– Что делать будем? – Флюг с трудом сглотнул.
– Что, что! – Брока подкатился к краю площадки. – Побежим к ним, предупредим!
Деревня словно вымерла – комендантский час старались соблюдать. Староста лично пообещал, что тот, кто его нарушит, отдаст четверть личной доли в общинный запасник. Но Флюг и Брока неслись вдоль заметенного поземкой тракта, не скрываясь, – ну какая, к дрелу, доля урожая, когда вокруг такие дела?
Грохот от первых врезавшихся в поля капсул они услышали уже на окраине. К монотонно рубящим морозный воздух ветрякам мальчишки добежали на подгибающихся ногах, но дальше пути не было.
Брока аж взвыл от отчаяния. Расстилающееся перед ними поле старого Никербока усеивали черные цилиндры, а новые сыпались с неба словно железный дождь. Врезаясь в землю, капсулы поднимали в воздух фонтаны снега, тут же тающего на раскаленных стальных боках.
– Может мы еще успеем? – В обращенных к Флюгу глазах Броки читалось отчаяние.
И тут земля под ногами мальчишек содрогнулась. На них обрушилась снежная волна, едва не засыпавшая их с головами.
Когда Флюг, отплевываясь, вынырнул из сугробов, на месте сарая, где Никербок хранил инструменты, зияла дымящаяся воронка. Из воронки криво торчал здоровенный цилиндр с намалеванным на боку синей краской прямоугольником, пересеченным двумя красными крестами – прямым и косым – с окантовкой. Краска от жара облупилась и дымилась, но рисунок все еще хорошо просматривался.
Издавая дикий скрежет, верхняя, торчащая над землей часть цилиндра начала отвинчиваться изнутри. Было видно около двух книтов блестящей винтовой нарезки. Флюг и Брока переглянулись, оставив попытки выбраться из снега. Винт, должно быть, вывинтился весь, и крышка цилиндра с влажным шлепком упала на подтаявшую взрытую почву. Круглое пустое отверстие казалось совершенно черным. Восходящее солнце било Флюгу и Броке прямо в глаза, когда за край цилиндра уцепилась рука в стальной перчатке.
– Да чтоб наш достославный капитан Ибанез свой хер миссис Ибанез совал с такой точностью, как он нами палит! – донеслось до окаменевших марсиан, и из люка показалась голова в полностью скрывающем голову шлеме с двумя красными стеклянными глазами и решетчатым рылом воздушного фильтра. – А это, ядрена вошь, комитет по встрече, что ли?
Джонни Рич всегда начинал дрожать перед высадкой. Колотило его нещадно, да так, что зубы стучали. Одно хорошо: через шлем этого никому не было слышно.
На самом деле высадки Джонни не боялся, тем более сегодняшней. Он давно уже понял, что дело не в страхе, а в ожидании. Ведь отстрел десантного снаряда – процедура скучная и рутинная. Бум – и снаряд покинул жерло пушки. А до приземления и развертывания ты просто сидишь и пялишься в надраенного до блеска орла на кирасе боевых доспехов «марк-VII», пристегнутого страховочной рамой напротив рядового Уильяма Буна. Разнообразие в полет до поверхности вносит лишь атмосферная тряска да мерно пощелкивающий шестеренками альтиметр.
Когда колесики индикатора альтиметра стали показывать сплошные нули слева, Джонни покрепче ухватил свое оружие, барабанную винтовку «энфилд» калибра девятьсот тридцать с пневматической накачкой. За счет латунных газовых баллонов винтовка даже на Марсе прилично оттягивала руки, зато прицельно лупила почти на полтыщи ярдов. В свою первую высадку Джонни выронил ее при ударе о поверхность и едва не сгорел со стыда перед товарищами. С тех пор отпустить оружие рядового Рича не могла заставить даже внезапная разгерметизация.
В последнем окошке альтиметра еще оставались какие-то цифры, когда наконец Марс обрушился на снаряд со вторым отделением. Удар получился что надо, едва не вытряхнул все внутренности, но заодно и прочистил мозги.
Сержант Дэли и рядовой Дженкинс, сидящие в хвосте, первыми отцепили страховочные рамы и ухватились за отпирающий люк штурвал. Трех поворотов оказалось достаточно, чтобы толстенная крышка отвалилась наружу. Следом со свистом устремился раскаленный воздух, и тут же защелкали крепления, освобождая остальных пехотинцев.
– А ну вперед, сукины дети! Или вы хотите жить вечно? – заорал сержант Дэли, приложив ладонью по спинному ранцу переваливающегося через край открытого люка Дженкинса.
Ранец отозвался глухим металлическим звоном. Дженкинс оказался куда как более словоохотлив.
– Поди к черту, сержант! – огрызнулся он. – Придумай, наконец, что-нибудь новенькое.
