В 'Гнутой Подкове' было многолюдно: кроме десятка наших соседей по казарме и ребят из свободной смены 'четверки', там отдыхало человек двадцать парней из подразделения обслуживания космодрома, где-то столько же офицеров планетарной пехоты и добрая половина экипажа 'Посейдона'. Однако столик в дальнем от двери углу помещения, облюбованный нами еще в первые посещения заведения Толстого Тэда, оказался не занят: с некоторых пор он считался нашим. И все попытки его оккупировать быстренько пресекались. Причем даже не хозяином, а обычными завсегдатаями: фразы 'здесь отдыхают Демоны' хватало, чтобы остудить пыл самых отвязных новичков. Естественно, мы не возражали – знать, что в баре всегда есть где примоститься, было приятно. Зато к постоянным попыткам отдыхающих там ребят оплатить наши счета мы относились крайне негативно. Так же, как и к нежеланию Тэда брать с нас деньги за что бы то ни было. Кстати, эту войну с хозяином 'Подковы' мы выиграли с большим трудом. И только после того, как догадались заявить, что если он продолжит на этом настаивать, то мы просто перестанем у него появляться. И будем питаться где-нибудь еще. Однако, согласившись с этим аргументом, хитрить он не перестал. И периодически пытался 'забыть' вписать в счет то или иное блюдо или пару бокалов напитков. Каждый раз жутко расстраиваясь, когда его на этом ловили.
Зато убедить завсегдатаев, что вставать при появлении в баре любого Демона не надо, мы так не смогли – в каком бы состоянии не находились отдыхающие, увидев, что кто-то из нас появился на пороге, звучала команда 'Офицеры, смирно!'. И через мгновение посетители бара замирали лицом к входным дверям. И к тому, кто там находился.
Вот и сегодня, стоило мне окунуться в полумрак 'Подковы', как раздался слитный грохот отодвигаемых кресел, и в помещении установилась мертвая тишина…
– Всем доброго вечера! – улыбнулась я. – Рада вас видеть…
Увидев, что я в хорошем настроении, посетители засияли и наперебой принялись со мной здороваться.
Отвечая на рукопожатия и похлопывания по плечу, я с трудом добралась до своего любимого места, и, опустившись в кресло, подмигнула оказавшемуся рядом Тэду:
– Литр апельсинового сока и шоколадное мороженное…
– Как прошел день? – утвердительно кивнув, поинтересовался хозяин заведения. – Опять прыгали к Циклопам?
– Угу… – 'сарафанное радио' базы работало чуть ли не быстрее, чем мыслесвязь. Стоило нашим кораблям уйти в гипер, как диспетчеры Башни сообщали об этом своим друзьям, те – кому-нибудь еще, и через какие-то минут десять чуть ли не весь Лагос принимался активно обсуждать место, в которое мы, по их мнению, собрались, и сколько новых Циклопов будет нанесено на обтекатели 'Кречетов' после нашего возвращения. Если верить рассказам Тэда, то с каждым часом нашего отсутствия настроение жителей планеты все ухудшалось и ухудшалось. И где-то через сутки всегда превращалось в замогильное – диспетчеров Башни и Ключей дергали чуть ли не каждую минуту, интересуясь, не появились ли мы на экранах системы дальнего обнаружения и действительно ли они не слышали, куда именно мы собирались. Настроение падало даже у командиров кораблей Шестого флота: сразу же после нашего ухода в системе объявлялась десятиминутная готовность, а число патрулей, барражирующих за орбитами Лагоса-шесть, удваивалось…
– Судя по твоему настроению, слетали неплохо? – зачем-то протерев рукавом и без того идеально чистый столик, поинтересовался Тэд.
– Да. Можно сказать и так… – улыбнулась я. – Можешь сообщить своему юному бухгалтеру, что на машине его любимого Большого Демона скоро появится еще четыре Циклопа…
– Бухгалтер тут… – мой собеседник рассмеялся и кивнул головой в сторону стойки бара. – Чем-то здорово озабочен и пытается сообразить, можно ли к тебе подойти…
– Буду рада с ним побеседовать… – искренне ответила я. – Только, боюсь, одной порции мороженного для серьезной беседы с твоим сыном будет маловато. Тащи две…
Томми, появившийся из-за стойки буквально через секунду после того, как за нее зашел его отец, выглядел на редкость хмурым. Добравшись до моего столика и поздоровавшись, он деловито уселся в свободное кресло, и, мрачно сдвинув брови к переносице, пристально посмотрел мне в глаза:
– Тень! Я могу поговорить с вами, как мужчина с му…женщиной?
– Да, конечно… – почувствовав, что мальчишку беспокоит что-то серьезное, я постаралась не улыбаться.
– Помните нашего директора? Ну, тот тип, который пытался объяснить Большому Демону, что без чьего-то там разрешения говорить с нами нельзя?
