Я вышел из такси (наконец-то это было настоящее такси) за два дома до моего и неторопливо пошел вперед. Я хотел убедиться, что за моей квартирой следят, или - не следят, и тогда я бы сам покормил моего малыша. Во дворе моего дома, двором это, правда, нельзя было назвать, ну - возле дома была детская площадка. И там, на качелях, сидел скромный, короткостриженный парень в кожаной куртке, сидел прямо напротив моего подъезда. Понятно, для чего сидел, захотелось набить ему морду, но удержал себя. Парень-то мне не враг, ему приказали, вот и торчит тут. Но просто пройти мимо я не мог. Подошел к нему и, слегка грассируя, сказал: Пхостите, а писатей Никоай Ноиков в этом доме живет? - Это тот, который написал "Рыжего босса" и "Резинового убийцу"? Не знаю,- честно ответил "наружник". - Ну, хазумеется, писатей, не какой-то лысый пхидухок. А это дом восемнадцать? - Да нет, шестнадцать, ты ошибся. А зачем он тебе понадобился, этот писатель? - Интехвью надо взять. Но я, кажется, забхудихся, тут все дома одинаковые... Пхостите. - Да ничего, бывает,сказал "наружник".- Дом восемнадцать - следующий. Вон, видишь? Я поблагодарил вежливого мента, еще раз извинился и пошел в сторону соседнего дома. Писатель Новиков был моим другом, поэтому я и спросил. Хорошо, что менты читают его романы, хорошо, что меня не узнали, но плохо, что квартира под контролем, и я не могу покормить малыша. Будем надеяться, что мать все же приедет и сделает то, о чем я ее просил. Миновав свой дом, я еще раз позвонил из автомата Шатову. На сей раз он взял трубку. - Сява, привет, как ты?- спросил я. - Да нормально. А ты? Говорят, у тебя большие проблемы, Андрюха? - Кто говорит? - Ну как же... По телеку сообщали, что босс, который хотел взять тебя на работу - убит. - Какая жалость! А я тут при чем? - Не при чем, да? Сява врал про телек. Ему сказали, что я убил Рахмат-лукума, но он верил мне, чисто подсознательно, он меня знал много лучше, чем того, кто сказал ему про убийство бизнесмена. Ладно, тут главное, что он жив и поддерживает связь с преступниками. Вернее, они держали связь с ним, потому что ждали меня. Ждете - дождетесь, ребятки! Встретимся - поговорим, мне это больше нужно, чем даже вам. - Сява, я вечером подскочу к тебе, позвоню, как всегда, жди. Да, у тебя большие проблемы, понял? Они свидетелей убирают, так уж заведено. В их списке смертников - ты первый. Так что, запрись на все замки и никому не открывай, ни с кем не разговаривай. Я приду, скажу, что делать. - Андрюха, ты чё базаришь?- испуганно забормотал Шатов. - Что слышал. Думаешь, тебе бабки давали, дурью подкармливали просто так? За пустяковое дело - позвонить Корнилову и свести его с женой босса? Такого не бывает, Сява. И ты теперь смертник. Не веришь - свяжись с ними и скажи о моем звонке. Через полчаса тебя не станет, это говорю я, специалист. - Чё делать, Андрюха? - Если помнишь - я твой друг. Приду, решим. А пока делай то, что я сказал. Запрись, не отвечай на телефонные звонки и жди меня. Все. Вечером приеду. Я мог бы поехать к нему прямо сейчас, но прямо сейчас меня могли там ждать, и грим не спасет, возьмут у двери. Они знают, что Сява важный свидетель, но не убрали его потому, что хотят взять меня. Знают, что я обязательно приду к нему, возможно засекли мой звонок... А я не буду спешить, пусть подождут, понервничают, устанут, утратят бдительность. Надо было позвонить Наташе, дома она или нет? Но у меня не было ее номера телефона. После этого я пешком дошел до метро и поехал в конспиративную квартиру на общественном транспорте. Так безопаснее. Пустая она была, эта квартира на Можайке, пустая и безжизненная. А все потому, что не было в ней умнющего хулигана и проказника Борьки. Моего маленького серого друга. Я скучал без него. И он без меня тоже, я это чувствовал, и еще сильнее злился на тех, кто разлучил нас. Те, кто подставил меня, Наташа это, или нет, не знали, что ощущение опасности - мое естественное состояние. Но когда страдают мои близкие (в данном случае - Борька) я зверею, и готов на все. Они пожалеют, что оставили малыша в одиночестве! Я снял парик, усы и бороду, аккуратно положил на журнальный столик в комнате (еще пригодятся!), и залез в ванну. Я лежал в горячей воде - в шляпе, ботинках и с сигарой в зубах, и, попыхивая сигарой, думал, как уничтожить зловредных боссов мафии. Поверили, да? Извините. Просто я иногда смотрю от нечего делать американские сериалы. И когда вижу сыщика, сидящего в ванне в шляпе, не могу понять, почему он ее не снял? Может, у меня проблемы с воображением, но никто не заставит меня залезть в ванну в шляпе. Потому что у меня шляпы нет. На самом деле я лежал в ванне совсем голый (женщины, когда видели меня таким, улыбались и тут же залезали в воду, ничуть не смущаясь, что я без шляпы и сигары), так вот, я лежал и думал о том, как отомстить козлам, которые подставили меня и заставили страдать ни в чем неповинного малыша. Отомстить - не проблема, найти их - вот, что главное. И я знал, где искать.
