Заглатывая рыбу, я краем глаза заметил, как человек обнял ее и поцеловал. Хорошо. В пабе я не раз видел людей, которые сидели за столиками и делали так. Это означало, что они счастливы.
– Прости, что не набрал дров, – сказал Дэн. – Потом еще раз схожу.
– Не надо. Уже пять часов, стемнело. Сходишь завтра, и я пойду с тобой. Вместе больше принесем. Отопление мы просто не потянем.
– Знаю. А сколько потратила на еду?
– Не так много, как на прошлой неделе. У мясника был дешевый фарш, а чай и масло нашла со скидкой.
– Хорошо. – Дэн снова поцеловал Ники. – Как-нибудь справимся. Главное, зиму пережить, а там уж полегчает.
Так они и стояли, обнявшись, и смотрели, как я ем. У меня возникло впечатление, что я им симпатичен, но при этом они хотят, чтобы я поскорее отправился домой. И точно, стоило мне проглотить последний кусочек, как Дэниел подхватил меня на руки и зачитал номер, указанный на моем жетоне. Ники набирала цифры.
– Никто не отвечает, – через некоторое время произнесла она.
– Что ж. Наверное, его хозяин просто отошел куда-нибудь. Отправился на поиски кота, например! – добавил Дэниел, но Ники не рассмеялась.
– Дэн, мы не можем его оставить, – сказала она.
– Понимаю. Конечно же, я понимаю. – Он погладил меня, а я в ответ замурлыкал. С одной стороны, мне, ясное дело, хотелось вернуться к Джорджу, с другой – я был сыт, находился в тепле и безопасности и вполне мог заснуть прямо там, у Дэниела на руках. Мне столько пришлось пережить – и лиса эта, и пожар…
Пожар! Я замяукал, а хвост мой нервно дернулся от нахлынувших воспоминаний. Бедняга Джордж! Мой бедный паб. А есть ли у меня теперь дом, куда можно вернуться? Мне хотелось объяснить милым Дэниелу и Ники, что телефон, номер которого указан на жетоне, возможно, сейчас лежит под обломками сгоревшего дома, где больше никто не живет.
– Кажется, его что-то беспокоит, – заметила Ники и погладила меня по голове. – Может, ты прав, и он уже давно потерялся. Хотя и не выглядит изможденным.
Я принял это за комплимент.
– Давай чуть позже еще позвоним, – сказал Дэниел. – Уверен, кто-то наверняка будет его искать. Такой красивый кот и выглядит ухоженным.
В тот момент я окончательно убедился, что этому человеку можно доверять. У него был хороший вкус в том, что касается кошек. Он перенес довольно мурлыкающего меня на диван, и я уснул крепким спокойным сном.
Глава 3
Разбудил меня голос, принадлежавший незнакомому мужчине. Я тут же пришел в боевую готовность, поднял уши, подобрался и приготовился бежать. Голос хоть и звучал дружелюбно, но мало ли.
– А я тебя знаю! – Обладателем голоса оказался здоровяк с щетинистым лицом. Мне его вид не понравился. Когда он приблизился, я предупреждающе зарычал, но здоровяк лишь рассмеялся. – Это же Олли, кот из паба «Герб лесничего». Вы что, не знаете Олли? В нашем городке его все знают!
Дэниел и Ники печально переглянулись.
– Мы не ходим в паб, – пояснил Дэниел.
– А. Вы, наверное, недавно переехали? Так вот, это кот Джорджа, хозяина паба. Черт, а ведь теперь ему негде жить! Небось видели, что с пабом случилось?
– Конечно! – ахнула Ники. – Пожар!
– Здание сильно пострадало, – заметил Дэниел. – Да и деревенскому клубу досталось.
– Да, клуб, конечно, не сгорел дотла, пожарная бригада подоспела вовремя, но ты прав – бог знает, когда клуб и паб снова заработают. – Здоровяк потер щетинистый подбородок, серьезно глядя на меня. – А что же старина Джордж не взял кота с собой, когда уехал?
