Услышав столь неприятную новость, Захаров на первых порах даже опешил.
– Что значит – пропали? Одну минуту, сейчас соображу…
Захаров на несколько секунд задумался.
– Они работали в группе наблюдения. Избегая прямого столкновения, мы убрались с Вернадского и двинули в сторону Замоскворечья. Где-то в районе 16.00 я снял их с операции и отправил в агентство…
Он опять замолчал, вспоминая подробности.
– Эти двое работали в одном экипаже. Вспомнил, у них была новая «Мазда» цвета «мокрый асфальт». Из Центра мне сообщили, что к четырем часам я должен их отправить в агентство, но зачем они там понадобились, мне не сообщили.
– Все правильно, – подтвердил его слова Епифанов. – От Артемова пришла заявка. Он просил к восьми вечера скомплектовать для него бригаду из шести человек на двух тачках. У него какие-то дела в Долгопрудном. Мигунов как раз оттуда родом, поэтому я попросил группу управления вернуть мне его, а заодно и его напарника Синицына. Я полагал, что их нужно снять с операции заранее, чтобы они могли перед поездкой в Долгопрудный перекусить и хоть немного отдохнуть.
– В каком месте вы расстались? – спросил у Захарова Щербаков.
– В двух кварталах отсюда, у Бородинского моста.
– В агентстве они так и не появились, – сказал Епифанов. – Хотя обязаны были отметиться.
– Может, заехали куда перекусить?
Захаров посмотрел на часы. Была уже половина восьмого.
– Странно… Куда это они запропастились? По рации пробовали вызывать?
Епифанов молча кивнул.
– Сотовый телефон у них имеется?
– Даже два. И ни один из них не отвечает. Как сквозь землю провалились.
– Странно, – повторил еще раз Захаров. – Фадина вы уже поставили в известность?
– Да, он в курсе. Сейчас его группа занимается проверкой всех окрестных отделений милиции и постов ГАИ.
– Неплохо бы пообщаться с центральным компьютером ГУВД.
– Мы держим постоянную связь с Огарева, – сказал Епифанов. – Пока никаких следов. Обзвонили близких, аккуратно, чтобы не тревожить, порасспросили их… Пустой номер.
Захаров в этот момент почувствовал, как внутри у него зарождаются дурные предчувствия.
– Думаете, это Урванцева работа?
– Скорее всего, – после паузы сказал Щербаков. – Хотя непонятно, зачем они ему понадобились. В его понимании они мелкие сошки, важной информацией не располагают. Ну что ж, пока продолжим поиски. Если к утру они не дадут о себе знать, пошлем к Урванцеву посредника, попытаемся договориться по-хорошему.
– Жаль, что эта новость дошла до меня только сейчас, – задумчиво сказал Захаров. – Эх, если бы я знал об этом пару часов назад!..
– И что изменилось бы в таком случае? – спросил у него Епифанов.
– Неужели не ясно? Мы бы этих четверых субчиков повязали как следует да упрятали в укромное место. И уже сейчас могли бы привлечь посредников и начать торги.
– Нет, Денис, это не выход из положения. Взять заложников для нас не проблема. Хотя бы эти внешние посты. Охрана слабенькая, можно брать их хоть голыми руками. А какой в этом толк? Даже в том случае, если у нас окажется вся его «наружка», он все равно от своего не отступится.
– Он только и ждет, чтобы мы сморозили подобную глупость, – поддержал коллегу Епифанов. – Неужели не понятно, что он просто провоцирует нас? Как только мы дадим ему веский повод для решительных действий, он тут же бросит на нас все свои силы.
– Нельзя сбрасывать со счетов и другие варианты, – возразил Захаров, но Щербаков не дал ему закончить предложение.
– Давайте на время отложим обсуждение этой проблемы, – сказал он. – Скоро должен вернуться Фадин, может, у него будут новости.
– Что слышно из Хасавюрта? – спросил Захаров, глядя на генерала. – Как ваша дочь? Надеюсь, с ней все в порядке? Меня лично настораживает тот факт, что Скопин вдруг бросил все дела и отправился в Дагестан.