7
Сырник позвонил около семи вечера. Я услышал его бас и отдалил трубку от уха, дабы не оглохнуть. - Корнилов!- заорал Сырник.- Ты на хате? А чего там делаешь? Проблемы, да? - Привет, Олег. Ты можешь положить трубку, ори в окно, услышу,- сказал я. - Да? Ну ладно, это я от радости, мы ж почти месяц не общались. Фирма лопнула, так ты крысами увлекся, а я недавно работу нашел, охранником в одной фирме. Семь тысяч платят, рублей, понятное дело,- он снизил громкость.- Так чего у тебя, давай, колись. - Не телефонный разговор. Обложили со всех сторон. Поможешь - спасибо, нет - не обижусь. - Что, прямо сейчас? Я только что домой ввалился, устал чертовски! - Сегодня я, пожалуй, сам справлюсь. Подъезжай завтра к вечеру. - Завтра не могу, я в ночную смену. Сказал же тебе - работу нашел. Думаешь, просто было? Это ты один живешь, сам себе хозяин, да предки у тебя олигархи, да сеструха банкирская жена, а у меня жена и две дочки. Все на моей шее. - Я же сказал, что не обижусь, ладно, Олег, пока. Я действительно не обижался на Сырника. Мы уже не работаем вместе, и то, что случилось, касается только меня, он не обязан совать голову в эту петлю. Правда, если бы женой босса была не Наташа, и если бы я стал начальником охраны, я бы взял Сырника к себе и не на семь тысяч рублей. Но что теперь думать об этом? У него жена и две дочки. Я даже пожалел, что позвонил ему. Я снова стал рыжеволосым блондином, надел джинсовую курточку, во-первых, прохладно было вечером, а потом - можно было кое-что спрятать под ней. И поехал на Кутузовский. Оттуда позвонил матери, накормила она Борьку или нет? Мать была ужасно взволнована. Рассказала о том, что была у меня, вошла в квартиру без проблем, а когда выходила, человек в штатском чуть не арестовал ее. Спасибо Грише, водителю, он сказал, с кем они имеют дело, и тот струхнули. Потом она пришла в себя и стала орать на него, почему дежурит у квартиры сына, где сын, почему не звонит ей, матери? В общем, все обошлось, она сама напугала "наружника". - Где ты, что с тобой, Андрей? Со мной все нормально... - Может, надо, чтобы отец позвонил кому-то? - Не надо никому звонить. Мам, ты накормила Борьку? - Какого Бо... Ох, Господи! Крысу твою? Накормила, накормила! И воды налила! Только не понимаю, если ты уезжаешь из дому, зачем складываешь посудины своего зверька? - То есть? Ну, они у него стояли одна на другой, даже если б и было там что, он бы не добрался до еды! Я засмеялся. - Мам, ты видела, как дети в садике, или в пионерском лагере переворачивают миски, чтобы показать - все съели? - Ну и что? - Он все подъел и выпил, но никто не обращал на это внимания. Тогда он сложил свою посуду в стопку, чтобы заметнее было - пустая. Но меня дома нет... - Он сам сложил? Крыса?! - Мам, он не крыса, а Борька. Он умница, и еще не то умеет. Ну все, спасибо, скоро приеду, расскажу. - Андрей, это опасно? - Нет, мам. Я же тебе объяснял - бывшие коллеги попросили помочь, а менты-то не знают, кто я, по чьему приказу действую. Все разрешится в ближайшие пару дней. Ничего опасного. - А сейчас ты где? - Сижу в засаде под кустом, вооружен до зубов, ща как выскочу - всех уничтожу! - Дурак ты! Мы тут волнуемся... Я это знал, поэтому положил трубку на рычаг. Надеялся, что моя глупая бравада немного успокоит мать. За семь лет работы в Конторе я во многих переделках побывал, и пока, слава Богу, жив-здоров. Мать это знает, Контора для нее - вроде гарантии безопасности, пусть так и думает. Но Борька-то каков, а! Это ж надо было догадаться - сложить три пустые мисочки в стопку, дабы привлечь внимание, мол, смотрите, что творится у меня, еды-воды нет! Не перестаю удивляться ему - такая кроха, в ладонях помещается, а умеет логически мыслить. Потом я "поймал" машину и поехал к Шатову. Теперь он жил в девятиэтажном панельном доме неподалеку от метро "Щукинская". Два года назад поменял солидную квартиру на "Соколе" на эту с приличной доплатой, на доплату и жил. Я был на "нововоселье" и слышал рассказы о том, что теперь ему денег хватит года на три-четыре. Правда, через месяц он занял у меня триста рублей... Шатов, Шатов, дурак ты, Шатов! Со зрительной памятью у меня все в порядке, хоть был у Сявы всего однажды, расположение дома помнил. Я вышел из машины за квартал, по дороге к дому купил в киоске пластиковый пакет, положил в него увесистый кусок асфальта. Плохо, что пистолета нет, но на моей стороне фактор внезапности. Посмотрим, что там за ребятки. Дом был одноподъездный, вдоль асфальтовой дороги, ведущей к подъезду с двух сторон стояли машины. Я прошел мимо них спокойно и уверенно, однако, успел отметить черную "Ауди", в которой