Супруг невозмутимо кивнул и подтвердил:
– В должное время, отец. Есть надежда, что Господь благословит нас детьми.
«Достойный оппонент», – подумала Франческа.
– Особенно если учесть плодовитость моей матери, – добавила она. Этой ночью коварный супруг просто обязан исполнить долг. Если он продолжит обходить стороной ее спальню, весь замок узнает. Пойдут сплетни. Она отослала прочь любимого мужчину, чтобы не компрометировать доброе имя семьи. Муж должен подарить ей ребенка хотя бы для того, чтобы не разочаровать собственного отца.
Абсурдность ситуации колола глаза, и Франческа едва не рассмеялась вслух. Молодая красивая невеста явилась ко двору с более чем щедрым приданым. Служанку, которой она была еще пару дней назад, страстно любил простой охотник, а вот герцогиня, которой предстояло стать с минуты на минуту, оказалась совсем не нужна благородному мужу. Что с ним случилось? Почему упорно отказывается разговаривать? Неужели и сегодня уклонится от исполнения супружеского долга?
Как и вчера, они проехали по улицам сквозь ликующую толпу и снова поднялись по широкой лестнице собора. Тит Чезаре отрекся от герцогского титула в пользу сына Рафаэлло Тита Чезаре. Золотая корона перекочевала с белоснежной головы отца на темную голову единственного наследника. Прозвучали благодарственные молитвы в честь мирного и плодотворного правления герцога Тита и сменились молитвами надежды на щедрое и разумное правление герцога Рафаэлло. После этого епископ восславил Франческу как супругу Рафаэлло, его герцогиню, и вознес молитвы за ее плодовитость, а также за продолжение и процветание блистательного рода Чезаре.
Скромно, с достоинством Франческа преклонила колена, и старый епископ дрожащими руками водрузил корону на ее покрытую вуалью голову. Герцогиня грациозно поднялась и вместе с супругом повернулась к многочисленным гостям. Оба лучезарно улыбались своим подданным.
– Да здравствует герцог! Да здравствует герцогиня! – Радостные крики раздались сначала под сводами собора, а потом, когда прекрасная пара вышла на крыльцо, огласили заполненную народом площадь. Хотя никто не учил ее монаршим манерам, Франческа подняла руку и поприветствовала ликующую толпу. Люди радостно и одобрительно захлопали.
– Умеете играть на публику, – недовольно прорычал герцог.
Она взглянула с ослепительной улыбкой и легко коснулась идеально выбритой щеки.
– Я родилась, чтобы стать вашей герцогиней.
Он поймал руку и поцеловал.
– А я неплохо умею поддерживать игру, дорогая.
Толпа внизу заревела от восторга: обмен нежностями между высокопоставленными супругами вызвал у народа бурю чувств.
– Если не придете сегодня ночью, я пожалуюсь вашему батюшке, – продолжая сладко улыбаться, предупредила герцогиня. – Он с нетерпением ждет внуков, а без определенного содействия с вашей стороны подарить их будет очень нелегко, дорогой, – промурлыкала она. – Сделайте мне с полдюжины сыновей и дочерей, а после этого можете возвращаться к любовнице, если это она удержала вас от брачной постели.
– В таком случае вы можете возвращаться к своему неотесанному охотнику. Меня это мало волнует, – холодно парировал герцог, хотя губы его продолжали улыбаться народу.
Франческа застыла от удивления, но, едва пришла в себя, с достоинством ответила:
– Я не гулящая женщина, синьор. Если дадите себе труд явиться в спальню и исполнить все, что положено, найдете меня девственницей. Я ни разу не изменила вам с другим мужчиной и никогда не изменю впредь. Как и вы, я тоже наделена гордостью и не допущу даже тени сомнения в законности ваших наследников. Если бы потрудились узнать меня поближе, вы бы это поняли. Но вы назвали меня невестой по одной причине: другого чистого фрукта в предложенной корзине не оказалось!
Герцог проводил герцогиню вниз по ступеням соборной лестницы, посадил на белоснежную лошадь и сам сел верхом. Слова больно задели, потому что оказались справедливыми. Отец заставил его выбрать невесту, решив, что сам Рафаэлло никогда не соберется расстаться с беззаботной холостяцкой жизнью. Свободный мужчина мог охотиться, веселиться, таскаться по женщинам и пить до рассвета. Женатый мужчина должен приносить домой дичь и при этом возвращаться до сумерек. Он не имел права лечь в постель ни с кем, кроме супруги, – конечно, если не был законченным подлецом, а Рафаэлло себя таковым не считал. Ну а что касается ночных возлияний в шумной компании друзей… вместо этого женатому человеку положено исправно заниматься производством наследников.
