Бок о бок с неформалами и прочим советским андеграундом работали и так называемые предприниматели. Они делились на несколько уровней: на низшей ступени были гамщики, подростки, которые меняли у интуристов советские значки на жвачку и мелкую монету. Чуть выше в иерархии предпринимателей-нелегалов стояли лотошники — они продавали иностранцам матрешки и шкатулки. На третьем уровне стояли так называемые «утюги» — они ходили по Арбату с большими сумками, торговали в основном модными шмотками и обувью вроде кроссовок, иногда меняли валюту. Высший эшелон состоял из хозяев, владельцев бизнеса — это держатели столов или те, кто покупал крупные партии валюты и сбывал на Запад иконы и антиквариат.
Предприимчивый студент Института культуры Игорь Капнин на Арбат попал в 1988 году, в самый разгар перестройки. По блату, через знакомых, Игорю удалось организовать две небольшие торговые точки в Староконюшенном переулке, как тогда говорили, столы. Свой маленький бизнес Игорь делал на янтаре, матрешках и лакированных шкатулках. Как владелец стола, сам не торговал, ведал только закупкой товара и хранением. Часть привозил из Калининграда, часть закупал на Измайловском рынке Москвы.
Для того чтобы произвести закупку, нужно было иметь 50 долларов США, съездить с пятницы на субботу в Измайлово на рынок, куда товары привозили по бросовым ценам. В среднем лакированная шкатулка при закупке стоила от двух до четырех долларов, а продавалась от двадцати, и при этом зарабатывали еще и продавцы. У продавцов зарплат не было, они зарабатывали то, что назначали сверх комиссии, иногда больше хозяев. Наглый продавец мог за ерундовую вещь попросить колоссальное количество денег.
При приеме продавца на работу предпочтение отдавалось тем, кто на ломаном английском мог сказать иностранцу, сколько стоит товар и как отдать деньги незаметно для посторонних. Посторонние — это переодетые милиционеры, топтуны, которые охотились за арбатскими торговцами. Туристам объясняли по-английски, что у нас не очень нормальная милиция и валюту передавать нельзя. «Вот видите, стоит матрешка, вы ее откройте, положите туда денежку, а мы вам пока упакуем».
Сбыт матрешек был занятием отнюдь не безобидным. Если продавца ловили с 50 долларами в кармане, он мог отделаться штрафом. А если больше, то ему светил срок по статье 88 УК РСФСР «Незаконные валютные операции».
Когда были суммы от 50 долларов и выше, с иностранцем договаривались о встрече в первом злачном месте, открытом в Москве — это Irish Pub в Новоарбатском гастрономе, ирландский клуб. Продавцы приходили туда, и за кружкой пива с ними спокойно расплачивались, второй вариант незаметного расчета — продавцы садились к иностранцам в машину. В случае опасности скидывали валюту в известные укромные места.
Конец 1980-х — начало 1990-х годов для арбатских дельцов — золотое время. Милиционеры стали более сговорчивыми, за кругленькую сумму продавцы-нелегалы всегда могли откупиться.
Там, где располагалось пятое отделение, у всех продавцов были расставлены камни, куда удавалось что-то сбросить. А на Гоголевском бульваре возле памятника торговали травой, за 5 минут можно было купить коробок, туда отправляли иностранцев, которые искали марихуану. Там тоже, разумеется, велось наблюдение.
Арбатский лозунг конца 1980-х: «Все на продажу и желательно за доллары». Торговать собой во времена перестройки больше не считалось зазорным. Наряду с торговцами, художниками и попрошайками вокруг интуристов крутились женщины, разводили их на платную любовь. Валютных проституток стали называть изящным словом «путана».
Путаны красиво одевались и прогуливались по Арбату, их можно было встретить хоть в полдень, хоть в 7 часов вечера. Поскольку там всегда было очень много иностранцев, ближе к ресторану «Прага» можно было спросить у девушки «How much?», и нормальные с виду девчонки отвечали: «Two hundred».
Однако за внешней отвязностью и анархией на Арбате существовал твердый порядок. Улица и примыкающие к ней переулки были разделены на 3 сферы влияния: от «Праги» до дома № 12 территорию контролировала чеченская мафия, до театра Вахтангова — спортивная. А дальше были охотничьи угодья солнцевских, такса была стандартная: 400 долларов в месяц со стола.
