- Потому что это - работа, - сказал Кашеваров. И пояснил, - пока этот деятель меня не нанял, знаешь кем я был? Сторожем...
- Ноты же настоящий телепат!? - удивился мальчик. - Мог бы в цирке выступать. Мысли отгадывать.
- Не так всё просто, - вздохнул Михаил Русланович. - Не уживаюсь я в коллективах... Характер не тот. Да и, представь себе, кто-то что-то думает, а я, не разобравшись, что он это помыслил, а не сказал, начинаю отвечать. Знаешь, сколько гадостей про себя задень наслушаешься... А с ними работать, контактировать... Нет, лучше уж одному... А тут я, вроде как, при деле...
- Паршивое это дело! - резко подумал Витя.
- Паршивое, - согласился Призрак, - но за него платят хорошо. Так что, извини, но я буду за тобой следить.
- Но я ведь могу полностью от тебя закрыться. И ты останешься без работы...
- Кое-что всё равно просачивается... - доверительно сообщил соглядатай, этого моему нанимателю будет достаточно. Да и работать закрывшись ты не сможешь. Я это тут же просеку.
- Не буду я больше работать на Корня! - воскликнул хумчанин.
- Дело твоё, - призрак мысленно пожал плечами.
- Я всё равно убегу отсюда. И ты меня больше не увидишь!
- Не убежишь, - убеждённо сказал телепат.
- Постой, дядя Миша, - Витя решил пойти напролом, - а помоги мне! Удерём вместе! Я тебя с дядей Игорем познакомлю. Он такой... Классный! Он добрый, он тебя чему хочешь научит...
- Спасибо, - отрицательно проговорил телепат, - но денег мне это не даст. Твой Игорь - лекарь. Для этого надо с людьми общаться, а для меня это ой как сложно. Лучше уж я здесь...
- Но Корень - преступник! - возбуждённо прокричал мальчик.
- И что? Ты, вон, тоже, немало народа угрохал... - и, предчувствуя возражения, Призрак добавил, -да, понимаю, молод был, глуп, но ведь угробил...
- Но я... - неуверенно проговорил Витя.
- Хочешь сказать, что изменился? Тогда почему выполнял приказы Корня? Захотел поиграть в старые игрушки? Точно? Да, вот, влип...
- Я же говорил, что больше не буду!
- Посмотрим...
В тоне Призрака мальчик не уловил ни угрозы, ни поддержки, одно ровное равнодушие.
- Кстати, вставай. Сейчас тебе принесут завтрак, а через час жди гостя...
Витя уловил промелькнувший среди мыслей телепата образ и идентифицировал его с Николаем Андреевичем. Но что-то было не так. Рядом с Корнем просматривалась ещё одна тёмная фигура. И её приезда Призрак ждал с большим нетерпением, чем своего работодателя.
Репнев и сам не знал, зачем он едет в химкинский особняк. И лишь увидев знакомые ворота, понял. Демонстрация мощи Рыбака настолько напугала Николая Андреевича, что тот, буквально на автопилоте, примчался к единственному человеку, который смог бы решить эту проблему. К Вите Матюшину.
Следуя установленному ритуалу, Репнев сперва навестил Призрака. Поговорив с ним несколько минут, Корень расспросил о состоянии мальчика, и, убедившись, что вчерашнее приключение тому сильно не повредило, отправился на встречу с Витей.
На сей раз задание было единственным: устранить Рыбака. Пацан уже несколько раз пытался это сделать, но, по странному стечению обстоятельств, всякий раз неудачно. Теперь же осечки не должно было случиться. От этого зависело само существование организации Николая Андреевича.
Но Витя ответил "нет".
Кроме того, он уличил Корня во лжи относительно Дарофеева и, демонстративно отвернувшись, дал понять, что больше не желает общаться с преступником. Репнев был в ярости. Он чуть не набросился на пацана с кулаками, но сдержался и прошипев:
- Ты у меня об этом ещё пожалеешь!.. - выбежал прочь.
