– А хотя бы и так! – Соня вскинула подбородок. – Это хорошие планы.
– Это обычные планы. Многие говорят то же самое, выдавая общие стандарты за свои собственные.
– Да? Тогда какие стандарты и мечты у тебя? – Соня чуть прищурилась, разглядывая его четкий породистый профиль.
– Да как у всех! – Вик улыбнулся, разглядывая ее. – Открыть свой бизнес, а не быть управляющим у отца, заиметь все блага в виде квартиры и дачи в Ницце и отбрехаться от невесты, которую мне выбрал папаша. Нет, не спорю, она красавица, к тому же завидная невеста, но у меня на нее… душа не лежит.
– Значит, у тебя тоже стандарты! Я не услышала ничего нового, за исключением, наверное, отказа от выгодного брака! – фыркнула Соня.
– Это такой далеко идущий план. Не более. Но как все будет на самом деле, я не знаю… – Он вдруг задумчиво погладил ее тонкие пальцы. – А вдруг мы сейчас делимся планами на жизнь, а жить нам осталось, ну скажем… месяц! Или два?
– Нет! Я рассчитываю на долгую и счастливую жизнь, поэтому меня месяц или два не устраивает! – Соня возмущенно замотала головой.
– Ты знаешь, после сегодняшнего вечера мне тоже захотелось вдруг пожить подольше… – Он снова улыбнулся, посмотрел на ее губы и медленно стал наклоняться к ней.
От паники, охватившей ее, Соня поняла, что не может даже пошевелиться, и чтобы хоть как-то разбавить неловкость момента, крепко зажмурилась, с каждым биением сердца ожидая прикосновения его губ. Но этого не последовало.
– Ого! Уже скоро два! Время пролетело незаметно! – Вик поднялся и поворошил ее волосы. – Просыпайся, звезда! Пойдем рвать этот мир!
– Что? – От такой новости Соня и думать забыла о неслучившемся поцелуе. – Уже?!
Она почувствовала, как похолодели руки, а в теле появилась предательская дрожь.
– Не бойся! Страшно бывает только в первый раз. – Вик протянул ей руку и помог подняться. – Пойдем. Я буду рядом.
Он снял с подставки черную, лоснящуюся лаком гитару.
– Я бы хотела взять это. – Соня указала на гитару, на которой играла.
– Бери, а я возьму эту. Она моя любимица.
– Ты тоже сегодня выступаешь? – Девушка взяла инструмент осторожно, словно он был сделан из хрусталя.
– Можно сказать и так. – Вик подмигнул. – Я же сказал, что в твой первый раз буду рядом.
– Ты будешь выступать со мной? – догадалась Соня, чувствуя, как сладко заныло в груди. Такого благородного поступка она, признаться, от него не ожидала.
– В точку! – Он открыл дверь и, пропустив ее вперед, выключил свет. Побренчал ключами. – Идем?
Как они шли через коридор, вдруг оказавшийся длинным, как путь на Голгофу, Соня не запомнила. Хорошо, что он оказался пуст. Ехидные высказывания в свой адрес она бы не пережила и скорее всего наговорила бы много обидного, а ссориться с теми, кого она планировала видеть если не каждый день, но часто, ей не хотелось.
Когда коридор все же закончился и она оказалась на сцене, то ничего не смогла разглядеть из-за табачного дыма и яркого света рамп, бьющего прямо ей в глаза.
Ситуацию спас Вик.
– Дамы и господа! Рад видеть всех вас в нашем клубе! – Он оказался у микрофона, и свет софитов тут же устремился на его высокую, ладную фигуру, нимбом засияв на его чуть волнистых волосах. – Сейчас перед вами выступит гостья нашего клуба. Прошу оценить по достоинству ее талант! Поверьте, таких, как она, больше нет!
Зал взорвался аплодисментами, приветственными криками, свистами.