– Конечно, помню! На редкость гнусный тип… – вздохнула я.
– Так вот, он ведет уроки физики. В старших классах… – угрюмо пробормотал Томми. – И старший брат Лизы рассказал ей, что позавчера он распинался про какие-то силы, действующие на… В общем, эту тему я еще не проходил… – почувствовав, что не может объяснить того, что не понимает, мальчишка покраснел и сжал кулаки. – Короче, он иллюстрировал действие этих силы на примере 'Кречета' Гашека. И сказал, что если бы Яков не трепался с друзьями, а просто захотел, то легко сбил бы боеголовку, которая упала на Нью-Бирмингем. И что мощности двигателей его 'Кречета' вполне хватало для совершения поворота нужной крутизны…
У меня потемнело в глазах. А потом закололо в суставах пальцев…
– Тень! Тень!! Тень!!! – заставить себя среагировать на перепуганный голос мальчишки оказалось неимоверно тяжело. Тем более, что я рефлекторно впрыснула в кровь 'коктейль' и ушла в состояние замедленного времени.
– С вами все в порядке? – увидев бледное пятно лица Томми, размахивающего руками перед моим животом, я вдруг сообразила, что стою… и медленно опустилась обратно в кресло.
– Да. В порядке. Извини…
– Вы сломали стол… – показав глазами на смятую пластиковую поверхность, на которой отпечатались следы моих пальцев, мальчишка тоже сел на свое место, и, виновато опустив взгляд, в полголоса пробормотал: – Простите! Я не должен был вам этого говорить…
– Нет. Ты все сделал совершенно правильно, малыш! – стараясь говорить спокойно, буркнула я. – Смотри сюда…
Увидев виртуальный экран, развернувшийся над моим коммом, Томми мгновенно вылетел из своего кресла, и, оббежав изуродованный стол, замер рядом с моим плечом.
– Это запись того боя в атмосфере так, как ее видим мы на экране своего шлема. Вот эти метки – наши 'Кречеты'… Это – торпеды Циклопов… Вот тут их боеголовки начинают делиться… – рассказывая о том бое, я иллюстрировала каждое свое слово кусками записей. И не сразу заметила, как вокруг моего столика образовалась стена из превратившихся в слух людей.
– Видишь, вот метка той боевой части, о которой говорил ваш… ублюдочный директор… – еле сдержав рвущийся наружу мат, пробормотала я. – А эта полоска показывает состояние здоровья пилота. В данном случае – Яши. Когда она зеленого цвета – с ним все нормально. Если желтая – он находится близко к пределу возможностей своего организма. Красный цвет означает, что в любую секунду он может потерять сознание от перегрузок…
– Зеленый? Полоска же все время в красной зоне! – подал голос кто-то из толпы. – Как он летал?
– Вот как… – я вывесила еще один экран, и вывела на него изображение лица Гашека так, как его видел Семенов в своем шлеме. Красные, полопавшиеся от запредельных перегрузок склеры; набухшие веки, оттянувшиеся вниз; следы от струек крови, вытекающей из носа и ушей, из-за постоянной смены векторов тяги исполосовавшие все его лицо. – По-твоему, он тут болтает с друзьями?
– Мишка так ему и сказал, мол, Демоны сделали все, что могли. А Бланж рассмеялся: 'Это законы физики, и ваше мнение против них – как замок из песка – против урагана'… – подключившись к своему комму, процитировал директора Томми.
– А он у вас поэт, однако… – злобно спросил кто-то из пехотинцев. – Как, говоришь, его фамилия?
– Бланшетт… – услышав угрозу в голосе стоящего за его спиной здоровяка, мрачно улыбнулся мальчишка.
– Смотри, что такое законы физики… – поколдовав над коммом, буркнула я. – Вот это – виртуальная модель того виража, о котором говорил ваш Бланж. Смотри, эта точка – момент завершения Яковом атаки на предыдущую БЧ. Допустим, он мгновенно соображает, куда надо лететь дальше. И сразу же поворачивает к той, которая упадет на Нью-Бирмингем. Вот тут пропишем время, необходимое боеголовке, чтобы долететь до точки взрыва. Итак, делим расстояние, на котором в данный момент находится 'Кречет' на это время и получаем необходимую скорость. Итак, вводим ее в модель и смотрим на полоску состояния. Цвет видишь?
– Черный! – хором произнесла добрая половина зрителей.
– Угу. Допустим, что перед поворотом мы проворачиваем машину вокруг своей оси. Ну, чтобы перегрузка как можно меньше действовала на пилота. И даем тягу на эволюционники только потом…
– Черный! – хором произнесла добрая половина зрителей.
