– Эти сведения от твоего мужа?
– Нет. Он еще не знает. Он отказался от этого дела…
– Почему?
– По этическим соображениям. И передал это Деборе Дмитриевне Новак.
– О, она знаменитый адвокат.
– Да. Артур ее ученик.
– Она взяла дело?
– Да.
– Это она тебя предупредила?
– Глеб!
– Спасибо. Передай ей от меня большое спасибо! Да не дрожи ты так! Я отдам ей больше, чем положено по закону. Пусть подавится. Только не дрожи… Я уже связался со своим адвокатом. Уверяю тебя, мы кончим дело миром.
– Глеб, а если… если она будет недовольна и выложит все это в Интернет?
– О, тогда она огребет уголовную статью за причинение нравственных страданий путем использования чужого изображения.
– Но она может не знать о существовании такой статьи.
– Дурочка моя, неужто ты думаешь, что Новак, которая предупредила тебя, не предупредит ее? Наивно! Но какая хорошая тетка, эта Новак! Она, видимо, очень тебя любит. Что, впрочем, меня не удивляет.
И он стал нежно и осторожно ее целовать.
– Не бойся, все будет хорошо, вот увидишь… Только скажи, ты меня любишь?
– Глеб, я уже ничего не понимаю. Я так устала.
– Да. Ты права. Но ты ведь скоро уедешь с дочкой отдыхать. Вот и хорошо. А я повезу к морю своих мальчишек. Ты отдохнешь от меня, приведешь в порядок свои мысли и чувства… Ты на машине?
– Нет.
– Слава богу. Я дам тебе машину с водителем на целый день. По крайней мере, буду спокоен за тебя.
– Спасибо, Глеб, – уже еле слышно пробормотала Наташа. – Я пойду…
– Я так удивился, увидев твой звонок, так обрадовался… Хотя я считаю, что все к лучшему…
Какие мужики толстокожие! Он считает, что все к лучшему. А я не могу отделаться от мысли о чужих людях, видевших эту запись. Я, наверное, уже никогда не смогу с ним спать…
…В самолете Аську с Борей, сыном Тани Алешиной, посадили рядом, а мамы сели позади них. Дети мгновенно нашли общий язык.
– Поверь мне, Наташ, Борька в восторге от твоей дочки. Уж я его знаю.
– Это хорошо, по крайней мере, этой проблемы у нас не будет.
– А у нас вообще не должно быть проблем! Я заказала трансфер, нас в Барселоне встретят, отвезут на место, а завтра пригонят машину по нашему адресу. Какие проблемы, о чем ты! Отдыхать надо без проблем!
– Ох, Таня, как мне повезло. Ты обо всем подумала.
– Потому что привыкла не полагаться на мужиков. А ты замужняя дама, и все организовывает муж, так?
– Более или менее.
– Наташ, у тебя что-то плохое случилось?
– Случилось, но уже прошло, и говорить не стоит.
– Дело хозяйское. Но если приспичит душу излить, знай – я могила!
– Спасибо, учту.
Только когда Наташа увидела Аську, она перестала дрожать. Артур, сдав дочку на руки жене, умчался на работу, и до отъезда они почти не виделись. Он даже с трудом выкроил время, чтобы отвезти жену и дочь в аэропорт.
Вскоре Таня задремала. А Наташе не спалось. Наверное, думала она, мой роман с Глебом закончился. Ну и пусть. Мне это не под силу. Артур неплохой муж, хороший человек… У нас дочь. Это было цунами, и остались обломки… Но из обломков тоже можно соорудить если не дом, то хотя бы плот, и доплыть на плоту до… тихой гавани. Вырастить спокойно дочь. И, наверное, надо уйти с канала. Мне буквально вчера поступило предложение перейти на ТВЦ. Я сказала, что должна все обдумать… А что тут думать? Надо уходить. Глеб обидится. А, впрочем, у него теперь будет много забот помимо канала. Его налаженный дом тоже рухнул. С ним теперь будет младший сын. Все правильно, наступает штиль… Интересно, я смогу без него? А он без меня? Он-то сможет… И я, скорее всего, смогу. Или нет? Как бы там ни было, а я должна, просто обязана смочь… Да, недолго музыка играла, недолго фраер танцевал. Полтора месяца всего лишь. И вдруг такая тоска по Глебу на нее навалилась, что она чуть не взвыла. Она так явственно увидела его серые глаза с какими-то неправдоподобно красивыми, обведенными темной каймой зрачками. Какое тепло излучают эти глаза… А какие у него руки! Сильные, мужицкие и в то же время изящные… Запах его кожи… Как жить без всего этого? Она даже застонала. Таня проснулась.
