Долгие годы он позволял искусно манипулировать своей ненавистью. Гордость, желание, ордена славы на парадной офицерской форме, которыми была увешана вся его грудь, ордена, походившие на броню, не пробиваемую доводами рассудка, – все теперь обернулось против него. Против одного майора Влада Прожогина, прославленного тысячелетнего героя Церкви Меча.
Если же учесть, сколько всего подразумевалось под этими понятиями, то собралась бы целая армия, против которой Влад выступал один.
Он не винил своего врага, что тот не откликнулся на его призыв. У Дэвида наверняка было множество своих, не менее веских доводов. Скорей всего Келлс поглощён собственными заботами: готовит заклинания нападения. Вряд ли в этот момент хоть что-то может заботить Дэвида Келлса больше, чем добротное боевое заклинание.
А возможно, он обнюхивает приманку. Келлс считает себя слишком крупной и опасной рыбой для такого ловца, как Влад, но странное предложение Влада его всё равно тревожит.
Пока ждёшь нападения, есть время поразмыслить и пораскинуть мозгами. Такое преимущество было у Влада – хотя преимущество весьма относительное. Ведь у Келлса в руках инициатива. Ясно, что он не остановится. О перемирии не может идти речи.
Так вот, стало быть, каков его ответ. Кровь Влада закипела от боевых гормонов, но он отчаянно пытался сдержать свой пыл. Старался размышлять трезво. Чего, чёрт побери, он хочет добиться?
Отдернув завесу замешательства, Прожогин ещё раз воззвал к своему разуму.
«Итак, начнём сначала, – рассуждал Влад, – Дэвид сейчас, как говорится, на взводе и на разумные убеждения не клюнет».
По всей видимости, он твёрдо убеждён, что Влад готов сдаться прежде, чем начнётся настоящая схватка.
По всем правилам логики Дэвид должен был воспринять предложение Влада именно так. Но в то же время нельзя исключать, что за всеми этими выходками Келлса скрывается и кое-что ещё.
Ответ пришёл сам собой, когда перед внутренним взором Влада возник образ Тани Лоусон. Значит, вот в чём вся загвоздка. Вот чего добивается Дэвид. От этого открытия у Влада едва не помутилось сознание.
В порыве захлестнувшей его неистовой ревности он едва себя сдержал, чтобы не двинуть кулаком куда придётся – хоть по столу, хоть по стене.
Таня Лоусон – вот что нужно Дэвиду. Любимая женщина, а вовсе не личная слава и не победа для своей любимой Америки – этого проклятого притона грязных ублюдков.
Ладно, раз так, пусть будет по-твоему!
И Влад приготовился к худшему.
Глава 16 (46)
Влад всё ещё сидел, погрузившись в глубокий транс, будто качаясь по невидимым волнам призрачного моря, когда до него вновь донёсся голос Дэвида – по-прежнему холодный как сталь.
– Кончай играть в прятки, Влад. Оставим игры для детей. Мы уже дважды встречались один на один. И каждый раз бой заканчивался вничью. Пора расставить точки над «i». Выяснить всё раз и навсегда. Без магии. Без оружия. Пусть всё решится в рукопашном поединке. Что скажешь?
Честно говоря, Влад ожидал чего угодно, только не этого. Что это? Трюк? Или Келлс, отвергнув предложение Влада, сам размышляет о чём-то подобном? Проще всего предположить, что это ловушка, столь наглая и откровенная, что в неё легко можно попасться. Но, с другой стороны, вряд ли Келлс стал бы ставить на карту самое ценное достояние воина – репутацию. Опять же, если это всё-таки хитрая игра, то кто узнает, какой ценой победил американец?
Киллеры из корпуса «Одиссей» – большие мастера по части тактики сражений и могут в равной степени быстро атаковать и ретироваться. Вдруг это искусный манёвр, чтобы выманить Влада из укрытия?
– Знаю, о чём ты сейчас думаешь, русский болван. – Влад услышал, как Дэвид усмехнулся. – Пытаешься вычислить, не ловушка ли это. Да нет же, черт тебя подери. Это честное предложение.
К тому же, если ты его примешь и мы разберёмся тихо, то пощадим жителей этого города. Или предпочитаешь превратить их в пепел? Пара самых тихих кварталов уже сожжена. Тобой, между прочим… В конце концов, какое нам до них дело, правда же?
Влад пытался всё тщательно осмыслить. В одном Келлс был прав: имевшийся в их распоряжении смертельный запас оружия обернётся огромной трагедией для обитателей города. Уже обернулся…
Кроме того, если Влад согласится, у него появится шанс поговорить с Дэвидом с глазу на глаз. В противном случае он ничего не сможет предпринять, чтобы предотвратить грядущую катастрофу.
