– Помогите! – завопила перепуганная Кира.
– Грабят! – вторила ей тетка в халате, замахиваясь ведром для повторной атаки.
Отпихнув в сторону и вырвав у сумасшедшей тетки из рук пустое ведро, которым она продолжала размахивать, подруги все же прорвались к выходу.
– Пожар! – орала тетка им вслед. – Обокрали! Верните ведро, шалавы!
На ее вопли стали выглядывать соседи. И подруги едва успели унести ноги, ну и немного картофельной кожуры, застрявшей в прическе Киры. Ведро они бросили в тетку, которая вознамерилась их преследовать, но потеряла тапочек, запуталась в полах своего халата и растянулась на полу. Ведро, преодолев по воздуху разделявшие их два или три метра, чудненько украсило собой голову тетки в халате.
– Тьфу, дура! – в сердцах выругалась Кира, когда они наконец выскочили на улицу. – Ненормальная какая-то!
– Ты бы на ее месте небось тоже испугалась!
– Чего?
– Не чего, а кого!
– Разве мы с тобой похожи на грабительниц или преступниц?
– Не похожи. Но все равно страшно, когда из-за мусоропровода посторонние физиономии таращатся!
– Будто бы не понятно, что эти физиономии принадлежат порядочным девушкам.
– Видимо, не понятно.
Но Кира продолжала возмущаться:
– И все равно безобразие полное! Мы с тобой ее и пальцем не тронули. Это она на нас с ведром набросилась. И еще на нас же и ругалась!
Леся подумала и произнесла:
– Ужас!
– То-то и оно.
– Да я о том, что дядя Коля все это видел!
– Как? – ахнула Кира.
– Ну да, а как, ты думаешь, дело было?
– Как?
– Когда эта дура начала вопить, он оглянулся и так нехорошо на нас посмотрел! Словно запоминал!
– Вот не было печали, – расстроилась и Кира. – Теперь он, если нас еще раз увидит, обязательно заподозрит, что за ним слежка ведется.
Тем не менее, выскочив на улицу, подруги завертели головами в разные стороны. Но поздно. Дядя Коля и его заполошная племянница Настя исчезли, словно их корова языком слизнула.
– И куда нам теперь? – забеспокоилась Леся.
– Искать! Во что бы то ни стало надо отыскать эту парочку!
Подруги обегали все окрестные дома и дворы, приставая с расспросами к испуганно шарахающимся от них прохожим. Впрочем, стоило послушать вопросы, от них люди не просто шарахаться должны были, а бежать прочь без оглядки.
– Вы тут не видели заплаканную девушку без колготок, но в высоких сапогах и под ручку с матерым уголовником?
Нет, никто эту парочку не видел. И, набегавшись вдоволь, подруги снова вернулись к подъезду дома, где у них произошла стычка с владелицей красного помойного ведерка. За то время, пока они гоняли по окрестностям, у Киры была возможность хорошенько подумать и проанализировать поведение Насти и ее дядюшки.
– Сдается мне, что Настя сюда не просто так прибежала, – поделилась она с подругой своими выводами. – Наверняка у дяди Коли в этом доме квартира.
– Да, логично.
– А коли так, почему он предпочел ругаться с племянницей в лифте и в подъезде, рискуя привлечь ненужное и, прямо-таки скажем, опасное внимание соседей?
Почему? Леся не знала. Слава богу, что у Киры был ответ и на этот вопрос.
– А потому, – с торжеством произнесла она, – что к себе в квартиру он Настю пускать не хотел.
– А почему не хотел?
– Потому и не хотел, что она могла увидеть там нечто спрятанное.
– Что именно?
– Ты хочешь сказать – кого, – многозначительно поправила ее Кира.
Леся задохнулась. От восхищения и ужаса. Но больше все же от восхищения.
– Ты думаешь… Думаешь, что дядя Коля держит Бориса в своей квартире? Похитил, оглушил и запер?
– Да! Потому и Настю туда не пустил!
– А мы? – заволновалась Леся. – А мы как же? Как нам туда попасть?
Но Кира считала, что для начала было бы неплохо выяснить, в какой именно квартире живет дядя Коля. И, придя к этому выводу, подруги снова зашли в знакомый подъезд, чтобы расспросить жильцов. Дядя Коля был личностью приметной. И девушки были уверены, что соседи знали про его жизнь немало занимательных подробностей.
Первой, кого подруги увидели, войдя в подъезд, была та же самая тетка. Злосчастное совпадение! Тетка была снова с мусорным ведром. С тем же самым хорошо запомнившимся подругам – красным. И полным новой порции мусора! Что у нее там в ее квартире происходит, что мусор в течение получаса копится в таких количествах?
