И что дальше? Вызов на поединок? Это понятно, но кто из них? Это решает многое. Мысли лихорадочно крутятся в голове. Как же всё неудачно получилось, и всё из-за той дурацкой шутки над Сульмаром! Если бы не она, мы бы точно сидели сейчас на дереве, попивая чаёк и ожидая, пока перезарядятся карты или кто-то из наших подойдёт, чтобы вместе добираться до города. А теперь я влип с пустой колодой, почти без боевых карт, в поединок с игроком, наверняка готовым к чему-то подобному. Как же всё плохо! Жаль, что от дуэли отказаться нельзя.
Но кто же из них старший? Наверняка ящер в центре. Восемнадцать ступеней, опытный боец, в Игре не меньше двухсот циклов. Но он отпадает: в этом мире разрешены только легальные вызовы на бой, причём с ограничением по уровню вызывающего. Разброс - три ступени от уровня того, кому брошен вызов. Так что здесь мой невысокий уровень сыграл мне на пользу.
Остаются маасари и второй ящер. Из них наиболее опасен мотылёк, тут гадать не приходится. Самый неудобный и опасный противник. Его уровень невелик, даже ниже моего: шестая ступень. Ничего особенного, но тварь от этого не стала менее опасной: возможность летать, наносить удары сверху и стремительно уходить от контратак делает его весьма опасным противником. Да и второго ящера тоже не стоит недооценивать: одиннадцатую ступень так просто не получишь. Это как минимум опытный противник, переживший немало схваток.
Пока я размышлял, враги подошли вплотную, и остановились в пяти шагах. Мотылёк, подлетев ближе, пропищал:
- Вызов.
- Принимаю.
Нужные слова произнесены. Игра перешла в режим поединка. Мир водопадов, вместе с шумом падающей воды, пропал; остались только двое игроков, сошедшиеся друг с другом. Я и маасари оказались в пустоте в ожидании арены. Хаос окружил нас. Сотканный из миллионов фрагментов, он вращался вокруг с бешеной скоростью. Мимо нас понеслись миры - возможные места предстоящей схватки.
Я лихорадочно всматривался в облако фрагментов, которое начало замедлять вращение. От места будущей схватки зависело очень многое. Лучшей ареной для меня был бы Дом тысячи комнат. Или Пещера падающих плит. Я уже сражался на этих аренах: на них мотыльку мало бы помогло его умение летать.
Облако кружилось всё медленнее. Небесная твердь? Нет, выбор продолжается. Песчаные холмы. Только не эта: в песках у мотылька будут все преимущества. Я с трудом смогу там передвигаться, укрытий там нет, а он, благодаря полёту, будет видеть меня, как на ладони...
Но облако, на секунду заколебавшись, повернулось последний раз. Травяной лабиринт.
Это всё-таки лучше: хоть какой-то шанс. Пустота, в которой мы висели, исчезла. Мы оказались посреди огромного лабиринта, сплетённого из травы и кустарника. Маасари по-прежнему парил в небе. Как же я ненавижу этих летающих человеконасекомых! Как можно на равных сражаться с врагом, когда он способен летать, а ты должен шлёпать по земле, пытаясь высмотреть его где-то вверху?
Используя защитные заклинания, я пытался опередить своего врага. Сначала Мерцающий щит: хоть немного поможет против дальних атак и магии. Теперь Доспех стремительных ударов: сила и скорость в этом травяном мешке мне понадобятся больше, чем защита Тёмного доспеха. Что ещё? Ублюдка нигде не видно. Видимо, присел где-то за пределами видимости, и тоже активирует защитные заклинания. Знать бы, что у него есть...
Что-то пауза затянулась; почему он тянет, и где он вообще? Спрятавшись в кустах, я вглядывался в небо, пытаясь высмотреть врага. Да где же он? Не по земле же он решил до меня добраться?
