— А про что же ещё?! Шлёпанцы и майку на берегу?! — Туди достаточно резво поднялся. Мигом нацепил штаны. — Я знаю твои мысли. Ты хочешь сходить за факелами, а потом исследовать свою находку.
Хозяин «Схватишек» в очередной раз удивился прозорливости надсмотрщика, но вспомнил его возраст. И если старик сказал правду, то совершенно не удивительно, что его жизненного опыта хватает, чтобы думать как другой человек.
— Не делай этого, — Туди нацепил рубаху из лошадиной шкуры. — До тебя двое людей пытались на неё забраться. Несколько воинов сихирти. Обратно никто не вернулся.
— Хорошо, я понял, — Никита попытался обойти старика. Все мысли сосредоточились на оружии, которое с вероятностью в сто процентов есть на субмарине.
А дальше произошло то, к чему бизнесмен был готов, но всё равно не смог уберечься. Старик молниеносным движением дотянулся к его носу и сжал между пальцев. Нагнул голову человека к своему лицу и, смотря глаза в глаза, сказал:
— Шершень, ты тупая тупица! Националисты не принесли в этот мир ничего хорошего! Понимаешь? Ни-че-го!
— Отпусти! — Никита почувствовал выступившие из глаз слёзы. Туди сжимал нос сильнее обычного.
— Матросы здесь не появлялись, понимаешь ты это, тупица? Они вернулись на корабль, но обратно уже не вышли. Эта лодка несёт смерть и ничего больше, — и он отпустил нос человека.
Никита потёр ладонью передавленное место. Смахнул слёзы.
— Думаешь, я тебе байки рассказываю? — прищурился Туди. — Тогда попробуй мне объяснить, как так получилось, что экипаж этой субмарины не перебил всех сихирти?
Бизнесмен молчал. Его больше волновала боль в носу.
— Чего молчишь, Шершень? — старик попытался снова схватить человека, но Никита увернулся.
— Не знаю, почему они не перебили сихирти, — буркнул хозяин «Схватишек». — Жаль, что не сделали этого.
Туди вздохнул и демонстративно закрыл рукой глаза.
— Шершень, не ходи на эту подводную лодку. Повторяю, все, кто туда ушли — обратно не вернулись. Я тебя предупредил, а дальше… жизнь твоя и решать тебе.
* * *Никита долго не мог уснуть. Ворочался на китайском матрасе с боку на бок. Несколько раз порывался вскочить и отправиться на подлодку. Один раз даже встал, но дальше Центральной Пещеры не ушёл. Вернулся.
Какая-то часть сознания останавливала. Сильно походило на то, что Туди врал. Что может быть опасного на субмарине почти вековой давности?! Даже если там и были какие-то защитные устройства, у них давно закончилась энергия. Но тут включалась другая часть сознания, которая утверждала, что старик говорил правду. По крайней мере, его слова напоминали правду. Логика утверждала — на подлодке уже ничего не может работать и единственное, что могло произойти с теми, кто туда пошёл — несчастный случай.
Хозяин «Схватишек» перевернулся на другой бок. Сильнее зажмурил глаза, словно это помогало уснуть. Но поток мыслей не давал погрузиться в сон.
Если надсмотрщик не соврал, то опасность могла поджидать лишь в виде какого-нибудь обвалившегося трапа, или затопленного отсека. Ведь, скорее всего, субмарина прохудилась и частично залита. Тогда становится понятно, почему несколько людей погибло. Но куда делась вся команда? Ведь Туди прав, фашисты могли истребить всех сихирти.
Никита лёг на живот и открыл глаза. Из-под занавески пробивался слабый свет факела в Тоннеле. На стене вяло плясали отблески.
Что могло быть на подлодке, из-за чего не выжила команда?
Ответа бизнесмен не знал. А выяснять на собственной шкуре не хотел.