Джонни покинул снаряд предпоследним, за ним на исходящую паром почву спрыгнул сержант Дэли. Нагнав Рича, он постучал пальцами по его наручному манометру. Джонни глянул на циферблат и выругался про себя. Давление падало. Он вытряхнул из ранца перегоревшие угли и сунул на их место новый топливный брикет. Стрелка манометра тут же поползла влево, к зеленому сектору, а за спиной ровно загудел бегущий в цилиндры усилителей пар.
Не дожидаясь команды сержанта, отделение рассыпалось цепью и поднялось по склонам воронки. Вокруг уже развертывались высадившиеся ранее войска. Несколько отделений сразу ушли в разведку, остальные расчищали площадку для высадки бронетехники и занимали оборону согласно боевому приказу. Мимо Джонни, бряцая доспехами, протрусило третье отделение их взвода, разбитое на четверки. Каждая волокла по станковому миномету «единорог», перебросив через плечи кожаные ремни орудийных креплений.
– За мной! – Дэли махнул рукой, и взвод затрусил к торчащему над позициями штандарту второй отдельной роты Королевской звездной пехоты.
Взводу Джонни, можно сказать, не повезло – как последняя высадившаяся на Больших Пустошах команда они оставались в резерве ротного капитана Марвина. А значит, никакой стрельбы и марсиан, пока роту серьезно не припечет.
Однако с марсианами Джонни встретился гораздо раньше, чем ожидал. Рядом с закованным в командирскую броню капитаном Марвином испуганно переминались с ноги на ногу двое аборигенов, похожие на перекрученные пополам воздушные шары серого цвета. Верхний шар украшали два черных глаза, дыхательные отверстия и треугольный рот. Из нижнего шара, закутанного в распространенную среди марсиан одежду, нечто среднее между пончо и шарфом, торчали нервно подрагивающие щупальца, каждое размером с приличного питона. Заканчивающиеся круглыми ступнями три ноги у марсиан на самом деле были тоже щупальцами, только очень мощными и выгнутыми дугой, так что со стороны обитатели красной планеты походили на пауков-сенокосцев. Ступни покрывала загрубевшая кожа, так что в обуви марсиане не нуждались. Несмотря на то, что Джонни едва доставал макушкой до основания щупальцев аборигенов, это были всего-навсего перепуганные мальчишки.
– Второе отделение первого взвода прибыло в ваше распоряжение, сэр, – отрапортовал Дэли.
– А, сержант. – Капитан Марвин снял шлем и вдохнул полный ледяных игл марсианский воздух. – Отправьте ваших людей разворачивать эфирную станцию. Но двоих здесь оставьте. У нас гости. Гражданские, – с нажимом добавил он, заметив, как дернулась винтовка в руках сержанта. – Мы с ними побеседуем, а затем решим, что делать.
– Есть, капитан, сэр, – козырнул Дэли. – Рич, Бун, остаетесь в распоряжении капитана Марвина. Остальные за мной.
Отделение присоединилось к пехотинцам, собирающим на решетчатой платформе установку орбитальной связи. Процессом руководил отчаянно матерившийся штабной связист – старшина Мастерс. Старшина имел почти семь футов роста, был необъятен в животе и плечах, а в руках он держал шестифутовый пневматический молот, которым загонял в промерзшую землю распорки антенны. После каждого удара Джонни казалось, что он слышит жалобный скрежет доспехов Мастерса, которые чудом не лопались от отдачи.
Марвин передал шлем Буну и повернулся к марсианам.
– Ну что, господа, – обратился он к пленным на хорошем марди. – И что мне теперь с вами делать? Бежали к каньонам предупредить своих?
Один из марсиан, закутанный в узорчатый шерстяной шарф, уныло кивнул.
– Да уж, кто бы сомневался. А остальные где?
– Староста запретил выходить на улицу до часа длинных теней, – пробурчал все тот же, шерстяной, марсианин.
Второй, в сшитом из лоскутков меха пончо, молчал и пялился под ноги.
– А вам, значит, не сиделось? – хмыкнул Марвин. – Есть эфирный передатчик в деревне?
– Есть, – кивнул «шерстяной».
– Сразу побежите передавать военным все, что узнали?
– Ага, – снова кивнул марсианин. – Жалко, сразу не догадались этого сделать…
– Болеть за своих никто не запрещает, – усмехнулся Марвин. – Но делать это тоже надо с умом.
– Болтун ты, Флюг! – буркнул второй марсианин.
– Брока, не будь идиотом, – отмахнулся Флюг. – Они все равно нас не отпустят.
– Не отпущу, – ухмыльнулся во весь рот Марвин. – Вы же шпионы. Аховые, конечно, но шпионы. Вот только нет там, у каньонов, никого из ваших.
– Как нет? – уставился на Марвина Брока.