– Идёт, – наконец решился Влад. – Никаких заклинаний, ничего постороннего. Единственное оружие – голые руки.
– Согласен, – ответил Дэвид. – Тогда вперёд! – После недолгой паузы Дэвид добавил: – Постой, хочу кое-что тебе сказать. Если выиграешь ты, в чём я сильно сомневаюсь, желаю тебе счастья с Таней. Хоть ты и русский болван, но если не считать меня, то лучшей партии, чем ты, ей в этой жизни не найти, как, впрочем, не найти и в следующей.
Влад невольно улыбнулся:
– Я тоже тебе желаю счастья с ней, Дэвид. Уверен, ты сумеешь о ней позаботиться.
Но… погоди… может, нам объявить небольшое перемирие и немного поговорить? Может…
– К чёрту все «но», Влад! – прорычал Дэвид. – К чёрту отступления, – повторил он с большей твёрдостью в голосе.
– Нет так нет, – ответил Влад. – Тогда начнём.
Сбросив оковы транса, он вскочил на ноги.
Одно движение руки – и магической крепости Влада как не бывало. Разрушив её по собственной воле, он ощутил себя чрезвычайно неуютно.
Неожиданно его пронзил насквозь дикий холод. У него возникло ощущение, что он стоит совершенно голый и беззащитный под прицелом чьих-то ледяных глаз.
Уж не сделал ли он ужасную, непоправимую ошибку?
* * *Планетарный Демон был в курсе всего, что происходило у Влада в голове, – всех его мыслей, предположений и планов. Если бы кто-нибудь мог видеть жуткое подобие демонических губ, то он, пожалуй, пришёл бы в ужас, заметив, как они искривились в поганой усмешке.
С большим интересом он прослушал мысленный диалог Влада и Дэвида, в котором Келлс бросил своему противнику вызов и тот его принял. Враги сошлись на том, что разумнее всего ограничиться рукопашным боем. Без магической защиты и оружия физического уничтожения.
«Значит, вы вздумали отделаться малой кровью, – размышлял Демон. – Простите ребята, но я с таким раскладом не согласен. Мне нужна пища, и вы мне её поставите. Любое оружие, что у вас есть, будет задействовано на полную катушку, а я ещё подогрею вашу ярость, благо вы даже не подозреваете о моём присутствии и тем более вмешательстве. Вы устроите славную битву, которая при любом исходе принесёт мне богатые трофеи. Итак, милашки, начинайте, я уже готов!»
Устремив зловещий взгляд на Дэвида Келлса, Демон ждал, как будут развиваться события.
* * *Прежде чем высказать свою идею Владу, Дэвид вернулся в своё первоначальное укрытие – канализационный люк.
«Ну и местечко, лучшего представить нельзя, прямо скажем, на зависть всем военным шпионам», – отметил он про себя, ощутив, как липкие капли забарабанили по спине. Он спрятал оружие и, отбросив всё лишнее, приготовился к предстоящему бою.
Но что-то вдруг его остановило. Сердце сильно забилось словно от страха. Что же, чёрт побери, он натворил?
Что собирается делать? Или, вернее сказать, что ему следует сейчас делать?
Первое правило воина корпуса «Одиссей» звучало категорично и однозначно, так что не могло оставаться никаких сомнений: чтобы выиграть бой, лучше и надёжней всего поразить противника одним выстрелом в голову. При этом находиться следует на расстоянии настолько отдалённом, насколько это позволяют обстоятельства.
А что сделал Дэвид? Он не только послал ко всем чертям саму возможность этого выстрела, но опрометчиво отказался от всех своих планов на победу, поставив майора Прожогина в равные условия с самим собой.
Дэвид никак не мог взять в толк, почему так поступил. Это было попросту опасно и крайне безответственно. Какая сила заставила его решиться на этот шаг?
Тогда он вспомнил о Тане, и ответ пришёл сам собой. Вряд ли для неё это имело какое-нибудь значение, но сам он ощущал потребность сделать ради неё хотя бы какой-нибудь безрассудный жест – так сказать, принести жертву на алтарь своей любви.
«Ладно, пусть будет так, – решил он. – Сказано – сделано. Я не отступлюсь, чего бы мне это ни стоило».
Однако какая-то невнятная тоска гнездилась в его душе. Неизбывная жалость к себе. Ощущение опасности и ненависть к врагу в эту решающую минуту жизни исчезли неизвестно куда. Физическая сила и ловкость – единственное, что у него осталось, от этого зависел исход поединка. И почти никакой надежды на отступление, как бы в глубине души ему этого ни хотелось.
А не подстроил ли он сам себе ловушку? Что, если у Влада за спиной взвод доблестных «Бурых медведей»?