– Наташ, ты чего? Что-то болит?
– Болит. Душа.
– Вот те здрасьте! Любовь нешто?
– Любовь, – тяжело вздохнула Наташа.
– Безответная?
– Нет. Но… бывшая… прошедшая…
– Ты разлюбила? Хотя нет, тогда бы душа не болела. Тебя разлюбили?
– Тоже нет.
– А, поняла. Он женат?
– Уже нет.
– Так в чем проблема? Скажи, легче станет.
– Понимаешь, нашу любовь в такой грязи изваляли…
– То есть?
– Выследили. Камеру установили…
– Жена?
– Да.
– Фу!
– Конечно, фу, но… что сделано, то сделано.
– Это попало в сети?
– Пока нет. Но где гарантии? А главное, я не могу отделаться от мысли, что… самое интимное, самое…
– Смотрели и, возможно, комментировали чужие люди, да?
– Да. Это меня просто убивает. И меня и нашу любовь.
– А он?
– Он сказал, что это, возможно, к лучшему…
– А что ты хочешь? Мужик. Между прочим, я с мужем из-за этого рассталась. Есть вещи, которые нас, женщин, глубоко ранят, а они считают, что все это капризы и притворство.
Наташу вдруг опять начал бить озноб.
– Что с тобой? – перепугалась Таня.
– Не знаю. Это началось, когда я узнала про камеры. Потом прошло.
– Нервы гуляют. Все, эту тему мы закрыли. А что там наши дети? Смотри-ка, задрыхли! Вот молодцы. Наташ, а ты бывала в Барселоне?
– Да. А ты?
– И я. Сказочный город. А мы, кстати, будем жить совсем недалеко от Реуса. Это городок, где родился Гауди. Там я не была. А ты?
– Тоже не была. Значит съездим.
– Конечно!
Домик оказался очаровательным. Он стоял, что называется, на второй линии, в маленьком саду, и в этом домике было все, что нужно для комфортной жизни. Четыре спальни, гостиная, терраса и восхитительная кухня.
– Какая прелесть! – воскликнула Наташа. – Знаешь, я даже готова тут… готовить! Хотя вообще-то на отдыхе этого не люблю.
– Ну, тут же нет необходимости готовить каждый день по три раза. Один день ты, другой я, а на третий в ресторан. А еще лучше будем готовить вместе. Быстрее и веселее, без всяких дежурств и обязаловок!
– Таня, ты идеальная спутница!
– А то!
Дети рвались на море.
– Мама, пойдем, а то поздно будет! – кричали оба.
Женщины достали купальные принадлежности и почти бегом бросились к морю.
– О, вот теперь я понимаю, почему это место называется Коста-Дорадо, – воскликнула Таня.
– А что такое Коста-Дорадо? – спросила Аська.
– Золотой берег! – ответил Боря. – Видишь, на дне песок кажется золотым, но это от солнца, да, мама?
– Конечно. Кстати, нигде такого эффекта не видела. Ах, хорошо! Наташка, вода такая теплая! Ася, ты умеешь плавать?
– Еще как!
И все четверо бросились в воду.
В воде Наташа сразу перестала дрожать. Как хорошо здесь. А какое тут небо! Высокое, светлое… И тепло… Это такое блаженство, когда тебе тепло. И Таня такая милая, умная. С ней легко. И дети подружились. Неужели я пробуду здесь целых три недели? Без мужа, без любовника, без всех этих кошмаров… Надо только научиться не думать о Глебе. Постараться его забыть. А когда вернусь, уйти с канала. И тогда… Тогда, наверное, моя жизнь как-то образуется. Ведь если Артур промолчал, значит он решил, что менять ничего не хочет. Он, видимо, понимает, что мы квиты… Ну и прекрасно. Так и будем жить. Без всяких цунами. В московском, резко континентальном климате какие могут быть цунами? Абсурд!