* * *Утром Никита проснулся от пинка под рёбра. Собственно пинок под рёбра и означал утро. По собственным подсчётам бизнесмен долго прожил в мире сихирти. Но так и не привык, что у каждого члена подземного племени собственное время суток. Когда надо, тогда и рабочее время. Когда надо, тогда и сон.
— Давай мы найдём другой способ моего пробуждения, — хозяин «Схватишек» открыл глаза. Как и следовало ожидать, над ним стоял Туди с факелом.
— Шершень, как скажешь! — улыбнулся надсмотрщик. — Завтра я не буду пинать тебя. Просто помочусь.
— А в твоём арсенале нет гуманных средств? — Никита поднялся, нацепил пончо. — Нельзя сказать «Просыпайся», например?
— Можно. Но такие тупицы, как ты, этого не заслуживают.
Работа предстояла в Тоннеле Невозврата. Человек с надсмотрщиком прошли по нему около пятидесяти шагов, когда Туди указал на стену:
— Всё, рисуешь здесь.
Тоннель был великолепно освещён. Намного лучше, нежели Императорский, или любой другой. Туди даже не понадобилось зажигать дополнительный факел. Он, как всегда, уселся возле противоположной стены. Бизнесмен достал краски, смешал, вынул кисточку, приготовился рисовать.
— Что изображаем? — задал стандартный вопрос.
— Оскаленную лошадь, вставшую на дыбы, — ответил надсмотрщик. — Повёрнута она должна быть туда, — указал рукой в глубь Тоннеля.
— А может ещё оскаленного воробья нарисовать? — Никита расценил слова старика, как очередную насмешку.
— Шершень, — нахмурился Туди. — Ты глухой? Или тупой? Я сказал нарисовать оскаленную лошадь? Какой ещё воробей?
Бизнесмен не ответил. Повернулся к стене и принялся за работу. Какое-то время молчали. Никита думал, что старик, как всегда, уснул. Повернувшись, обнаружил, что тот по-прежнему сидел, прислонившись к стене.
Никита набросал туловище. Передние ноги пришлось рисовать и стирать несколько раз. Почему-то не хотели получаться.
— Фигня какая-то! — бизнесмен в очередной раз стёр мокрой губкой краску со стены.
И в этот момент увидел в глубине Тоннеля движение. Словно кто-то выглядывал из-за поворота, но в момент, когда туда посмотрел Никита, спрятался.
— За нами кто-то наблюдает, — сказал хозяин «Схватишек».
Туди подобрался. Опасливо бросил взор в Тоннель. Поведение старика насторожило бизнесмена.
— Что такое? Что произошло? — Никита кожей почувствовал опасность.
— Ты знаешь, почему этот Тоннель зовётся Тоннелем Невозврата? — замогильным голосом поинтересовался надсмотрщик.
Бизнесмену хотелось съязвить и ответить что-нибудь наподобие: «Да, я всю жизнь здесь живу, как не знать?!».
— Сюда нельзя ходить в одиночку, — продолжил Туди. — Много сихирти пропало в нём. Куда делись? Не спрашивай. Этого никто не знает. Этот Тоннель исследовали сотни раз, искали дыру во Внешний Мир и ничего не нашли. Если бы здесь кто-то жил, то его бы сыскали. Но никто ничего не нашёл. Ни дыры, ни опасного жителя. До сих пор это место считается нехорошим. И в одиночку сюда ходить нельзя.
Никита почему-то сразу подумал о звере, которого встретил у чёрной реки.
— А может… — начал он.
— Не может, — оборвал надсмотрщик. — Здесь точно нет дыры во внешний мир, и никто не живёт. Куда пропадают одиночки? Не знаю. От них не остаётся ни единого следа. Если идёшь с кем-то… обычно ничего не происходило. Сюда, как видишь, часто ходят факельщики. Издревле принято, чтобы этот Тоннель был хорошо освещён.
Никита всмотрелся в глубину Тоннеля. Ему даже начало казаться, что он кого-то видит.
