Автоматически сработали навыки, выработанные годами упорного обучения боевым искусствам под руководством мастеров Варсавии. Бхехан прочно уперся ногами в землю и приготовился к столкновению. Рассекая воздух, топор с тихим свистом понесся к цели.
К ужасу псайкера, силовой топор прошел сквозь тело ксеноса. Неожиданным последствием взмаха было то, что прогностикар потерял равновесие и упал на одно колено. Он тут же вскочил, готовый продолжать бой, но увидел лишь, что тварь исчезла, просто растворилась в воздухе прямо у него на глазах. Остался лишь странный психический след, едва различимые нематериальные обрывки, которые быстро растаяли в воздухе, оставив после себя лишь воспоминание.
— Что-то здесь не так, — произнес псайкер в вокс.
В его голосе сквозило замешательство.
— Да неужели, прогностикар? Ты уверен? — Ответ Гилеаса, возможно, и был более резким, чем мог быть в иной ситуации. Но, учитывая то, что сержант вел кровопролитную смертельную схватку с существом, по-видимому способным разрубить его на куски, это было понятно. — Есть какая-то надежда на то, что ты обоснуешь свой выдающийся логический вывод?
Подхватив силовой топор, Бхехан рывком развернулся к следующему ксеносу. Прогностикар снова и снова взмахивал своим оружием, но оно не встречало сопротивления.
Он ощутил три разума. Не более, не менее. Теперь, когда двое иллюзорных противников рассеялись, их оставалось семь.
— Братья мои, не все они реальны, — быстро произнес он. — Лишь трое из них представляют реальную угрозу.
— По мне так они вполне реальны, — ответил Ялонис, которого только что яростно впечатало в ствол одного из огромных деревьев. Бронепластины на его спине были повреждены. Дисплей выдал предупреждение о нарушении целостности. Космодесантник проигнорировал сообщение и продолжил сражаться. Одна из рук Рувима безвольно повисла вдоль тела, а его организм усиленно пытался устранить нанесенный ущерб.
Гилеас и Тикайе сражались, взаимно дополняя друг друга, и теперь решительно теснили одного из противников. Они одновременно запустили прыжковые ранцы и взмыли вверх, вынудив ксеноса резко вскинуть голову, следя за теперь уже воздушными целями. Высота взлета на прыжковых ранцах была сильно ограничена высотой крон деревьев, но братья оказались наверху, вне досягаемости врага.
Существо припало к земле, сворачиваясь пружиной и готовясь к прыжку. Бхехан тут же решил воспользоваться представившейся возможностью и атаковал разум врага психическими силами.
Он не исчез.
— Этот! — громко крикнул прогностикар, указывая на ксеноса и предупреждая своих поднявшихся в воздух братьев. — Этот, брат-сержант! Он настоящий.
Сержант резко кивнул. У него не было никакого желания разбираться, что к чему. Слова Бхехана в этот момент значили для него не больше, чем бессмысленный фоновый шум. На данном этапе было важно принять решение. Значение имела лишь битва.
Гилеас и Тикайе абсолютно синхронно устремились вниз, чтобы приземлиться на ксеноса. Ближний бой — это одно дело. Во время такого яростного сражения тварь могла отбиваться и представляла некоторую опасность. Но быть раздавленным сверху двумя космодесантниками в силовой броне — это нечто совершенно иное. От этого не так-то просто уклониться.
Не желающий погибать ксенос взвыл в бессильной злобе за несколько мгновений до того, на него одновременно рухнули оба космодесантника. Хрустнули кости, артериальная кровь хлынула из колотых ран, нанесенных существу обломками собственного экзоскелета. Возможно, это был примитивный прием, но тем не менее он оказался эффективным.
Еще две психических проекции немедленно растаяли в воздухе, лишенные подпитки. Гилеас и Тикайе снова активировали прыжковые ранцы и неумолимо устремились в гущу боя. Наблюдавший за всем этим Бхехан на секунду замер, осознавая происшедшее.
Внезапно прогностикару стало все понятно. Ситуация была очень, очень простой.
— Они манипулируют вашим разумом! Брат-сержант Ур'тен, ты должен слушать меня! У них чрезвычайно сильные психические способности. Мой разум должен быть наводнен ими, но это не так!
Прогностикар преодолел охватившее его волнение и заставил себя сконцентрироваться. Он знал, что говорит бессмысленные и бесполезные для всех вещи.
Он рассеял двух иллюзорных ксеносов, разрубив силовым топором их проекции тела. Со смертью одного из настоящих ксеносов исчезли еще два.