Не успеешь глазом моргнуть, как они зададут Дэвиду такого жару, что небо покажется со шкурку гремлина. Тем более если выступят под началом Влада.
Не успеешь глазом моргнуть, как они зададут Дэвиду такого жару, что небо покажется со шкурку гремлина. Тем более если выступят под началом Влада.
«Да ты, видать, сбрендил, Дэвид Келлс. Совсем у тебя крыша съехала».
Между тем он продолжал взбираться вверх по железной лестнице к крышке люка. Но на всякий случай в качестве предосторожности прихватил свой рюкзак с оружием и повесил его на рабочий крюк, выступающий из бетонированной стенки.
Добравшись до самого верха, он оперся ногами на ступеньку лестницы и сдвинул в сторону тяжёлую крышку люка, которая под его недюжинной силой поддалась мягко и бесшумно.
В тот же миг гремлин-шкатулка настороженно пропищала: «Беда, господин, берегись!»
Однако предупреждение пришло слишком поздно. Келлс почувствовал, как громадная тяжесть обрушилась на него сверху, прежде чем он успел что-либо предпринять. Казалось, будто на него давило целое небо, продолжая опускаться всё ниже, ниже и ниже.
Он дёрнулся изо всех сил, но тут ледяное пламя пронзило его до самых костей.
Несмотря на адскую боль, Дэвид не потерял рассудка и схватил рюкзак с оружием.
С диким рёвом, по сравнению с которым гром мог показаться комариным писком, некая безумная сила расколола железобетонный люк, в котором находился Дэвид.
В одно мгновение Келлс очутился на коленях под разверзшимся жестоким небом. Теперь он стал совершенно беззащитным, Влад мог нанести ему очередной удар и беспрепятственно его одолеть. Уязвимость его была очевидна: ошеломлённый и оглушённый, он жадно глотал воздух.
И при этом крыл себя на чём свет стоит. Какого чёрта он поверил Владу?! Знал же прекрасно, что прежде всего русские подонки открывают огонь и, недолго думая, пускают в ход магическое оружие. Плевать они хотели на данное слово. Все они одним миром мазаны. Даже лучший из лучших представителей этого поганого народа.
Этот человек понятия не имеет, что такое честь. И как только Дэвид Келлс оказался настолько слеп, что не догадался об этом с самого начала!
Эта мысль пронеслась в голове Дэвида как раз перед тем, как он, наскоро приготовившись, собрался выпалить свои заклинания.
Влад, запятнав свою честь, взялся вести нечестный бой, так пусть же он умрёт. Во всяком случае, этот сукин сын получит то, на что напросился!
Дэвид мгновенно спустил с поводка армию боевых заклинаний. Все кругом исчезло в тумане. Разрушительные волны магического оружия изменили формы ближайших предметов, а затем исказили окружающее пространство и время, скрыв реальный мир.
В приступе боевого гнева Дэвид не ощущал ни боли, ни сожаления. Он восходил на другой уровень сознания, где не было места человеческим чувствам, а правила холодная и расчётливая жестокость. Теперь даже сам сатана был не в силах остановить Дэвида и удержать его от выполнения намеченной задачи.
Русский болван сполна получит всё, что заслужил.
Будь он трижды проклят!
Глава 17 (47)
Планетарный Демон ловко сыграл на взаимном недоверии мужчин, которое продолжало тлеть, несмотря ни на что. Одновременный удар по мягкокожим воинам быстро пробудил в них неимоверной силы чувства. Дальнейший ход событий разворачивался по намеченному сценарию, а Планетарному Демону оставалось лишь наблюдать, заглатывая потоки энергии, выделяющиеся в ходе поединка.
Даже тщательно защищавшие воинов изощрённые заклинания не позволили ни тому ни другому определить, кто на самом деле стоит за этой атакой. У каждого не оставалось сомнений, что первым открыл огонь противник. И каждый, не заставив себя ждать, ответил должным образом на это возмутительное действие.
Первое, что увидел Влад, был магический взрыв колоссальной разрушительной силы. Создавалось впечатление, будто невидимое чудовище пробуравило собой бетонированное покрытие и вошло в землю, раскидав повсюду осколки и ошмётки мусора.
Происшедшее потрясло Влада. В первый момент ему показалось, что взорвался огромный артиллерийский снаряд.
Но тут же он понял, что ошибся, поскольку взрыв сопровождался мощными колдовскими волнами, воздействие которых он явственно ощущал на себе. Одновременно его пронзил холод. Невыносимый дикий холод продрал тело Влада до мозга костей. Вслед за этим он почувствовал, как его пригибает к земле чудовищная и невероятно тяжёлая лапа.