сидели два крепких парня. Просто сидели и все, отдыхали таким образом. Кто сидит в кресле театра, кто-то - в кинозале или ресторане, многие дома, у своих телевизоров. А эти наслаждались летним вечером в кабине "Ауди", рядом с домом Сявы Шатова. Имели полное право. Только я не имел права игнорировать их. Двое здесь, значит, третий на лестничной площадке, либо в квартире Шатова, если тот совсем дурак и открыл дверь. Если в квартире, это плохо... Фактор внезапности исчезает. Но, может, сработает фактор пакета, летящего в голову? Это уж как получится. Я вошел в подъезд, осмотрелся, стоя у лифта. Здесь ничего подозрительного. Квартира Шатова была на шестом этаже, я вошел в лифт и поехал на двенадцатый. Там постоял минут пять, пока на разных этажах хлопали двери, кто-то входил, кто-то выходил из своей квартиры. А потом, напевая себе под нос слова из песни классной группы, что-то вроде: "Я тебя прибью, как только я прибью тебя...", пошел вниз. Он стоял на лестничной площадке между седьмым и шестым этажом, поглядывая на дверь квартиры Шатова. Невысокий, плотный, в синей бейсболке, кожаной куртке и тренировочным штанах с тремя полосками сбоку - ну стоит себе и стоит, может, девушку ждет. Но я-то знал, что он ждет меня - короткостриженного шатена. А я был рыжебородым и длинноволосым блондином. Такие его не интересовали, поэтому я, проходя мимо, без проблем ткнул его согнутым указательным пальцем в солнечное сплетение. Вы думаете, указательный палец - это несерьезно? Согните его, сожмите остальные в кулак, и выставленным вперед суставом указательного ударьте своего приятеля в живот. Только - легонько. И тогда поймете, что будет, если ударить резко и неожиданно. Парень вякнул и вытаращил глаза. Тогда я без особых раздумий опустил на его бейсболку пакет с куском асфальта. Потом еще раз повторил полет пакета, который второй раз приземлился в нужной точке. Противник заскользил спиной по зеленой стене вниз. Жестоко, согласен, но это - за Борьку. Я быстро проверил его карманы, а вдруг человек, действительно, ждал свою девушку? Деньги не взял, я не грабитель, а вот сотовый телефон экспроприировал, дабы не звонил и не просил о помощи. Пистолет "ТТ" я тоже не стал оставлять бандиту. Еще начнет стрелять, шум поднимется, менты приедут, а мне это ни к чему. К тому же, пистолет мне самому пригодиться, с ним как-то спокойнее. Я не ошибся, этот "спортсмен" ждал меня, а не свою девушку. Теперь не ждет. Что будем дальше делать? Очень скоро его дружки в черной "Ауди" поймут, что я у Шатова, блокируют подъезд и вызовут ментов, мол - нате, берите убийцу Корнилова. Не уйти. Значит, надо уходить сейчас, но перед этим... Я быстро проверил обойму - полная, сунул пистолет за пояс, сбежал вниз, на шестой этаж, и позвонил в квартиру Сявы. Он чертовски долго шел к двери, потом занудливо спрашивал, кто там, потом долго отпирал замки. А открыв дверь, шарахнулся в сторону. - Спокойно, Сява, это я. Немного замаскировался. Тут один приятель присматривал за тобой, но я уже сказал ему, что это нехорошо. Кто тебя надоумил сказать мне насчет работы? Как выглядит, где его искать?! Ну, быстро, быстро, у меня нет времени! Сява с трудом стоял на ногах и смотрел на меня мутными глазами. Он был в отключке, переволновался парень! Я шагнул в грязную прихожую, хлестко ударил его по щеке. - Шатов! Кто он? - Андрюха... Ты чего? Я прикрыл дверь, достал из-за пояса пистолет. - Кто, Сява?! Ты, сука, подставил меня. Кто тебе посоветовал предать друга, козел долбанный?! - Влад сказал, что есть... заплатил... Андрюха, я тебе друг, точно... Я хотел, как лучше... - Телефон есть? Где он бывает? Ну, быстро, быстро! Я прислушивался к тому, что происходило за дверью. Похоже, раненого бандита еще не обнаружили, может, и видели обитатели дома, но приняли за пьяного. И сам он не оклемался. - Он бывает... тут недалеко бар "Аксинья", на улице Капитана Заднепрянца. А телефон... ща, погоди. Шатаясь, Сява ушел в комнату, я ждал. За дверью было тихо, в убогой, вонючей квартире - тоже. Потом послышались шаркающие шаги. Шатов протянул мне грязный листок бумаги с телефонным номером. Я сунул его в задний карман джинсов. - Короче, так, Сява. Дверь запри, и никому, кроме ментов, не открывай. Да и ментам тоже. Начнут ломать дверь - звони во все службы. Ты меня понял? - Извини, Андрюха... я ж ни хрена не знал... Делай, что я тебе сказал, ты понял, придурок?! - Все. все, Андрюха... Прости... Но я уже не слушал его. Выскочил на лестничную площадку, глянул вверх - мужичок в "адидасовских" штанах мирно сидел у стены и не шевелился. Я помчался вниз по лестнице. В подъезде остановился, успокоил дыхание, и тут в кармане зазвонил сотовый, который я предусмотрительно экспроприировал. Ага, ребятки в "Ауди" беспокоятся, что же их кореш молчит? Я вышел из подъезда, медленно пошел вдоль двух рядов машин. Конечно, я мог ошибаться насчет двух ребяток в черной "Ауди", но когда увидел, что один из них держит возле уха такой же сотовый аппарат, какой звенит у меня в кармане, сомнения отпали. И решение пришло само собой. Надо действовать, вот и все. Еще не стемнело, но народу возле дома не было, и я решился. Свои действия я начал с того, что подошел к "Ауди" и врезал куском асфальта в пакете по голове высокого, худого парня. который держал в руке трубку. Боковое стекло было опущено, фактор внезапности и тут сыграл свою роль, как, впрочем, и фактор летающего пакета. Трубка упала на пол, ствол пистолета уперся в скулу худого. - Оружие на пол, суки, оба!