Из девяти атаковавших Серебряных Черепов существ осталось четверо. Если теория Бхехана была верна, реален был лишь один или два. Если убить их, остальные просто исчезнут. Если развеять фантомы, останутся только настоящие. Какую бы шутку ни сыграли они с разумами бойцов взвода, казалось, что те не могут различить иллюзию и реальность. Для них два искусственных врага были столь же вещественны, как и те, что соткали иллюзию. Казалось, что противников нельзя поразить ничем, кроме психического воздействия. Лишь псайкер мог что-то сделать.
Все эти размышления были мгновенными, и Бхехан вновь начал концентрировать психическую силу. Первое, что пришло ему в голову — это разрешить сложившуюся ситуацию, сокрушив волю ксеносов психическим потоком праведной ярости Императора. Хотя бой был тяжелым и ограничивался в основном природными препятствиями джунглей, места оставалось достаточно. Он добьется желаемого результата, но при этом существенно истощит свои ресурсы.
Это не имело значения. Его дар мог временно угаснуть, но прогностикар был обученным боевым братом. Он не станет беспомощен. С торжествующим криком он вскинул перед собой обе руки. Огласив джунгли резким возгласом, Бхехан призвал силы варпа.
Мощный заряд потрескивающей энергии осветил его капюшон вспышками синих искр. Последовавшая за этим ударная волна подействовала не только на ксеносов. Она также заставила четырех сражающихся космодесантников на мгновение замереть, поскольку на их разумы теперь влияла не одна воля. Они стали полем битвы разумов, в которой воля прогностикара стремилась изгнать вторгшихся.
Бхехан был обучен, дисциплинирован и силен. Ксеносы, конечно, были смышлеными зверями, но в сражении руководствовались инстинктами и не знали, как противостоять такому сокрушительному удару по своей защите. В течение одного сокращения сердца Бхехан чувствовал, что преимущество ускользает от него, а зазубренные крючья чуждых разумов проникают все глубже. Некоторое время шла эта безмолвная битва, а затем он почувствовал, что хватка ослабла и исчезла.
Двое нападавших мгновенно исчезли. Еще один яростно закричал и устремился в заросли. Бхехан, слегка пошатываясь от чистой мощи своей атаки, автоматически потянулся к его разуму. Его тут же охватила боль и, что псайкеру понравилось еще больше, страх.
Тварь была ранена. Возможно, умирала. Но это было не важно. Прервать его жалкое существование было делом пары мгновений.
— Хорошая работа, Бхехан, — сказал Гилеас, тяжело дыша.
Оставшееся существо перемещалось вокруг штурмового взвода, каждое его движение было текучим и плавным. Прежде, чем кто-то из бойцов смог открыть огонь или атаковать, ксенос отпрыгнул, на его голове вздыбилось нечто похожее на гребень, затем он испустил невероятно пронзительный крик. Если бы на него немедленно не отреагировали авточувства шлемов, им разорвало бы барабанные перепонки. Но этого не случилось.
Ксенос захлопнул пасть, и в его обращенном на космодесантников взгляде вспыхнула злоба, когда он осознал бесполезность последней своей линии обороны. Ни секунды не колеблясь, Гилеас проревел последний приказ. Его голос был подобен звуку труб Последнего Дня:
— Открыть огонь! Не оставляйте ксеноса в живых!
Более выразительно его чувства передал громкий рев болтерного огня. Снаряды пронзили воздух и впились в бронированную тушу ксеноса. Космодесантники не жалели болтов, земля вскоре покрылась стреляными гильзами. Из ран на теле ксеноса фонтанами била кровь. Судя по силе потока, было задето что-то жизненно-важное, и Гилеас, ощущая неизбежную кончину врага, воспрял духом. Внезапно им овладело отчаянное желание раз и навсегда стереть с лица планеты эту мерзость.
Осознав это желание, он взревел, выхватил болт-пистолет и с идеальной смертоносной точностью прицелился между глаз существа. Рувим убрал разряженное оружие и тоже вытащил из кобуры пистолет. Когда он встал рядом с сержантом, они вместе двинулись вперед, стреляя на ходу.
От прямых попаданий болтов в череп ксенос отдергивал голову и издавал визги, способные разорвать барабанные перепонки.
Бхехан нанес психический удар, но его силы были на исходе и эффект получился довольно слабым. Несмотря на это, прогностикар собрал в кулак всю свою ярость, жажду возмездия и ненависть, и обрушил их на ксеноса мощью своего отточенного разума. Псайкер был истощен, но смог оказать на врага воздействие. Существо чуть покачивалось, присев и приготовившись ринуться на Рувима. Оно неожиданно ловко устремилось к космодесантнику, двигаясь слишком плавно и смертоносно для твари, которая уже должна была быть мертва. Ксенос сбил бойца с ног и поднялся на задние конечности. С его челюстей капали кровь и слюна, было видно, что он готовится атаковать.