Николай Андреевич не знал, что во время его разговора с хумчанином произошла одна весьма важная встреча. Кикоз, оставшись один, "случайно" наткнулся на шедшего по коридору Призрака. Телепат, не тратя попусту слов, спросил:
- Сколько?
Ответ ему был заранее известен и, увеличив сумму вдвое, он прошёл мимо рыбаковца, предоставив тому размышлять и консультироваться.
Проспав большую часть предыдущего дня и всю ночь, Игорь Сергеевич встал около шести. Он прошёлся по квартире, посмотрел на спящего Изотова. Дарофееву в какое-то мгновение показалось, что он узнаёт черты этого человека, помнит, что их связывало в прошлом, но ощущение оказалось весьма мимолётным и, как Пономарь не напрягал свою память, ничего конкретного выудить из неё не удалось. Вся прошедшая жизнь уподобилась непроявленной фотоплёнке. Может, и есть на ней что-то, а, может, она вся засвечена и придётся заново начинать свою личную историю.
От пристального взгляда Сергей Владимирович беспокойно потянулся во сне, Дарофеев отступил на шаг и, повернувшись, направился в кухню. Там, готовя себе завтрак, Игорь Сергеевич пытался понять, что же произошло вчера. Он, вроде бы, просто читал карточки, вникал в судьбы незнакомых ему больных, тупо просматривал непонятные методы лечения, и вдруг что-то произошло. Что-то такое, что полностью выбило его из привычной колеи. А давно ли привычной?
Пономарь вдруг всем своим телом как бы перенёсся во вчерашний день. Заново ощутил то странное состояние, которое предшествовало его падению в обморок. Недоеденный бутерброд, забытый, так и остался зажат в пальцах, а Игорь Сергеевич как бы раздвоился. Одна его часть говорила: "Ты что? Вот, ты здесь, на кухне, завтракаешь, и ничего странного не происходит. Всё обыденно и привычно." Зато вторая, та, которая пыталась завладеть его сознанием и чувствами, словно вещала в другое ухо: "Ты же знаешь, мир гораздо шире, чем то, что видят плотские очи. Неужели ты и дальше хочешь прозябать в этом зашоренном состоянии? Раскройся! Смело встречай неведомое! Окунись в него!"
Состояние "омар".
Пономарь отчётливо ощущал, что у него две пары рук. Одна пара нормальная, с пальцами, одетая в рукава халата. Телесная. Плотская. Зато вторая пара - с пальцами-клешнями - ощущаемая так же чётко, как и первая, невидимая и нематериальная.
Решившись на эксперимент, Дарофеев попробовал пошевелить этой второй парой рук. Они сразу подчинились. Клешни щёлкнули, сжимаясь. Игорь Сергеевич готов был поклясться, что слышал этот странный звук, эхом прокатившийся по утренней тишине.
Заметив, наконец, что, замерев, держит надкусанный кусок хлеба с колбасой, Пономарь осторожно, словно в замедленной съёмке, положил его на стол. Когда зрение оказалось сконцентрировано на бутерброде, Игорь Сергеевич, периферическим видением, вдруг заметил "лишние" руки. Они казались сделанными из слабосветящегося воздуха и имели именно ту форму, какую чувствовал Дарофеев. Но, когда бывший целитель перевёл взгляд на то место, где они были, призрачные, или прозрачные образования исчезли. Но Пономарь всё ещё продолжал их ощущать.
От такой галлюцинации любой помчался бы сдаваться в психиатрическую клинику, но новая личность Игоря Сергеевича была уже отчасти подготовлена к таким феноменам. Первичный испуг на удивление быстро прошёл, оставив после себя искренний восторг и любопытство.
Не докончив завтрака, Пономарь вскочил и чуть ли не побежал в комнату, где спал Сергей Владимирович. Карточки всё ещё громоздились на журнальном столике. Дарофеев сгрёб их все и отправился обратно, на кухню, чтобы прочесть ещё один, или столько, сколько понадобится, раз.
