Он дал отмашку парню, сидящему за каким-то пультом чуть в стороне, и еле слышимый до этого гул усилился. Сооружение вздрогнуло и с ускорением стало вращаться по часовой стрелке. Изначально сидящих в креслах стало прижимать к спинкам, ну а далее стали твориться чудеса и странности. Несмотря на явное ускорение, центробежное давление уменьшилось, а потом и вообще исчезло. Жидкость при этом тоже стала вращаться в бассейне с огромной скоростью в попутном направлении. А потом устройство и в самом деле напомнило некие качели на аттракционах. Потому что занятые людьми сиденья начали двигаться еще и вверх и вниз, с каждым разом увеличивая амплитуду.
Стало сразу понятно, как произойдет «замачивание». Но в первое касание у Даны и Деймонда чуть сердце в пятки не провалилось. А дальше наступил восторг. Взбившиеся тяжелые брызги не улетели за пределы бортика и не упали обратно вниз, а так и остались висеть в воздухе переливающимися каплями золотистого дождя. Второе касание вздыбило еще большее количество волшебной влаги, и она стала попадать на волосы, лицо и одежду, вызывая в местах соприкосновения с кожей блаженную негу. Третий удар по жидкости поднял целую волну, которая превратила все пространство над бассейном в мельтешащее отблесками света торнадо. И чем больше соприкасались сиденья с бурлящей массой, тем меньше оставалось свободного пространства внутри вращающегося торнадо для воздуха.
Как ни странно, Дана поверила в возможность дышать и, ни секунды не задумываясь больше о последствиях, с каким-то восторгом вдохнула окружающую суспензию. Вот теперь ее сознание прихватило основательно. Как любил иногда выкрикивать Петруха, при редком баловстве с алкоголем: «Торкнуло!» Да так торкнуло, что в бушующем экстазе она дико заорала и, кажется, на короткое время провалилась в эмоциональный обморок. Потому что уже в следующее мгновение вдруг сообразила: они с отшельником оказались в сплошном столбе золотистой жидкости. Ничего не менялось, ничего не вскипало, ничего не затрудняло восторженного дыхания и ничего не вращалось. Только лапы с сиденьями равномерно опускались и поднимались, не создавая ни ощущения взлета, ни ощущения перегрузок. И только присмотревшись к хорошо различимому лицу сидящего напротив ашбуна, земная женщина вдруг догадалась по мельканию вне столба светлых и темных пятен, что все сооружение продолжает вращаться с бешеной скоростью. Кажется, ее напарник это тоже заметил, потому что его рот открылся в немом крике полоумного восторга, а прижатые до этого к груди руки вдруг потянулись в ее сторону с поднятыми вверх ладонями. Он словно делился с ней невероятными, волшебными ощущениями, которые переполняли его душу и сознание. Дана ответила ему тем же, и свершилось очередное чудо: от их ладоней навстречу друг другу поплыли концентрические расширяющиеся круги ярко-желтого цвета. Словно маленькое солнце стало испускать из себя кольца своего пышущего жара. Совместившись в центре столба, круги соединились, вспыхнули с еще большей насыщенностью и с каким-то всхлипом восторга, превращаясь в серебристый дождь, стали опадать вниз. Одновременно с этим и мелькание снаружи столба стало замедляться, показывая, что вращение прекращается. Замерли и колебательные движения. И в конце концов все стихло и замерло. Проходящие обряд продолжали, блаженствуя, сидеть в жидкости, наблюдая замерших вне бассейна зрителей. Как ни странно, но их ряды теперь пополнились. Среди них стоял ректор академии, еще десяток знакомых и незнакомых взрослых и около двадцати ровесников Андорры и того самого парня, который продолжал сидеть за пультом управления установкой. Но вот и он встал и первым показал рукой вверх. Вся жидкость тихо и мирно опускалась вниз единым уровнем. А вскоре и прошедшие «замачивание» люди уже сидели совершенно сухие и почти не помнящие себя от пережитого чуда. Первые вдохи нормального воздуха показались резкими и неприятными, колющими и раздирающими легкие, но все равно неприятные ощущения при этом не испортили общей эйфории.
Первым, довольно сильным голосом, странным для недавно лежавшего при смерти раненого, заговорил граф Дин Шахматный Свирепый.
– Ну вот, ваше высокое научное преосвященство, – обращался он к Тителу Брайсу, – а вы утверждали, что таких чудес не бывает. Однако, – он еще более повысил голос, – еще как бывает! – Затем повернулся к притихшим целителям: – Ну, что встали? Принимайте своих коллег!