Поздний ребенок, наследник Террено Боскозо вырос избалованным любимчиком родителей, а после смерти матери они с отцом сблизились еще теснее. Рафаэлло радовался общению, поскольку Тит Чезаре отличался редким умом и тонким чувством юмора. Чтобы общаться с ним на равных, требовалось постоянно работать над собой. Но в то же время отец слишком хорошо его понимал: именно поэтому молодой герцог получил прекрасную невесту, которая, как это ни удивительно, вовсе не хотела выходить за него замуж. Нежелание казалось тем более странным, что все остальные девушки только и делали, что пытались его очаровать. Все, кроме гордой, непредсказуемой Франчески. Чтобы избавиться от него и общей с ним судьбы, избранница даже сбежала в лес. Только редкая удача уберегла ее от печального конца и привела к зимнему приюту для охотников. Сейчас, медленно двигаясь по забитым ликующими подданными улицам города к замку, где ждал очередной пир с чрезмерным изобилием еды и вина, Рафаэлло Чезаре вспомнил все, что последовало за радостной новостью о благополучном возвращении Франчески.
– Она не хочет выходить за меня замуж, – посетовал он в разговоре с отцом. – Отправь ее домой, во Флоренцию, а я рано или поздно найду себе другую невесту.
– Еще чего! – презрительно усмехнулся отец. – Для этого я слишком хорошо тебя знаю. Мы сами виноваты: не надо было торопить девочку. Она умна и глубоко порядочна, но, как и все женщины, хочет, чтобы ее оценили по достоинству.
– Я по достоинству оценил прелестную грудь и чувственные губы, – буркнул Рафаэлло и тут же заработал легкий подзатыльник.
– Она похожа на остальных девушек, сын мой. Точно так же мечтает о любви. Но пока она еще не влюблена в тебя, так дай ей понять, что испытываешь симпатию, рад ее обществу и гордишься возможностью взять ее в жены.
После этого разговора Рафаэлло Чезаре решил провести зиму в лесной гостинице в том самом образе, в котором время от времени появлялся с ранней юности: он назвал себя Карло – охотником с самой дальней делянки. Изредка Карло появлялся среди постояльцев и всегда встречал теплый прием, так как прекрасно ладил с каждым из товарищей. К тому же он обладал редким мастерством и мог сразить оленя одной-единственной стрелой, чем неизменно вызывал всеобщее восхищение. Никогда не забывал платить карточные долги и потому считался надежным парнем.
Только Алонза знала, кто он такой, потому что когда-то прислуживала в замке и заботливо ухаживала за герцогиней во время трагической болезни. Глубоко благодарный, герцог Тит пообещал исполнить любое желание верной сиделки. По просьбе Алонзы он приказал построить в лесу зимнее убежище для охотников, и добрая женщина стала там хозяйкой. Дело в том, что когда-то ее старший брат погиб в лесу во время зимней бури, и тело его удалось найти только весной. Зато теперь все охотники герцога могли переждать холода и непогоду в уютном теплом доме.
И вот прошлой зимой таинственный Карло явился в гостиницу, где за еду и крышу над головой работала новая хорошенькая служанка по имени Кара. И изумленный Рафаэлло увидел, что гордая Франческа, которую он так и не успел толком узнать, не испугалась грязной работы, больше того, научилась готовить, стирать и убирать, причем с очевидным удовольствием. Особенно его поразила та спокойная уверенность, с какой юная флорентийская красавица ухаживала за больной Алонзой и одновременно управлялась с непростым хозяйством. Охотники, не привыкшие церемониться со служанками, относились к девушке с глубоким уважением, а сам Карло – он же Рафаэлло – безоглядно влюбился.
Можно было бы считать себя счастливцем, ведь Кара – она же Франческа – ответила взаимностью, да вот только как признаться в подлоге, не вызвав обиды и гнева?
А в том, что красавица обидится и рассердится, сомневаться не приходилось: женщины терпеть не могут, когда мужчины играют с их чувствами.
Та Франческа, которая вчера покорно вышла за него замуж, вовсе не любила Рафаэлло Чезаре, своего супруга и нового герцога Террено Боскозо. Она любила Карло, простого бедного охотника, и это была серьезная проблема. Рафаэлло надеялся открыться, когда пришел в спальню в образе Карло, однако встретил верную супругу, отказавшуюся изменить мужу даже с любимым человеком. Глубокая порядочность герцогини не могла не радовать, но в то же время, выбравшись из спальни через окно и вернувшись к себе, Рафаэлло понял, что окончательно запутался. Он-то планировал страстно овладеть молодой женой, а в момент наивысшего блаженства назвать себя. Но потом представил жгучий стыд, который испытает Франческа, отдавшись любовнику и внезапно обнаружив, что оказалась в объятиях мужа. Господи, что же теперь делать?
