кивнул. - Вернее, при мне там вокруг все девятиэтажками застроили:
- Ясненько, - протянул Степаныч и обернулся к бригадиру. - Ну, что у нас сегодня по графику?
- Да пока все то же самое - масло, - весело заметил Азазелло. - Лезь в котел. Оформим в лучшем виде.
- Но вы только не сильно там усердствуйте, - заметил Степаныч, поднимаясь по приставной лестнице.
- Обижаешь! - искренне возмутился бригадир. - Не боись - не обидим.
- А я и не боюсь, - меланхолично ответил Степаныч, заглядывая в котел. - Здорово, мужики, - сказал он
куда-то в глубь.
- Здорово, коли не шутишь, - глухо и нестройно прозвучало в ответ.
- Подвиньтесь, что ли, - прокряхтел Степаныч, перелезая через край.
- Эй, шпана, - донесся чей-то властный голос. - Ну-ка потеснитесь там в центре. Освободите место бугру.
- Дедовщина, - усмехнулся бригадир и обернулся к устало поднимавшейся с тряпья бригаде. - Ну что?
Последний рывок? А потом - пиво.
- Мужики, и мне оставьте! - глухо закричал из огромного котла Степаныч.
- Само собой, - ответили ему, берясь за деревянные черенки.
И работа закипела с новой силой. Близость холодного пива очень сильно стимулировала. Некоторое
время все работали молча - только воздух с шумом выходил из легких при подъеме нагруженной лопаты.
Первым не выдержал словоохотливый Штырь.
- Кругом сплошной бардак, - вдруг ни с того ни с сего проворчал он, наполняя глубокие носилки. - Пишут -
масло, а привозят уголь. А недавно с одним тут случай произошел - ему на сковороде процедуры
принимать предписано было, а он три календарных года в подсобниках ходил, и даже в старшие стал
выдвигаться. Случайно разоблачили. - И он махнул рваной рукавицей. - Бардак - он и в Африке бардак.
- Привет, Макся! - вдруг раздался веселый голос Федора.
Под удивленные взгляды бригады, осторожно ступая по разбросанному углю, к ним приближался
морячок с Лизой под ручку и ее легкомысленный наряд резко гармонировал с окружающей суровой
действительностью.
- Посторонним здесь нельзя, - строго начал было бригадир.
- Это не посторонний, - еще более суровым ледяным тоном отрезала Лукреция и Азазелло осекся, явно
узнав ее.
- Приветик, - радостно поздоровался Максим, чувствуя, как он все-таки успел соскучиться по ним по
всем. - Какими судьбами? - спросил он, выпрямляясь и опуская лопату.
- Решили вот в гости заглянуть, - улыбнулся Федор. - Посмотреть, как ты здесь обустроился.
- Как видишь, - развел руками Максим, показывая на гигантские кучи угля, теряющиеся где-то в вышине,
и на любопытные головы, высунувшиеся над краем котла.
- Трудимся на благо человечества? - подмигнул Федор.
- Есть такое дело, - засмеялся Максим.
Работа бригады как-то сама собой приостановилась. Но Азазелло тактично молчал, не решаясь сделать
замечания.
- На вот, держи, - протянул морячок небольшой сверток. - Пирог. С яблоками. На полдник давали. А то
вас тут не балуют, как я слышал. Давай, похавай пока, а я за тебя уголек покидаю - косточки разомну.
И, не дожидаясь ответа, Федор, энергично покрутив в воздухе руками, решительно взял освободившуюся
лопату, а Лиза только весело засмеялась, откровенно любуясь им.
Максим выбрал ветошь почище, усадил девушку, сам присел рядом, развернул сверток. Впрочем, есть
он не собирался - неудобно в одиночку перед бригадой. Да и долго отдыхать, честно говоря, тоже.
- А у нас сюрприз, - лукаво улыбаясь промолвила Лиза и сердце Максима вдруг екнуло и он, повинуясь
взгляду девушки, резко обернулся. За его спиной тихо стояла Нэйт, держа в руках большой
полиэтиленовый пакет. Кто-то из бригады восхищенно присвистнул и на него тут же шикнул покрасневший
от внезапно свалившейся на него ответственности бригадир.
- Привет, - тихо сказала она.
- Здравствуй, - еще тише ответил Максим, привставая и неловко теребя обертку.
Нэйт неуверенно приблизилась к нему. Встала рядом. Потом вдруг несмело поцеловала в черную щеку
своими еще более черными блестящими губами. И он окончательно остолбенел.
- Тебе идет, - промолвила она, явно теряясь в поступках.
- Что? - переспросил он пересохшими губами.
- Да вот все это, - окинула она взглядом. - Труд придает мужчине мужественности, как мне кажется. А
пижама - только принижает.
- Может это и так, - пожал плечами Максим.
Из всей бригады один только Федор весело кидал уголек, приговаривая, что надо бы почаще
наведываться сюда, а то вот совсем потерял форму. Лиза лукаво посматривала то на него, то на притихших
Максима и Нэйт.