Ужинали в маленьком рыбном ресторанчике.
– Паэлью любишь? – листая меню, спросила Таня.
– Терпеть не могу!
– Я, признаться, тоже. А Борька обожает. О, я буду жареного сибаса.
– Я тоже. Ась, а ты что хочешь?
– А что такое паэлья?
– Это рис с морскими гадами! – сообщил Боря.
– Как с гадами? – испугалась девочка.
– Ну, там мидии, ракушки, осьминожки…
– Ни за что! А просто нормальной рыбы тут нет? Или креветок?
– Креветки есть.
– Тогда мне побольше креветок!
– А креветки это тоже считается морские гады, – снисходительно сообщил Боря.
– Сам ты гад! – рассердилась Аська. – Мама, я хочу колу!
– Это очень вредно! – заметил Боря.
– А мне плевать! Зато вкусно! Мне дядя Сережа в Юрмале покупал, правда, бабушке не велел говорить.
– Значит, ты не умеешь хранить тайны! – сделал вывод Боря.
– Это не тайна, а секрет!
– Одно и то же!
– Нет, это разные вещи, правда, мама?
– Вопрос спорный, но и то, и другое надо хранить свято. И не вздумай проболтаться папе, что я тебе колу давала. Вот и будет проверка, умеешь ты хранить секреты или нет.
Девочка надулась.
– А мы с тобой имеем право выпить по бокальчику вина, – сказала Таня.
– Это тоже тайна? – поинтересовалась Ася.
– Нет. Об этом можешь рассказывать всем. И никому интересно не будет, – засмеялась Таня.
– Почему?
– А какой интерес в том, что две взрослые тетки на отдыхе выпили за ужином по бокальчику сухого вина?
– Почему?
– А какой интерес в том, что две взрослые тетки на отдыхе выпили за ужином по бокальчику сухого вина?
– Если по бокальчику и не каждый день, никакого, – согласился Боря, – а вот если каждый день и по два, вас уже можно будет обвинить в алкоголизме.
Женщины покатились со смеху.
– Видала мерзавца? – радовалась Таня.
– А называть сына мерзавцем хорошо?
– Тетя Таня, он у вас не мерзавец, он просто зануда!
Но тут принесли заказанную еду. Паэлья, надо сказать, выглядела весьма аппетитно.
– Тань, а может, как-нибудь стоит тут ее попробовать?
– Можно, – без особенной уверенности ответила Таня.
– Я вам пробовать не дам! – заявил Боря. – Я все равно уже мерзавец!
– Не волнуйся, мы в следующий раз закажем одну порцию на пробу! И все втроем попробуем, правда, Ася?
– Асе я как раз дам попробовать сейчас! Хочешь?
Девочка кивнула.
– Бери, пробуй!
– Нет, мне не хочется. А хочешь креветку?
– Хочу!
Ася положила ему в тарелку две креветки. Мир был восстановлен.
Потянулись дивные курортные дни. Было жарко, но у моря жара переносилась легче. Никто от нее не страдал. Приходилось только следить, чтобы дети не обгорели. Жили дружно и весело.
На пятый день после купания Наташа вдруг почувствовала себя плохо. Ее рвало.
– А ты, часом, не залетела, подруга?
– Совершенно точно нет. Видимо, что-то съела.
– А хотела бы еще ребенка?
– В моей сегодняшней ситуации – нет.
– Понимаю. А я бы не прочь. Видишь, как Борьке нужна младшая сестренка.
Сегодня они собирались ехать в Реус.
– Езжайте без меня, а я полежу, может к вечеру и оклемаюсь.
Они уехали, а она легла в постель и мгновенно уснула. А к вечеру проснулась здоровая. Что это было? А тут и дети с Таней вернулись.