Тетка тоже увидела подруг. Узнала их. И открыла рот, чтобы с места в карьер начать вопить. Но на этот раз Кира ее опередила. Дружелюбно улыбаясь, она воскликнула:
– Дама, ради бога, простите, что напугали вас! Так неловко получилось! Вот, возьмите в качестве моральной компенсации.
При этом она выхватила из сумки коробочку с нераспечатанными духами. По правде сказать, духи были весьма сомнительного качества. Кира их получила в подарок в одном маленьком парфюмерном магазинчике. Стоили они так дешево, что Кира решила в крайнем случае использовать их как средство для освежения туалетной комнаты. Или для борьбы с насекомыми.
Но тетка с ведром предыстории симпатичной серебристо-розовой коробочки не знала. И с явным интересом уставилась на презент в руках у Киры.
– Это что, мне? – спросила она, застенчиво прижимая к груди полное мусора ведро.
При ближайшем рассмотрении тетка оказалась не такой уж и вредной. Обычная утомленная заботами женщина среднего возраста. Не слишком богатая, а скорей даже достатка ниже среднего. Немного нервная и вздрюченная житейскими проблемами. Но при этом явно любопытная. Именно такая и была нужна подругам. Поэтому они без колебания вручили тетке коробочку. И подробно объяснили причину своего странного поведения.
– Так вы Николая выслеживаете, да? – обрадовалась тетка. – Снова он за свое взялся?! Так я и думала! А вы из детективного агентства? Я слышала про такие. Ой, как интересно!
И ведро снова качнулось в опасной близости от носа подруг. Они уловили запах селедочных голов и поморщились.
– Да что же мы стоим! – спохватилась женщина. – Пойдемте ко мне! Я винегрет приготовила. Угощу вас! Заодно и про клиента вашего все расскажу! Уж поверьте мне, никто в нашем доме его лучше, чем я, не знает!
Оставалось только удивляться поведению некоторых то чересчур бдительных, то слишком легкомысленно доверчивых гражданок. В самом деле, что с ней такое? То она готова была ведром отстаивать свою жизнь и имущество, а то приглашает незнакомых особ к себе домой, даже не спросив у них при этом никаких документов.
Но похоже, у тетки так накипело на душе, что она и самого черта в гости с легкой душой пригласила бы, намекни он ей, что способен избавить ее от надоевшего соседства с опасным уголовником.
– Я уж и счет Колиным отсидкам потеряла! – раскладывая по тарелкам винегрет, где помимо соленых огурчиков была добавлена мелко рубленная жирная селедочка, говорила женщина.
Звали ее Катериной Ивановной. И жила она в этом доме почти двадцать лет. Ровно столько же она знала своего соседа с последнего этажа – Колю. Впрочем, этого типа знал весь дом. И даже весь микрорайон. А уж участковый так и вовсе чуть ли не поселился у них в доме. А все из-за выходок этого самого Настиного дяди.
– Ага, сколько раз уж его по телевизору показывали! А милиция к нему чуть ли не каждый день прежде ходила. И участковый, и инспектора. И что вы думаете? Помогло это Коле исправиться?
И не успели подруги что-либо ей ответить, как она сама же воскликнула:
– Нет! Ничуть не бывало!
И, сев напротив подруг, она удрученно принялась докладывать:
– От того, что его по телевидению два раза показывали, он только еще пуще загордился. И не стыдно ему ничуть! Тьфу, мерзкая его рожа! Все соседи знают, что он за вооруженный грабеж сидел. И ничего. Как говорится, стыд глаза не ест. Наглый этот Коля, жуть одна!
– А что вы конкретно про него рассказать можете?
– Что сказать? Опасный он человек. А уж рожи к нему таскаются!
– Какие рожи?
– Такие, что в темноте увидишь, так враз от страха окочуриться можно!
И, пригорюнившись, она добавила:
– А лампочку-то у нас в подъезде частенько выкручивают. Вот так-то! Входишь в дом и не знаешь, останешься жива али тебя дружки-уголовнички нашего соседа порешат.
– Говорят, у него сын есть?
– Имеется, – кивнула головой Катерина Ивановна. – Такой же уголовник. В папашу весь пошел. Тоже сидит. То есть сидел. Не так давно вышел.
– А другие родственники?
– Жена у Коли была. Да померла уж третий год как.
И Катерина Ивановна поджала губы, намекая, что лично у нее сомнений нет, что дядя Коля и к смерти своей жены руку приложил.
– А еще, кажется, сестра у него есть, – добавила она. – И племянница. Но те сюда носа не кажут.
– А другие родственники?
– Жена у Коли была. Да померла уж третий год как.
И Катерина Ивановна поджала губы, намекая, что лично у нее сомнений нет, что дядя Коля и к смерти своей жены руку приложил.
– А еще, кажется, сестра у него есть, – добавила она. – И племянница. Но те сюда носа не кажут.
– Что так?
– Так оно и понятно. Кому охота с таким типом дело иметь? Не посмотрит, что сродственники, прирежет и глазом не моргнет.
Слова Катерины Ивановны оставили в умах подруг неприятный осадок. Ведь Настя уехала вместе со своим опасным дядей. И вроде бы он обещал ей вернуть Бориса. О господи, как же они сразу-то не сообразили! Ведь если это все же он, дядя Коля, похитил Бориса, то бедной Насте и самой грозит нешуточная опасность.
Глава 9
Эта мысль так прочно угнездилась в мозгах подруг, что Катерина Ивановна, с которой они поделились своими опасениями, невольно заразилась их страхом. Она побледнела. И даже потеряла аппетит. Нетронутый винегрет красивой горкой лежал в ее тарелке. А женщина про него даже не вспомнила.
– Милиция вам тут не поможет! – заявила она. – Они в родственные дела обычно не вмешиваются.
– Что же делать? – повторяла Кира. – Что же делать? Куда он повел Настю? Я почти уверена, что он держит пленника у себя дома.
– Как вы сказали? – неожиданно встрепенулась Катерина Ивановна. – У себя дома? Так это же все меняет!
Подруги вопросительно уставились на нее.
– У меня есть ключи от его квартиры!
Это в самом деле все меняло. Если у подруг будут ключи от квартиры дяди Коли, то они смогут проникнуть туда. И если уж не найти Бориса, то хотя бы попытаться найти его след. Девушки были совершенно уверены, что дядя Коля причастен к истории с исчезновением Бориса. Иначе с чего бы ему так пугаться, когда Настя стала грозиться милицией?
– А откуда у вас ключи от чужой квартиры? – спохватилась Леся.
– Муж у меня слесарь, – принялась объяснять подругам Катерина Ивановна. – Давно это было. Когда Коля в очередной своей отсидке находился, а жена его еще живехонька была. Как-то она ключи потеряла. И пока сына дома не было, дубликат заказала. Никто из ее мужиков и не узнал потом о потере.
– И что? Она ключи заказывала. А у вас-то как ключи от ее квартиры оказались?
– Говорю же, муж у меня слесарь. А сосед этот Коля беспокойный. Я у мужа в мастерской как раз сидела, когда дело происходило. Ну и говорю ему, когда жена Колина ушла, сделай, дорогой, еще комплектик. Глядишь, и пригодится. Явятся менты Кольку брать, тут ключи и пригодятся.
Муж Катерины Ивановны над доводами жены посмеялся. И заявил, что кому нужно, тот и без ключей дверь вышибет. Но надо было знать Катерину Ивановну. Если ей в голову втемяшивалась какая-то мысль, выкурить ее оттуда бывало очень непросто. И чтоб не трепать себе попусту нервы, муж сделал, как просила жена.
– А теперь ключики и пригодятся! – радовалась женщина. – Только не знаю, давно это было. Может быть, Коля после смерти жены и замки-то поменял?
Но подруги решили все же попробовать. И, взяв ключи, они торжественно поклялись Катерине Ивановне, что никогда и даже под самыми жестокими пытками не выдадут ее. В обмен она дала им слово, что если услышит их призывы о помощи, тут же вызывает спецназ, ОМОН и участкового инспектора, который давно точил зуб на ее беспутного соседа Колю.
И подруги поднялись на последний этаж. Номер квартиры дяди Коли им также сообщила Катерина Ивановна. Но едва подруги приготовились вставить первый ключ в подходящую по форме замочную скважину, как дверь распахнулась. И подруги столкнулись нос к носу с неприятного вида молодым человеком.
Он был тощий, с бледной кожей. И, несмотря на молодость, уже заметно начинал лысеть. С неприязнью оглядев подруг (Кира едва успела спрятать за спину ключи), он рявкнул на них:
– Вам чего тут надо?
– Э-э-э… Мы к Клавдии Сергеевне, – ляпнула Кира первое пришедшее ей на ум имя. – Из собеса мы!
– Не туда попали! Нету тут таких!
И с этими словами парень шагнул через порог. И, явно сочтя разговор оконченным, повернулся к подругам спиной и закрыл дверь. Очень неосторожно с его стороны, так как подруги запомнили, какой ключ от какой замочной скважины. Затем парень вызвал лифт и, по-прежнему неприязненно косясь на подруг, угрюмо шагнул в него.
Чтобы усыпить подозрения этого тощего типа, подруги спустились с ним до самого низа. И вместе вышли из дома. Но затем, едва парень завернул за угол, прошмыгнули назад. На этот раз девушки не совершили ошибки. И прежде чем начать ковыряться в замках, позвонили в дверь. Им никто не ответил. И Кира принялась колдовать над замками. Леся вертелась рядом. И изнывала от беспокойства. Чтобы хоть как-то отвлечься, она начала задавать разные глупые вопросы.
– Как думаешь, кто это был?
– Парень, которого мы встретили?
– Да.
– Тут и думать нечего, сынок это дяди Колин.
– Фу! Противный!
– Тебе же за него не замуж выходить.
– Но кому-то придется. Бедняжка.
– Себя пожалей, – вырвалось у Киры. – Дурочка!
И с этими словами Кира повернула в замке последний ключ и вошла в квартиру.
– У-у-у! – недовольно протянула Леся, шагнувшая следом за подругой. – Какой бедлам!
В квартире и в самом деле было крайне неопрятно. Да попросту грязно. Запахи витали самые разные, но не сказать, чтобы особенно приятные.
– Воняет, как в свинарнике, где кроме того еще хранится годовой запас грязных шерстяных мужских носков.
Вывод, который сделала Леся, лишь в очень слабой мере характеризовал амбре, висевшее в квартире. Особенно сильный дух исходил из кухни, где стояло помойное ведро. Смрад от него был до того ядовитый, что глаза слезились.
– Смотри, тараканы и те не выдержали.
Кира подняла глаза и с удивлением поняла, что огромное пятно на потолке в противоположном от помойного ведра углу кухни – это вовсе не след протечки, а колония насекомых. То-то ей показалось, что пятно шевелится и все время изменяет свою форму.
– Бедненькие, как им тошно, – посочувствовала Леся таракашкам.
Те и в самом деле выглядели какими-то растерянными. И попыток наведаться к мусорному ведру не делали. Видимо, единодушно решив, что голодная смерть все же предпочтительней, чем смерть от невыносимой вони. Или они просто обсуждали вопрос своей миграции в соседние квартиры.
– Пошли отсюда, – простонала Леся. – У меня глаза слезятся. Еще немного, и я умру!
Подруги отступили. Если на кухне и был след, который мог привести их к Борису и спасти его, то последнему оставалось глубоко посочувствовать. Зато в большой комнате была приоткрыта форточка. И запах почти не чувствовался. А заглянув в маленькую комнату – почти чуланчик, Леся издала радостный возглас:
– Кира! Он тут!
Подруга метнулась на зов. И увидела, что в углу комнаты на рваном грязном одеяле в самом деле лежит какой-то мужчина. Одежды на нем почти не было. И он лежал, свернувшись в клубок. Так что лица не было видно. Но это был мужчина. И его кожа в тех местах, где ее не обезобразили порезы или кровоподтеки, была гладкой, ровного золотистого цвета.
– Эй! Ты жив?
Леся первой подскочила к бедняге. И попыталась развернуть лицом к себе мужчину, который был в полубесчувственном состоянии. Ей это не удалось. Едва дотронувшись до него, Леся отдернула руку. Она коснулась словно раскаленной печки.
– У него жар! Он весь горит.
Кира тоже дотронулась до щеки незнакомца.
– Но это не Борис, – сказала она, взглянув повнимательней на распростертое на одеяле тело. – У этого щетина рыжая. И волосы на груди тоже.
Леся уже и сама видела, что это совершенно другой мужчина.
– Это ничего не меняет! Мы не можем оставить его тут. Он умрет! За ним нет никакого ухода!
Но тут мужчина издал сдавленный стон и перевернулся. Его правая рука оказалась прикованной к батарее.
– Ты это видишь?!
Леся даже рот рукой прикрыла, чтобы не завопить от охватившего ее ужаса и жалости к бедному пленнику.
– Мы должны его спасти! Просто обязаны. Иначе он умрет!
– Ладно! – внезапно решилась Кира. – Тащи из кухни зубило, долото, молоток – все, что найдешь.
– Я? На кухню?! В эту вонь?!!
– Но ты ведь решила его спасать. Значит, тебе и тащить инструменты!
– А как хоть это все выглядит? – смирившись с неизбежным, прошептала Леся. – Это твое зубило?
– Понятия не имею! Тащи, что найдешь. Лишь бы этим можно было перепиливать металл.
Но в это время золотоволосый пленник неожиданно схватился за Лесину руку. И прижался к ней своей изможденной щекой, по которой скатилась слеза.
– Кира! – вырвалось у Леси.
В широко раскрытых глазах подруги читалась мольба. И Кира сдалась. Ну, не умела она отказывать тем, кого любила. Не умела, и все!