— Чего встал?! — одёрнул человека Туди. — Рисуй, давай, быстрее и пойдём отсюда. Ненавижу это место.
Бизнесмен принялся за работу. Но начал ловить себя на мысли, что нет-нет, а поглядывал, никто ли к ним не крадётся. Каждый раз ожидал увидеть человекоподобное волосатое существо со страшными когтями. И каждый раз видел лишь хорошо освещённый Тоннель. Ближе к концу работы по Тоннелю прошли двое сихирти. Меняли догоревшие и догорающие факелы на новые. Вдвоём ушли в глубину Тоннеля и через какое-то время преспокойно вернулись.
* * *На следующий день Никита проснулся за несколько минут до прихода Туди.
Работали в Тоннеле Мудрой Лошади. Обычном жилом Тоннеле с множеством пещер и туда-сюда снующими мужчинами, женщинами и детьми. Некоторые из них заговаривали со стариком о каком-то празднике. Бизнесмен не особо слушал. Болела голова, и единственное, о чём думал — вернуться и лечь спать.
Но ближе к концу работы хозяин «Схватишек» с удивлением обнаружил, что боль прошла. От этого моментально поднялось настроение, захотелось поговорить.
— Послушай, — Никита дорисовал копыто и повернулся к надсмотрщику. — Я хочу больше узнать о сихирти.
— Да ты что?! — деланно удивился Туди. — А может тебе ещё выход показать?
— Да если бы хоть на граммульку допускал, что покажешь, то попросил бы.
— И правильно делаешь, что не просишь. Знаю я вас… людей. Завтра же всех сихирти перебьют. От вас только и можно ждать… Что тебе рассказать? — зевнул Туди. — Думаешь, я энциклопедия?! Как там… Випи… Вити… Википити…
— Википедия? — просто так сказал Никита.
— Да-да. Думаешь, я Википедия на ножках?
— Википедия? — просто так сказал Никита.
— Да-да. Думаешь, я Википедия на ножках?
— А откуда ты про неё-то… — округлись глаза бизнесмена.
— От верблюда, — перебил Туди. — Так что ты хотел узнать?
— Ну-у-у-у… — протянул хозяин «Схватишек». — Всякая культура начинается с религии.
— Именно Шершень. Ты ни такой тупой, каким иногда кажешься. Какая же у тебя культура, если ты даже «Отче наш» не знаешь?! Даже я её знаю!
Никита опустил глаза и виновато смолчал. По опыту знал, что любое слово, сказанное им, будет использовано против него.
— Религия… — на несколько секунд призадумался дедок. — Я же тебе, кажется, говорил, что поклоняются они лошадям. Или ты хочешь сказать, будто сам этого ещё не понял? Чего тебе надо, Шершень?
— Подробностей надо.
— Подробностей… А чего тут может быть более подробного, Шершень?! — Туди зевнул. — Работай лучше, бездельник!
Никита хотел ответить, что будь он бездельником, то не стал бы одним из трёхсот самых богатых людей России, а как следствие не купил бы вертолёт. Из чего планомерно вытекало, что не разбился бы на этом чуде инженерной мысли и, в итоге, не оказался бы у сихирти. Но все эти мысли, думанные и передуманные миллион раз, ни на сантиметр не приближали его к поверхности. К тому же непременно увели бы разговор в другое русло.
— А когда твой народ начал верить в лошадей? По прибытию на большую землю? — бизнесмен вернулся к работе.
Мимо пробежала стайка детворы. Последний, самый маленький, чуть не налетел на человека.
— Да. Как гласят легенды, когда сихирти приплыли, то увидели людей, а с ними и лошадей.
— И что? Просто взяли и поверили в лошадей?! — всплеснул руками хозяин «Схватишек». — Поверили в животных?!
— А что для этого много надо, Шершень?! Чем меньше образование, тем больше вера. Вот ты тупой? Тупой. Веришь в деньги? Веришь. Чем не религия?