- рявкнул я.Телефоны тоже! - Ты чё, мужик? Ты...- залопотал худой. - Я не мужик, я Корнилов. Понял, да? Оружие на пол, иначе застрелю, как собак. Обоих, ну?! Я ударил его рукояткой пистолета в скулу. Разбил в кровь. Останется благородный шрам, потом можно будет рассказывать дамам, в какой схватке он заработан. Но до этого было еще далеко. Худой, и его напарник, лысый толстяк за рулем, изумленно уставились на меня, а потом медленно, знали, как надо, вытащили пистолеты, бросили на пол машины. Теперь на полу лежали два пистолета и сотовый аппарат. Целое состояние! Такого Корнилова они никак не ожидали увидеть. Спустя мгновение, изумление в их глазах сменилось яростью, но - бессильной. Пистолет у виска - это вам не хрен собачий, он же может выстрелить в любую секунду - и нет тебя. А может и не выстрелить, очень хочется, чтобы так и было. - Кто послал? На кого работаете? Адрес, фамилия?! - Корнилов,- медленно сказал худой.- Ты можешь убить нас, но тебе... - И убью,- спокойно сказал я. И еще раз ударил рукояткой в кровавую рану. Спокойный тон и жесткие действия дают большие результаты, чем громкие крики и яростные угрозы. Худой застонал, прикрывая ладонями разбитую скулу. Больно ему было. - Мы работаем на фирму Мирзоева, Рахмат Ахмедовича. И хотим найти его убийцу. То есть, тебя, Корнилов,- сказал толстяк за рулем. - Покажи ксиву! Оба покажите. Только медленно и без фокусов, а то я жутко нервный сегодня. Разозлили вы меня, ребятки. - Тебе ж сказано было...- начал толстяк, но у меня не было времени слушать его рассуждения. Я снова ударил раненого, на сей раз рукояткой пистолета снизу в челюсть. Со стуком сомкнулись челюсти, захрустели зубы. Худой еще громче застонал, толстяк яростно сверкнул глазами, попытался опустить руку и взять пистолет, но я контролировал их движения. - Не дергайся, падла, убью, и больше не предупреждаю. Расклад такой - будете говорить, отпущу, будете молчать прострелю ноги обоим и вышвырну из тачки. Кто дернется - застрелю. Выбирайте, только быстро, быстро! - Да нету ксив,- мрачно сказал водитель.Нас попросили. - Кто? - Вадим. Телохранитель жены Рахмата Ахмедовича. Сказал, что ты будешь здесь, у своего кореша, дал фотку... Больше ни хрена не знаю, мамой клянусь. Вадим! А я ведь полагал, что он замешан в этой истории! И фотография моя у него имеется. Откуда, интересно? А эти... возможно, и вправду, больше ничего не знают. "Шестерки" со стороны. Короче, так, братки,- сказал я.- Привет от меня Вадиму, скажите, что я жду убийцу Рахмата завтра. Он мне - убийцу, я ему прощение. Где будет передача, скажу, позвоню завтра в офис и все скажу. Если не хочет мировую - пусть не обижается. В теперь - руки за голову и пошли из машины! Медленно, осторожно, если хотите жить, козлы паскудные! Дверцу не закрывать! Они послушались, а что оставалось делать? Однажды я был в их положении, знаю, что чувствует человек под дулом пистолета. Едва раненый перебрался на водительское сидение, я прыгнул на его место, пинком вышиб парня из машины, ногой придержал дверцу открытой, чтоб все мы видели друг-друга и не делали глупостей. Худому было больно, а водитель пританцовывал на месте, то ли пытался уклониться от пули, если я выстрелю, то ли готовился прыгнуть на меня, если появится возможность. А она не появилась. Я сел на его место, включил зажигание, держа на мушке ретивого парня. - Не забыли, что нужно передать Вадиму?- спросил я, включая скорость.- И заберите своего кореша на этаже, ему сейчас хреново. Я рванул с места, не закрывая дверцы, и лишь после этого взглянул на дорогу. Ого, вроде никого не было, а теперь поодаль уже стояли любопытные граждане, не исключено, что кто-то позвонил в ментовку. Я проскочил мимо них, а потом захлопнул дверцу. На полу машины лежали сотовый телефон и два пистолета "ТТ" и "ПМ". Да у меня тут полный арсенал!
