Стук в дверь удивил Вивьен. Появился официант с подносом. На плохом английском он объяснил, что сеньор Навахас заказал для нее ужин, и добавил, что если сеньорите что-нибудь еще понадобится, весь обслуживающий персонал гостиницы — в ее распоряжении.
У нее не оставалось никаких сомнений в том, почему все так стремятся услужить ей. Семья Навахас, несомненно, очень влиятельна в этих местах. Ее только интересовало, от кого именно могла исходить такая забота: от самого сеньора или от его сестры. На подносе лежала его визитная карточка: Хуан-Мигель Навахас-и-Ороско. («Ох уж эти испанские имена!» — подумала Вивьен.) И ниже два адреса: асиенда недалеко от Севильи, и дом под названием «Ла Каса де лас Акилас» в таком районе Испании, о котором Вивьен даже не слышала. «Орлиное гнездо». Подходящее название, подумала она, для жилища высокого смуглого замкнутого человека и похожей на дракона дамы, что ждала их в машине. А вот для его очаровательной сестры оно как-то не подходило.
Визитная карточка сеньора Навахаса напомнила Вивьен о другой, полученной чуть ранее, и она достала ее из сумочки. Гарри Бойд. Очень непретенциозное имя.
До сих пор все были очень добры к ней, но в ближайшие дни ей потребуется еще больше помощи и участия, подумала Вивьен, размышляя за ужином о своем незавидном положении.
Ее подруга Тесса выросла в Испании, потому что ее отец долгое время работал в посольстве в Мадриде. И потом, когда отца перевели в другое место, она сохранила любовь к этой стране и даже сумела заразить этой любовью своего мужа Джеймса. Семья Джеймса занималась гостиничным бизнесом.
Два года назад, только что поженившись, Тесса и Джеймс открыли на юге Испании ресторан, который специализировался на английской кухне. Зная, как много англичан живет в этих местах, они, конечно, предполагали, что их предприятие будет успешным, но такого успеха они не ожидали. Отличная кухня и в связи с этим высокие цены поставили их ресторан в ряд первоклассных. Предыдущей зимой они решили расширить свое дело и продали ресторан; и теперь, подобрав помещение побольше, вели его отделку и оборудование.
Вивьен познакомилась с Тессой и Джеймсом, когда работала в одном из отелей, принадлежащих семье Кэрроллов, и быстро подружилась с ними. Она бегло говорила по-французски, немного по-немецки и по-итальянски, но хотела выучить еще и испанский и даже начала посещать вечерние курсы. Предложение Тессы приехать к ней в Испанию на лето, чтобы помочь им наладить работу в новом ресторане, а заодно и выучить здесь испанский, явилось для нее большой удачей, которую не стоило упускать. Зная, что семья Кэрроллов всегда предоставит ей работу в одном из своих отелей, когда она вернется, Вивьен собрала вещи, взяла билет и прилетела в Испанию.
И вот она в незнакомой стране и в очень затруднительном положении: ей неизвестно, сильно ли пострадали Тесса и Джеймс и сколько времени уйдет на их выздоровление — если они вообще поправятся. Вдруг она подумала, а сообщили ли об этом их родным. Как это обычно делается? Может быть, это взяла на себя полиция? Или их родителям до сих пор ничего неизвестно о произошедшем несчастье? Вивьен решила, что должна немедленно связаться с кем-нибудь из Кэрроллов. Она с некоторым страхом подняла трубку, но вскоре успокоилась, услышав на другом конце провода доброжелательный голос. Ее вызов будет непременно принят, но на это потребуется время.
Вивьен пришлось ждать почти полтора часа; наконец ее соединили с отцом Джеймса, которому, как оказалось, уже сообщили о несчастном случае. Он сказал, что они с женой вылетают в Испанию первым рейсом уже на следующий день.
— Оставайся в гостинице. Когда мы прилетим, сразу же приедем туда.
Вивьен с облегчением вздохнула. Она знала, как хорошо мистер Кэрролл умеет все отлично организовать и он непременно сделает так, чтобы за Тессой и Джеймсом был самый лучший уход. Он сказал, что свяжется с семьей Тессы сам, так что Вивьен была освобождена от груза ответственности, который в этой чужой для нее стране оказался ей не под силу.
Она не смогла заснуть в эту ночь. Ей удавалось ненадолго забыться, но она тут же просыпалась в еще более подавленном настроении, которое никак не могла с себя стряхнуть. Так много событий произошло в этот день: перелет в Испанию, долгое ожидание Тессы и Джеймса в аэропорту, знакомство с Гарри Бойдом, сеньоритой Навахас и ее братом и это ужасное известие об аварии. Постоянная тревога за своих друзей не давала уснуть. Наконец на рассвете она забылась тяжелым сном, от которого ее пробудил резкий телефонный звонок.