Они миновали подъемный мост и въехали во двор. Слуга снял герцогиню с седла прежде, чем герцог успел спешиться, так что ему осталось лишь помочь отцу. В парадном зале новоиспеченная теща сияла от гордости, как будто сама стала герцогиней. Интересно, когда родители вернутся в свою Флоренцию? Спрашивать, разумеется, неудобно. Кажется, Франческа тоже не намерена со слезами на глазах умолять родителей остаться.
В отличие от свадебного пира коронационное торжество тянулось невыносимо долго. Рафаэлло это наскучило, и он выскользнул из зала и пошел в сад. К немалому удивлению, он обнаружил жену спокойно сидящей на скамейке возле небольшого пруда с золотыми рыбками. Опустился рядом и пожаловался:
– Там ужасно шумно, душно и дурно пахнет.
– Я тоже предпочитаю ароматы сада, – ответила Франческа. – Но больше всего люблю лес. Воздух там чистый, а все звуки рождены природой и оттого не раздражают.
– Полагаю, поскольку мы женаты совсем недавно, никто не станет возражать, если немного побудем вдвоем. Отец прекрасно справится и без нас: опыт у него богатый.
Франческа и посмотрела на него.
– Вам нравится лес?
– Очень, – ответил Рафаэлло. – С детства время от времени туда убегаю. Влечет свобода.
– Герцогу со свободой придется проститься, – пожала плечами Франческа.
– Знаю, а потому считаю, что, пока не поздно, надо воспользоваться удобной возможностью.
– Возможностью убежать? – Изумрудные глаза озорно блеснули.
– Почему бы и нет? Я – герцог. Разве не могу поступать по собственному усмотрению?
– Не знаю, – призналась Франческа. – Никогда еще не была замужем за герцогом. Подозреваю, что прежде всего вы должны думать об интересах подданных, а уже потом следовать собственным желаниям.
Рафаэлло рассмеялся:
– Полагаю, подданные будут счастливы, если после долгой разлуки мы с вами ненадолго сбежим. У моего отца есть небольшой охотничий домик в лесу. Можно скрыться там на несколько дней. Вдвоем, без слуг.
– А с голоду не умрем? – практично поинтересовалась Франческа.
– Я буду охотиться, а вы готовить.
Настала ее очередь смеяться.
– Можно взять с собой кое-какую еду. Хлеб, сыр, жареное мясо, вино. На трое суток хватит. Разве вам не приятнее провести время со мной, чем бегать по лесу и ловить ужин, бросив молодую жену в одиночестве?
– Давайте уйдем прямо сейчас, пока гости заняты угощением, пьют наше вино и сплетничают, – предложил Рафаэлло. – А когда вернемся, уже никого не будет. Возможно, даже ваших родителей.
– О, матери особенно, – вздохнула Франческа. – Отца еще можно вытерпеть, а вот ей лучше как можно скорее вернуться домой, во Флоренцию, восстановить силы и начать подготовку к свадьбе следующей дочери, Лючаны. – Она насмешливо поморщилась. – Но надо предупредить вашего батюшку, что мы намерены уединиться на некоторое время, чтобы он не волновался. А еще следует позаботиться о еде и переодеться; лично я не собираюсь лазить по лесу в коронационном наряде. Ну а звери, на которых вы собираетесь охотиться, умрут со смеху, увидев вас в этом синем с золотом камзоле. Кстати, охотничий домик далеко? Скоро вечер.
– Если сможете переодеться быстро, моя герцогиня, то приедем туда к закату, – пообещал Рафаэлло.
Франческа встала с мраморной скамьи.
– Встретимся на конюшне, – решительно сказала она и ушла.
Рафаэлло остался сидеть неподвижно, раздумывая над тем, что только что произошло. Возможно, еще не все потеряно. Вероятно ли, что, оказавшись вдвоем в лесу, они все-таки достигнут согласия? Или она будет думать о своем охотнике? Может быть, поэтому с такой готовностью согласилась отправиться в лес? Чтобы встретить там своего любовника? Но ведь Карло вовсе и не был ее любовником. К тому же он и есть Карло. Разве можно ревновать к самому себе? Смешно и нелепо! Если не хватает смелости признаться в обмане, значит, надо постараться пробудить более сильную страсть к себе. Рафаэлло рассмеялся: ситуацию глупее невозможно придумать. Поистине самый главный дурак – это влюбленный.
Вернувшись в замок, молодой герцог не пошел в зал, а поднялся к себе, чтобы переодеться. Вызвал слугу Маттео и приказал:
– Найди отца. Скажи, что мне необходимо немедленно поговорить с ним наедине, и пригласи сюда.
– Слушаюсь, синьор герцог, – с поклоном ответил Маттео, и Рафаэлло удивленно замер. Слуга широко улыбнулся.
Рафаэлло рассмеялся:
– А ведь действительно герцог. А я-то и забыл.
Маттео ушел, а он обратился к камердинеру Фиделио и попросил принести охотничий костюм.