"Ауди" - хорошая машина, приемистая и послушная, одно удовольствие ехать на такой летним вечером по улицам Москвы в бар на улице капитана Заднепрянца. Только, где эта улица, где этот бар? Я остановился в темном дворе, включил свет в салоне, огляделся. На заднем сидении лежала карта Москвы, мои противники тоже не ориентировались в этом районе, поэтому, запаслись картой. Спасибо, ребятки. Вот он, эта улица, совсем недалеко отсюда. Бара на карте не было, зато я понял, как проехать на капитана Заднепрянца дворами, не привлекая внимания ГИБДД. Что я там говорил про поездки летним вечером по улицам Москвы? Оно, конечно, хорошо, только вечер был пасмурный, накрапывал дождь, и район не располагал к романтике. Уже стемнело, зажглись желтые фонари, но и они не скрашивали убогости окружающего пейзажа. Тем не менее, я испытывал что-то вроде удовлетворения, оставив своих врагов в таком же состоянии, в каком сам был вчера. Им вот тоже срочно позвонить надо, доложить шефу, что операуия провалилась, но как? Телефонный жетон им вряд ли дадут. Да к тому же, один в прострации, если жив еще, другой с разбитой скулой, из которой льется кровь - не побегаешь в поисках телефонного автомата и жетона. И машины нет, и в такси с такими рожами вечером "не содют". Да им похуже, чем вчера было мне. Но я-то в этом не виноват. Не надо было подставлять меня. Итак, что мы имеем? Вадима, который послал боевиков к дому Шатова, чтобы взять меня. Значит, Вадим имеет отношение ко всей этой провокации. Но есть еще какой-то Влад, который говорил с Шатовым, убедил его позвонить мне с предложением работы. Влад, может и наркоман, как Сява, но он - очередное звено в этой цепочке. Он знает, кто ему дал задание. И я должен это узнать. Бар "Аксинья" располагался в желтом двухэтажном здании, на что намекает подобная окраска - не знаю. Рядом был небольшой сквер, наверное, специально предназначанный для дружеских разборок посетителей бара. Вокруг - липы, тополя, березы. Пятиэтажки за ними. Я загнал в сквер "Ауди", еще раз проверил обойму "своего" "ТТ" и пошел в бар. Хотите знать, что такое бар "Аксинья" на улице капитана Заднепрянца? Это смрад, полумрак, густая, громкая музыка, разбавляемая визгами и матом, пьяные мужики, и, что самое ужасное - пьяные женщины. Не самое приятное место в Москве. Но это для меня, а для здешних завсегдатаев, наверное, просто замечательное. О вкусах не спорят... Я пробился к стойке бара, заказал себе пиво. Пить его я не собирался, а вот поговорить с барменом - да. - Привет, друг,- сказал я.Мне нужно поговорить с Владом. Не подскажешь, который из твоих посетителей - Влад? Бармен пожал плечами, мол, выбирай, какого хочешь. Если бы я, на манер американских сыщиков, вытащил из кармана, скажем, стольник, и протянул бармену, он бы не взял и вряд ли что сказал бы мне. Зато сказал бы кое-кому другому. Бандитская Россия - это вам не бандитская Америка. - Я друг Сявы Шатова, у него большие проблемы,- тихо сказал я.- Он говорит, Влад может помочь. Но как его найти? Шатова он знал, наверное, Сява не скупился на чаевые... из тех денег, что я занимал ему. - Друг Шатова?бармен с минуту еще думал, а потом нехотя кивнул в сторону столика у стены.- Найдешь Влада там. У него губы такие, что не ошибешься. Я поблагодарил бармена и пошел к указанному столику. За ним сидели два мужика и три девицы. Один из мужиков, рано облысевший блондин лет сорока, действительно, имел выдающиеся губы. В самом прямом смысле. - Влад?спросил я, и когда мужик кивнул, добавил.- Надо бы поговорить. Я от Сявы Шатова. - Шатов козел,- лениво сказал Влад.- Я ему предлагал такой вариант обмена его халупы на классную комнату, и с приличной доплатой, а он задергался! Доплаты хватило б на пару лет классной жизни, а он... Коз-зел! Я мысленно поблагодарил Влада за откровенность, ибо теперь знал, как вывести его из бара. - Вот об этом я и хочу поговорить. - А ты кто такой, чувак? - Я только что был у Шатова, он согласен обменить свою квартиру на мою комнату. Тем более, лифт у него ломается, а топать на шестой этаж здоровье уже не то. А у меня второй этаж, и неподалеку отсюда. Тусклые глаза Влада оживились, но смотрели на меня все еще настороженно. - А чё он сам не пришел? - Я угостил, он приторчал. Но сказал, что детали лучше с тобой обсудить. Телефончик дал,- я достал бумажку, прочитал телефон, Влад согласно кивнул, признавая правильность номера.Звонил, но дома тебя не застал. Шатов еще сказал, что тебя тут можно найти. Но ты, как я понимаю, не расположен сейчас говорить о делах? Ладно, извини. - Чё ты, как баба? Сразу обижаться... Садись потолкуем,он схватил меня за рукав, потянул вниз, но тут же отпустил. Понял, что я из бетона, без подъемного крана с места не сдвинуть. - Может, на стойку бара заберемся и порассуждаем, кому, сколько и когда?