– А вот так. Там только макеты под маскировочной сеткой. А треножники и пехота на самом деле стоят за островным лесом.
– Но это совсем в другой стороне! – не удержался Флюг.
– Точно. Старый хрыч Гальбатор рассчитывает зайти в тыл, как только мы рванем на каньоны. Но мы еще ночью забросили туда разведвзвод, так что скоро Гальбатора ждет большой сюрприз. А теперь, господа, я вас оставлю под присмотром рядовых Рича и Буна. Рядовые, глаз не спускать с пленных!
Марвин забрал шлем у Буна, надел его и зашагал к уставившемуся в небо рыбьим скелетом передатчику.
Старшина Фетанг Мреска предостерегающе вскинул щупальце. Пятеро его бойцов, облаченные в выкрашенные в белый панцири из кожи мехта, мгновенно застыли. Все они, включая самого Фетанга, выросли в семьях охотников на снежных хотов в Большой Пустоши и еще личинками впитали хитрости поведения в зимней степи. Ценящийся в трех столицах мех взрослого хота настолько густой, что пущенные издалека пули просто застревают в нем, и завалить зверя способен только выстрел в упор. Но хоты – твари хитрые и пугливые, так что подобраться к ним вплотную можно, лишь полностью слившись с пейзажем.
Именно это сейчас демонстрировали подчиненные Фетанга – их выдавали только блики на защитных очках да настороженные движения обвязанных тканью стволов винтовок дальнего боя.
Фетанг осторожно положил свою винтовку на снег и пополз к обрыву. Если он все рассчитал верно, разведгруппа вышла на самую дальнюю скалу левее фальшивого лагеря. Все эти три дня Фетанг и его люди провели в лабиринте пещер, пронизывающих стены каньонов. Трое суток без огня и нормальной пищи, зато и противник теперь понятия не имеет, что находится под наблюдением.
Фетанг добрался до края и посмотрел вниз. Возможно, с маскировкой майор Гальбатор чуток перестарался – макеты боевых треножников и противовоздушных орудий в спящих зарослях красной травы скрыли столь искусно, что, пожалуй, хитрый план мог провалиться. Но несколько «случайных» инцидентов не должны остаться незамеченными наблюдателями с болтающихся на орбите земных фрегатов.
За день до высадки роту снабжения, изображавшую обслуживающий персонал треножников, вывели через пещеры, и теперь в фальшивом лагере хозяйничал только степной ветер.
Вынув бинокль, разведчик встряхнул его, чтобы смешать оптические слои. Подкручивая колесико регулятора, Фетанг добился оптимального напряжения жидкости и навел бинокль на позиции противника.
Первым в поле зрения попало усеянное обгоревшими снарядами поле. Между ними сновали крошечные фигурки землян в стальных доспехах. Стандартная тактика земных войск – первым сбрасывается мобильный десант для захвата плацдарма и подготовки зоны высадки тяжелой техники и артиллерии. Фетанг задрал бинокль к небу. Его уже бороздили выпущенные из ангаров «Роджера Янга» боевые дирижабли. Каждый нес на внешних подвесах по два тяжелых танка «мамонт». Подсчитав в уме примерное число приданных машин, Фетанг даже присвистнул.
Но, переведя взгляд обратно на зону высадки, он понял, что перевес в технике у землян – не самая большая проблема. Королевская звездная пехота разворачивала боевые порядки в абсолютно противоположном каньонам направлении. План Гальбатора провалился, земляне его каким-то образом разгадали, и не успеет солнце выпустить на свободу длинные тени, как хлынувшая из островного леса волна треножников вместо того, чтобы ударить в тыл врага, разобьется о несокрушимую оборону! Уж в этом-то вопросе Фетанг иллюзий по отношению к землянам не испытывал.
– Кермо, срочно вызывай штаб! – Фетанг скользнул от края обрыва обратно к винтовке.
Однако коснуться ее он не успел. Краем глаза Фетанг захватил какое-то шевеление, и в то же мгновение близлежащие сугробы ожили.
– Засада! – взревел старшина.
Снег осел, открыв взгляду разведчиков десяток землян в полной броне с автоматическими винтовками в руках. Как и у марсиан, доспехи десантников были выкрашены в белый цвет.
Внезапное появление противника не стало шоком для опытных бойцов Фетанга, но численное преимущество оказалось на стороне королевских пехотинцев, да и их многозарядные винтовки куда лучше подходили для ближнего боя, чем снайперское оружие разведгруппы. Когда с яростными хлопками заработала пневматика землян, лишь двое марсиан, рядовые Кермо и Гант, успели уйти с линии огня, на панцирях остальных расцвели яркие зеленые пятна. Кермо подхватил эфирный передатчик и, петляя, бросился к нагромождению валунов, где таился вход в пещеры, Гант же попытался прикрыть его, но, выстрелив лишь дважды и задев одного землянина, получил свое.