– Как ты, подруга? – заглянула к ней Таня.
– Все прошло. А вы как?
– Мы – здорово! Наташ, ты даже не представляешь, кого я встретила в Реусе!
– И кого же?
– Кузьмина.
– Какого Кузьмина? – смертельно побледнела Наташа.
– Что значит какого? Глеба Витальевича с сыновьями. Такие парни… Эй, Наташа, что с тобой?
– А что… что он тут делает?
– То же, что и все нормальные люди. Отдыхает. С генпродюсерами это тоже случается. Кстати, спрашивал о тебе. И пригласил нас всех завтра к себе на обед. Обещал какие-то невероятные шашлыки. А его парни взяли наших малявок под опеку. Старший обещал научить их на сёрфе кататься.
Наташа сидела, закрыв лицо руками. Она была в полном смятении.
– Эй, подруга, ты чего? Стоп! Слушай, а это не Кузьмин случайно герой твоего романа?
Наташа молчала. Таня подошла к ней и отняла ее руки от лица.
– Ни фига себе! А что, он клевый! И у него такие ноги… Загляденье!
– Что?
– Я никогда его не видела в шортах. Ему идет.
Тут в комнату ворвалась Аська.
– Мама! Мама! Мы твоего босса встретили. Он такой хороший! И у него сыновья… Юра и Леня… И мы завтра идем к ним в гости! Я обожаю шашлык!
– Ася! – позвал ее Боря, и она умчалась.
– И давно это у вас?
– Нет, совсем недавно. Только, Танечка…
– Да все я понимаю и хорошо умею держать язык за зубами. А где вы встречались-то?
– Он снял квартиру в Ясеневе. И приезжал туда на стареньких «жигулях» и в таком виде… Сам про себя говорил: «Чмо на шестерке цвета баклажан».
– Значит, про вас нельзя сказать, что он пропихнул на телевидение свою любовницу?
– Нет, нельзя.
– А где он тебя нарыл?
Наташа рассказала. Ей хотелось говорить об этом.
– Ну, он явно сразу на тебя запал.
– Говорит, что да.
– А ты?
– А я ни сном ни духом. То есть я чувствовала, что он ко мне… хорошо относится, но… И никогда о нем в этом качестве не думала. Я его иногда по нескольку месяцев вообще не видела. А потом повезла Аську к маме в Юрмалу… Я там люблю рано утром по морю шлепать. И вдруг иду себе, о чем-то думаю… И вижу далеко впереди мне навстречу тоже кто-то бредет по воде. Пригляделась… Показалось, что это Кузьмин, но я глазам своим не поверила. И вдруг он побежал мне навстречу, вот тут у меня крышу и сорвало. Я тоже бросилась бежать к нему, и он сразу меня схватил и стал целовать… И все… Цунами…
– Обалдеть, как красиво! Он тебя замуж звал?
– Звал. Но я… я боюсь. Дети же… Артур обожает Аську, и она его.
– Да, она все твердит, какой у нее папа…
– Интересно, а как его женушка пронюхала?
– Я думаю, она сразу что-то заподозрила и пустила за ним слежку. Тань, а ты в Москве ему не говорила, куда ты едешь отдыхать?
– Нет. У меня с ним сугубо рабочие отношения.
– А кому-нибудь вообще на канале говорила?
– Не помню, но вполне могла сказать, это же не тайна… Да, кстати, ты всегда можешь слинять с ним на часок-другой, я прикрою.
– А ты не знаешь, где они живут?
– Как не знать, в двух шагах от нас, только на первой линии. И сад побольше раза в два. А вот интересно, если бы мы в Реусе не встретились, как бы он действовал?
– А может это просто случайность?
– Ты веришь в такие случайности?
– Ну, вообще-то все бывает?
– Не придуривайся, Наташка!
Утром все отправились на пляж. Наташа со страхом озиралась, боялась встретить Кузьмина на людях. Но его не было видно. И вскоре она расслабилась. Аська с Борей играли в бадминтон. Таня сегодня не купалась, и Наташа одна пошла в воду. Заплыла далеко, а когда повернула к берегу, увидела, что возле Тани стоят двое мужчин. Но никто из них не напоминал Кузьмина. И тут она увидела скачущую по берегу Аську, которая махала ей руками и что-то кричала. Наташа поплыла быстрее.