Уехал? Уехал? Я выпрямился, не в силах поверить в услышанное. Джордж никогда бы меня не бросил!
– А куда он уехал? – поинтересовался Дэниел.
– К сестре, в Лондон. У бедняги больше никого не осталось. А сестра предложила пожить у нее, пока идет ремонт. Это, я думаю, до конца года растянется. Страховку выплатят, конечно, но бог знает, когда.
– Вот не повезло. Получается, он потерял и дом, и источник дохода. – Ники выглядела расстроенной.
– Да еще и кота, – добавил здоровяк, кивнув на меня. – Надо сказать Джорджу, что вы его нашли.
– А мы ему уже два раза звонили. Номер на жетоне. Там никто не отвечает, – заметил Дэниел.
– Какой номер? Дай гляну. – Здоровяк потянулся ко мне. Я испуганно замяукал, спрыгнул с дивана, бросился к окну и спрятался за шторой. Люди рассмеялись. Я так и не понял, над чем. Кажется, я узнал этого здоровяка: он часто приходил в паб с компанией друзей. Они всегда шумели, пили много пива, смеялись и играли в какую-то игру – кажется, она называлась «домино». Я старался держаться от них подальше. Здоровяк был вроде ничего, но, как я уже говорил, к малознакомым мужчинам я отношусь с подозрением.
– Дай-ка лучше я его возьму, Мартин, – заявил Дэниел. – Ко мне он вроде привык. Я нашел его в лесу. Он сидел на дереве и не мог слезть.
Дэниел взял меня на руки и показал здоровяку мой жетон.
– Это номер паба, – тут же ответил Мартин. – Теперь от него толку никакого. Вам нужен мобильный Джорджа. У меня он есть… Всегда звонил ему договориться насчет матчей по домино. – Он со вздохом достал из кармана телефон и принялся набирать номер. – А теперь играть нам будет негде. И столик на Рождество мы в пабе заказали. Хотя сейчас это уже не так важно, наверное. – Он вдруг замолчал, а потом закричал в трубку: – Джордж? Это Мартин, из команды домино. Слыхал про пожар, приятель, да, мне очень жаль… Ну ты как?
Дэниел посадил меня на диван, а Ники опустилась рядом и принялась гладить. Мартин тем временем рассказал Джорджу, что меня нашли и со мной все в порядке – я укрылся на дереве. Я очень расстроился: мой человек, мой лучший друг был на другом конце провода, и я не мог увидеть и даже услышать его. Я несколько раз печально мяукнул, и Ники стала гладить меня усерднее и приговаривать: «Ах, бедняжка Оливер». Тут я успокоил себя тем, что, по крайней мере, мне повезло оказаться с ней и Дэниелом. А ведь я, между прочим, рисковал попасть к лисе на обед. Так что нечего себя жалеть.
– Ребята, вы не против подержать кота у себя, пока Джордж улаживает кое-какие дела? – спросил Мартин, наконец повесив трубку.
Ники и Дэниел обменялись встревоженными взглядами.
– А это надолго? – спросил Дэниел. – Не то чтобы я против, но я-то думал, Джордж сразу за ним приедет.
Если честно, я тоже так думал. Нет, Дэниел и Ники, конечно, пришлись мне по душе, и я им тоже понравился, но я скучал по своему хозяину, и мысль, что он, возможно, не захочет взять меня к себе, заставила меня содрогнуться. Неужели я чем-то его огорчил? Я же поднялся наверх в спальню, разбудил его, предупредил о пожаре. Что еще я мог сделать?
– Нет, – ответил Мартин. – Джордж, видно, в затруднительном положении. Сестра очень добра к нему, поселила его у себя и все такое прочее. Но она живет на главной улице в оживленном районе. А Олли же не привык к тому, что вокруг много машин. Джордж боится, что кот убежит и попадет под колеса. Вот и спрашивает, не согласится ли кто в деревне присмотреть за ним до поры до времени.