— Нет!
Бхехан взмахнул силовым топором. Он передал лезвию частицу своей силы и приблизился к своему упавшему брату. Легким, точным движением псайкер погрузил топор в грудь ксеноса.
Существо отдернулось, по его панцирю с потрескиванием пробегали искры варп-энергии. Несколько мгновений оно корчилось на земле в агонии, а потом затихло.
Воцарилась тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием.
Гилеас опустил пистолет и мрачно, удовлетворенно кивнул.
— Ему конец, — произнес он. — Доклад по группе.
Кроме нескольких легких ран и треснувшей брони на спине Ялониса, группа вышла из боя почти невредимой. Усталость Бхехана проявлялась в его позе и голосе, когда он разговаривал по воксу. Он израсходовал очень много энергии за очень короткий промежуток времени. Поддерживавшие иллюзию ксеносы, чью волю ему пришлось преодолеть, были достойными противниками. Псайкер удовлетворенно признал, что он не только сумел превозмочь силу воли врага, но и одержал победу над ним.
— Ты в порядке, Бхехан? — грубовато спросил у прогностикара Гилеас, и добавил уже более формально: — Тебе нужно время, чтобы прийти в себя?
— Нет, брат! Мне не «нужно время». Я устал, но я не какой-то слабак только что покинувший келью. Я в порядке.
Негодование в голосе молодого прогностикара вызвало на скрытом шлемом лице Гилеаса улыбку. Хотя Бхехан и был молод, в его сердце уже горело пламя истинного Серебряного Черепа. Если на то будет воля Императора, этот юноша без сомнения далеко пойдет.
— Напоминает тебя самого в юности, не так ли, брат?
Стоящий рядом Рувим бормотал достаточно тихо, чтобы его слышал только сержант. Командир взвода улыбнулся еще шире.
— Есть немного, — Гилеас чуть наклонился и вытер о землю свой окровавленный цепной меч. Затем взглянул на небо через просвет в кронах. Дневной свет понемногу сменялся темной синевой, что, как он знал, означало наступление сумерек. «Громовой ястреб» должен был прилететь за ними сразу после заката. Но нужно было еще кое-что сделать.
— Брат-прогностикар, — произнес сержант, поворачиваясь к Бхехану. — Не окажешь ли ты нам великую честь, взяв для взвода трофей из этого сражения?
Бхехан осознал проявленное в этом предложении уважение, и был глубоко польщен. Он сотворил знамение аквилы и склонил перед сержантом голову. Затем подошел к телу и занес над ним силовой топор.
— Ты оказываешь мне честь, брат-сержант. Во имя Серебряных Черепов, во славу магистра ордена Аргентия и в память о нашем павшем брате, Вульфрике, я объявляю голову этого существа своим трофеем. Пусть входящие в залы наших предков взирают на него и благодарят за то, что его жизнь оборвалась.
Лезвие топора мелькнуло в воздухе и вонзилось в шею мертвого ксеноса.
В то мгновение, когда голова отделилась от тела, неизвестный ксенос испустил туманное мерцание и превратился в нечто более знакомое. Бхехан осознал это сразу, но все остальные отстали от него ненамного.
— Иллюзия, — выдохнул прогностикар. — Оно создавало вокруг себя психическую маскировку!
— Нет. Нет, это невозможно, — взволнованно возразил Ялонис. — Этого не может быть. У крутов нет психических способностей.
Действительно, лежащее на земле обезглавленное тело совершенно определенно принадлежало круту. У него было то же самое худощавое, жилистое телосложение и птичьи черты, полностью соответствующие пиктам, которые космодесантники во множестве видели во время доктринации и обучения. Но все же, несмотря на легко узнаваемые общие черты, были некоторые различия. Существо во многом изменилось, отклонилось от своего нормального состояния. И самым заметным отличием было то, о чем только что высказался Ялонис.
Ксенос обладал психическими силами. Это было неслыханно, по крайней мере, исходя из опыта Серебряных Черепов. Записи и исследования никогда не упоминали о том, что круты, эти свирепые воины-наемники, регулярно нанимаемые войсками тау, были одарены психически. Кроме того, при этом круте не было видно оружия или иного снаряжения. Это было слишком примитивно для такого существа. Возможно, оно деградировало, но при этом обладало чем-то намного более смертельным, нежели винтовка или любой другой вид материального оружия?
— Родной мир дикой колонии? — высказал первое предположение Ялонис. — Племя крутов, пошедшее по иному пути развития?