- спросил я, оглядывая его компанию. Влад понял и живо поднялся с пластикового стула. - Пойдем, перекурим,- сказал он и двинулся к выходу. У двери бара стояли человек пять отдыхающих. Влад остановился, достал сигарету, но я кивнул в сторону сквера, намекая, что там говорить будет проще. Влад нехотя шагнул по направлению к скверу, а когда снова остановился, я ткнул его дулом пистолета в спину и негромко, но жестко приказал: - Иди вперед и не дергайся. Вякнешь - замочу суку на месте. Вопросы есть? Влад испуганно кивнул и засеменил в сквер. Сумерки скрадывали очертания, и я надеялся, что мы не вызвали повышенный интерес завсегдатаев бара, стоящих у дверей. За кустами сирени я остановился. Влад повернулся, забормотал, не сводя глаз с пистолета. - Чё те надо, мужик? Чё ты мне тычешь "пушкой"? Я ничего такого, я никому... Ох. как мне надоели эти разговоры! Я резко ударил его рукояткой пистолета по выдающимся губам. Разбил их в кровь, она капала на его мятую джинсовую рубашку. - Кто велел сказать Шатову, чтобы он позвонил Корнилову насчет работы? - Какой на хрен... Я еще раз ударил его по губам. Теперь они станут намного более выдающимися, можно будет за деньги показывать в баре. Влад замычал, прижав ладонь ко рту. Он понял, что гнать туфту опасно - можно калекой стать. Кто?- спросил я, поднимая руку. - Не бей, слушай, не бей, я все скажу... Один мужик, Вадим... Бабки дал, сказал, что если Шатов пристроит кореша, тот отстегивать будет... Так это ты? - Как выглядит? Где искать его? - Он сюда приходил. Невысокий такой, светлый, с усами... Два сухих щелчка не дали ему договорить, стреляли из пистолета с глушителем. Глаза Влада закатились, голова упала на грудь, и он стал медленно валиться на меня. Я отбросил его в сторону, сам прыгнул в другую сторону. Успел заметить тень, мелькнувшую между деревьев с противоположной от бара стороны. Что, придется отстреливаться? Но нет, все тихо. Спустя мгновение, я поднял голову, осмотрелся. Услышал шум отъезжающей машины. А когда выскочил на противоположную окраину сквера, на асфальтовую дорогу между деревьями и бетонным забором, красные огни машины были уже далеко. Влад ничком лежал на траве, его голова была залита кровью. Понятно было, что он уже никому и ничего не скажет. Те, кто следил за квартирой Шатова, вряд ли могли позвонить кому-либо, им же никто жетон не даст. И вряд ли они могли догадаться, что я поеду в бар "Аксинья". Значит, за Владом присматривали здесь. Меня они, думаю, не узнали, но поняли кто-то нашел Влада. И убрали его. Почему не меня? А кто я, а кто за мной? Это еще выяснить надо, а с Владом все ясно. Он звено в понятной (для убийц) цепи, теперь этого звена нет. Жаль, но мне здесь делать больше нечего. Я рванул к черной "Ауди" и помчался на ней прочь от бара и вообще от этого места. Я знал, что описание "Ауди" вряд ли попало в оперативные сводки, знал, что и тело Влада не сразу обнаружат в сквере, поэтому и рисковал. Без проблем выехал на Волоколамское шоссе и оставил машину во дворе дома неподалеку от метро "Сокол", можно сказать, моего родного метро. Разумеется, убрал все отпечатки пальцев с дверных ручек, рулевого колеса и рукоятки пистолета, брошенного на водительском сидении. "ТТ" мне был не нужен, ибо дальше я передвигался по столице на общественном транспорте. Может, и не самом удобном, но самом безопасном для меня в тот момент. Но перед этим успел позвонить по 02 и сообщить о черной "Ауди" во дворе дома. Если машина не ворованая, хозяину придется объяснить, откуда там пистолеты. А на них - отпечатки пальцев, по которым, возможно, удастся найти владельцев оружия. Но это вряд ли...
8
В метро я обнаружил во внутреннем кармане куртки сотовый телефон, изъятый у "дежурного по этажу". Нормальный аппарат, и в рабочем состоянии. Ну, раз такое дело, грех не попользоваться современной техникой. Когда электричка мчалась по открытому участку Филевской линии, я позвонил Шатову. Даже, если мои враги были весьма продвинутыми в области электроники, могли запеленговать сигнал и определить направление движения, не страшно. Определят, что я еду на метро к себе домой в Крылатское. А где выйду из метро и куда поеду на самом деле - это уж мое личное дело. Я беспокоился за своего непутевого друга, пусть даже и бывшего. Шатов не ответил, он и во время нашей встрече был уже почти невменяем, а теперь, наверное, отрубился. Оставалось только надеяться, что он никому не открыл дверь. Еще можно было позвонить, не опасаясь за абонента... Я это и сделал. Вика была дома, обрадовалась моему звонку, сказала, что соскучилась, может прямо сейчас приехать ко мне. Только расстроила, черт возьми! Пришлось сказать ей, что я в командировке, звоню издалека, так что, встретиться нам не удастся. А Борька у родителей. Но вот я скоро вернусь, и мы снова встретимся, и отпразднуем это дело все вместе. Я надеялся, что так оно и будет, но все равно, черви изнутри грызли. Потому что малыш уже больше суток сидел в клетке, и никто с ним не гулял. Он замечательный, дружелюбный, домашний малыш, а с ним никто не общается, не играет... Наверное, думает: ну какие же вы