Теперь Игорь Сергеевич знакомился со своими собственными записями медленно, с максимально возможной тщательностью. Всякий раз, когда перед ним возникало непонятное слово, Пономарь не отбрасывал его, как раньше, а наоборот, пытался понять, что же оно означает. И, удивительно, в большинстве случаев он понимал, о чём идёт речь.
То же самое касалось и многочисленных состояний, перечисляемых в записях. Дарофеев, настроившись на название, непостижимым для него сегодняшнего образом, смог вызвать их у себя все по порядку.
Некоторые были похожи друг на друга, другие разительно отличались, но, Пономарь теперь был в этом уверен на все сто процентов, он в любой момент мог сознательно ввести себя в любое из них. И это наполнило Игоря Сергеевича непередаваемым чувством радости и освобождения от каких-то невидимых вериг, которые вынуждено было тащить его тело, по внутренним ощущениям, уже многие годы.
За этим занятием и застал его проснувшийся Изотов.
- А я-то думаю, кто на кухне полями балуется?.. - шутливо поприветствовал Пономаря Сергей Владимирович.
- Знаете... Знаешь, так здорово! - Дарофеев сиял и внешне, и внутренне.
- Но, на самом деле, ты немного забежал вперёд...
- Почему? - Удивился Игорь Сергеевич. - Ты же сам вчера давал мне это читать...
- Читать - это одно... - пояснил Изотов, - другое дело, вызывать у себя эти состояния. Кстати, в этих карточках описаны только те, которые необходимы для целительства. В действительности, их на порядок больше...
- Ещё больше?!.. - искренне поразился Дарофеев. - И так их тут не меньше сотни...
- Да, - кивая улыбался майор, - их тысячи... И все ты описал в своё время. Хотя... - Сергей Владимирович на секунду задумался, - нет, не все... Некоторые ты оставил, так сказать, для внутреннего пользования. Не доверил бумаге.
- Да, - кивая улыбался майор, - их тысячи... И все ты описал в своё время. Хотя... - Сергей Владимирович на секунду задумался, - нет, не все... Некоторые ты оставил, так сказать, для внутреннего пользования. Не доверил бумаге.
- И что теперь? Как их восстановить?
Словно не заметив реплики Игоря Сергеевича, Изотов продолжал:
- Но они слишком сложны, чтобы тебе заниматься ими на этом этапе, поэтому отложим их изучение на потом. А пока... Короче, я принёс ещё несколько твоих книжек. Там - основы энергетики. Прежде чем практиковать разные состояния, тебе полезно было бы познакомиться с корнями всего этого.
Пономарь не был против, но упоминание о сложности было явно притянуто за уши. Ведь улетел же Дарофеев из клиники, где его держали на наркотиках! Усыпил же он своих охранников! А это было не таким уж простым делом.
Однако, фраза о том, что надо знакомиться с биоэнергетикой с основ, казалась весьма здравой.
Изотов завладел телефоном и, оставив Игоря Сергеевича наедине с его же книгами, всё утро вёл какие-то переговоры.
Чтение подобного рода литературы оказалось весьма увлекательным занятием. Несмотря на то, что на титульной странице самой первой книги было написано, что предлагаемый курс рассчитан на год непрерывных занятий, Пономарь осилил его за два часа. Ровно столько было нужно, чтобы изучить учебник от корки до корки отвлекаясь лишь на выполнение предписанных процедур.
Кроме описания стандартных состояний, издание содержало и множество промежуточных. Они использовались для тренировок учащегося, для того, чтобы его энергетические каналы начали работать на полную мощь.
Но самой основной мыслью книги было то, что для максимально успешного владения своими экстрасенсорными возможностями надо было сделать одну, на первый взгляд элементарную вещь - прервать внутреннюю беседу с самим собой.