Представив себе много машин, я взволнованно мяукнул. Все верно, они пугали меня до чертиков. У нас в деревне машин было мало, но чуть дальше, у подножия холма, на котором стоял паб, пролегала шумная дорога. Люди называли ее «развязкой» и твердили, что с тех пор, как ее построили, в деревне стало намного спокойнее… Но мне эта развязка внушала ужас, и я сторонился ее как огня.
– И еще кое-что, – продолжал Мартин. – У его сестры аллергия. Ужасная аллергия на кошачью шерсть.
Ах, аллергия – да, мне приходилось слышать о таком и раньше. Как-то раз в паб заявилась одна дамочка и жутко расчихалась. А потом увидела меня и в промежутках между чихами подняла такой скандал! Мол, кошек нельзя пускать в пабы, потому что у нас шерсть, а у людей, видите ли, аллергия. Джордж-то с ней обошелся очень вежливо, сказал, что ему мол, очень жаль, но паб – мой дом родной и он не может выгнать меня на улицу. Поэтому не согласится ли она посидеть в соседнем зале, там, где подают еду (меня туда не пускали)? Но дамочка удалилась с сердитым видом, и больше мы ее не видели.
– О господи, – сказала Ники и снова взглянула на Дэниела, а тот на нее. Уголки их губ поползли вниз. Ники по-прежнему гладила меня, и я понимал, что не мог разонравиться ей, но, кажется, возникла какая-то проблема.
– Мы не можем его оставить, – с расстроенным видом наконец произнес Дэниел. – Если начистоту… – Он покраснел и как будто не хотел договаривать.
– Нам просто это не по карману, – выпалила Ники. – Мне очень жаль. Стыдно признаваться, но нам самим еле хватает на еду. Аренда… и расходы…
– Да, конечно, я понимаю, – поспешил перебить ее Мартин. Он переминался с лапы на лапу, как делают люди, когда испытывают неловкость. – А кому сейчас легко? Будь проклято это правительство, банки и кризис… – Он замолк и поспешно добавил: – Ну если так, я его заберу.
– Да, конечно, я понимаю, – поспешил перебить ее Мартин. Он переминался с лапы на лапу, как делают люди, когда испытывают неловкость. – А кому сейчас легко? Будь проклято это правительство, банки и кризис… – Он замолк и поспешно добавил: – Ну если так, я его заберу.
Я напрягся и приготовился снова залезть на штору. Нет уж, ни за какие сардины не пойду я к нему домой! Я пока ему не доверяю. Слишком у него голос громкий, и лицо красное, и щетина, и лапы передние такие громадные… Я посмотрел на милую Ники и мяуканьем выразил свое негодование, но она, кажется, не заметила моего расстройства.
– Уверен? – спросила она. – Но вам с Сарой кормить двоих детей, и… не слишком ли скоро после Уголька?
Уголька? Что еще за Уголек? При чем тут он? Я опять замяукал, встревожившись не на шутку.
А Мартин заметно погрустнел. Потом пожал плечами и, как мне показалось, заставил себя улыбнуться.
– Думаю, детям так будет даже легче прийти в себя. Может, другой кот – как раз то, что им сейчас нужно. Мы и сами собирались взять кого-нибудь… просто времени пока не было этим заняться.
Так значит, Уголек – тоже кот! И, похоже, с ним что-то произошло – что-то плохое, судя по расстроенному виду Мартина. Я прекратил мяукать и глянул на него еще разок. Если у него уже был кот и он по нему скучал, значит, не так уж этот здоровяк плох.
– Да и места у нас побольше, и сад есть, – продолжал он, снова повеселев. – И дети будут с ним играть.
Мне было жаль этого Уголька, что бы с ним ни случилось, но по правде говоря, я с облегчением узнал, что в доме, куда мне, похоже, предстояло отправиться, не будет других котов. Дело в том, мой котенок, что некоторые коты очень ревностно относятся к своей территории. Они метят ее, обозначая границы, и могут не на шутку развозмущаться, если другой кот даже случайно заступит в их владения. Так обычно и начинаются драки. Сам-то я никогда не видел в них смысла – предпочитаю мирное существование.