Тут уже заорали, зашумели, задвигались все. «Замоченных» ласково вытащили из зажимов, на руках передали в толпу, и две группы орущих от искреннего счастья парней и девушек стали подбрасывать виновников торжества вверх.
– Ай! Я же расшибусь! – вдруг стал повизгивать от смеха Деймонд.
– Тут же сразу и подлечим! – хором ответили ему снизу.
Чуть ли не синхронно с ним взлетающая женщина тоже запричитала:
– Ой, мамочки! Зачем же меня так подбрасывать?!
– Традиция! – гремело в ответ.
– И что за гений такую традицию придумал?!
– Твой коллега!
Когда наконец эйфория немного улеглась и летунов поставили на пол, один из юношей указал на стоящего в стороне и радостно улыбающегося мальчика лет восьми:
– Вот он и придумал, когда два года назад получил второй уровень сразу. Нагло так вылез из сиденья и потребовал после оглашения результатов: «Почему вы меня не качаете?!» Видимо, у них там, на Земле, так принято.
Сердце у Даны почему-то защемило, а в глазах защипало, когда она поняла, что видит перед собой самого настоящего земляка, но уже в следующий момент к ней протолкался Дмитрий Светозаров. Вернее, не протолкался, а ему уступили дорогу после интенсивных просьб и увещеваний со стороны Андорры. В образовавшемся кругу оказался и сияющий от счастья отшельник.
– Ну, как вам удовольствие? – обращаясь к обоим одновременно, воскликнул владелец замка, да и всей Свирепой долины. – Воспоминание на всю жизнь! Не правда ли?
Даже умеющая всегда найти нужное слово Дана не нашла ничего иного, как согласно кивнуть в ответ.
– Вот и здорово! Но теперь я вам хочу объявить результаты пробуждения ваших способностей. Ты, красавица, умудрилась сразу стать доктором с даром, позволяющим лечить других. При таких талантах тебе просто обязаны поручить управление как минимум крупнейшим госпиталем или академией на Земле. Если, конечно, еще чуток подучишься. Вот, носи с гордостью и к вящей славе самого драгоценного среди людей рода целителей!
С этими словами он попытался надеть на шею довольно высокой женщины серебристую цепочку в виде тонкой змейки, которая своими клыками держала медальон с надписью: «Умри, но вылечи!» Но видимо, еще не совсем зажившие и сросшиеся раны внутри его кольнули и он не смог поднять свои ладони выше плеч. Высоченный, около двухсот пяти сантиметров ростом, ректор попытался перехватить знак отличия, но женщина без малейших раздумий брякнулась на колени и склонила голову. А когда встала обратно, то лишь с трудом сумела выдохнуть:
– Спасибо! Умру, но вылечу!..
Затем в руках у графа оказалась другая подобная отличительная награда, но уже золотистого цвета.
– Ну а ты, Деймонд, нас вообще поразил: шагнул на уровень плюс три. Теперь тебя могут чему-то научить только такие люди, как наш ректор. Ну или твои коллеги, как Андорра. Так что, скорей всего, ты родился где-то в этой империи или на этом континенте и твои окончательные способности не оказались уничтожены в раннем младенчестве. И грязная, черная пакость, гнетущая все живое в Успенской империи, лжет! Ты – один из лучших потенциальных целителей этого мира. Поэтому…
Он передал отличие в руки ректора, и тот с улыбкой надел его на шею окаменевшего от переживаний Деймонда. Добавив при этом:
– Носи с гордостью!
Причем только в этот момент вышедшие из вертушки люди заметили у Титела Брайса подобный медальон, но сделанный из сплошного прозрачного камня. Обрамленный в полоску из белого золота, он намекал на свое уникальное происхождение, но представить себе, что случаются бриллианты такого размера, было трудно. Легче подумать, что для самого высшего отличия используют нечто искусственное, созданное в лабораториях.
Кажется, несостоявшийся отшельник вообще не смог совладать со своим голосом, но в ответном шепоте три слова все-таки можно было понять:
– Умру, но вылечу!
Наверняка торжественное чествование новых коллег обязательно продолжилось бы, да и ректор стал намекать на обязательный по такому случаю банкет, но граф Дин оказался непреклонен:
– Увы! У нас совершенно не осталось времени.
Жительница Земли его горячо поддержала:
– Конечно, мы и так уже задержались слишком долго.
А наконец-то расцветший улыбкой ашбун покладисто добавил:
– Нас ждут великие дела!
– Прекрасно сказано, мой друг, – тепло прощался с ним Тител Брайс уже на ходу. – Но в следующий раз банкет состоится обязательно!