Соня подошла к микрофону. Хорошо, что свет бьет прямо в глаза. Совершенно неважно, что творится сейчас в зале. Главное, она никого не видела, и это придало ей уверенности. А еще наступившая тишина, мгновенно съевшая все звуки. Казалось, что какая-то неведомая сила просто растворила в себе всех, оставив ее один на один с гитарой и с Виком.
Вдохнув жаркий воздух, Соня запела.
Ее голос уверенно ворвался в этот мир мощной волной, переплетаясь с серебристыми перезвонами струн и незнакомой, но такой чудесно ложащейся на музыку мелодией. Вик? Это играет он? Боже, как здорово он играет! Как заискрилась, зазвучала песня, которой еще вчера не было в этом мире. И Соня вдруг почувствовала себя всесильной! Свободной! Желанной!
Когда стих последний аккорд, в зале повисла тишина. Не гнетущая, не настороженная. Восхищенная, а затем поднялся такой невообразимый шум, что Соня едва удержалась, чтобы не закрыть уши. Подошел Вик, и, взяв ее за руку, повел на край сцены.
– Мы должны поклониться! – скорее догадалась, чем услышала Соня и вместе с Виком отвесила благодарной публике скромный реверанс. Но после поклона шум только усилился.
– Это была первая и пока единственная песня нашей Сонечки, поэтому запаситесь терпением, вы обязательно услышите новые ее шедевры, а пока прошу отблагодарить купюрами нашу дебютантку! – Вик выпалил все это скороговоркой в микрофон и потянул Соню вниз со сцены, туда, где их ждали уютные диванчики.
– Присаживайся и жди меня, – приказал Вик и затерялся в толпе.
Как же ей повезло, что сегодня она встретила его. Если бы не он, еще неизвестно, пережила бы она сегодняшнее выступление или нет.
– Соня, говоришь? – внезапно раздался над ухом надменный женский голос, и перед ней появилась стройная, высокая блондинка с роскошными длинными волосами, в таком коротеньком платье, что его можно было скорее принять за длинную майку. – У меня так морскую свинку зовут.
– Не имею честь знать ваше имя, – Соня едва улыбнулась уголком губ. Мама всегда учила, что не надо отвечать хамством на хамство. Лучше ответить благородно. Если человек умный, сменит тему, а дурак просто не найдет, что ответить. Но в данном случае это правило оказалось исключением. Либо девица оказалась умной дурой, либо Соня где-то допустила большую ошибку.
– А тебе и не надо. Кто ты? Когда успела прилипнуть к подошве моего Витюсика? Чтобы сегодня я тебя видела здесь в первый и в последний раз. Еще раз притащишься, пожалеешь! Поняла? Шмара.
– Очень приятно познакомиться! – Соня не отреагировала на угрозу этой макитры. Наверняка какая-то очередная воздыхательница Вика.
– В смысле? – нахмурила подведенные бровки девица.
– Меня – Соня, а тебя – Шмара! Кстати, красивое имя…
– Ах ты… – Девица поперла на Соню с решительностью бронепоезда. Что осталось бы в итоге от прически этой лахудры, Соня сказать затруднялась, как-никак интернатовский опыт решения проблем был усвоен ею на отлично! Если бы не Вик.
– Снежанна! Прекрати! – Поставив фужеры с коктейлями на стол, он поймал блондинку за талию и толкнул на соседний диван. Предупреждающе посмотрел на Соню. Но та и так поняла без слов и снова села. В конце концов, драться с какой-то дурой после своего триумфа… просто моветон! – Рад, дамы, что вы познакомились! Соня – Снежа, Снежа – Соня. Если кто-то что-то не знает, поясню. Снежа – моя будущая невеста. Точнее, так думает мой папа.
– А что думаешь ты по поводу всяких прошмандовок, которых проталкиваешь в шоу-бизнес своим большим… гм… обаянием? – улыбнулась блондинка по-змеиному и поднялась. – А я чего приходила, дорогой. Не планируй ничего на субботу. Отец приглашает вас на ужин, а потом на партию в покер.