Никита глубоко вздохнул. Неудачники, которые превозносят отсутствие денег, как своё наивысшее достижение, всегда казались ему смешными и противными. Это равносильно тому, что человек будет сидеть в луже с фекалиями и поучать прохожих как им следует жить.
— Слушай, — повернулся к надсмотрщику бизнесмен. — Тебе не надоело самоутверждаться за мой счёт? Или это единственное, чему ты научился за два века жизни?
Мимо прошли две женщины с тазиками. Одна из них, с клочковатой причёской, косо посмотрела на человека.
— Что, Шершень, зубки прорезались? — Туди пригладил бороду. — Надоело, что тупицей называю?
— Представь себе! — Никите хотелось запустить кисточкой в ухмыляющуюся физиономию старика. Сдерживался с огромным трудом.
— Может люди и считают тебя умным, потому что сами дураки.
— Эти дураки без особенных проблем могут уничтожить всех сихирти за сутки, — Никита вернулся к рисованию, иначе чувствовал, что не выдержит и швырнет кисточкой в старую бородатую морду. А то и похуже.
— Я знаю, — непринуждённо пожал плечами надсмотрщик. — Убивать — единственное, что умеет человечество. Вы убиваете из-за Христа, из-за Мухаммеда, из-за денег, из-за зависти, из-за просто так! Пытаясь сохранить жизни, вы тоже убиваете! Вы даже убиваете из-за любви! Понимаешь, Шершень?
— К чему всё это? — тяжело вздохнул хозяин «Схватишек». — Ведь я просто попросил тебя рассказать о вашей религии. Разве это так трудно сделать?
— Я это и сделал, Шершень, — тихо ответил Туди. — Я сравнил то, во что верят сихирти с тем, во что верят люди. А вообще вся вера сплошная человеческая тупость. Боги приходят вместе с народами и вместе с ними умирают.
— Человеческая тупость… — передразнил Никита. — Однако твои гномы верят вообще в лошадей, которых поедают.
— Их религия намного проще ваших, наземных. Они верят в то, что приносит пользу. Лошадь даёт молоко, мясо, шкуру. Почему бы в неё не верить?
— Да что ты?! — Никита закончил рисовать и, не дожидаясь приказа, начал складывать краски. — А я, например, верю в деньги. Меня ты назвал тупым. Хотя за деньги можно купить сколько угодно лошадей! Так кто из нас тупой? Остановившиеся в развитии подземные гоблины или люди, которые могут летать в космос?
— Конечно люди! — Туди поднялся. Поздоровался с проходившим мимо старцем. — Чего вылупился, Шершень? Посмотри вокруг! Сихирти не убивают друг друга, не воруют, не насилуют! Чего стоят все ваши достижения, если вы из-за них друг друга уничтожаете? Чего стоит человечество, если оно всё меряет по тому, сколько оно стоит?
— Тебе пророком надо стать. Новую религию сделать. Твои последователи будут нищеброды, восхваляющие нищебродство, — Никита почувствовал искавшую выхода злость. Закинул сумку с красками на плечо и зашагал в сторону Центральной Пещеры.
— Твоих потомков не будет вообще, — донеслось вслед человеку. — Ты сдохнешь в этих подземельях, потому что всю жизнь думал не о том.
— Я найду выход! — бизнесмен повернулся, руки тряслись, как перед дракой. — И когда я выберусь из этих катакомб, то потрачу все деньги, чтобы истребить весь ваш поганый конгломерат!
— Об этом я и говорю, — спокойно согласился Туди. — Единственное, что умеют люди — убивать. Именно поэтому ты никогда отсюда не выберешься.
* * *Вернувшись в свою пещеру, Никита бросился на матрас. Через минуту вскочил и вытряхнул из сумки все краски. Сходить в Тоннель Звонких Шагов, на склад, за факелами много времени не заняло. Стражи возле Тоннеля Выхода снова не воспрепятствовали человеку. Бизнесмена это почему-то рассердило. Они так уверены, что он не сможет найти выход?