негодяи, люди! Поверил вам, и пожалуйста - бросили одного в клетке! Из-за каких-то придурков все люди в глазах малыша были негодяями. Убедить его, что это не так, можно было только одним способом - вернуться домой. А вернуться можно было лишь после того, как уничтожу придурков. Как же я зол был на них! Потом я набрал свой номер, и долго слушал длинные гудки. Хотя Борька и не мог взять трубку, но ее и посторонние не брали. А малышу все не так одиноко было... Когда электричка подъезжала к станции "Филевский парк", по вагону заковылял слепой, в одной руке палка, в другой бейсболка со смятыми купюрами. Народу в вагоне было мало, и когда слепой подошел ко мне, я негромко сказал: - Присядь на минутку, не пожалеешь. Он присел, повернул ко мне голову, ожидая продолжения. Действительно, слепой. Я быстро положил в бейсболку телефон, накрыл его ладонью. - Живой, подключенный, можешь проверить. Но лучше избавься от него, знаешь, как это сделать? Он торопливо закивал. Я пожелал парню удачи и пошел к выходу. От "Филевского парка" на Можайку ходят автобусы. Успел заметить, что слепой тоже вышел из вагона на этой станции. И правильно, чего ж ему ноги бить, когда за подозрительный сотовый можно выручить тысячу рублей? В начале двенадцатого я без проблем добрался до конспиративной квартиры. По дороге купил бутылку водки и продукты, не крекерами же питаться и сырокопченой колбасой? Хочется и яичницу с ветчиной соорудить, и соленым огурчиком закусить рюмку, и бутерброд со свежим хлебом и вареной колбасой организовать. Почему я должен отказываться от всего этого? Хотя, современные сыщики, по идее, должны привыкать к "хот-догам" и всяким там гамбургерам, как это делают доблестные американские коллеги, но видимо, я был не очень современным, ибо так и не смог привыкнуть к этой американской гадости. Яичницу я сварганил на славу, а пока она готовилась, успел пропустить пару рюмок под малосольные огурчики. Чуток легче стало на душе. Одна мысль не давала мне покоя и в дороге и теперь - почему Вадим, который говорил с Владом, был невысокого роста, светлый и с усами? Это явно не тот Вадим, которого видел я у двери фитнес-клуба. И потом, организуя через Влада мое появление, он должен был знать меня. А он не знал. Мы психологию учили не только в аудитории, кое в чем разбираемся. Не знал тот Вадим ни меня, ни того, что я должен буду появиться у двери фитнес-клуба. Тогда возникает вопрос, а какого Вадима имели в виду ребятки, дежурившие у дома Шатова? Того, или другого, с усами? Черт, не спросил, как он выглядит! Допустим, Вадимов там много. Тот, который имел мои фотографии - откуда взял их? Впрочем, если знал о моей дружбе с Шатовым, если заранее готовил операцию, фотографии в наше время не проблема. Но если телохранитель Наташи, Вадим, не имеет отношения к этому делу, она тоже не имеет? Кстати, где она, что с ней? Надо бы выяснить телефон и позвонить на Пойму. И телефон фирмы хорошо бы иметь, я ведь его до сих пор не знаю. И много чего другого, а мой компьютер со многими умными программами недоступен. А ребятки, мои враги - не лохи, и за Шатовым присматривали, и за Владом, и ментов на подвиги быстро организовали. Тут, пожалуй, одному не сладить. И значит, надо звонить бывшему коллеге Басинскому, он недавно получил майора, авось и не откажет в помощи. Тем более, что обязан мне. Однажды мы приехали в одну фирму, тайком приторговывающую оружием. Всех расставили по местам, а в кабинет к директору вошли два капитана, я и Басинский. Гена был главный, он разрабатывал этих деятелей, потому и навалился на красномордого директора, и двинул ему пару раз под дых, да потом еще по морде. Мол, давай, колись, падла! А директор упал и помер, сердце у него было слабоватое. Изнервничался, бедолага, бизнес-то, хоть и прибыльный, а страшный. Потом выяснилось, что у этого красномордого директора - кореши в Госдуме, нет бы молчать, негоже депутату иметь связи с торговцем оружием, так они хай подняли о беспределе органов. А мы в дураках оказались, такое было время. Тут Гена и взмолился: Андрей, скажи, что ты его бил, у тебя родители бизнесмены, ты сам холостой, не пропадешь. А у меня жена и дочка на моей шее. Если выпрут из Конторы - как жить? Без Конторы Гене и вправду было трудно, многие зуб на него имели, но трогать опасались, пока он при деле. Ну я и взял все на себя. Получил служебное несоответствие с отсроченным сроком действия, то есть, как что - так сразу. А потом ушел из Конторы. Я набрал номер домашнего телефона Гены, извинился за поздний звонок. - Ну что, Андрюха, вольный охотник, влип по самые некуда, да?