Кермо не пробежал и половины пути, когда заряд из винтовки пехотинца ударил его в бок.
За время схватки сердце Фетанга едва успело сделать два десятка сокращений. Он попытался было дотянуться до своей опрометчиво брошенной винтовки, но мощный удар бронированного ботинка отправил ее вниз с обрыва.
– Хилтон, ну-ка принеси сюда передатчик этих типов, – покончив с винтовкой Фетанга, землянин с сержантскими знаками отличия на наплечниках подошел к самому марсианину.
Следующая фраза прозвучала уже на марди:
– Я сержант второй отдельной роты Королевской звездной пехоты Рон Бишоп. Назовите ваше имя и звание.
С выпуклых стекол шлема на Фетанга смотрело его собственное искаженное отражение. Земной сержант повернул рычажок на поясе, и из-за спины у него ударила струя пара. Эти парни, похоже, едва заживо не сварились, сидя в засаде, но оно того стоило. Единственное облачко пара из радиатора системы охлаждения или запах дыма выдали бы их.
Таких противников нельзя было не уважать.
– Старшина Фетанг Мреска, третья Острейская рота одиннадцатого батальона третьей бригады.
– Ваше задание?
Фетанг промолчал. Называть имя, звание и принадлежность ему не запрещалось. Но хотя сержант и так прекрасно понимал, что здесь делало звено Фетанга, отвечать марсианин не собирался.
– Ну что ж, я вас понимаю, – кивнул Бишоп.
Вернулся солдат с передатчиком Кермо в руках. На ребристой поверхности аппарата застывали зеленые брызги. Солдат поставил передатчик на снег, и Бишоп потерял интерес к Фетангу.
– Машинка цела? – спросил Бишоп у Хилтона.
– Ни царапинки, сэр! – откликнулся солдат.
Бишоп развернул устройство рабочей панелью к себе, вытащил и расправил антенну и взялся за ручку генератора.
Фетанга охватил приступ отчаяния – на верньерах передатчика все еще была выставлена частота штаба. Он уже догадался, что сейчас последует.
Сержант несколько раз провернул рукоять, пока прибор не ожил. Из мембраны донеслась заунывная музыка эфира.
Оставался последний, весьма призрачный, шанс, к тому же грозивший Фетангу повторением судьбы его товарищей. Но Фетанг Мреска никогда не был трусом. Подобрав под себя щупальца, он изо всех сил оттолкнулся и сбил с ног охранявшего его солдата и так же, не поднимаясь на ноги и используя одни только щупальца, помчался на Бишопа. Если только Кровавые Близнецы благоволят к нему, то находящийся в опасной близости от края обрыва передатчик отправится вслед за винтовкой Фетанга.
Ему удалось… почти удалось. Но в двух шагах от передатчика перед ним возник еще один землянин. Недолго думая, тот врезал прикладом винтовки по шлему Фетангу, отбросив его назад. В то же мгновение марсианин почувствовал удар в спину, и снег вокруг него расцвел зелеными сполохами.
Падая, Фетанг услышал голос Бишопа, произносящего слова на марди:
– Напат, я Хот-3. Докладываю – войска землян разворачиваются в полном соответствии с планом! Повторяю – войска землян разворачиваются в полном соответствии с планом! Слава Императору Втонгу, да хранят его Кровавые Близнецы…
– А вот это – легкий танк «хищник».
Флюг указал щупальцем на проезжающего мимо стального монстра, изрыгающего клубы дыма и искр. И легким он выглядел только по сравнению со стодвадцатитонными «мамонтами», уже разместившимися на передовой.
– Два спаренных башенных трехсотмиллиметровых орудия, – продолжил Флюг. – Три пулемета «максим», экипаж пять человек, форсированный паровой двигатель Добля мощностью две с половиной тысячи лошадиных сил, запас хода двести пятьдесят миль при стандартном заполнении тендера углем. Предусмотрено переоборудование десантного отделения на шесть человек в дополнительный тендер.
– Офигеть! – Сэм Бун слушал марсианина разинув рот. – Ты где всего этого нахватался? Шпаришь хлеще препода в учебке!
– Уговорил выписать «Межпланетное военное обозрение» в сельской библиотеке. – Флюг закашлялся, когда дым из труб «хищника» заполз под полог. – И еще у меня от деда много книг и журналов осталось, он был механиком и увлекался военной техникой.
До этого болтливый марсианин успел поделиться со своими охранниками тактико-техническими характеристиками их собственных доспехов, выразил восхищение миниатюрностью встроенных в броню пневматических усилителей движения, попросил дать потрогать винтовку (получив, естественно, отказ) и выцыганил упаковку пеммикана из сухпая Джонни Рича.