Когда Дарофеев впервые натолкнулся на эту мысль, он чуть было не пропустил её, посчитав, что сделать это будет крайне просто. Но при первой же попытке он потерпел сокрушительную неудачу. Мысли не желали прекращаться ни на секунду. В голову постоянно лезли обрывки фраз, какие-то образы. Всё это производило впечатление полнейшего хаоса, словно кто-то внутри Игоря Сергеевича специально пытался запутать его и не дать воплотиться желаемому.
Поняв, что нервничает, Пономарь усилием воли успокоил себя. Потом довёл своё спокойствие до полного безразличия ко всему и решил, что в любом случае теперь ему никто и ничто не сможет помешать воплотить задуманное.
Лишь после этих приготовлений сумятица в мыслях прекратилась. Дарофеев и не понял, что отключил свой мыслительный процесс, пока не осознал, не словами, а как-то иначе, что уже несколько минут сидит в полной ментальной пустоте, спонтанно реагируя на всё окружающее.
Предметы, которые окружали Игоря Сергеевича, когда тот останавливал на них своё внимание, не назывались, а разом раскрывали перед ним свою суть, и это вызвало лишь чувства, которые не надо было выражать вербальным языком. Да и зрение у Пономаря странным образом переменилось. Теперь он окидывал взглядом сразу всё пространство вокруг. У него создалось впечатление, что он видит и те предметы, которые находятся у него за спиной, то есть то, что в обычном состоянии он увидеть никак не мог.
Следующим моментом, который заметил Дарофеев, было то, что благодаря новому зрению он видит больше не только в физическом смысле. Собрав внимание на собственных пальцах, Пономарь заметил, что они окружены полупрозрачной, но при этом вполне явственно видимой оболочкой серебристого сияния. Всмотревшись в неё, Игорь Сергеевич стал различать структуру своей ауры и, проведя несколько экспериментов, убедился, что может управлять энергетическими потоками, которые исходят из его пальцев. Всё то, что он делал, видимым образом отражалось на его биополе.
Всё дальнейшее было гораздо проще.
Без особых усилий Дарофеев входил в разные состояния, их сочетания. Его тело тонко и чётко отзывалось на все изменения. Пономарь чувствовал, что всё то, что он делает - реально. Это говорили и его организм, и то новое видение, которое он неожиданно для себя приобрёл, прекратив думать словами и образами.
Игорь Сергеевич был уже готов приняться за следующий томик, как к нему, широко и таинственно улыбаясь, вошёл Сергей Владимирович.
- Я подготовил для тебя один небольшой сюрприз, - голос фээсбэшника выдавал то, что вряд ли этот сюрприз будет приятным для Пономаря.
- Мне надо к нему подготовиться? - полюбопытствовал Дарофеев.
- Пожалуй, что нет, - со смехом ответил майор. - Разве что, одеться поприличнее...
Глава 12.
Сюрприз появился через пол часа. Он был худ, угрюм и неприветлив, и имел внешность пятидесятилетнего мужчины с истончёнными каким-то длительным недугом чертами лица.
- Познакомься, - серьёзно сказал Сергей Владимирович, - Вадим Вадимович.
- Игорь Сергеевич, - представился Дарофеев.
- Здравствуйте, - насуплено пробормотал мужчина, но руки не подал.
- Вадим Вадимович пришёл к тебе лечиться, - сообщил Изотов и, пытаясь скрыть свой интерес к реакции Пономаря, почти демонстративно повернулся к тому боком, продолжая исподтишка наблюдать за потерявшим память целителем.
От этой фразы фээсбэшника внутри Игоря Сергеевича что-то опустилось. Мысли его лихорадочно заметались в ставшей тесной черепной коробке. Одно дело читать про исцелённых и совсем другое - заниматься этим не помня абсолютно ничего, кроме... Кроме состояний, в которые должен входить лекарь-биоэнергетик.
Приотстав от своего нежданного пациента, Дарофеев потянул Сергея Владимировича за рукав рубашки.