Были особые кафе, где собирались арбатские бандиты, были места, где «разводили лохов».
В сквозных проходах было очень удобно «поменять» валюту. Продавец говорил: «Сейчас приду, через секунду, мой друг пока посидит с тобой, не волнуйся, не кину». Он уходил, потом находился повод уйти и другу. Это был один из самых популярных «кидков» на Арбате.
Самые выгодные места были не посередине, а в начале Арбата, возле ресторана «Прага», и в конце улицы, у Смоленского гастронома, поскольку там шла самая бойкая торговля. За лакомые куски улицы между криминальными кланами шли настоящие бои.
Время от времени появлялись мемориальные таблички из меди, когда кого-то из братвы убивали. Они висели недолго, потом их, естественно, снимали.
На Арбате времен перестройки хорошо расходится советская символика. Торгуют прошлым: пионерскими галстуками, вымпелами, переходящими знаменами. Иностранцы с удовольствием скупают армейскую атрибутику и сувениры: противогазы, авиашлемы, буденовки. Особым шиком считается привезти домой пилотку со множеством значков и военные ордена.
Есть легенда, что в 1989 году на Арбате продали орден Андрея Первозванного. Люди жили плохо, приносили все, что угодно, за гроши можно было купить орден Красной Звезды, когда в 1989 году вывели войска из Афганистана и приехало много молодых. Такой орден стоил на скупке 20 долларов, брали только из-за драгоценных металлов.
Для нас святыни, для них — сувениры. Если бы знали неразборчивые интуристы, какой кровавый след тянется за некоторыми наградами.
…Это было самое громкое преступление 1983 года, в самом центре Москвы, неподалеку от Кремля, зверски убит вместе с супругой Герой Советского Союза, вице-адмирал Георгий Холостяков. Анатолий Егоров на тот момент был заместителем начальника Московского уголовного розыска и лично вел это дело.
Был похищен его парадный китель со всеми регалиями, более трех десятков различных орденов, в том числе Звезда Героя. Супруги были убиты, говоря языком экспертов, ударами тупых и твердых предметов в голову, жена на кухне, а он в комнате.
Орден Красной Звезды учрежден для награждения за большие заслуги в деле обороны Союза ССР как в военное, так и в мирное время
Это преступление шокировало даже видавших виды сотрудников милиции. С такими делами они еще не встречались.
Сначала муровцы не могли поверить в то, что предметом посягательства являлись ордена, таких убийств просто еще не было в истории страны.
По всей стране оперативники искали информацию о тех, кто пытался продать орден Ленина, и через полгода убийц поймали. Ими оказались 26-летний Геннадий и 20-летняя Инна Калинины, совсем молодые люди. В течение трех лет супруги промышляли кражами наград у ветеранов, представлялись студентами-журналистами, расспрашивали стариков о войне и незаметно забирали награды. Потом продавали их коллекционерам и скупщикам орденов. Работали супруги Калинины по всему Советскому Союзу, с августа 1980 года по октябрь 1983-го они похитили 52 ордена Ленина и 8 медалей «Золотая звезда».
Рассказывает Анатолий Егоров, генерал-майор милиции в отставке, в 1989–1991 годах начальник МУРа: «Во всех случаях во время краж отвлекалось внимание, она, как правило, просила воды, притворялась, что беременная, ей плохо. Когда хозяева отвлекались, Калинин снимал ордена, как правило, один-два, не больше. А здесь у них глаза разгорелись, когда увидели, сколько орденов и медалей на мундире».
Однако незаметно похитить награды Калинины не смогли — ордена были крепко пришиты к кителю, поэтому через несколько дней мошенники решили повторить попытку, вновь наведались к Холостяковым под предлогом продолжить интервью. Хозяйка заподозрила неладное, пыталась позвать на помощь, тогда Геннадий Калинин ударил женщину монтировкой, на звук вышел генерал и тоже был убит, а преступники спокойно забрали китель с наградами. На тот период Звезда Героя Советского Союза стоила полторы тысячи рублей, орден Ленина — тысячу.
Сбыть похищенное преступники не успели. Год длилось следствие, в сентябре 1984 года состоялся суд, Геннадия Калинина приговорили к расстрелу, его жена Инна Калинина была осуждена на 15 лет лишения свободы.