- спросил Басинский. - А ты откуда знаешь? - Смотри в ноль двадцать криминальные новости. По поводу убийства Мирзоева. Может, что интересное для себя услышишь. - Я про себя и так все знаю. А вы что, контролируете это дело? Какое дело? - Спасибо, Гена, ты очень любезен. Тонкие намеки, вежливое недоумение... А я-то думал - поможешь. Точнее, отдашь, наконец-то, долг. Ладно, не обижайся. Я все помню, Андрюха. Что надо? Говорить об этом по телефону было величайшей глупостью, но ничего другого не оставалось. Извини, что прямым текстом, но мне нужны данные на фирму Мирзоева. Конкретно - на телохранителя Наташи Вадима, ее саму и службу безопасности. Ну и - структура, связи, "крыша", все, что можешь. - Не круто берешь? - В самый раз. Если - да, завтра встретимся на нашем месте на Кузнецком мосту. Часов в десять. - В два. С утра я занят не могу. В два, устраивает? - Как скажешь, начальник. Значит, в два. Привет жене и дочке. - Ты все крыс разводишь, Корнилов? Еще не сунул свою в крысоловку? - Гена, если бы все люди были такие, как мой крысенок, на земле воцарился бы рай. Я же тебе говорил - Борька мой друг, такой, как и ты. Ну прикинь, меня спрашивают: ты еще не отрезал уши Басинскому? Я что должен был бы ответить? - Да ладно, не обижайся. Просто не могу поверить, что крысу можно держать в доме. Это же извращение. Короче, завтра в два на старом месте. Пока. Гена хороший парень, но он у меня ни разу не был, с тех пор, как появился малыш. Гена не видел Борьку, не общался с ним и, понятное дело, не мог себе представить, что крысенок живет в доме, как хомячок или котенок, и любим своим хозяином. Я и сам когда-то не мог этого представить. Что-то в нас не так. Заложено на генетическом уровне, что крысы - "серые твари", враги наши, и верим! А нет бы взять крысенка в руки, да пообщаться с ним, да посмотреть на него со стороны, как он ест, умывается, как мыслит и любит человека, который к нему хорошо относится - совсем по-другому бы думали! Но нет. Все знают, что крысы - умнейшие существа, на них опыты проводят по этой причине, не на кошках - на крысах! А пообщаться с ними, узнать их поближе не хотим. Дураки мы. Я съел яичницу, выпил еще рюмку водки, взял бутылку, рюмку и пошел в комнату, смотреть криминальную программу. Гена точно знал время, значит, Контора контролирует дело об убийстве Мирзоева. Интересно, что скажут в телепрограмме? Неужто, прямо назовут мое имя в качестве основного подозреваемого? Суровый ведущий, ну прямо - главный борец с преступностью, рассказал о том, как был убит уважаемый Рахмат-лукум. Показал оперативную съемку - знакомая мне комната, тело хозяина на ковре, открытое окно, якорь и цепь свисающая вниз. А кто спускался по цепи? А вот какой замечательный свидетель на экране! Отлично выглядит, несмотря на черное платье! Ну, Наташа, что же ты скажешь? Ну?! - Я не знаю его фамилию, я вообще не вникала в дела мужа,- говорила Наташа.- Рахмат пригласил его, чтобы понять, может взять этого человека на должность начальника охраны, или нет. Такие вопросы он всегда решал в домашней, доверительной обстановке. Я была в спальне, смотрела телевизор, когда услышала, что между ними возникла драка. Я испугалась, выскочила и побежала к нашему сотруднику, он живет в соседнем доме. Мы позвонили в милицию... Вот и все, больше я ничего не знаю. Она говорила, опустив голову, четко и размеренно, как робот, в память которого вложили определенный текст. - Вы раньше не видели этого человека, не встречались с ним?- спросил ведуший. - Нет. - Ну, спасибо, Наташа,- сказал я. - Когда оперативная группа прибыла на место, преступник все еще находился в квартире,- заговорил ведущий.- Он выбрался из нее при помощи якоря, который мы вам показывали и сумел уйти. Правоохранительным органам известны его имя и адрес, в настоящее время принимаются все меры по задержанию этого опасного преступника. Полный идиотизм! Хоть бы кто сказал, откуда взялась сковородка в комнате, хоть бы кто сказал, а что, собственно, делал преступник в комнате до приезда опергруппы? Ждал ее? Почему не ушел раньше? Эх, Наташа, Наташа! Или ты сука, вознамерившая избавиться от мужа, подставив меня, или тебя серьезно напугали. За то время, пока ты бежала к телохранителю и звонила в милицию, можно трех Рахматов забить насмерть сковородкой, выйти из дома, сесть в автобус и доехать до метро. Но об этом почему-то никто не говорит... А откуда мое имя узнали? Я же встречался с тобой, а не с кем-то другим! Если ты меня не знаешь, кто знает? И твой телохранитель Вадим видел, что мы встречались, понял, что мы знакомы! Ну что ж, по крайней мере, ясно, что мне нужно делать. Заставить Вадима и Наташу рассказать правду. А для этого нужна информация о них. Завтра она будет у меня, завтра я пойму, кем нужно заняться раньше. Пить больше не хотелось, я выключил телевизор и лег спать. День прошел, много чего было, а толку ноль. Я по-прежнему главный подозреваемый, и если попадусь - все показания будут против меня. Так было задумано кем-то... Кем? Ну вот это мне и нужно будет решить.