- Мужики, пива не найдется? - спросил оборачиваясь раскрасневшийся морячок.
- Да сколько угодно, - поморщившись ответил Штырь, энергично прожевывая свой кусок пирога и кивая в
сторону свежепривезенной цистерны. - Этого добра у нас всегда завались. Вот только норму выполним.
И тут бригадир скомандовал долгожданное - Все, мужики, шабаш.
И Нэйт высыпала из пакета прямо на расстеленную обеденную тряпку совсем еще свежих раков.
- Из нашей столовой, - пояснила она под одобрительные возгласы бригады и под истекающие слюной
голодные взгляды высунувшихся из котла грешников.
Аудиенция
Две черные кучерявые девицы, выполняя данные им указания, молча отвели Максима к Люциферу.
Король Ада сидел все в той же мятой фуфайке, за грязным дубовым столом, на котором уверенно стояла
неполная бутылка водки, один засаленный стакан, а на обрывке развернутой газеты была разбросана
мелкая вяленная рыбка, судя по запаху - давно уже протухшая. Напротив Люцифера небрежно развалился
на старом истлевшем кресле этакий элегантный пижон в черном фраке, ослепительно-белой рубашке и при
черном галстуке-бабочке. Вальяжно закинув ногу на ногу, он демонстративно выставил на обозрение свои
ярко-черные лакированные туфли. И сам он был весь какой-то прилизанный и лоснился от избытка кремов,
время от времени поглаживая черную полоску аккуратных тонких усиков.
Хозяин мятой фуфайки, грузно скрипнув засиженной скамейкой, обернулся к вошедшим. Небрежно, как
старому знакомому, махнул Палехину рукой.
- Садись, Макся, - сказал он, кивнув на покосившийся табурет.
Максим послушно сел.
Шеф профессионально налил в единственный стакан водки до самых краев.
- Пей, - сказал он добродушно.
Максим неуверенно взял стакан, посмотрел на соседей по столу, раздумывая за что бы выпить.
- Давай быстрее, не тяни, - нетерпеливо поторопил его шеф. - Стакан-то один.
- Ну ладно, мужики, - сказал Максим, предварительно кашлянув. - Будем здоровы, - и залпом выпил
содержимое.
Зажмурился. Резко поставил стакан на стол и с шумом выдохнул воздух, чувствуя как жар стремительно
разливается по телу, ослабляя ноги и ударяя в голову. И когда речь и способность дышать наконец-то
вернулась к нему, он сипло выдавил из себя, занюхивая протухшей рыбой:
- Ну и гадость же вы здесь пьете!
Король Ада радостно захохотал, а чернявый только тонко и интеллигентно улыбнулся.
- Это же спирт?! - искренне обиделся Максим. - Да еще и технический! Что же вы сразу-то не сказали? Я
его вообще не пью - ни чистым, ни разбавленным.
- Ничего, - добродушно постучал по плечу Люцифер, снова наполняя стакан, и передавая его чернявому.
- Научишься…
Время шло, чернявый доставал из дипломата одну бутылку за другой, и все незаметно нализались. И
уже шеф обнимал Максима за плечи и пьяно бормотал ему прямо в лицо:
- Ты же мужик, Макся. Настоящий мужик. Во… - и он попытался сжать кулак, чтобы показать, какой он,
Максим, мужик. Но это у него не очень-то получилось и Властелин Ада вяло махнул рукой. - А с кем ты
связался? - продолжал он. - С кем, а?
- С кем? - тупо переспросил Максим, безуспешно пытаясь найти в ворохе рыбьих очисток хоть какой-то
кусок, содержащий хоть немного рыбьего мяса.
- Вот и я говорю, с кем? - пьяно качаясь, развивал свою мысль шеф. - С этими… - Он с минуту шевелил
губами, словно пытался подобрать подходящие слова, но потом снова в сердцах махнул рукой. - Не-е-ет, -
пьяно замотал он головой. - Не пара они тебе.
- Не пара, - икнув, подтвердил Максим.
И тут чернявый нетвердо поманил Максима пальцем. И когда они, пьяно покачиваясь, вышли за ширму,
сказал вдруг совершенно трезвым голосом:
- А я, собственно говоря, за тобой приехал. Ведь ты то не их. - И он почему-то заговорчески подмигнул
Максиму.
Отъезд
Они сели в роскошную черную "чайку", где водителем был разбитной парень в "адидасе". Плавно
тронулись, ловко лавируя в узких коридорах подземелья.
тронулись, ловко лавируя в узких коридорах подземелья.
Первым делом они заехали к нему в бригаду - сдать дела.
Пиво и раки здесь были еще в самом разгаре, и Нэйт, Федор и Лиза не уходили, дожидаясь Максима.
И пока он передавал дела какому-то новенькому - обьяснял ему где и какое масло хранится, как надо
правильно его заливать, как нагревать и как сподручнее чистить котлы - незаметно подтянулся народ,
оставив в покое и пиво и раков. Да и из котла тоже повылазили - никто почему-то не гнал их обратно. Все
молча стояли вокруг него плотной неподвижной группой. И это собрание несколько нервировало Максима.