– Мама! Мама! Там пришли Юра с Леней! Они хотят нас научить на сёрфах… Но им нужно, чтобы ты разрешила! Мамочка, ты разрешишь ведь, правда? Идем скорее!
Аська вся дрожала от нетерпения.
Наташа тяжело вздохнула.
– Вот, это моя мама!
Парни обернулись. Оба были хороши. Не красавцы, но с очень приятными лицами… И отлично сложены. Младший еще по-юношески тонкий, а старший уже мужичок. И он окинул Наташу вполне мужским взглядом, но тут же широко улыбнулся.
– Здравствуйте, Наталья Алексеевна, – сказал он. – Вы позволите нам учить Асю?
– Пожалуй, запрещать бессмысленно, – улыбнулась она. – Тем более у нас на глазах…
– Ура! – победно вскинула руку Аська.
И Боря тоже подпрыгнул от радости.
– А где же ваши сёрфы?
– А вон лежат!
– Только не очень долго!
– Вы знаете, надо бы ребят кремом намазать от загара, а то на воде вмиг сгорят, – чуть смущенно заметил Леня.
– Молодец! – воскликнула Таня. – А я и не сообразила.
Наконец, ребята убежали.
– А папаша поехал за мясом для шашлыка, – сообщила Таня. – Скажи, какие славные парни?
– Да. Странно, у такой мамаши…
– Значит, папины гены пересилили. А посмотри, Аська-то, от горшка два вершка, а сколько кокетства. Одна с тремя кавалерами… Ох, вырастет, даст жару…
– Про меня маленькую тоже так говорили…
– И что? Ты жару не давала?
– Нет. Я замуж в восемнадцать лет вышла. Девушкой. И до Глеба…
– Хочешь сказать, что Кузьмин у тебя второй мужчина в жизни?
– Именно.
– Наташ, как это возможно? Ты же такая интересная женщина…
– Понимаешь, претенденты были, и не так мало, но никто не нравился до такой степени, чтобы…
– Понятно. А я сразу после школы выскочила замуж за свою первую любовь. Прожили два года и разбежались. Эти юношеские браки… такая гадость. И я подалась в Москву, я же из Самары. Поступила в педагогический и подрабатывала репортером на радио. Весело жила. Потом пошла на телевидение. Сперва только бумажки подшивала да за пивом бегала. Но постепенно стала себя проявлять, меня заметили. А потом влюбилась как бешеная в одного… Все забыла. И родился Борька. А папаше приспичило в Европу ехать. Я отпустила. Он и слинял благополучно. Спасибо, мама на первых порах Борькой занималась, а у меня вдруг карьера поперла… стала шеф-редактором, а однажды Проваторов заболел, и я его в эфире заменила. Продюсеры обрадовались, свежее лицо, бойкий язычок… Ну, подсиживали меня… Но я плевать хотела.
– А Борькин отец как-то проявляется?
– Нет. Говорю же, сгинул.
– А у тебя кто-то есть?
– Есть. Но это не любовь. У нас замечательные ровные отношения. Но крыша у обоих на месте. И знаешь, меня это устраивает.
– Он женат?
– Да. И слава богу. Мне муж без надобности. У меня мама с папой, я их в Москву перетащила. Папа нашел в Москве прекрасную работу, он у меня замечательный врач-офтальмолог. Хорошо зарабатывает, а мама с Борькой.
– Они с тобой живут?
– Да. А как иначе? Мы сменяли мою двушку-малютку и их роскошную трехкомнатную в Самаре на вполне приличную трешку и живем…
– И ты сейчас никого не любишь?
– Слава богу, нет! И не смотри на меня с такой жалостью! От этой любви одна морока. Ты вот сейчас небось думаешь, ой, а как я с ним сегодня встречусь на глазах у всех. Так ведь?
– Так, Танечка, так.
– И что тебе надеть?