«Деньги не пахнут» — так говорили арбатские коммерсанты тех лет. Как правило, сомнительное происхождение ценностей их не интересовало. В их тусовке в основном обсуждалось, кто и сколько снял денег с глупого интуриста, продав ему шкатулки и сундучки «под Палех». Они жили одним днем, всю выручку без сожаления спускали в кабаках.
«Деньги не пахнут» — так говорили арбатские коммерсанты тех лет. Как правило, сомнительное происхождение ценностей их не интересовало. В их тусовке в основном обсуждалось, кто и сколько снял денег с глупого интуриста, продав ему шкатулки и сундучки «под Палех». Они жили одним днем, всю выручку без сожаления спускали в кабаках.
Вспоминает Игорь Капнин, владелец PR-агентства: «Деньги, которые зарабатывались, были большими по внешним меркам, но не ценились. Всегда неизменной оставалась сумма, которая требовалась на закупку, для того, чтобы все крутилось, а прибыль куда-то тратилась, мы летали в Ялту, Сочи, ездили в Загорск на такси из Москвы».
Хозяин стола мог пригласить приятелей в «Прагу», и вся компания за один вечер проедала и пропивала огромные деньги. Дорогое шампанское лилось рекой, черную икру и прочие деликатесы, которых давно не было на прилавках, пробовали все начинающие арбатские бизнесмены. Но особенно сильно им запомнились дни путча 19 августа 1991 года.
Художники на Арбате. 1991 год
Игорь Капнин вспоминает, что это были дни деловой активности, все толпились около Белого дома, а иностранцы разгуливали по Арбату. Никого из «спецов» и милиционеров не было, валюта передавалась, кидаясь на столы, все пили водку с иностранцами и братались. Было получено какое-то невероятное количество денег, продавцы с двух столов Игоря заработали около двух тысяч долларов, и при этом оставалось достаточно товаров, чтоб не ехать на закупку. А две тысячи долларов по тем временам были капиталом.
После развала СССР, с наступлением рыночных отношений, вся фарцовка оказалась никому не нужной. Россияне быстро насытились дешевым китайским ширпотребом, валютные операции потеряли смысл, ведь доллары можно было теперь легально купить или продать в любом обменнике. Интуристы вместо русских матрешек и ушанок стали интересоваться совсем другими сувенирами. В апреле 1994 года появилось историческое постановление о запрете торговли на Арбате. За 3 дня улицу полностью очистили от художников и мелких торговцев, Арбат осиротел. Улица потеряла прежний шарм, теперь здесь освоились попрошайки и пьяницы.
Но, говорят, на Арбате по-прежнему можно достать все, и даже при желании легко заработать в день до пяти тысяч рублей.
Арбат видел многое. «Офонаревший» почти 25 лет назад, он так и не понял, повезло ему или нет. Одних он манит, других пугает, кому-то обещает, что здесь ему еще улыбнется удача. И по-прежнему с большой неохотой и осторожностью он отдает свои самые сокровенные тайны.
Глава 9. Прощание с ГОСТами
Еда часто способна нас удивлять не только своим вкусом или оригинальным способом приготовления. К сожалению, в продуктах питания мы можем встретить нечто, совсем к еде не относящееся.
Например, резиновый предмет, очень напоминающий использованный контрацептив, который житель Брянска недавно обнаружил в банке с бычками в томате за ужином.
Другую консервную банку, с кильками в томате, открыл житель Владивостока. Его находке могли бы позавидовать ученые-криптозоологи. Ведь существо, которое там было законсервировано, в живой природе до сих пор никому не встречалось.
Жителям Уфы повезло немного больше — приобретя пакетик с орехами, они, по крайней мере, столкнулись не с доисторическим троглодитом и не с инопланетным мутантом, а со знакомыми представителями фауны — в упаковке уютно обустроилась обычная моль.
Колбасу под названием «Гусарская» в фирменном магазине приобрела жительница Владивостока. Количество белка, указанное на упаковке, было явно преуменьшенным. Ведь помимо положенных ингредиентов, там были и запрещенные — «симпатичные» опарыши.
Москвич, нарезая батон хлеба, и вовсе наткнулся на сантехническую прокладку для водопроводного крана.
Подобные находки наверняка не раз украшали и ваш прием пищи. Россияне, как говорят эксперты, к такому привыкли, и это нас уже давно не удивляет. Ведь каждый житель нашей страны знает: гвозди, прокладки и мыши — далеко не самое страшное, что сегодня можно найти в наших продуктах.