Вспышка справа. Прыгаю, уходя с линии удара. Немного не рассчитав, я зацепился за куст и покатился по земле, а по кустам вокруг меня с силой ударили камни. Град острых камней облаком упал на землю, разнося стены лабиринта, срезая кусты и пробивая бреши в перегородках. Мерцающий щит вспыхнул, принимая на себя удар заклинания: несколько камней врезались в него, так и не сумев пробить.
Не теряя времени, я вскочил и бросился к ближайшей прорехе в стенах лабиринта, а на место, где я только что был, шлёпнулся комок слизи, который пополз в мою сторону, быстро увеличиваясь в размерах. Слизень-пожиратель; питается любой органикой. Трава, деревья, люди или животные - ему всё равно. Чем больше он ест, тем быстрее увеличивается в размерах. Здесь, в лабиринте, ему будет сущее раздолье - ешь, не хочу! Единственная радость - ползает он медленно. Но с этим брюхоногим что-то надо делать, причём сразу. Электричество или огонь: эти твари его не переносят.
Выглянув из прорехи в кустах, я заметил слизня, неспешно ползущего по земле, оставляющего за собой мерзкую серую жижу, которая ещё и пузырилась. Он уже неплохо вырос, пожирая кустики и траву: минуту назад он был чуть больше мяча, сейчас же он стал размером с будку для собаки. Ещё минут десять поползает, и будет у меня тут гора живой плоти, готовая сожрать меня с потрохами. Обойдёшься, тварь!
Прыгающая молния ударила в центр медленно ползущей тушки. На миг он засверкал, получив хороший удар электричества, а потом склизкая тварь глухо лопнула, обдав всё вокруг липкой вонючей жижей. Разобравшись со слизнем, я вновь вгляделся в небо, выискивая врага. Опять ничего не видно! Невидимый он, что ли?
Не знаю, чего меня дёрнуло оглянуться, но это явно спасло мне жизнь. На меня с огромной скоростью неслись два гудящих диска, размером с хорошее колесо. Летающие мечедиски Ламаля! Твою мать, что же мне так везёт?!?
Я понёсся вперёд огромными прыжками, петляя, как заяц во время охоты. Я чувствовал спиной, как с тихим свистом ко мне несётся смерть, срезая верхушки кустов. Услышав нарастающий визг, я прыгнул вправо и прижался к земле. Не успев среагировать на мой прыжок, первый диск промахнулся и взвился в небо, заходя на новый круг, а вот второй меня достал. Срезав под корень кустарник, за которым я укрывался, он коснулся меня, и Мерцающий щит с тихим шипением угас, приняв на себя удар. Второй диск умчался вдаль, а первый уже снова летел ко мне, рассекая воздух.
Пока эти диски не отнимут жизнь или не поразят цель, указанную заклинателем, они не угомонятся. Пока не отнимут жизнь. Значит, надо дать им её, только не свою. Быкоголов!
Огромный бык возник посреди поляны. Он недоумённо оглядывался по сторонам в поисках врагов, которых он должен истреблять по велению заклинателя. Я сразу прыгнул за него, и услышал, как с чавканьем в его плоть врубился летящий диск. Мой спаситель ещё стоял на ногах, когда в него с размаху ударило второе лезвие, практически разрубив пополам несчастное животное. Жизнь была отнята, пусть и не та, которую хотел получить заклинатель. Диски сделали своё дело; замерцав, они исчезли, а вслед за ними и мой спаситель вернулся на свои экстрапланарные пастбища, или что там у него.
Так, с этим пора кончать! Надо перехватить инициативу и самому нанести удар, а не реагировать на атаки. Вглядевшись в небо, я увидел парящего мотылька на высоте полусотни метров. Слишком нарочито, как будто напрашивается на ответный удар. Книга, Астральный взгляд! Сейчас проверим, настоящий ли ты!