– Что ж, – печально вздохнула Ники, по-прежнему поглаживая меня, словно действительно хотела, чтобы я остался. – Думаю, так лучше и для самого Оливера. Мы оба весь день работаем, он будет скучать… А ты уверен, что Сара не станет возражать?
– Нет, конечно. Она у нас любит животных.
Мне было приятно это слышать. Я уже начал думать, что, может, не так уж страшно будет отправиться к Мартину. Но когда он подошел, чтобы взять меня, я все же вздрогнул, и на этот раз рассмеялась Ники.
– Оливер, Мартин тебя не обидит, – сказала она и подхватила меня на руки. – Пойдем-ка, дружок. Сара тебе понравится. И дети тоже.
Дети. Человеческие котята. Это должно быть интересно. Я часто видел, как они играют в парке перед деревенским клубом напротив паба. Может, они и со мной поиграют? Так хоть время до возвращения Джорджа пролетит быстрее.
Соседний дом очень отличался от того, где жили Ники с Дэниелом. У меня, конечно, было не так много времени, чтобы его осмотреть, но я успел заметить, что гостиная крошечная, а кухня, где меня кормили, немногим больше чулана в пабе. Болтаясь на занавеске, я глянул в окно: садика перед домом не было, только кусочек тротуара и бельевая веревка, трепыхающаяся на ветру. Но когда Ники отнесла меня в дом Сары и Мартина, сквозь большие стеклянные двери в конце гостиной я сразу увидел сад. Там была большая лужайка с мягкой травой, кусты, где можно спрятаться, и даже качели, как на детской площадке перед клубом. В саду играли в догонялки две девочки в пальтишках и теплых сапогах. Со стороны выглядело, будто им очень весело, и мне захотелось присоединиться. Но Ники усадила меня себе на колени, а Мартин тем временем рассказал Саре мою историю.
– Ох, бедный Оливер! – воскликнула Сара, дослушав до конца про Джорджа, паб и сестру с аллергией. У милой смешливой Сары были длинные белокурые волосы и добрая улыбка, которая появлялась на ее лице всякий раз, когда она на меня смотрела. – Конечно же, пусть остается! Дети его полюбят, и ты прав, Мартин, он поможет нам оправиться от потери Уголька.
– Если возникнут какие-то проблемы, мы его сразу заберем. Как-нибудь справимся, – неуверенно добавила Ники. – Я бы очень хотела о нем заботиться. Если бы только…
Она искренне переживала из-за того, что они с Дэниелом не могут меня прокормить. Желая подбодрить Ники, я лизнул ей руку и ткнулся носом в лицо.
– А он к тебе привязался! – заметила Сара. – Знаешь, что? Пусть он станет общим котом, пока Джордж не вернется? Кормить его будем тут – это не проблема, я работаю дома и почти все время нахожусь здесь. Но спорим, он будет заглядывать к вам, чтобы и вы его погладили?
Кажется, Ники это предложение обрадовало, да и меня тоже. Надо же было так приземлиться на четыре лапы! Не один новый временный дом, а целых два! Конечно, это все не то, что раньше, в пабе, с моим Джорджем… Но я должен быть храбрым и радоваться тому, что есть. Мало ли в мире котов, оказавшихся в гораздо более незавидном положении?
Между прочим, я и сам попадал в худшие передряги, когда был маленьким котенком – даже моложе тебя. Но как я уже говорил, это совсем другая история. Может быть, когда-нибудь я тебе ее расскажу… хотя при одном воспоминании о тех временах меня по-прежнему пробирает дрожь. Но сейчас, мой маленький котенок, уже поздно, и нам обоим пора заняться ужином. Продолжим завтра.