– Угу. Допустим, что перед поворотом мы проворачиваем машину вокруг своей оси. Ну, чтобы перегрузка как можно меньше действовала на пилота. И даем тягу на эволюционники только потом…
– Все равно черный… – вздохнул Томми.
– Это значит, что пилот уже мертв… – кивнула я. – А теперь смотри на противоракеты его машины. Запускаем их, скажем, после окончания поворота на автопилоте. Представляя, что он не пожалел своей жизни и перед смертью задал им управляющую программу…
– Все равно не успеют! – бросил кто-то из Оборотней. – Не хватит мощности движков…
– Угу… – вздохнула я. – Что бы не говорил ваш директор, шансов сбить ту БЧ у Яши было не больше, чем у твоего папы. Броском первой попавшейся бутылки из-за стойки бара…
– Я так и знал!!! – мальчишка подпрыгнул на месте, и, прищурившись, пробормотал: – Ну, смотри, Бланж, завтра тебе придется туго…
– Да. Именно так… – я потрепала его по белобрысой голове, и, подхватив на руки, посадила на свое колено: – Только не от вас. Завтра мы сами его навестим. И проведем урок по прикладной физике. С практическим пилотированием корабля в условиях действия предельных перегрузок…
Сначала заржали пилоты. Потом – ребята из 'четверки'. Чуть позже к ним присоединились что-то сообразившие пехотинцы, а последним захохотал Тэд. Томми, ошалело повертел головой, не понял причины их смеха, и, растерянно улыбнувшись, спросил:
– А это ему точно не понравится?
– Еще как!!! – не переставая гоготать, пообещал ему невесть откуда взявшийся рядом с моим столом Беккер. – Слышал про трудотерапию а ля Орлова? Ну, для журналистов?
– Это когда уроды, которые писали всякие гадости про Демонов, двое суток работали в горячей зоне? – несмело поинтересовался Томми.
– Да!
– Слышал! Тень – молодец! И будь я на ее месте, придумал что-нибудь в этом же духе! – воскликнул мальчишка.
– Так вот, завтрашний урок для твоего директора будет еще похлеще! – пообещал ему капитан. А потом, повернувшись ко мне, с улыбкой поинтересовался: – Ириш! Кинешь мне телеметрию со своего 'Кречета'? Уж очень хочется посмотреть на его лицо…
– А можно еще и на большой экран, скажем, сюда, в 'Подкову'? – умоляюще посмотрел на меня какой-то пехотинец. – Правда, его тогда придется вывесить снаружи…
– Зачем? – удивился Толстый Тэд.
– Потому, что перед ним соберется ВЕСЬ гарнизон. А те, кто на боевом дежурстве, умрут от зависти… – совершенно серьезно ответил лейтенант…
…Перед севшим на стоянку школы 'Кречетом' мгновенно собралась толпа. Причем если на лицах торопливо идущих к кораблю учителей в основном читались негативные эмоции, то дети, видимо, посвященные Томом в суть предстоящей экзекуции, не скрывали довольных улыбок.
Дожидаться господина Бланшетта мне пришлось сравнительно недолго: сальное, забывшее о том, что значит понятие 'мужчина' создание, семенящее со стороны центрального входа школы, издалека надуло щеки, и, растолкав толпу крайне довольных моим прилетом учеников, …зашипело от боли в животе:
– Ой! Что вы себе позволяете?!
– Простите! – убрав палец от его пузика, покаялась я. – Испугалась, что вас хватит удар… Хотя… если верить законам физиологии, то такие, как вы от избытка воздуха в легких не умирают.
– Вы это о чем? – взвизгнул не понимающий, что происходит, мужчина.
– В общем-то, ни о чем… – пожав плечами, я подняла с земли пластиковую упаковку с 'Воином' и протянула ее своему будущему второму номеру: – Одевайте.
– Что это такое? – удивился он.
– Стандартный общевойсковой скафандр. Чуть похуже, чем мой, но, в принципе, сгодится…
– Зачем мне скафандр? – побледнел мужчина.
– Полеты в армейских машинах без средств индивидуальной защиты строго запрещены… – объяснила я. И, слегка нахмурив брови, добавила: – Не артачьтесь. Одеть придется все равно…
– Я не собираюсь никуда лететь… – отступив на пару шагов, взвизгнул директор школы. – Что это вы тут придумали?