Она услышала приятный голос Марии-Тересы.
— Надеюсь, я звоню не слишком рано, сеньорита?
— Вовсе нет. — Вивьен окончательно проснулась. — Где вы сейчас находитесь?
— Я пока еще дома, но я приеду к вам в гостиницу в десять часов. Это удобно?
— Для меня — да, а для вас?
— Для меня тоже. Как вы провели ночь — удалось ли вам хотя бы немного поспать?
После короткого разговора с Марией-Тересой Вивьен подумала, не пора ли ей позвонить в больницу, но потом решила сделать это после завтрака. Сумев проглотить лишь чашку кофе, Вивьен позвонила в больницу, и хотя ее очень быстро соединили с приемным покоем, она так и не смогла добиться, чтобы на том конце провода ее поняли. Она вынуждена была повесить трубку, так ничего и не узнав. Вся надежда была на помощь ее новой знакомой.
В половине десятого Вивьен спустилась в вестибюль. Она уже направлялась к выходу, как вдруг широкие стеклянные двери распахнулись, и в гостиницу вошел высокий светловолосый мужчина. Сделав несколько шагов в сторону конторки портье, он вдруг обернулся.
— Мисс Арнольд! Доброе утро!
— Доброе утро, мистер Бойд.
Он приветливо улыбнулся ей как своей старой знакомой. У него такая открытая, приятная улыбка, заметила Вивьен.
— Надеюсь, у вас все в порядке? Ваши друзья приехали?
— Увы, нет. — Он внимательно посмотрел ей в лицо и заметил, что она чем-то явно расстроена.
— Пойдемте сядем, — предложил он и повел ее к одному из диванов подальше от посторонних глаз. — Расскажите, что случилось.
— Они попали в аварию. А сейчас они оба в больнице, а я даже не могу узнать, в каком они состоянии. Я звонила, но не смогла понять ни слова, а там не поняли меня.
— Я искренне сочувствую вам, — сказал он. — Хотите, я попытаюсь позвонить в больницу?
— А вы говорите по-испански, мистер Бойд?
— Очень плохо; просто ужасно, по правде говоря. Но меня понимают. Если я что-нибудь могу для вас сделать…
— Вы все так добры ко мне, — произнесла Вивьен, и вдруг совершенно неожиданно ее глаза наполнились слезами. — О Боже, — смущенно пробормотала она, наклонившись над своей сумочкой в поисках носового платка.
— Это нормальная реакция, — сочувственно сказал он. — Не зря же говорят, что иногда полезно поплакать, если вдруг у человека возникает такое желание. — Он замолчал, дав ей время прийти в себя, и уже через пару минут Вивьен благодарно улыбалась ему.
Эта девушка понравилась ему с первого взгляда. Но сейчас ее улыбка сквозь слезы особенно тронула его сердце. Неожиданно он почувствовал к ней странную нежность.
— Знаете, — стала рассказывать ему Вивьен, — вчера я познакомилась с одной замечательной девушкой, которая помогла мне позвонить по телефону, и с ее помощью я уладила все дела здесь, в гостинице. Она и сегодня придет сюда. Она — испанка, так что проблем с языком у меня не будет. К тому же ее семья, кажется, имеет большое влияние в этих краях — все так и стараются услужить ей.
— Отлично… Скажите, мисс Арнольд, этот несчастный случай как-то повлияет на ваши планы?
— Конечно. Я собиралась провести лето у своих друзей. Я даже не представляю, что будет теперь. Но, к счастью, родители Джеймса прилетают уже сегодня; я надеюсь, они все уладят.
— Я вчера говорил о вас с моими родителями, мисс Арнольд. Они выразили надежду, что ваши дела наладятся. Не согласитесь ли вы поехать сегодня к нам, чтобы с ними познакомиться?
— Благодарю вас, но я вынуждена отказаться. Я хочу получить ответ, могу ли увидеть Тессу и Джеймса, и мне необходимо быть в гостинице, когда приедут мистер и миссис Кэрролл.
— Не расстраивайтесь так сильно. Все еще может оказаться не настолько плохо, как кажется — давайте надеяться на лучшее. Я позвоню вам сегодня вечером, можно?
— Конечно. Спасибо.
— Желаю вам удачи, мисс Арнольд.
Он повернулся и широкими шагами пошел к выходу. Через стеклянные двери гостиницы было видно, как он спускается вниз по ступенькам, а навстречу ему идет Мария-Тереса. Служащие гостиницы приветствовали сеньориту Навахас вежливыми улыбками и поклонами.
Вивьен поспешила к ней. Она была очень благодарна всем людям, с которыми познакомилась здесь, в Испании, за проявленную к ней заботу и внимание.