Парящий мотылёк пропал, а вот настоящий нашёлся позади меня, в сотне шагов. Его окутывала жемчужная дымка защитного покрова или доспеха. Нацелив на меня какую-то трубку, он явно собирался чем-то пальнуть, экономя карты. Технооружие, видимо; а вот на тебе! Ветер ледяных осколков!
Порыв штормового ветра неожиданно ударил маасари, заставив выпустить из рук оружие. Сверкнув, он упал куда-то в кусты. За порывом ветра последовали ледяные осколки. Огромные и острые, они понеслись вперёд. Маасари запаниковал. Не ожидая ответной атаки, он пытался уйти, но скорости его крылышек явно не хватило. Один за другим острые куски льда ударялись о вспыхивающую защитную преграду игрока. Не выдержав ударов, она исчезла. Осколки полосонули по крылу мотылька, проделав в нём широкий разрез.
Стараясь не упускать инициативу, я нанёс новый удар. Стая железных воробьёв! С механическим жужжанием глупые создания понеслись к мотыльку. Я не слишком надеялся на успех атаки, но мне нужно было отвлечь его внимание, прежде чем я смогу нанести решающий удар. Мотылёк тем временем успел выпить зелье лечения. Заметив летящих к нему маленьких железных созданий, он нацелил на них жезл. Взмах Активатора - и перед стаей железных птичек возникло чёрное облачко, в которое с размаху и влетели глупые создания, чтобы через миг с глухим стуком упасть на землю.
Но главное было сделано: пока он лечился и отбивался от моих воробьёв, я успел призвать Птицелова. Непонятное создание больше всего было похоже на грустного карлика, чуть больше метра высотой, покрытого тёмно-серой шерстью. В мускулистых руках карлик сжимал короткое копьё и небольшую сетку с вплетёнными в неё камнями. Взглянув на маасари, Птицелов бесшумно исчез в кустарнике, устремившись к жертве.
Разделавшись с воробьями, мотылёк нанёс ответный удар. Звуковая волна, ударившая из его жезла, сбила меня с ног и опрокинула на спину. Я пытался зажать ладонями уши, чтобы хоть немного ослабить сводящий с ума звук. Кажется, я сам орал, пытаясь перекричать поток звука, терзавший мой мозг. В тот миг я мечтал скорее оглохнуть. А потом всё внезапно стихло.
Уставившись на свои руки, я увидел, что они в крови. Кажется, у меня лопнули барабанные перепонки. Неуклюже встав на колени, я взглянул на небо, и ослепительная вспышка белого пламени заполнила его, а потом навалилась темнота. Сияние мёртвого солнца; кажется, это было оно. Теперь я ещё и ослеп. Я попытался бежать, обо что-то споткнулся, встал, снова побежал, а потом стало очень холодно. Настолько холодно, что я уже не мог шевелиться. Даже думать было больно.
Когда ко мне вернулось зрение, Мотылёк парил в паре шагов от меня. Кажется, он что-то говорил, но я всё равно ни хрена не слышал. Вот, кажется, и всё. Это конец. Как-то внезапно навалилась усталость и желание быстрее с этим покончить. Я устал куда-то бежать, строить планы; даже и не пожил толком, а уже помирать пора. Жаль мальчишку: без меня он в Игре долго не протянет. Да и других я, получается, подвёл. Старика ю-мари и весь его народ вместе с ним. Некому будет передать весть о них. Да и радужный камень сэкхеев вряд ли вновь вернётся в их несчастный мир. Было немного обидно, что я гибну так глупо. Окажись я в этом месте с Книгой, полной боевых карт, и бой сложился бы по-другому.
Мотылёк, видимо, заметив, что я всё равно его не слышу, поводил немного жезлом передо мной. Боль в ушах исчезла. И не жалко ему лечение тратить!
- Ты хорошо сражался для бескрылого.
- Ты тоже дрался достойно, маасари. Для меня было честью сражаться с тобой. Если пришла пора уходить, скулить и молить о пощаде я не буду. Не хочу поганить трусостью последние минуты жизни.