Да и новенький вел себя как-то странно, старался не смотреть ему в глаза и, прикрывая подбитый глаз,
время от времени вытирался полой когда-то белого, а теперь изрядно порванного испачканного одеяния,
постоянно шмыгая разбитым носом. Максим с трудом признал в этой жалкой побитой фигурке мужичка,
когда-то стрельнувшего в него молнией. "Вот оно как" - устало мелькнуло в голове.
- Уходишь? - наконец спросил морячок, бесцельно вертя в руках наполовину разделанного рака.
Максим недоуменно пожал плечами, сам не зная, куда его на этот раз закинет судьба.
- Ну, передавай там всем приветы, - сказал Федор, крепко пожимая ему на прощанье руку.
- Передам, - ответил Максим, не зная, о ком это идет речь.
Он встретился взглядом с Лизой и она вдруг как-то невесело ему подмигнула. А рядом стоявшая Нэйт
молчала, все это время задумчиво посматривая на него. И Максим терялся под ее взглядом. Да и неловко
ему было, что он весь такой пьяный и выглядит наверняка ведь отвратительно. А она все это видит. И от
этого он злился еще больше.
И когда Максим наконец-то разделался со всеми своими делами и дверь "чайки" приглашающе
распахнулась, к нему подошла Нэйт.
- Ну, прощай, что ли, - очень тихо сказала она.
- Мы разве больше не увидимся? - удивился он сквозь пьяное сознание. - У вас же кругом доступ.
Она грустно улыбнулась и отрицательно покачала головой.
- Пора, - произнес чернявый.
Максим шел к машине под печальные взгляды окружающего народа и в глазах у них была невыразимая
тоска по чему-то давно утерянному.
У самой дверцы он вдруг резко обернулся.
- Я еще вернусь, - торопливо выдохнул он на прощанье.
- А куда ты денешься, - грустно промолвил в ответ бригадир и все они, оставшиеся здесь, грешники и
праведники, падшие ангелы и работники низа, молча и дружно пошли допивать все еще холодное
пенистое пиво.
По дороге Максима быстро укачало, и дальше он уже фактически ничего не помнил. Только смутно
вспоминалось, что он шел по какой-то тропинке, совсем один, с твердой целью - прийти домой. Видно уже
включился автопилот.
Он проснулся в странной, мрачной, полутемной комнате со множеством коек и одинокой тусклой синей
лампочкой над старой железной дверью. Да вдобавок еще - с отвратительным ощущением во рту,
тошнотой и ужасной головной болью. Замерз. "Надо же так напиться!" - было его первой внятной мыслью.
Встал, не соображая. Обжегся босыми ногами от холода бетонного пола. Сказал, отчаянно стуча зубами и
ни к кому конкретно не обращаясь:
- Мужики, водка есть? А то я что-то продрог, зараза.
- Откуда? - раздались из темноты печальные голоса. - А у тебя случаем закурить не найдется?
- Да нет, - Максим провел рукой по голому телу в поисках карманов. - Где это мы, а? - снова спросил он.
Но тут прямо из стенки неожиданно выглянула знакомая рожа в засаленной фуфайке, угрожающе
помахала здоровенным волосатым кулаком и хрипло выдохнула:
- Цыц, жмурики! Я вам тут побалую!
И когда это видение исчезло, Максим вдруг остро ощутил, что он находится в морге, а кругом лежат
давно уже окоченевшие холодно-неподвижные синие трупы людей.
Эпилог
Долгожданные лучи первого весеннего солнца радостно освещали суровую белизну больничной палаты.
Максим вяло смотрел в серовато-белый потолок и мысли его лениво перекатывались из одного полушария
в другое. Он был безнадежным лежачим больным и знал это, и уже давно с этим смирился, как вдруг
противно скрипнула входная дверь.
- Палехин, - сурово сказала заглянувшая молоденькая медсестра, в которой он давно уже признал
девушку из автобуса. - К тебе невеста.
Какая такая невеста? - все также меланхолично подумал он, по-прежнему не отрывая взгляда от
больничного потолка.
Но дверь уже настежь распахнулась и, неуверенно улыбаясь, все в том же строгом синем костюме и
обтягивающей белой блузке в палату осторожно вошла Нэйт, внеся с собой ароматную свежесть весны,
шум первой капели и теплоту солнца. И соседи тут же принялись торопливо приводить себя в порядок,
поправляя одеяла, воротники старых пижам и приглаживая руками беспорядочно торчащие волосы.
- Здравствуй, - тихо сказала она, скромно остановившись у изголовья.
И тут он, вдруг почувствовав огромное облегчение, словно все эти месяцы ждал только ее одну, впервые
за все время своего лежания наконец-то сел. А потом и встал.
- Не прогонишь? - спросила она, приблизившись и посмотрев на него своими черными и необычайно
серьезными глазами.
И Максим, опять же впервые, поцеловал ее в теплые и нежные губы.
This file was created with BookDesigner program [email protected] 25.12.2011