Он повернулся и широкими шагами пошел к выходу. Через стеклянные двери гостиницы было видно, как он спускается вниз по ступенькам, а навстречу ему идет Мария-Тереса. Служащие гостиницы приветствовали сеньориту Навахас вежливыми улыбками и поклонами.
Вивьен поспешила к ней. Она была очень благодарна всем людям, с которыми познакомилась здесь, в Испании, за проявленную к ней заботу и внимание.
С этого момента все проблемы стали быстро решаться. Мария-Тереса сразу же заметила, что Вивьен недавно плакала, и ободряюще улыбнулась ей.
— Я уже позвонила в больницу, — сообщила она, когда девушки сели на диванчик у окна. — Вернее, Мигель сделал это по моей просьбе. Он обладает большим влиянием, потому что он — один из членов здешнего правления.
— И что же вы узнали о моих друзьях, сеньорита?
— Новости не очень хорошие, но и не совсем плохие. Врачи надеются на благополучный исход. К сожалению, ваша подруга пока без сознания. У молодого человека несколько переломов и небольшие внутренние травмы. Мой брат попросил, чтобы к ним направили лучших специалистов.
— Вы должны поблагодарить его от моего имени и от имени родителей Джеймса. Они прилетают сегодня и смогут сами оплатить услуги лучших врачей. А вы не знаете, могу я сегодня навестить своих друзей?
— Они сказали, что пока это нежелательно, но Мигель считает, что если он пойдет с вами в больницу, то посещение могут разрешить. Вы хотите, чтобы он это устроил? — По лицу Вивьен можно было не сомневаться в ее ответе. — У меня тут машина — пойдемте, если вы готовы.
Вивьен с готовностью встала, и они вышли. Швейцар услужливо открыл дверцу дорогой машины. Мария-Тереса заняла место водителя, а Вивьен села рядом.
Молодая испанка надела большие солнцезащитные очки и посоветовала Вивьен сделать то же самое.
— Жаль, что ваш первый визит в этот город омрачен несчастным случаем, в котором пострадали ваши друзья. В таком состоянии вы не сможете по-настоящему оценить его достоинства. Здесь есть несколько красивых зданий в старой части города…
Мария-Тереса уверенно вела машину. Льняной костюм, сшитый, вероятно, на заказ, сидел на ней безупречно. Длинные черные волосы девушки были гладко зачесаны, и эта строгая прическа еще больше подчеркивала правильный овал ее красивого лица. Вивьен предположила, что она, судя по всему, происходит из очень знатного рода.
Некоторое время она размышляла о сидящей рядом девушке. Ее брат Мигель выглядел намного старше ее. Значит ли это, что у них большая семья? Он — самый старший из братьев и сестер, а она — самая младшая? Большие семьи весьма характерны для Испании. Вероятно, кузина, та надменная дама, что прилетела вчера, тоже живет с ними по обычаю испанских семей держаться всем вместе.
Вивьен поняла, что она почти ничего о них не знает, но сочла нетактичным задавать подобные вопросы. К тому же ее мысли вновь обратились к Тессе и Джеймсу.
Наконец они приехали в больницу, и Вивьен смогла убедиться, какую неоценимую помощь оказывает ей Мария-Тереса. Она знала, куда надо идти. Умела обратиться с вопросом вежливо, но так, чтобы привлечь к себе внимание.
Вивьен с удивлением заметила, что все сестры в больнице были монахинями. С еще большим удивлением она увидела, как резко переменилось поведение Марии-Тересы. Никто никогда не мог бы назвать ее надменной, хотя в ее манерах всегда чувствовалась какая-то уверенность, но здесь Вивьен вдруг поразило ее неожиданное смирение.
«Да, сестра Консуэло. Я понимаю, сестра Консуэло. Я была бы весьма признательна, спасибо, сестра Консуэло». А когда сестра Консуэло привела их в кабинет старшей сестры, Мария-Тереса остановилась, смиренно склонив голову и опустив глаза, ожидая разрешения заговорить с высокой статной женщиной, поднявшейся им навстречу.
Вивьен была удивлена и озадачена одновременно. Ее представили женщине в длинном белом одеянии, от которой она услышала вежливое приветствие, но из их дальнейшего разговора могла понять лишь отдельные слова. Они говорили так быстро, что Вивьен даже растерялась. Наконец Мария-Тереса обратилась к Вивьен.
— Сестра Каталина считает, что сегодня утром ваших больных лучше не навещать. Вы ведь не родственница им, сеньорита?
— Нет. Я друг их семьи.
— Сестра Каталина интересуется, известили ли их родственников и прибудет ли кто-нибудь из них в Испанию.