И послав ему воздушный поцелуй, направилась к выходу.
– Не слушай ее! – Вик проводил Снежанну мрачным взглядом и сел рядом с Соней. – Это папа мечтает видеть ее моей женой, не я. Он с ее отцом уже давно все решили. Может, Снежанна и не против этого брака, только я не собираюсь на ней жениться.
– Да, если честно, мне все равно! – Соня пожала плечами. Эйфория от выступления и запал злости куда-то делись, оставив только усталость и равнодушие.
– Обиделась? – Вик легонько сжал ее руку.
– Нет. Устала. – Она криво улыбнулась уголком губ. – Я, наверное, домой пойду.
– Погоди. А как же гонорар?
– Ну, ты же мне и завтра можешь выплатить эти копейки?
– Лучше сегодня. – Вик указал на трех девушек, идущих к ним. В руках каждая несла фетровую шляпу. – Высыпайте! – скомандовал он, когда они приблизились, и на стол полился денежный поток. Рубли, доллары, евро. Кто во что горазд!
– Это мне? – Соня растерянно уставилась на это богатство. – Все? Это?!
– Да. Это вся твоя выручка. Мы не берем процент с новичков. Вот в следующий раз, обещаю, тебе достанутся копейки! Договорились? – Вик принялся помогать ей складывать купюры. – Кстати, от себя за твое выступление хочу подарить тебе гитару. Ту, на которой ты сегодня играла.
– Правда? – Соня уже забыла о ревнивой подружке Вика, наслаждаясь свалившимся на голову богатством.
– Правда. И еще один вопрос. Ты точно не хочешь переночевать тут?
– Нет. Хочу к себе в комнату и спать! – искренне вырвалось у нее. Вик улыбнулся и поправил выбившуюся прядь.
– Но сейчас полчетвертого.
– Общежитие открывается в шесть!
– Хорошо. Значит, я тебя провожаю. И никаких возражений!
– Боишься, что твоя психованная будущая невеста уронит мне в темноте на голову кирпич? – Соня почувствовала, как последние сомнения в отношении Вика уходят, растворяются в его надежности.
– Боишься, что твоя психованная будущая невеста уронит мне в темноте на голову кирпич? – Соня почувствовала, как последние сомнения в отношении Вика уходят, растворяются в его надежности.
– Очень боюсь! Кто тогда будет выступать на этой посудине, зарабатывая половину того, что собирают все остальные?
– Все с тобой ясно! – фыркнула она, поднимаясь. – Вот вопрос, как теперь нести две гитары? Одну надо вернуть соседским мальчишкам. Им же не дарят гитар…
– Не вопрос. Давай подарим им твой инструмент, если тебя смущает это неравноправие? – Вик повесил на плечо подаренную гитару.
– Вот уж нет! – Соня взяла другую гитару. – Пусть сначала попотеют над песней, а потом на сцене, тогда я на них посмотрю!
Вскоре они вышли из клуба. Над головой раскинулся бархатный ковер ночного неба с вкраплениями звезд и созвездий. До общежития шли молча, думая каждый о своем, пока не остановились у главного входа.
– Закрыто. – Вик подергал ручку двери.
– Надо подождать, – Соня тоже коснулась закрытой двери. – Уже, наверное, пять часов.
– Еще целый час ждать? – шутливо ужаснулся тот. – А если мы замерзнем? Уснем, и нас съедят комары?
– Тогда эту общагу увековечат. Напишут золотом на стене: Соня плюс Виктор, равно – пали смертью храбрых! – поддержала шутку Соня.
– Не. Падать я не хочу и чтобы ты нахваталась соплей – тоже. – Вик оглядел фасад здания и вдруг направился прямиком за дом.
– Ты куда? – Соня бросилась за ним.
– В таких домах две лестницы и черный ход.
– Кажется, есть…
– Хочу посмотреть, что там с этими ходами… – Вик на миг скрылся за углом дома, а когда Соня его догнала, он уже лез как по лестнице по металлическому орнаменту, украшавшему бок подъезда.