Гилеас нахмурился.
— Говорят, эти твари едят плоть своих врагов и способны ассимилировать их ДНК. Были, конечно, данные о том, что на этой планете некогда была животная жизнь. Весьма разумно было бы предположить, что круты систематически уничтожали то, что здесь обитало.
Он оглядел мертвых существ.
— По крайней мере, эти… эти штуковины, которые выглядят так же, как и прежде… это все, что у нас есть. — Внезапно сержанта осенило. — Когда Рувим выстрелил тому, первому, в голову, он не изменил свою форму и ни во что не превратился, не так ли?
— Связи в мозгу не были повреждены, — рассеянно ответил Бхехан. — Брат Рувим уничтожил головной мозг, да. Однако, он не отделил его от спинного. Нервные импульсы после смерти продолжали передаваться. Созданная им ментальная маскировка осталась стабильной до полной гибели мозга. Мы находились там недостаточно долго, чтобы увидеть превращение своими глазами.
— Да, — сказал Рувим, помня странную потребность проигнорировать ксеноса. Бхехан, похоже, был способен прорваться сквозь этот психический щит.
Что-то скреблось за гранью рассудка Бхехана, но он не мог понять что именно. Оно дразнило его, вертелось за рамками понимания, и псайкер попытался разобраться в себе.
— Психически одаренные круты… Это открытие для нас жизненно важно. Их нельзя оставлять в живых. Эту планету нужно зачистить, — подтвердил его точку зрения Тикайе.
Гилеас взглянул на Бхехана и вспомнил найденный им багровый камень.
— Подозреваю, что ты уже успел выработать теорию, Бхехан. Расскажи.
Бхехан кивнул.
— Насколько нам известно, крутов-псайкеров не существует. По крайней мере, раньше мы таковых не встречали, — начал рассуждать прогностикар. — Однако что, если им удалось ассимилировать психически одаренное существо? Например… эльдара? — Он поднял красный камень таким образом, чтобы его увидели все боевые братья. — Что помешало бы им убить и съесть эльдара? Что помешало бы им вычленить сочетания генов, обеспечивающие наилучший результат?
— Но ведь ассимиляция с целью получения крутами таких возможностей несомненно заняла бы несколько поколений? — спросил Тикайе. Все остальные были с ним согласны.
— Мы не имеем представления о том, что на самом деле есть поколение крутов. Не знаем, сколько лет тому кораблю. Нам даже неизвестно, принадлежит ли он эльдарам. Возможно, это корабль крутов. Может быть, они прилетели сюда раньше эльдар, а может быть, позже. — Голос Гилеаса был мрачен. Чаша его терпения уже почти переполнилась. — Вне всякого сомнения, братья, обе эти ксенорасы так или иначе запятнали планету своим присутствием. В этом уравнении слишком много неизвестных, и у меня нет никакого желания вести философские диспуты о том, кто из ксеносов прилетел сюда первым.
Он убрал в ножны цепной меч и перезарядил болтер пистолета.
— Брат Бхехан, — сказал сержант, не оборачиваясь, — подготовь трофей к отправке. Мы доставим тело Вульфрика в точку сбора и улетим отсюда. Обо всем нужно сообщить капитану Мейорану. Не берусь предполагать, как он отреагирует на эти новости, но я не хотел бы оказаться на поверхности, когда он примет решение.
Прогностикар положил эльдарский камень в мешочек с рунами и двинулся к мертвому круту. Одна лишь мысль о нем наполняла его жгучей ненавистью. Отвратительный гибрид двух ксенорас, обладающий самыми смертоносными чертами обоих. Мерзость самого высокого пошиба, тварь, не имеющая права на существование. И тем не менее она существовала, хотя существовать ей и осталось недолго. Примерно до того момента, когда Серебряные Черепа вернутся на «Серебряную стрелу».
Внезапно прогностикара буквально пронзила мысль о том, что убийца хотел сделать с телом Вульфрика. Крут, обладающий психическими силами и памятью эльдар, мог иметь обрывочные знания о физиологии Астартес, пусть даже на уровне ощущений. Но стоит вообразить крута с психическими силами и памятью эльдар… плюс силой и выносливостью космодесантника…
Бхехан расправил плечи и наклонился, чтобы подобрать голову ксеноса. Благодаря Расплате подобного никогда не произойдет.
Дневная жара стала спадать по мере того, как солнца медленно опускались к горизонту. Нагретые за день деревья и камни начали понемногу отдавать тепло воздуху. Из-за этого, в сочетании с остаточной влажностью прошедшего дождя, воздух казался плотным и густым.