- Твоя кровь даст мне новые силы! - пропищал мотылёк. Из его ротового отверстия выдвинулся хоботок.
И тут до меня дошло. Твою мать, да эта тварь меня живьём жрать собралась! Что было сил, я задёргался, пытаясь сбросить ледяные объятия, сковавшие меня. А тварь, не спеша размахивая крыльями, нацелила свой хоботок мне в лицо. От страха я заорал, глядя, как ко мне приближается белёсый хоботок.
Я не сразу понял, что потом произошло. Сильный толчок бросил мотылька на меня. Подавшись вперёд, он упал мне под ноги, и судорожно забил крыльями по земле. Я посмотрел на него, и увидел торчащее из спины древко копья. Из раны толчками била густая жёлтая кровь. Маасари неуклюже ворочал крылышками, а к нему не спеша ковылял Птицелов. Склонившись над умирающим игроком, он одним быстрым движением свернул ему шею, а потом, присев на корточки, наблюдал, как гаснут, теряя окраску, его крылья.
Действие замораживающего заклинания окончилось как-то неожиданно, и я, обессиленный, упал на землю рядом с Птицеловом. Ни мыслей, ни слов - ничего не было. Просто пустота. Полное опустошение. Ещё миг назад я думал, что я умру, а теперь я жив, и смотрю на своего дохлого врага. Невероятно!
Сильно захотелось закурить. Порывшись в сумке, я нашёл две сигары, и с трудом, трясущимися руками, зажёг одну, а вторую, непонятно зачем, протянул Птицелову, который также, не раздумывая, засунул её в рот и принялся жевать. Я курил, он жевал, мотылёк остывал, а листья и трава вокруг тихо шелестели. Я не знаю, сколько мы так сидели: может быть, миг, а может быть - вечность.
- Спасибо, - зачем-то сказал я Птицелову. Карты не говорят и не думают. Они - лишь инструменты в руках игроков; так нас учили в Школе испытаний.
Сплюнув на землю, карлик долго смотрел на жёлтый от табака плевок, а потом ответил:
- Пожалуйста.
Если бы со мной заговорили кусты или моя недокуренная сигара, выпавшая изо рта, наверное, я бы и то меньше удивился. Всё ещё не до конца понимая, что вокруг творится, я тупо спросил:
- А ты разве умеешь говорить?
Карлик, меланхолично продолжая жевать, негромко ответил:
- Раньше не мог, а теперь могу.
"Я всё-таки спятил" - решил я про себя. - "Наверное, у меня контузия после звуковой волны или ещё какое расстройство. Но на всякий случай я ещё раз сказал:
- Спасибо, Птицелов.
Карлик, перестав жевать, наконец, соизволил на меня взглянуть.
- Я не птицелов, а Глуум.
Ну Глуум, так Глуум. Не буду спорить с собственной больной башкой: ей и так сегодня немало досталось. Всё ещё трясущимися от волнения руками, я быстро обшарил труп мотылька. Вещей у него было немного: небольшой поясной кошель на шесть карманов и погасший Медальон, на котором я увидел шестнадцать заполненных ступеней. Не понял? Как такое возможно? Я же сам видел, что у него их было шесть! Откуда взялись ещё десять?
И тут до меня стало доходить. Твою же мать! Этот ублюдок был, наверняка, сильным менталом; может, ещё и зелья усиления выпил. Он же всё время дурил мне голову, заставляя видеть то, что он хотел. Я с ненавистью плюнул на поверженного врага. Вот же тварь! Мало того, что в два раза сильнее меня был, так ещё и поиздеваться решил, сожрать живьём, послушать, как я вопить буду! Это тебя, гад, и подвело: прихлопнул бы меня сразу, без затей, и был бы жив. А теперь я буду жить, а твои карты послужат мне в боях!
- Книга, получить!