Влад взвыл от невыносимой боли.
Но прежде чем колдовская атака достигла цели, размазав Влада по стенам гостиничного номера словно комок гончарной глины, воин Церкви Меча успел прохрипеть защитное заклинание, поглотившее большую часть удара. И всё же у Влада подкосились ноги, и он упал на колени. Но сильнее телесных мук мучило его сознание, что он так бездарно попал в детскую ловушку, поверив словам американца. По крайней мере, другой мысли у Влада даже возникнуть не могло. Но Дэвид чересчур поторопился. Едва Влад покинул свою башенную крепость, как предатель немедленно открыл огонь. Он слишком сильно жаждал смерти Прожогина и не сумел дождаться нужного мгновения, чтобы убить сразу и наверняка. Крупная ошибка с его стороны!
Взрыв, прогремевший на улице, несомненно, был прямым следствием поспешного выстрела.
Влада обуял гнев. Проклятый американец хитростью выманил его из укрытия, а майор Прожогин оказался так простодушен, что по собственной воле подставил себя под удар!
Мало того что Дэвид вёл грязную игру, но ему каким-то образом удалось привести с собой и задействовать бойцов из корпуса «Одиссей». Вот тебе и честный бой один на один! Вот тебе и неустрашимый Келлс, доблестью которого так кичатся американцы, сочиняя о нём басни. Все эти сказки на деле оказались пустым звуком.
Осознав случившееся, Влад взвыл в припадке бессильной злобы. Ладно, раз Келлс желает драться таким образом, за Владом дело не станет. Он отплатит ему той же монетой.
И не поскупится на смертельные подарки для дружков Келлса из корпуса «Одиссей».
Влад бросился к своим пентаграммам, и все имеющиеся в его распоряжении древние руны, заключавшие в себе смертельно опасные чары, по его приказу разом были пущены в ход.
* * *Дэвид с трудом удерживал свое восприятие на грани запредельного мира и всех его бесчисленных магических сфер. Майор Прожогин нарушил правила, и теперь для Дэвида тоже не существовало никаких запретов.
Хитрый трюк Влада так возмутил Дэвида, что тот с нескрываемым ликованием наблюдал, как выпущенная им армия нечисти атакует боевые рубежи русского болвана.
В своём деле к магии Дэвид никогда не прибегал и питал к магам и колдунам искреннее отвращение. За время долгой службы киллером в корпусе «Одиссей» ему не раз доводилось расправляться с этой братией, и всякий раз он это делал без помощи заклинаний, во всяком случае, решающий удар всегда принадлежал ему, а не какой-то там нечисти.
В данном случае Дэвид применил заклинание лишь для того, чтобы связать магическую оборону врага, а затем собственноручно его прикончить.
Видел бы его сейчас отец Зорза. Духовный наставник остался бы доволен. Такой удар вселил бы в него искреннюю гордость за ученика.
Едва Дэвид сделал первый магический выстрел, как дома по обеим сторонам улицы поплыли и стали растворяться в окружающем пространстве. В небе, переливаясь всеми цветами радуги, закружились в безумной пляске густые тучи, будто зловеще хохоча над его шуткой.
Внутри этого хаоса Дэвид явственно разглядел мерцающую красную сферу – полный круг смерти, заключивший в себя русского сукиного сына. Если после всего этого Влад ещё останется жив, то это будет величайшее чудо из чудес.
Дэвид сверлил глазами выстроенную в качестве защитного сооружения крепостную башню Влада, и под его магическим взглядом расступались стены из кирпича и камня.
Но за ними он нигде не находил Влада. Судя по всему, тот успел каким-то образом соорудить охранительные чары, быстро смекнул Дэвид. Эта хитрая бестия сумела как-то выжить!
Будь ты трижды проклят!
Не успел Влад оправиться от первого натиска и ответить на него огнём, как Дэвид обрушил на него очередной удар.
Всё тело Келлса обратилось в смертельно опасное копьё. Огромное метательное орудие простёрлось далеко за пределы видимости, пронзая Вселенную, между тем как сам Дэвид Келлс трансформировался в его наконечник.
Он был выкован на колдовской наковальне, раскалённой добела горячим пламенем магической кузницы.
И титаническая рука ненависти метнула это копьё туда, где, по мнению Дэвида, скрывался Влад.
Но горящее копьё, в которое превратился Дэвид силой своего сознания, не проделало и половины пути, как встретилось с невероятно холодной баррикадой Влада и упало. На оружие налетели тысячи духов-пожирателей, чтобы поживиться высвободившейся в результате удара энергией.
Но Дэвид упорствовал. Очертя голову он стремился прорваться сквозь крепостное сооружение врага, во что бы то ни стало разрушить защиту Влада.