— Родители молодого человека прилетают сегодня; я думаю, они прибудут около шести часов.
Мария-Тереса перевела ответ сестре Каталине, а потом сообщила Вивьен, что в таком случае она может прийти в больницу вечером вместе с родителями Джеймса. Молодая сеньора все еще находится без сознания, да и молодой человек пока не в состоянии принять посетителей.
— Это может его сильно взволновать, — с мягкой улыбкой добавила Мария-Тереса, — но сестра Каталина убеждена, что он поправится.
Они направились к выходу. Вивьен Вежливо поблагодарила сестру Каталину, а Мария-Тереса подошла к ней за благословением. Даже Вивьен поняла слова монахини: «Благослови тебя Господь, дитя мое». Сестра Каталина проводила их до двери, держа Марию-Тересу под руку. На прощание она сказала ей несколько слов по-испански, от которых девушка просияла счастливой улыбкой.
— Это замечательная женщина, — говорила Мария-Тереса Вивьен, когда они шли назад по коридору. — Она родом из очень знатной семьи, но посвятила всю свою жизнь заботе о благе других. Она служит для меня примером.
Вивьен удивленно взглянула на свою спутницу.
— Вы часто бываете здесь? — спросила она.
— О да. Я учусь здесь на медицинскую сестру, — объяснила Мария-Тереса.
— Вы хотите стать медсестрой? — Вивьен была просто поражена.
— Я надеюсь стать ей. К сожалению, в моем обучении был перерыв. Я проучилась два года, но потом Мигель решил, что я слишком много работаю. Как сказать о человеке, который вдруг стал не очень хорошо стал себя чувствовать?
— Он переутомился? — предположила Вивьен.
— Да, я переутомилась и вынуждена была сделать в учебе перерыв. Я чувствую, что оказалась в привилегированном положении. Другие девушки все равно продолжали бы свои занятия. Но Мигель настаивал. Этой осенью я опять пойду на курсы и закончу обучение.
— И вы будете работать здесь, в этой больнице?
— Нет, сеньорита, я пойду туда, куда меня направят. Здесь у меня не будет выбора, все будет зависеть от моих наставников.
— Но ведь ваш брат — очень влиятельный человек.
Мария-Тереса улыбнулась.
— Я не должна пользоваться влиянием Мигеля. Я иступлю в Орден сестер милосердия и буду подчиняться только своим наставникам.
— Орден сестер милосердия? — Вивьен недоверчиво посмотрела на девушку. — Вы хотите сказать?.. Нет, этого не может быть. Вы хотите сказать, что… станете монахиней?
— Да. Как только закончу свое обучение, я уйду в монастырь.
Вивьен не нашлась, что ответить. Она была потрясена. То что эта красивая девушка станет монахиней, было, по мнению Вивьен, совершенно бессмысленным; но у нее хватило такта оставить свое мнение при себе.
Когда они вышли из больницы и направились к машине, Вивьен все же спросила:
— Вы всегда именно это хотели в своей жизни, сеньорита?
— Да. Это было решено, когда я была еще ребенком.
Она и сейчас была почти ребенком, подумала Вивьен. Сколько ей? Восемнадцать? Девятнадцать? Не больше.
— А ваши родители и брат одобряют ваше решение?
— У меня нет родителей. Мама умерла, когда я только родилась, а отца я помню плохо. Мигель, я думаю, одобрит мое решение, когда поверит в искренность моих убеждений. Он настоял, чтобы я подождала до завершения обучения… О, сеньорита, простите, я слишком много говорю о себе, когда у вас так много своих проблем. Сестра Каталина сказала, чтобы вы не волновались за своих друзей; их здоровье в руках прекрасных специалистов.
Вивьен хотелось побольше узнать о Марии-Тересе, но пришлось изменить тему разговора. Они вернулись в гостиницу, и Мария-Тереса вошла вместе с Вивьен в вестибюль.
— Не выпьете ли со мной кофе? — спросила она. — У нас в Испании ленч бывает поздно, а завтрак обычно очень легкий, поэтому было бы неплохо немного перекусить.
— С удовольствием, спасибо, — ответила Вивьен, — но сначала я узнаю, нет ли для меня какого-нибудь сообщения.
Одно сообщение было: мистер Кэрролл подтвердил, что они с женой прилетают шестичасовым рейсом и приедут прямо в гостиницу.
— Если рейс не задержится, они будут здесь примерно в половине седьмого, — с облегчением сказала Вивьен.
— Значит, до этого вы будете свободны, сеньорита?
— Да.
— И что вы будете делать?
— Не знаю. — Вивьен растерянно развела руками. — Я чувствую себя слишком обеспокоенной, чтобы чем-нибудь заниматься. Может быть, пойду прогуляться…