– Это уже я об этом позабочусь, – обещал граф, усаживаясь со своими сопровождающими в лифт. – До скорой встречи, Тит! Присматривай тут без меня…
Что он имел в виду, никто не понял. Дверь закрылась, и современное для любого техногенного мира средство перемещения понеслось наверх. Хотя худой высоченный товарищ Торговца таки успел кивнуть в ответ.
Наверху, в том самом зале с кроватью, несчастный управляющий уже извелся от нетерпения. Его жутко пугали переминающиеся с копыта на копыто мулы, и, судя по открытым настежь окнам, не только из-за риска поцарапать уникальный паркет.
– Ваша светлость, все приготовлено, как вы и приказали! – бросился он навстречу. – Ваше «мыло» я сам доставил, помня строгие указания на сей счет.
– Не сомневался в подобной ответственности, только вот вдобавок наденьте на мулов шоры. Самые плотные и темные, какие имеются. – Затем граф указал на отдельно стоящий мешок Дане. – Это для вашей группы. Тол. Выглядит как мыло. Думаю, что через ворота его пропустят без всяких проблем, потому что я и сам давненько все собираюсь так поступить. Да только времени на подвиг не хватает. Вот в той шкатулке – дистанционные взрыватели. Скорее всего, их придется оставить в камере хранения, а потом пронести окружным путем через горы.
– Легко, – подтвердила новая целительница, рассматривая внутренности коробочки и чувствуя в своих руках какую-то странную силу. – Смешно, но мне кажется, что я просвечиваю пальцами эти взрыватели, как рентгеном.
– Хм! Это, наверное, у вас еще играют остаточные силы бассейна вертушки. Там такие чудеса происходят, что у меня самого порой волосы дыбом стоят. А у вас сегодня еще и радиальные кольца образовались! Всего второй раз в нашей истории это произошло. Эх, а как это положительно сказывается на самой «вертушке»! В другое время тоже бы там на пару суток застрял. Это так важно… Да только рассказывать долго. – Он посмотрел, как всю поклажу приторочили к седлам, сам надевая при этом теплую куртку. – Ну что, в путь?
– Нам где встать?
– По бокам от меня. Крепко держите мулов за узду и за седло, может сильно швырнуть наземь после прибытия, да и потом животные будут, скорей всего, долго приходить в себя. Могут и лежать некоторое время. Но потом подымайте – и в путь. Постараюсь вас доставить как можно ближе к Воротам, чтобы вы уже сегодня оказались на месте.
– Да, небось наши охотнички нас заждались…
Торговец в последний раз осмотрелся по сторонам и скомандовал окружающим:
– Лучше всего, если вы все покинете зал. До встречи! И помните, я вас всех люблю!
Андорра, конечно, выглядела самой недовольной и тронулась в сторону выхода чуть ли не самой последней. Тогда как управляющий вопросительно показывал на центр зала:
– Ваша светлость, а что делать с кроватью?
Тот растерянно подергал себя за мочку уха и пробормотал:
– С ней вместе я ведь тоже пробовал… – Но потом принял решение: – Пусть здесь еще постоит, до моего прибытия. Разве что после нашего ухода сдвиньте кровать пока под стенку.
Когда все удалились из зала, Дмитрий Светозаров стал концентрироваться взглядом на пустоте перед собой, потом пробормотал:
– Закройте глаза! – И в следующее мгновение исчез. Потому что ощущение его ладоней на плечах пропало.
И вслед за этим завертело и закрутило Дану с Деймондом. Ноги ощущали под собой пустоту, тело – уже знакомые толчки и обжимы, но руки с удил и луки седла старались не убирать. И держась за них, как за нечто материальное, и не выпуская это, как очень необходимое.
Теперь они, после замачивания на вертушке, уже ничего не боялись. Поэтому второй раз вихрящуюся телепортацию перенесли намного легче и спокойнее. Совсем незаметно под ногами оказалась земная твердь, по ушам ударило взволнованное ржание мулов, а тело ощутило довольно сильный ледяной ветер. В предгорьях Бавванди начиналось нечто похожее на пургу или метель.
Скорее всего, именно от холода животные очень быстро поднялись на ноги и позволили лучше осмотреть крепление поклажи. Оглянувшись вокруг себя, новопосвященные целители поняли, что их отбросило друг от друга метров на пятнадцать. Но еще дальше оказался Торговец, только сейчас вынырнувший из мельтешащих снежинок.
– Вот незадача! Как нас раскидало в стороны. Пока вас рассмотрел, уже испугаться успел, что не сложилось. Ох и холодища! – Шапки у него не было, и он ладонями прикрывал начавшие белеть уши. – Как у вас?