– Давай сюда! – замахал он Соне. – Окно открыто. Сейчас уже будем дома.
Соня, конечно, хотела спросить, отчего ее общага так привлекает этого богатого мальчика, но решила промолчать и посмотреть, чем же все закончится.
Перекинув гитару через плечо, она осторожно полезла следом. Оказавшись на козырьке подъезда, она с помощью Вика влезла в окно, грохнув гитарой соседей об стену так, что по спящему общежитию полетел колокольный набат, что, конечно же, не осталось незамеченным вахтершей.
– Это кто там хулиганит? – раздался ее бодрый крик, придавший ускорение нарушителям порядка. Они уже были на третьем этаже, подбегая к комнате Сони, но все еще слышали молодецкие вопли бабульки. – Ща ментов вызову! Думаете, не узнаю кто? Узнаю! Камеры по всем коридорам висят! Найду – выселю! Лучше сами с повинной идите! Кому говорю?!
Открыв трясущимися руками замок, Соня ввалилась в комнату первой и, пропустив Вика, закрылась на защелку.
– Ни фига себе – экстрим тут у вас! – Вик, тихо смеясь, поставил гитару в угол и упал на кровать. – У вас охранницы в школе ниндзя не обучаются? Если честно, я так и ждал, что в спину прилетит ножик, и не один!
– Тогда почему отставал? – Соня тоже определила в уголок подаренный Виком инструмент, автоматически щелкнула, включая стоявший на подоконнике чайник, и села на стул напротив.
– Ну, должен же я был защищать свою звезду! – Он улыбнулся еще шире.
– Это я, что ли, звезда? – притворно удивилась она.
– Неа, не ты! Я ошибся. Ты не звезда. – Он тут же попытался ее разочаровать, но, глядя на ее вытянувшееся от неожиданности лицо, поправился: – Ты солнце!
Еще с час они обсуждали прошедший вечер, пили несладкий чай и строили планы на будущее Сони.
– Ну ладно… Я пойду? – Наконец Вик поднялся.
Соня сладко зевнула и виновато улыбнулась.
– Спасибо, что проводил!
– Я только «за». И не обращай внимания на Снежу. Она просто избалованная девица, не привыкшая мириться с неудачами.
Соня нахмурилась, вновь вспоминая самый ужасный момент прошедшей ночи. Она всегда терпеть не могла скандалы и ссоры, а уж если ее обвиняли в том, чего нет, не было и вряд ли будет – это вообще по масштабности неприятности равнялось крушению небес!
Вик почувствовал ее настроение, сел рядом и утешающе обнял за плечи.
– Она, правда, не со мной!
– Да мне все равно! – Соня передернула плечами, неловко вскочила, случайно толкнув ногой тумбочку. Та пошатнулась, и из нее выпала коробочка из-под конфет, которая неудачно перевернулась и выплюнула на крашеный пол наследство от мамы: серую тетрадь с ее записями, цветастый платок и сложенный в пакетике узорный крестик с изумрудным камушком на почерневшей от времени цепочке.
– Я помогу! – Пока девушка растерянно смотрела на давно забытое наследство, словно пытаясь вспомнить, что это и откуда, Вик уже подобрал тетрадь, платок и теперь с интересом разглядывал украшение. – Это твое? Классный крестик! Сразу видно – старинный! Цепи теперь такие не плетут и пайка более грубая, необычный рисунок! Камень – изумруд?
– Это бабушкино. – Соня выхватила крест у него из рук прежде, чем он достал его из пакетика, и сунула в карман джинсов. – Спасибо, что помог!
– Этот крест – ценность! Антиквариат! Век восемнадцатый? – Вик ее не слышал.
– Не знаю. Может, и более старинный! А тебе-то что?
– У меня папа коллекционирует редкие вещи. Изучает их историю, определяет возраст. Представь, если этот крест – настоящая ценность? Он сможет его купить. Дорого! И на эти деньги ты приобретешь себе квартиру! Как тебе такая перспектива?