Рассмотрим обычное сливочное масло, которое продается в любом продуктовом магазине России и входит в потребительскую корзину покупателя. Если взять такое масло на экспертизу, то в 9 из 10 случаев оно окажется смертельно опасным.
Сливочным такое масло можно назвать лишь условно, ведь в его состав часто входят не только животные, но и растительные жиры. Например, пальмовое масло, опасное для здоровья. Ведь раньше его применяли только для смазывания металлургического оборудования и в мыловарении.
Производители сливочного масла заметили за его пальмовым суррогатом другие чудодейственные свойства — к примеру, оказалось, что оно усиливает вкус продукта, в который его добавляют, а значит, на него легче подсадить покупателя. Но самое главное: пальмовое масло несравненно дешевле натурального сливочного, то есть оно очень сильно удешевляет производство. При этом зачастую как в сливочное масло, так и в кондитерские изделия, и в мороженое кладут не очищенное, а, по сути, техническое пальмовое масло, которое используется в кремах для обуви и в производстве мыла — лишь бы заработать побольше, пусть даже ценой здоровья потребителей.
Константин Крамаренко, кандидат медицинских наук:
«Мы находили в колбасных и в сосисочных изделиях генномодифицированную сою, запрещенные добавки группы «Е». В настоящее время мы можем говорить только о порядочности производителя: насколько он соблюдает стандарты, контролирует входное сырье, обеспечивает санитарные нормы. Защититься мы можем, лишь основываясь на доверии к производителю, то есть если мы доверяем бренду, мы его можем смело брать, методом проб и ошибок, к сожалению».
Эксперты говорят: в продуктах, которые лежат сегодня на российских прилавках, содержится целый список вредных веществ. Например, консерванты, которые упрощают процесс производства продуктов и делают их более привлекательными. Но самое страшное — все это не запрещено нашим законодательством.
К примеру, в икру, макаронные изделия, джемы, зеленый горошек, сок, рыбу, плавленые сырки, горчицу, мармелад, словом, во что только душе угодно, лишь бы подольше сохранить товарный вид, производители добавляют красители, например, тартразин. Кстати, на этикетках его наличие указано маленькой буковкой Е и цифрой 102. Не указано лишь то, что самые безобидные последствия, которые он может вызвать, — это аллергия или приступы астмы, а вот в худшем случае постоянный потребитель продуктов с этой добавкой, по словам ученых, может заработать онкологию.
Или, например, другая химическая добавка, Е636, в прошлом хорошо известна в парфюмерной промышленности. С ее помощью создавали духи и лаки для волос, а сегодня выращивают, например, помидоры. И вроде ничего запрещенного — ведь в производственных документах такая добавка числится как удобрение.
Денис Новиков, руководитель Федерации физической культуры по Самарской области:
«По данным исследований, эти продукты вредят нашему генофонду. На примере мышей, насекомых можно видеть, как популяция вырождается буквально через несколько поколений. Многие продукты действительно подвержены различной химической обработке — это приносит сверхприбыли.
А ведь любое питание наших предков сказывается непосредственно на нас, на нашем потомстве и его здоровье. Об этом есть очень интересный фильм BBC — есть все-таки люди, которые об этом задумываются».
Эксперты уверены: то, что лежит сегодня на российских прилавках, может быть опасно не только для здоровья, но и для жизни.
Появляться все эти, мягко говоря, неполезные для здоровья продукты в нашей стране начали в далекие 1990-е. Тогда после развала Советского Союза правительство нашей уже новой страны постепенно стало отменять ГОСТы, то есть государственные общесоюзные стандарты качества.
Само понятие ГОСТ появилось еще в 1925 году, и с тех пор ГОСТы безоговорочно отстаивали качество пищевой продукции. То есть государство строго следило за каждым ингредиентом, который входил в состав любого продукта питания, и за каждым шагом производства этого продукта. Как этот продукт будет называться и что будет входить в его состав, определяла специальная государственная комиссия, состоявшая из ученых и специалистов пищепрома высшего уровня.
Советское время характеризуется тем, что государство максимально полно контролировало все производство, устанавливало законодательно обязательные требования. Все, что было написано в государственных стандартах, являлось обязательным требованием для беспрекословного исполнения производителями.