– Полный порядок, – ответила женщина за двоих. – Куда нам двигаться?
Вполне резонный вопрос, когда иначе как по нескольким массивным возвышенностям, виднеющимся в снежной круговерти, сориентироваться не по чему.
– Вот тут, в пяти метрах, дорога.
Они двинулись следом за графом и быстро ощутили под ногами каменные плиты.
– Дальше она выводит в распадок между тех двух вершин, и уже через полтора километра попадете на основную дорогу. По ней налево, километра через три – Ворота. Не заблудитесь?
– Нисколько! – подтвердил Деймонд. – Мне кажется, я уже прекрасно понял, где мы находимся. Так что никак не заблудимся.
– Тогда до встречи! Дана. – Он приблизил лицо к ней вплотную: – Меня очень интересует, кто вашу группу посылал для слежения за мной, где он находится и что из себя представляет.
– Это они тебя ранили?
– Не знаю, но проверить мне придется всех. Поэтому ты мне сэкономишь массу времени, если поможешь информацией.
– Несомненно!
Женщина и минуты не сомневалась в своих действиях, понимая, что пребывание на Земле осталось в далеком прошлом. Да и вообще, теперь следовало несколько иначе смотреть на свою кровавую деятельность в прежней жизни и начинать помогать таким людям, как Дмитрий Светозаров.
Поэтому она сжато поведала про Павла Павловича, про основные направления в работе конторы и указала адрес главного офиса.
– Спасибо! Надеюсь, мне эти данные очень помогут, – от души поблагодарил Торговец и дал последние инструкции для «третьей»: – Если не смогу к вам прорваться сегодня или завтра, постарайтесь потом раз в час выходить на волну приема по радио. Тогда я с вами свяжусь, если волны пройдут. Дней пять постарайтесь сидеть тихо и только собирать данные, попытаюсь к вам за это время прорваться. Ну а в остальном – действуйте по обстановке. Задача остается прежняя: повредить, а в идеале полностью прекратить функционирование черного монолита.
– Поняла. До свидания.
Так и ведя мулов в поводу, путники двинулись в сторону тракта Магириков и вскоре скрылись за мерцающей пеленой снежинок. Здесь, намного западней, чем в Свирепой долине, еще оставалось пару часов светлого времени суток. Так что до пещеры на середине тракта, если ничего экстренного не произойдет в Воротах, парочка наездников должна добраться к полуночи. Вполне приемлемый срок как для своевременного успокоения товарищей по «третьей», так и для незаметного провода навьюченных животных к расположенной на самом отшибе пещере.
Содрогнувшись от холода в очередной раз, Дмитрий осмотрелся кругом, сконцентрировался и переместился сразу в свою Башню в столице королевства Ягонов.
До каждой мелочи знакомый Перекресток встретил его привычным хохотом зеленого тумана, колышущегося в расположенных с четырех сторон тоннельных проемах. Сигнализация о прибытии тоже сработала как следует для посвященного в ее секреты. Если бы Торговец не утопил слегка выступивший из стены камень обратно, секунд через пять наверху бы раздался удар сигнального колокола, и дежурящая стража бросилась бы по винтовым каменным ступеням вниз.
«Наверное, так и получилось, – думал Светозаров, поднимаясь хоть и не вприпрыжку, но довольно бодро вверх. – Я выпал, меня вынесли и успели откачать и заштопать. Но как же я все-таки кровать с собой уволок? Да еще и на середину тракта Магириков? Надо будет еще раз прямо из госпиталя попробовать. Или где там меня местные шафики и доктора лечили. Хотя там, как мне помнится, даже рядом дуги перехода нет. Неужели с грохотом уходил и с потрясениями? Тогда понятно, откуда пыль и куски штукатурки. Ладно, сутки еще не прошли, наверное, починить не успели, попробую разобраться. Но! Опять-таки – позже. Сейчас срочно экипируюсь, успокаиваю Бонзая – и на Землю!»
Его выход на уровень поста с гвардейцами, расположенного в фойе огромного сооружения, произвел эффект частичного паралича. Все три воина, как только увидели главного королевского шафика и лучшего друга его величества Бонзая Пятого, дернулись пару раз на месте, словно не зная, куда мчаться, невнятно замычали, не зная, что сказать в первую очередь, но потом все-таки дисциплина и отработанные годами рефлексы сработали. Один из них дернул за бечеву наружного сигнала, и после этого движения на вершине Башни весело зазвенел переливистый малый колокол. Тогда как старший смены бросился рапортовать: