— Тоже страшно, — ухмыльнулся Ник, отдав должное иронии. — Тем более о возможностях спецслужб знаю поболее тебя.
— И тем не менее ты решил идти наперекор им. Почему?
— Ты забыла нашу первую встречу? Я ведь говорил, что точно так же был повстанцем, пока меня не завербовали.
— Не особо же ты твёрд в своих убеждениях, — с явно сквозящим презрением отметила Алиса. Ник осуждающе посмотрел в глаза, но практически сразу же отвёл взгляд, и произнёс:
— Они умеют убеждать. В отличии от тебя. На данный момент я на вашей стороне, я делаю то, о чём ты меня попросила. И первое, что ты решила сделать — уколоть меня?
— А что, правда глаза колет?
Ник поджал губы, но ничего не ответил. Алиса же, обуздав свою злость, извинилась.
Вместо ответа парень коротко кивнул, и сбросив скорость, погасил фары. Салон вновь поглотила тишина.
Ник вытянул из кармана джинс чехол, извлёк оттуда видж и водрузил его на переносицу. Алиса молча наблюдала за ним. Колёса размеренно наматывали бегущую ленту асфальта. Спустя некоторое время Ник повернул на одну из просёлочных дорог слева. Через несколько сот метров машина миновала одну развилку, повернув снова налево, затем ещё одну, в этот раз выбрав правую дорогу. Путники по-прежнему молчали, покуда Ник не остановил машину.
— Я думаю, достаточно, — произнёс он. Алиса огляделась. Вокруг была сплошная степь, прерываемая лишь участками лесопосадки вдали. Девушка недоуменно посмотрела на Ника.
— Ты что, думала я тебя к парадному входу подкину, да почётному караулу представлю? Прямо по курсу, — парень ткнул пальцем на горизонт впереди.
— Но я же ничего не увижу.
— Увидишь, — ответил Ник.
— Темень ведь. Не разглядишь ничего так далеко, сколько не увеличивай, — наконец не выдержала она.
Вместо ответа Ник протянул ей видж. Алиса скептически посмотрела на него, но всё же одела девайс. Изображение, представшее взгляду Алисы, представляло собой многократно увеличенную картину горизонта, игравшую зелёными оттенками.
— Режим ночного видения? — удивлённо спросила она.
— Именно.
— Не знала, что его уже в виджы встраивают.
— А его и не встраивают. В обычные пользовательские версии. Но агентам нужно больше функционала.
Алиса понимающе кивнула, в то же время всматриваясь в горизонт сквозь призму цифрового увеличения.
— Всё равно ничего не вижу, — наконец подвела вердикт девушка.
— Что ж, подъедем поближе, — отреагировал Ник, и машина плавно двинулась с места.
— Только смотри внимательно, — добавил агент, — Скажешь, когда увидишь. Близко лучше не показываться. Не хотелось бы, чтобы нас засекли.
— Какая глупость. С такого расстояния я практически ничего не увижу.
— Ближе можно изнутри рассмотреть. Могу устроить, — хмыкнул Ник.
— Кати давай, — махнула рукой Алиса, по-прежнему усердно вглядываясь в горизонт. Наконец в поле её зрения показалась бетонная стена. Алиса промолчала, позволив машине прокатиться чуть дальше, и лишь после этого произнесла: — Стоп.
Ник остановил машину, и терпеливо ждал, пока девушка вглядывалась в темноту, изучая строение вдали. Это был высокий забор, опоясывающий обширную территорию. Во всяком случае Алиса не видела, где забор заканчивался. За ним виднелось несколько зданий, на разном расстоянии друг от друга. Некоторые из них возвышались над забором на несколько этажей, другие же едва выглядывали крышами. Верх забора венчала спираль колючей проволоки.
Наконец агент коснулся плеча Алисы, и тихо произнёс:
— Достаточно. Мы же не в театре.
Девушка кивнула, и вернула видж. Ник надел его, и развернув машину, поехал обратно.
Глава 23
Олег сидел на кухне и посасывал электронную сигару. Он покинул гостинную, сразу же, как только хирургическая установка приступила к операции. У него не было никакого желания следить за процессом извлечения внутренностей желудка неудавшегося смертника. Да и у кого бы оно было. Но мысли Олега были заняты вовсе не благополучным завершением операции. Даже раздавшийся дверной звонок не сразу сумел выдернуть его из вороха мыслей. Лишь после второго звонка Олег сумел вернуться к реальности. Он взял видж, лежавший рядом с ним на столе и со вздохом нацепил его. Взгляду открылся привычный режим ожидания: белые цифровые часы на фоне иссиня-фиолетового изображения грозового неба. У левого края мерцала иконка колокольчика, охваченного ореолом белой окружности. От окружности расплывались круги, реалистично изображая поведение воды, только что поглотившей брошенный в неё камешек. Олег метнул взглядом иконку вправо, и она преобразовалась в полупрозрачную полоску с коротким сообщением «Звонок в дверь». Мужчина дважды быстро моргнул, и полоска заняла всё видимое пространство. В этот раз на виртуальном экране появилось изображение с камеры двери. За дверью стоял Игорь. Олег ещё раз повёл взглядом влево. Дверь отворилась, и он бросил видж обратно на стол. Через минуту гость прошёл на кухню и сел напротив владельца квартиры. Какое-то время они молчали.
— Вячеслав жив, — наконец произнёс Олег после очередной затяжки.
— Что? — глаза Игоря изумлённо распахнулись. Олег несколько раз кивнул.
— Но как?
Олег всё так же молча пожал плечами.
— И где он сейчас?
— В гостинной. Оперируется.
— Что с ним?
— Цел и невредим. Только желудок очистить нужно.
— Взрывчатка не сработала?
— Именно.
— Но почему?
— Предохранители. Во всех взрывчатках такой мощности встроены предохранители. Они не позволяют произойти взрыву у государственно важных объектов.
— Операция же ещё не закончилась, — Игорь прищурился, — Откуда ты знаешь?
Олег затянулся, и ответил:
— На нас вышли агенты. Они и поведали.
— Агенты?! — тело Игоря напряглось, с трудом удержавшись от того, чтобы не вскочить со стула, — Они здесь?
Олег отрицательно мотнул головой и снова затянулся.
— Вообще-то мы с Алисой тоже попались, — Игорь вздохнул.
— То есть вы тоже уже в курсе?
— В курсе чего? — гость вопросительно смотрел на курящего.
— Насчёт Синей площади.
— Нет.
— Вам ничего не сказали? А где Алиса, кстати?
— Она уехала с ним.
— Они забрали её? Но зачем? Как заложницу?
— Нет-нет. Она поехала добровольно.
— Добровольно? Зачем?
Игорь пожал плечами, и сообщил:
— Он был один. И Алиса почему-то решила, что ему можно верить.
— Допустим. Но зачем с ним ехать? Куда?
— Он обещал показать ей Зону Свободы Слова.
— Это ещё что такое? — Олег положил сигару на стол.
— Обычная зона, судя по всему. Он говорил, что там содержат всех инакомыслящих. И что они все живы. Даже те, кто в 2015-м на Синюю площадь вышли.
— Что за бред? — Олег насмешливо хмыкнул.
— Он так сказал. И Алиса поверила. Он отпустил нас, но она решила во что бы то ни стало выяснить, где эта зона. И вернулась к нему. Решила, что заключённые смогут нам помочь.
— И он согласился? Вот это странно, — Олег снова взял в руки сигару, но больше не курил, а лишь задумчиво вертел её в руках.
— Да. В обмен она обещала показать ему захваченных нами агентов.
— Ну тогда всё ясно. Уловка. Тонкая уловка.
— Но он же отпустил нас.
— Ладно уж. Всё равно это не имеет никакого значения. Будь это даже правда.
— Почему же не имеет? Если он врёт…
— Нет смысла ему врать, я думаю.
— Почему же?
— Потому что я здесь.
— Тебя тоже отпустили? Тогда я вообще ничего не понимаю. Зачем? — голос Игоря возбуждённо повысился.
Олег снова поднёс к губам сигару, прищурился, и закрыв глаза, глубоко затянулся. Затем, не открывая глаз, долгим выдохом выпустил тонкую струю дыма и произнёс:
— Всё просто. Нам никуда не деться.
Глава 24
Вячеслав пришёл в себя. Какое-то время он смотрел в потолок, прислушиваясь к своим ощущениям. Затем приподнял голову, осмотрел своё тело, и обнаружив, что оно перебинтовано в районе живота, понял, что операция завершилась. Оглядевшись, он обнаружил, что лежит уже на диване, а матрац, лежащий рядом на полу, уже лишён клеёнчатой простыни, и теряет объём на глазах, спуская воздух. За столом напротив сидел Игорь, и увидев, что прооперированный смотрит на него, приподнял открытую ладонь в приветственном жесте. Вячеслав ответил кивком, и спросил:
— А Олег где?
— Инструменты ушёл мыть, — ответил ему собеседник, и после короткой паузы добавил: — Ты как?
— Цел вроде. Но это я пока двигаться не пробовал.
— Пока лучше и не пробовать. Ты уже достаточно рисковал.
— Обидно, что зря, — Вячеслав опустил голову обратно на диван.
— Кто же мог знать.
— Кто же мог знать.
— Время работает против нас. Мы изначально опоздали. Стоит начать бороться — и они уже готовы к этой борьбе. Система слишком укоренилась. Потому что в своё время её не остановили у истоков. Мало того — ей поозволили запустить свои щупальца во все сферы деятельности. И теперь куда бы мы не ткнулись — у нас нет шансов победить.
— Что-то тебя понесло после наркоза. Откуда столько пессимизма?
— А я разве не прав?
— Отчасти прав. Победить мы не сможем. Но покуда мы есть, покуда боремся — мы не проиграем.
— Олег тебе рассказал, что нас обязали завтра явиться на Синюю площадь?
— Да.
— И откуда же в тебе тогда столько оптимизма? Нас собирают для очередной зачистки.
— А если нет? Отныне существует версия, что после прошлой все остались живы.
— И откуда же взялась эта версия? — Вячеслав иронически хмыкнул.
— От агента СПП. Понимаю, что источник не ахти какой надёжный, но всё же.
— Это вообще не источник.
— Не будь так категоричен. Они ведь тоже люди. Обычные люди, выполняющие свою работу.
— Они винтики этой системы.
— Мы тоже винтики. Этой же системы.
Вячеслав задумался, затем снова повернул голову к Игорю, и произнёс:
— А вот это веско. Молодец. А если без всей этой философии? Стоит ли сопротивляться, зная, что финал не в нашу пользу? Зачем?
— Затем, чтобы будущее поколение знало, что оно выращено в рабстве, — в этот раз это был голос Олега. Сам владелец голоса был вне поля зрения Вячеслава, и лишь спустя несколько секунд появился в нём, подойдя к столу. Он высыпал инструменты в чемодан, откуда они были изъяты ранее, и принялся раскладывать их в нужном порядке.
— Не понимаю. О чём это ты?
— Это Платон. Если человека после рождения бросают в глубокую тёмную яму, из которой ему никогда не выбраться, то как он узнает что-либо о мире на поверхности? Он будет думать, что весь мир именно так и устроен. Тесный, тёмный, да узкий лучик сверху. Так вот яму уже выкопали. А мы — рабы, которых бросили не после рождения. Стоит прекратить попытки выбраться на поверхность, или рассказывать о ней — и остальные обречены не только на физическое рабство, но и на рабство разума. Именно оно и будет нашим поражением.
— Убедительно. Но что мы всё таки будем делать? Пойдем на Синюю площадь? Попытаемся дать бой? Что?
— Для начала нужно, чтобы все знали о ситуации. А потом уж что-то решать, — Олег захлопнул чемодан, и затем обратился к Игорю:
— Езжай к Егору, сообщи. Дальше я сам.
— Алису нужно встретить. Через… — парень взглянул на экран электронных часов, встроенных в стене над столом, и закончил, — Двадцать минут.
— Она не знает куда идти?
— Я же говорил, что она с агентом. Ему нужно показать наших пленных.
— Вот уж… Ладно, я её встречу. Где? — Олег принялся запихивать чемодан в сумку, стоящую на полу.
— На Маркса, возле пивнушки.
— Хорошо. Закину прибор и потом туда.
Игорь кивнул, и встал из-за стола.
— Бывайте, — сказал он, пожал Олегу руку, и направился к выходу. Поравнявшись с Вячеславом, парень коснуля его плеча, и добавил: — Выздоравливай.
Мужчина кивнул, и Игорь покинул комнату. Олег тем временем уже закрыл сумку, и собрался было тоже уйти, но Вясеслав остановил его вопросом:
— Послушай а как они нас нашли? Хвоста за нами вроде не было. Вообще никого не было практически.
Олег неопределённо пожал плечами, и сказал первое, что пришло в голову:
— Может, камеры. Не знаю. Да и какая разница?
— А откуда они знают, за какой именно машиной стоило следить? Я думаю, это важно.
— Да, пожалуй… — Олег остановился в шаге от двери, — Есть идеи?
— Есть одна.
— Какая же?
— Взрывчатка. Они могут её отслеживать. Именно так на нас и вышли. Отследили и припугнули, чтобы их вывели на всех остальных.
— Вот чёрт… Игорь! — гаркнул Олег, надеясь, что тот ещё не успел улизнуть из квартиры.
— Да? — послышалось из прихожей. Олег облегчённо вздохнул:
— Отставить!
— Что? — в комнату заглянула голова Игоря.
— Отставить благую весть, говорю.
— Что-то случилось?
— Случилось. Именно этого от нас и ждут.
— Ну конечно ждут. Они ведь поставили условие, — парень недоумевал.
— А если они этого ждут, чтобы мы сами показали им, где нас искать?
— И что же делать?
— Пожалуй, ничего. Отныне каждый сам за себя.
Глава 25
— Мы не поедем на Маркса, — неожиданно заявил Ник. Они уже ехали по городу, но он так и не снимал видж.
— Что? Почему? — Алиса почувствовала себя так, будто только что её столкнули в пропасть.
— Тебя там должен встретить этот… Игорь? Так?
— Да, так, а что тебя смущает?
— Отныне он числится в красном списке базы данных.
— Красный список? Что это значит? Его убили?
— Да нет же. Красный означает неотъёмную слежку. Понимаешь, что это значит?
— А то вы раньше этим не занимались? — насмешливо фыркнула Алиса, — И за другими не следите?
— Есть разница между простым накоплением информации, и её обработкой в реальном впемени. Так раньше он был песчинкой в пустыне, а сейчас эту песчинку изучают под микроскопом. Если бы раньше, например, камеры просто фиксировали его и заносили в архив, никак не выделяя запись среди других, то сейчас информация о его перемещениях в реальном времени передаётся ближайшему патрулю СПП. Это значит, что агенты всегда будут у них на хвосте.
— Я тоже в этом списке?
— Нет… Я в этом списке вообще никого никогда не видел. До сегодняшнего дня.
Алиса удивлённо вздёрнула брови и спросила:
— В каком же я списке?
— В жёлтом.
— А это что за список?
— Лица, представляющие потенциальную опасность для государства. При зафиксированном переходе угрозы из потенциальной в более реальную, объект переносится в красный либо чёрный список, в кратчайшие сроки подтягиваются агенты…
— О господи. Сколько этих списков?
— Пять, — Ник замолчал, но Алиса одарила его таким настойчивым выразительным взглядом, что он продолжил:
— Чёрный список — прямая угроза интересам государства. Необходимо обезвредить в кратчайшие сроки. Зелёный — все другие виды преступников. Воры, грабители…
— Насильники, — перебила его Алиса, мгновенно вспомнив запись с депутатом. Губы Ника сжались в узкую полоску, он коротко кивнул, и после короткой паузы закончил:
— Ну и белый — все остальные, рядовые граждане.
Алиса осуждающе покачала головой, и спросила:
— То есть если преступник из зелёного списка совершает преступление — это ещё не повод его немедленно обезвреживать?
— Почему же, повод. Но не первостепенный. Списки нужны для расстановки приоритетов.
— Ясно. Жизнь человека на приоритет не тянет, если речь идёт об устойчивости системы контроля. Ведь обычно это имеется в виду, когда речь идёт о государстве, не так ли? — язвительно спросила Алиса. Ник в ответ неопределённо пожал плечами.
— И кто же расставляет приоритеты? — не прекращала наседать девушка.
— Не знаю, — Ник повернул на одну из боковых улиц.
— Не знаешь?! — гневно вспыхнула Алиса.
— Не знаю! — Ник тоже взорвался, — Я просто исполнитель!
Алиса решила больше не накалять обстановку, и уже более спокойным тоном спросила:
— И что мы тогда будем делать?
— Это уж явно не мне решать. Но для начала ты могла бы выполнить свою часть уговора.
— Что? Но… Да это был блеф! Нет его ни в каких списках, да?
— Это не блеф, — Ник протянул Алисе свой видж, — Можешь посмотреть. Там кроме него ещё двое, может знаешь их.
Девушка приняла видж, и какое-то время молчала. Затем, не снимая его, спросила:
— Зачем им это? Если на них что-то есть, то почему красный список, а не чёрный?
Ник молчал, да и Алиса не стала настаивать на ответе. Она сняла видж, какое-то время задумчиво теребила в руках, и наконец сказала:
— Ладно, всё ясно. Поехали.
— Куда?
— На сотрудников твоих посмотрим. Циолковского, 42.
Ник кивнул, и протянул руку за своим виджем. Девушка вернула его владельцу. Тот водрузил девайс на нос, и машина помчалась по указанному адресу.
— Вот мне интересно, сколько времени понадобилось, чтобы посеять такой хаос в системе видеонаблюдения? — спросил парень, не отрывая взгляда от дороги.
— Ты о чём? — девушка вопросительно посмотрела на него.
Ник бросил на неё короткий взгляд из разряда «не нужно делать вид, будто ничего не понимаешь», но всё же пояснил:
— Камеры видеонаблюдения в жилых домах. Практически каждая камера находится не на предназначенном для неё месте.
— Камеры есть и внутри домов? — лицо девушки выражало неподдельное удивление.