– Не знаю… – Соня снова достала семейный амулет, повертела его, разглядывая. Скорее всего, сплав серебра и золота. А на обратной стороне стоит какой-то значок, буквы и корона. А может, действительно стоит его продать? Пусть не квартиру, но прожить безбедно какое-то время она сможет, а пока наладит свою карьеру в клубе. – Можно и показать. Мне он как-то неважен. Лежит и лежит уже несколько лет. Даже не надевала ни разу!
– Вот и подумай, оставлять его себе или нет. Так как? Договорились? – Вик подошел, протянул ей тетрадь и платок. Помедлил и, наклонившись, неловко поцеловал Соню в щеку. – Ложись спать! А я поговорю с отцом и зайду к тебе вечером. Сотовый у тебя есть?
Соня помотала головой.
– Откуда?
– Значит, вечером идем покупать тебе телефон, а потом по ситуации. Ок?
– О-а-а-а-о-ок! – пропела Соня, совместив ответ и зевоту. Закрыв за Виком дверь, она легла на кровать поверх покрывала и долго рассматривала крестик. Красивый. Массивный. Перед тем как сунуть его под подушку, она вдруг кожей почувствовала чей-то взгляд. Словно за ней кто-то наблюдал…
– Бред какой-то! – Громко выпалила она, скорее для того, чтобы разогнать это гнетущее неуютное чувство настороженности. А может, все дело в камерах? Вахтерша же предупреждала? Или…
К чему вело это «или», Соня недодумала, провалившись в глубокий сон.
Глава 5
Софья сидела на лавочке в беседке, что находилась за домом, с какой-то похоронной тоской глядя на почти полысевшие деревья, которые высились небольшой рощицей сразу за поместьем. Конечно, если бы Илья Николаевич был дома, она бы и носу не посмела высунуть на улицу. Он пытался прививать ей ответственность за хозяйство, уча управляться со служанками, только Софье даже мысль не шла о хозяйстве. Она уже две недели изнывала от тоски по Дмитрию, который с самой свадьбы если и заговаривал с ней, то только для того, чтобы в присутствии брата обсудить погоду и самочувствие. Словно она такая припадочная, что от дождя впадает в меланхолию, от солнечных дней страдает мигренью, а от снегопада и вовсе становится буйной.
А еще было до слез обидно, что он словно забыл, что Софья вообще есть в этом мире, и уже неделю не появлялся в усадьбе. Спросить у мужа, где же заплутал его брат, она не смела. Приходилось ждать и верить, что именно сегодня наступит тот самый счастливый день…
Заметив кружившийся у крыши беседки огненно-рыжий листок, Софья протянула руку и улыбнулась, когда ветер, играя, бросил свой подарок прямо в ладошку. Значит, все будет хорошо. Маменька называла такие подарочки дарами счастья. Неужели ее счастье все же найдет дорогу к ней?
После того как она стала женщиной – любимой и любящей, ей остро, до боли в груди, с каждым днем все больше хотелось этого самого счастья.
Ночи с мужем, которые были довольно редки, не доставляли ей радости. Она терпела, сломанной куклой лежа на богатой кровати, пока ее престарелый муж пытался изобразить животную страсть. Видимо, он чувствовал это, и с каждым днем его утехи становились все жестче, холоднее по отношению к ней. И пусть! Не нужна ей его нежность. Уж лучше испытывать ненависть, чем жалость. Любви к нему Софья не испытала бы никогда! Она это знала…
Ветер донес стук ворот и незнакомые голоса, среди которых ей послышался знакомый, родной! От этого голоса у Софьи затряслись руки, а колени сделались ватными. Дмитрий! И Ильи дома нет! Он поехал в город. Софья сама слышала, как Илья говорил старой ведьме, которая ее чуть не утопила в кадушке в день свадьбы, о том, что поедет по делам. И наказал, что, если не вернется до полуночи, та может смело запирать все ворота и двери.