Глава 4
Ну вот, привет. Что-то ты рано проснулся. Не спалось? Помню, помню, со мной в молодости тоже бывало. В такое чудесное ясное утро хочется и птичек погонять, и мух половить, да? А вот меня теперь то и дело тянет вздремнуть, так бы и спал весь день.
О, это потому, что тебе не терпится услышать продолжение истории? Что ж, предупреждаю, конец еще нескоро, и тебе, вероятно, наскучит мой рассказ задолго до окончания и захочется порезвиться на солнышке. Эх, молодость!
Так на чем мы вчера остановились? Ах да: я очутился в доме у Мартина и Сары. В первую ночь я отлично поспал. Сара устроила мне прекрасную удобную постель в старой корзинке Уголька, дала мягкое одеяло и какую-то пушистую игрушку, чтобы не было тоскливо. Да ты и сам знаешь, что такое удобная кровать. Но после той первой ночи я редко в нее возвращался. Какой бы уютной ни была постель, мы, кошки, любим спать в разных местах. Например, в гостиной у Сары и Мартина стояло кресло с большой и толстой бархатной подушкой – вот его я и облюбовал.
А теперь расскажу-ка, пожалуй, про детей. У Сары и Мартина были две маленькие дочурки – Грейс и Роуз. Грейс, та, что постарше, много смеялась и очень быстро двигалась. Когда Сара нас познакомила, Грейс так всполошилась, что я уж подумал, будто сейчас она залезет на штору. А Роуз, в отличие от сестры, была тихой и не слишком веселой. И я понимал почему: у нее болела передняя лапка. Лапка была закована в какую-то твердую оболочку, похожую на бинт, и Роуз приходилось носить штуку, которую люди называют «перевязь» – ремешок на шее, чтобы рука не двигалась. Мне стало жаль Роуз, и я участливо боднул ее в заднюю лапу. Но хотя сперва она улыбнулась, словно была рада меня видеть, потом девочка вдруг ударилась в слезы и запричитала: «Уголек! Уголек!» Мне было неприятно думать, что это я ее расстроил. Я убежал и спрятался под стул.
– Не волнуйся, Оливер, – тихо успокоила меня Сара, заглядывая под стул. – Ты не виноват. Просто Роуз все еще расстроена из-за нашего Уголька.
И правда, через некоторое время Роуз перестала плакать, и две дочурки принялись играть со мной в мячик и пустую картонную коробку. Ты, конечно, можешь подумать, что я слишком стар для таких игр, но поверь, картонная коробка для кошек – игра на все времена. Это же так весело, что просто не может надоесть! И вот, пока мы играли, я услышал, как Мартин и Сара разговаривают вполголоса на кухне. Наверное, они забыли о том, что у нас, котов, очень острый слух – я старательно ловил каждое их слово.
– Надеюсь, мы правильно поступили, – обеспокоенно проговорила Сара. – Она не плакала так сильно с того самого дня.
– Я думаю, правильно. И Роуз станет лучше – нельзя все держать в себе.
– Точно. Она же почти все время молчала. Я пыталась поговорить с ней о случившемся, но ничего не вышло.
– Просто в ее голове два этих происшествия связаны. Она выбежала на дорогу вслед за Угольком…
– Но Мартин, они и правда связаны! Только Роуз никак не поймет, что ни в чем не виновата.
Они замолчали ненадолго, и были слышны лишь звуки кастрюль и разных предметов, которые перекладывали с места на место. Видимо, Мартин и Сара готовили воскресный обед. О воскресных обедах я знал не понаслышке – в пабе по выходным всегда было много народу. При мысли о доме мне стало немного грустно.
– Я просто надеюсь, что теперь, когда Оливер здесь, она хоть немного повеселеет, – вдруг заговорила Сара. – Все каникулы она не выходила из дома, не играла с ребятами. А Грейс без нее тоже гулять не хочет. Вот и просидели все праздники в четырех стенах. Хорошо, что завтра опять в школу. Может, отвлечется немного.