— А я всё равно найду! — пробормотал хозяин «Схватишек», поджигая факел от стационарного.
В этот раз он также отправился в левый ход. В следующей пещере заглянул в нишу. Что-то в ней казалось странным. Хотя бы то, что она такая одна. Ничего не обнаружив, направился в правый Тоннель. Решил всё время поворачивать вправо. Идти далеко не пришлось. Вскоре бизнесмен упёрся в тупик. Так показалось вначале. Затем расслышал странный гул. И чем больше вслушивался, тем тот становился громче. Словно то, что издавало звук, приближалось. Никита обернулся. Гладкие и ровные стены, уходящий вдаль Тоннель.
И тут он понял, что слышит. От этого сердце забилось быстрее, а из глаз, за малым, не брызнули слёзы радости.
Без сомнения он слышал стук колёс по рельсам. А значит где-то рядом метро.
Состав прогрохотал совсем близко. Бизнесмен опустил взгляд и чуть не подпрыгнул от нахлынувшего восторга. Тупик-то совсем и не тупик! Просто он не обратил внимания на дыру возле пола. Никита с резвостью солдата по команде «Вспышка с тыла» плюхнулся на живот. В дыру увидел рельс. Рюкзак с факелами так и остался в Тоннеле, бизнесмен о нём забыл. Работая локтями, протиснулся сквозь узкий проход. Оцарапал колени. Выбираясь, оказался на рельсах. И если бы в этот момент проехал поезд — разрубил бы хозяина сети супермаркетов надвое. Никита встал в полный рост и поднял факел.
Радость как рукой сняло. Он попал куда угодно — но не в метро. Те же гладкие стены, словно из обожжённой под большим давлением земли. Потолок намного выше, да и сам по себе Тоннель шире. Никаких проводов, контактного рельса. Да что там… Никита даже шпал не увидел. Пути находились прямо на полу и никак к нему не крепились. Бросилась в глаза ширина между ними. Бизнесмен ничего не знал о поездах. А в метро последний раз был вечность назад. Но всё равно понимал, что расстояние между рельсами, превышающее его рост — перебор.
Хозяин «Схватишек» посмотрел вправо, влево. Темнота и тишина. А затем он вновь услышал стук колёс по стыкам рельс. Звук с каждой секундой нарастал, превратился в грохот. Первое желание — вновь пробраться в дыру, но любопытство победило. Никита прижался спиной к холодной стене и принялся ждать.
А ждать пришлось недолго. Звук приближался. Огней бизнесмен не видел, сколько ни всматривался. Словно состав двигался в кромешной тьме. И тут Никита понял, что, вероятнее всего, это просто игра звука в подземелье. И на самом деле поезд далеко.
Справа из тьмы вынырнуло что-то огромное. Пронеслось мимо с ужасающей скоростью. Бизнесмен даже не до конца понял, что именно видел. Перед ним уже была противоположная стена Тоннеля, а грохот колёс по шпалам удалялся и постепенно стихал. Но Никита не мог пошевелиться. Перед глазами застыла миллисекунда, когда он, в свете факела, видел платформу, гружённую тушами. То ли коров, то ли другого крупного рогатого скота. Хотя могли быть и расчленённые люди.
Запоздало до человека дошёл факт, что поезд, пронёсшийся на такой скорости, должен создать мощный вихревой поток. И если человека этот поток не затронул, то пламя-то должно хоть колыхнуться?!
Факел горел ровно.
Больше ни о чём не думая, Никита полез обратно в дыру. Наткнулся рукой на женскую сумку-рюкзак и машинально подхватил. Быстрее ветра понёсся обратно к сихирти. Воины у Тоннеля Выхода встретили копьями наизготовку. Один из них пробурчал какие-то ругательства в адрес шатавшегося без дела человека.