– Собираетесь… – я сделала шаг вперед, и, схватив его за шкирку, пару раз встряхнула: – Итак, говорю в первый и последний раз. Сейчас вы одеваете на себя скафандр и МОЛЧА лезете в мой истребитель. А потом мы с вами проведем ПРАКТИЧЕСКУЮ работу по изучению последствий предельных ускорений на организм пилота боевой машины. Дабы подтвердить или опровергнуть выдвинутые вами тезисы. Не заставляйте меня злиться: вы В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ ОКАЖЕТЕСЬ В МАШИНЕ. В сознании или без. А то, что вы можете мне сейчас сказать, я представляю. И плевать хотела на ваши угрозы и будущие жалобы начальству. А так же на заявления в МБ, суд и даже в Комиссию Присоединившихся Систем. Поэтому закройте рот и марш одеваться…
– Я не уме…
– Помогу…
Процесс запихивания господина Бланшетта в скафандр снимали на свои коммы все без исключения ученики. И даже некоторые учителя. Точно так же, как и его попытку добраться до люка моего корабля на подгибающихся от страха ногах. Поэтому, когда я, подсадив 'второго пилота' к люку, повернулась и подмигнула сияющим, как прожектора систем ПВО детям, не все сообразили, что это значит. И для того, чтобы освободить место для взлетающего истребителя, пришлось подключить страхующих меня ребят Иевлева…
… – И как это, по-вашему, называется, капитан Орлова? – возмущенно глядя на меня, поинтересовался бригадный генерал Роммель, невесть как оказавшийся в посадочном квадрате перед нашей казармой.
– Я еще старший лейтенант, сэр! – буркнула я. А потом, кинув взгляд на огромную толпу, ожидающую моего возвращения перед 'Гнутой Подковой', вздохнула: – Практическое занятие по воздействию предельных перегрузок на пилотов боевых машин, сэр! Для лиц, пытающихся дискредитировать наше подразделение!
Роммель укусил себя за губу, потом подошел ко мне поближе… и улыбнулся:
– Вам присвоено очередное звание капитан. Так что в этом я не ошибся. А ваше практическое занятие уже посмотрел. Вместе с остальными заинтересованными зрителями. И могу сказать, что получил море удовольствия. Конечно, средства массовой информации попытаются поднять хай, но этот хай, как мне кажется, будет не очень громким…
– Да, пожалуй… – вспомнив лица 'работяг' после двух дней каторжного труда, хмыкнула я. – Теперь, прежде чем что-то написать, местные писаки сначала хорошо подумают…
– Ладно, капитан, пошли обедать. А то благодаря вам я скоро умру с голоду… Или от смеха…
– Есть еще один вариант, сэр! Гораздо более реальный… – ухмыльнулась я, прислушиваясь к воплям ребят в общем канале мыслесвязи. – Там за меня уже волнуются. Ну, остальные Демоны. И вот-вот прибегут меня защищать…
Роммель захохотал так, что у него из глаз потекли слезы:
– Нет, определенно, ваше подразделение – это нечто! Скажи своим защитникам, что я заранее сдаюсь! И попроси их подойти в эту вашу забегаловку. Чтобы составить компанию старому и голодному, как волк, генералу. Кстати, надеюсь, место для меня там найдется?
– Выдам страшную тайну, сэр! – вовремя заткнуться у меня не получилось. – Слово 'старый' тут не катит. Согласно мнению женской половины нашего подразделения, то вы – очень импозантный мужчина… Это цитата сэр!
– Спасибо за комплимент, Орлова! – не успев сделать и шага в сторону 'Гнутой Подковы', генерал ехидно посмотрел на меня. – Так я не понял, место для меня найдется или нет?
– Только за нашим столиком, сэр! – ухмыльнулась я. – Остальные места наверняка заняты. И их не уступят даже вам…
Глава 13. Бригадный генерал Роммель.
– Большой Демон! Я – Лидер-Один! Мы готовы. Можете начинать… – скомандовал Роммель, и, поймав удивленный взгляд сидящего рядом Железного Джо, усмехнулся: – Можно подумать, что это прозвище Волкова вы слышите в первый раз…
– Ну, не первый, конечно… – улыбнулся полковник, – но привык к 'Демону-пять'.
– 'Пять' он давно перерос. А когда в его подразделение вольются еще сорок человек, то оно будет звучать совсем несолидно…
– Как скажете, сэр… – Ридли повернулся к большому тактическому экрану, развернутому во всю стену адмиральской рубки и кивнул в сторону меток кораблей Демонов, 'елочкой' движущихся по направлению к вражеской орбитальной крепости: – Смотрите, что сейчас будет…
Мгновенно забыв про все, не относящееся к будущей операции, Роммель прикипел глазом к виртуальной границе зоны поражения Ключа Циклопов и сжал пальцами подлокотники своего кресла.
– Вошли в зону… – спокойно, будто на обычной планерке, прокомментировал Ридли момент, когда девять 'Кречетов' миновали синюю границу сферы досягаемости и с ускорением помчались к ее центру.
'Почему Циклопы не стреляют? – подумал Роммель, и вдруг вспомнил вчерашнюю беседу:
– …поэтому, как мне кажется, надо дать ребятам отдохнуть… – закончив перечисление причин, генерал вопросительно посмотрел на помрачневшего Ридли: – Вы с чем-то не согласны, полковник?