– Прежде чем приступить к государственным обязанностям, мы с супругой хотим провести несколько дней в лесу, – пояснил он. – Собери только самое необходимое, потому что слуг с нами не будет.
– Конечно, синьор герцог, – ответил Фиделио, как будто каждый день слышал подобные распоряжения. – Может быть, отправить Пьеро на конюшню предупредить, чтобы приготовили лошадей?
– Да. И скажи, чтобы не ставили дамское седло. Супруга захочет ехать верхом. – Он надеялся, что не ошибся, потому что именно так Франческа отправилась в лес, когда сбежала от него. Лес – не то место, где женщине позволено проявлять слабость. Даже такой прекрасной наезднице, как Франческа.
Он быстро надел шерстяные брюки, рубашку и кожаную куртку. Натянул шерстяные чулки и сапоги, а в кожаный футляр на ремне сунул острый нож.
Фиделио подал плащ:
– Может пойти дождь. Седельную сумку с вещами Пьеро отнес на конюшню.
Дверь открылась, и вошел герцог Тит.
– Мое вино так восхитительно, что вашего отсутствия никто не заметил, кроме синьоры Пьетро д’Анджело. А она заявила, что не учила дочку так непочтительно обращаться со своими гостями.
– Мы решили на несколько дней уехать в охотничий домик, – пояснил Рафаэлло. – Вдвоем, без слуг.
– Ты сказал ей правду? – тихо спросил отец.
Молодой герцог покачал головой:
– Нет. И не знаю, как это сделать. Она влюбилась в Карло, и теперь мне предстоит подавить ее чувство к охотнику, которого не существует в природе, пробудив ее страсть к себе. Потому что я ее люблю.
Тит со смехом кивнул.
– Должен признаться, сынок, что считаю эту ситуацию невероятно комичной. Даже мне понятно, что если сказать правду сейчас, она придет в ярость из-за дерзкого обмана. Думаю, действительно имеет смысл заставить ее разлюбить Карло и влюбиться в Рафаэлло. Осенью, когда Франческа сбежала, она уже созрела для соблазнения, и, судя по всему, грубый охотник сумел предложить ей что-то такое, чего не оказалось в арсенале благородного жениха. Возможно, теперь, когда она стала твоей женой, не стоит вести себя чересчур официально. Порази ее своей страстью. Смети девичьи страхи – ведь, несмотря на флорентийскую изощренность, Франческа сохранила девственность.
– Ты слишком хорошо знаешь женщин, отец, – поддразнил Рафаэлло.
– И теперь, когда этой крошечной страной управляешь ты, позволю себе немного свободы – разумеется, втайне ото всех. Я отошел от дел, но мертвым меня никак не назовешь, даже при большом желании. Даю тебе неделю, не больше. А потом вернешься и возьмешь бразды правления в свои руки, чтобы я смог наслаждаться жизнью.
Тит Чезаре поклонился сыну, повернулся и стремительно вышел.
Молодой герцог рассмеялся. В последние дни он заметил, что отец внимательно посматривает на придворных дам, среди которых были и весьма аппетитные вдовушки. Все они быстро поймут, что ищет отошедший от дел правитель, и с радостью согласятся разделить общество столь приятного господина.
Рафаэлло быстро попрощался со слугами и пошел на конюшню, где уже ждала Франческа, одетая в облегающие кожаные брюки и шелковую рубашку.
– Нет, только не белую кобылу, – донесся ее голос. – Хочу вон того темно-серого мерина с черной гривой и черным хвостом. А вот и мой господин. Поспешите! – Она повернулась к супругу.
– Ваши люди хотят посадить меня на ту изящную лошадку, на которой приходится гарцевать по улицам. Но для леса она совершенно не годится.
– Согласен, – кивнул Рафаэлло. – Мерин сильнее и надежнее; он не пострадает на бездорожье. – Краем глаза он заметил, что молодой конюх все еще сомневается и ждет подтверждения. – Разве ты не слышал, парень, что сказала герцогиня? Не мешкай, веди серого. Когда синьора приказывает, немедленно подчиняйся.
– Да, ваша светлость! – Юноша убежал, чтобы поставить в стойло белую кобылу и оседлать того крупного мощного коня, о котором говорила Франческа.
– Спасибо, – поблагодарила она.
– Все ваши разумные желания должны немедленно исполняться, – ответил Рафаэлло.
– А что же делать с неразумными? – насмешливо уточнила герцогиня.
– Неразумные будем подробно обсуждать, – серьезно ответил герцог. – Предпочитаю дискуссию; не хочу бить жену.
– Вы собираетесь меня бить? – изумилась Франческа.
– Уверен, что вы никогда не доведете меня до подобной крайности. – Рафаэлло лукаво улыбнулся. – Не так ли, Франческа?