлены все страны, входившие в состав Британской империи. Это стало гимном имперскому могуществу. Кстати, там продавали потрясающие засахаренные яблоки.
— Ты что, там был? — спросил я.
Бес неопределенно пожал плечами.
— Увы, в тридцатые годы прошлого века Хрустальный дворец сгорел дотла. Благодарить за это надо нескольких глупых магов. Но нас в данном случае интересует не дворец, а несколько уцелевших реликвий: эта лестница и сфинксы.
— Лестница в никуда, — констатировал я, беря реванш за «малыша».
— Не в никуда, — мотнул лохматой головой Бес. — Сегодня она выведет нас в Санкт-Петербург.
Уолт подался вперед. Интерес к статуям выбил его из мрачного состояния.
— Но если сфинксы не настоящие, как они смогут открыть нам портал? — со всей серьезностью спросил он.
Бес улыбнулся полным ртом нечищеных зубов.
— Малыш, все зависит от того, что ты понимаешь под словом «настоящие». Каждая великая империя так или иначе подражала Египту. Египетские статуи, египетские вещи придавали империям значимости. Какие-то артефакты перевозились из Египта. Так в Лондоне, Париже, Нью-Йорке появлялись египетские обелиски. Иногда памятники строились в египетской традиции. Например, обелиск в Вашингтоне.
— Можно его не упоминать? — попросила Сейди.
— Пожалуйста, — великодушно согласился Бес. — Малыш прав: здешние сфинксы созданы не в Египте. Но их делали строго по египетским канонам, чтобы они служили связующим звеном между Британской империей и империей Древнего Египта. И потому через них протекает магическая энергия. Особенно если я за рулем. А теперь, — Бес выразительно посмотрел на Уолта, — тебе самое время вылезать.