- Я не смогу... - лихорадочно прошептал Пономарь. - Я не умею!..
- Игорь, успокойся! - шикнул на него Изотов. - Запомни, главное спокойствие и уверенность.
- Тебе легко говорить... - пробурчал Игорь Сергеевич и понуро поплёлся вслед за майором.
Однако, фээсбэшник, пропустив Пономаря в гостиную, где уже развалился в кресле их гость, моментально ретировался, успев бросить на ходу:
- Не буду вам мешать...
Дарофеев посмотрел на закрывшуюся за Сергеем Владимировичем дверь, как на гильотину, лезвие которой уже начало своё неудержимое скольжение вниз.
На несколько длиннющих секунд наступила неловкая тишина. Наконец, Игорь Сергеевич, вспомнив об уготованной ему роли, спросил:
- На что жалуетесь?
Ему казалось, что так должен начинать любой врач, вне зависимости от его квалификации. Тут же Пономарь получил обескураживающий ответ:
- Вы экстрасенс - вы и определяйте, от чего меня лечить...
Ситуация явно зашла в тупик на первом же ходу. Но Дарофеев моментально сориентировался и, как ему показалось, повторяя чьи-то чужие слова и, даже, интонацию, произнёс:
- Видите ли, мне это необходимо знать. У любого человека наличествует множество разного рода заболеваний. Меня, в данном случае, интересуют те, которые вы считаете основными.
- У меня оно одно... - ворчливо ответил Вадим Вадимович, - язва.
- А кроме неё что-нибудь беспокоит? - Пономарь как мог стремился оттянуть процесс лечения.
- Ну, как?.. Сплю плохо... Нервный стал в последнее время... Срываюсь часто... Супруга от меня не в восторге... Да, много ещё чего...
- Что ж... - Игорь Сергеевич, наконец, внял совету Изотова и успокоился. Вместе со спокойствием пришла странная решимость. Дарофеев решил не расхолаживаться, сразу брать быка за рога, пока не ушло подступившее к горлу ощущение куража, ощущение, которое словно бы вдохнуло в целителя и силы, и уверенность в себе. - Давайте начнём.
- Что я должен делать?
- Ничего, - слегка изменившимся голосом проговорил Игорь Сергеевич, просто сидите, как сидели, только закройте глаза.
Пациент выполнил предписание и Пономарь, сам смежив веки, ухнулся головой в омут.
Он прочувствовал силу, циркулирующую в его энергетических каналах, сказал себе: "У меня всё получится!", вызвал несколько состояний, в которые, судя по его же собственным разработкам, должен войти человек, начинающий сеанс исцеления и... Остановился.
Теперь, насколько Игорь Сергеевич понимал свою задачу, требовалось войти в энергетический контакт с пациентом. И после этого уже должно было начаться неизведанное. В том томе, который он прочёл, не было ничего о том, как конкретно лечить людей.
Но отступать было уже поздно. Надо было работать. Время, когда можно было ещё отказаться, было безвозвратно упущено.
"А откуда взялась эта самая язва?" - спросил вдруг себя Дарофеев. И внезапно перед глазами его стала разворачиваться какая-то сцена. Главным действующим лицом в ней был Вадим Вадимович, но заметно помолодевший и пышущий здоровьем. Дарофеевский пациент с кем-то ругался. Ругался яростно, не слушая никаких доводов противоположной стороны, которой являлась средних лет дама, очевидно его жена.
В какой-то момент ссоры у Вадима Вадимовича из желудочного чакра пошёл мощный энергетический выброс. Если за мгновение до этого муладхара просто сильнее обычного "фонила", то теперь её излучение напоминало действующий вулкан. Вслед за этим его жена, подавленная резким всплеском энергии, расплакалась и убежала. Сам же Вадим Вадимович ещё долго ходил взад-вперёд и не мог успокоиться. А в стенке его желудка уже возникла маленькая энергетическая "дырка".