Объединив Книги, я окинул взглядом место прошедшей схватки. Помятые кусты, взрыхлённая под ударами заклинаний земля. Пора убираться отсюда, пока арена сама не свернулась, выкидывая выжившего игрока назад в мир, откуда он пришёл. Это делалось для того, чтобы победители не сидели на аренах месяцами, затягивая раны и отращивая конечности, потерянные в поединках.
- Покинуть арену!
Арена исчезла, но Мир водопадов не появился. Меня охватила сладкая истома, перешедшая в невероятный восторг. Я расту, я ширюсь, я возвышаюсь! Я - частица, плывущая в океане силы! Я - поток света, пронзающий Вселенную! Счастье, восторг: нет слов, чтобы описать то, что я чувствовал в тот миг. Мой Медальон игрока полыхал у меня перед глазами, и я увидел, как ещё одна ступень наполнилась светом. Я возвысился! Схватка в Чёрных песках, смерть Хозяйки Блуждающего острова, а теперь ещё и убийство игрока, превосходившего меня уровнем в два раза - это дало мне достаточно эмбиента, чтобы подняться на новую ступень.
Рядом со мной возникла полыхающая светом Книга. Раньше я никогда я не видел её такой. С волнением коснувшись её, я прочёл полыхающую огнём надпись: "Владыка Хаоса доволен тобой, игрок! В награду за твои успехи он дарует тебе дополнительную сферу силы!"
Ещё не успев осмыслить сказанное, я увидел перед собой своё тело, парящее в пустоте. Это было так необычно - видеть себя со стороны. Я почти забыл, как это выглядит. Ещё бы: последнее возвышение у меня произошло почти двенадцать лет назад. Можно и отвыкнуть от подобного.
Рядом с моим телом горели четыре огонька: сферы силы, дарованные мне Владыкой. Обычно их бывает всего три, но сегодня Владыка решил меня вознаградить. Может, ему понравился мой бой с мотыльком? Сразить врага почти в два раза тебя сильнее! Мало кому из игроков такое удаётся. Как правило, игрок получает какие-то дары от Владыки при достижении новой ступени, но эти дары редко бывают полезными. Немного удачи на два-три дня или ускоренное заживление ран на месяц, или пара карт. Вроде бы приятно, но почти ни на что не влияет. А тут дополнительная сфера силы, да ещё и поздравление от самого Владыки! Может, я нашёл какое-то скрытое правило Игры? При переходе с со ступени на ступень творить что-то значимое, эпохальное. Глядишь, Владыка ещё что-нибудь полезное подкинет. Хотя, если я буду устраивать для этого схватки с игроками выше меня на десяток уровней, то долго радоваться своему открытию я не смогу. Но на будущее надо запомнить.
Я парил в пустоте, рассматривая своё тело. За прошедшие циклы оно совсем не изменилось: время идёт, а у меня по-прежнему тело двадцатилетнего юнца. Таким я и останусь до конца, пока меня либо не убьют, либо пока я не взойду к престолу Смеющегося господина, чтобы сообщить ему, что я хочу обрести в качестве награды за своё служение. Интересно, если это когда-либо произойдёт, каким я тогда буду? Спятившим с ума маньяком, утратившим собственное "я", или всё-таки человеком, не утратившим себя, помнящим, кем я был и к чему стремился? Игра покажет.
А пока пора заняться делами. Рядом с моим телом горели три значка: Средоточие тела, Средоточие разума и Средоточие духа. Так: первым у нас будет тело. Коснувшись знака, я увидел, как моё тело стало прозрачным. Я увидел каждый орган, кровь, бегущую по венам, смотрел, как бьётся сердце в моей груди. С помощью сфер силы я мог улучшать собственное тело, сделать его лучше, сильнее, быстрее. Например, глаза. Помещу сферу силы в них - и я стану лучше видеть. Ещё одну - и смогу без бинокля разглядеть, как в паре километров порхает бабочка с цветка на цветок; а можно сделать так, чтобы мои глаза без зелий и карт могли видеть в темноте.