– Новости пока неутешительные, – после долгого молчания ответил Щербаков. – Вы знаете, поначалу все складывалось как будто неплохо. Малышеву удалось первым напасть на следы Вики в Грозном и умыкнуть ее прямо из-под носа Мелентьева. Опоздай они хоть на полчаса, и их взяли бы прямо в гостинице. Около часа пополудни они выехали из города, к четырем должны были пересечь границу. Вячеслав Саныч послал туда своих сотрудников из Махачкалы и Кизилюрта, они должны были встречать их на границе. Но к назначенному сроку они там не появились.
– А наша бригада? – спросил Захаров.
– Час назад они выходили на связь из Хасавюрта…
Щербаков сделал паузу, смежив на несколько секунд тяжелые веки. Захаров не раз отмечал про себя железную выдержку этого человека и многому у него научился. Вот и на этот раз Щербаков сумел быстро справиться с эмоциями и продолжил тем же спокойным тоном, что и прежде:
– Ничего утешительного они мне не сообщили. Зато мы недавно, буквально перед вашим появлением, получили информацию по линии МВД. Последний раз Малышева и Викторию видели около трех часов пополудни на западной окраине Гудермеса. Там стоят блокпосты внутренних войск МВД, они осуществляют проверку документов. После этого они словно в воду канули. Наши предлагают совершить марш-бросок в Гудермес, но я строго-настрого приказал им сидеть в Хасавюрте и ждать новых инструкций.
– Почему вы отдали такой приказ, Сергей Алексеич? – удивленно посмотрел на него Захаров. – Мы теряем драгоценное время…
– Дело идет к ночи, – терпеливо объяснил Щербаков. – Ситуация там сложная, сами знаете. Добавьте сюда Мелентьева и его спецгруппу. О их точном местоположении нам пока ничего не известно. Нет, мы не можем позволить себе пойти на такой риск.
– Такое впечатление, что без Мелентьева здесь не обошлось, – хмуро произнес Ватагин. – Не зря он в Чечню отправился да еще своих «волкодавов» с собой прихватил.
– Кстати, Денис… Вы этого еще не знаете. Скопин изменил маршрут следования. По нашим данным, транспорт направляется в Грозный, а если точнее, то в Ханкалу.
Захаров покачал головой.
– Это меняет дело. А я уже подумал, что они всерьез собрались прищучить Димку, поэтому и в Дагестан собрались. В Ханкалу? Странно… Если следовать логике, Урванцев должен всех своих людей под рукой иметь здесь, в Москве. Потому что главные события происходят в столице, а не в Чечне. Не понимаю, зачем ему понадобилось в столь ответственный момент распылять свои силы?
– В ваших словах есть резон, – согласился с ним Щербаков. – Мы тоже ломаем головы и не можем ничего понять. Но ответ на ваш вопрос может быть совсем простым. У него в Чечне налажен крупный бизнес. Так что не исключено, что вся эта акция не имеет к нам никакого отношения или же, что скорее всего соответствует действительности, имеет к нам лишь косвенное отношение. Если у него возникла идея организовать похищение Виктории, то для этого не стоит посылать в Чечню две отборные спецгруппы, у него и без этого там людей хватает.
Захаров бросил на Щербакова вопросительный взгляд.
– Сергей Алексеевич… А что, если нам организовать транспорт на Хасавюрт? Или в тот же Северный. Я подниму своих людей, через два часа мы будем готовы к вылету.
Щербаков скептически покачал головой.
– Нет, Денис, этот вариант отпадает. Не хочу приводить доводы против этой затеи, потому что их слишком много.
– А что, если привлечь к поискам Димку? – предложил новое решение Захаров. – Можете поверить мне на слово, если понадобится, он весь Гудермес на уши поставит. Как нож сквозь масло пройдет… А то, что ночь будет на дворе, так это даже лучше. Это его самое любимое время суток.
Щербаков внимательно выслушал своего младшего коллегу, но затем не сдержался и тяжело вздохнул.
– Понимаете, Денис… Хорошо, что вы верите в своих друзей, но простых путей не бывает. Предположим, Переверзев даст «добро» на операцию и группа вылетит в Гудермес. Что дальше? Поймите, речь идет не о том, чтобы сегодня же ночью перебить в районе Гудермеса всех боевиков… Задача у нас другая, я бы сказал, более тонкая, требующая максимальной осторожности. Сейчас Дима разделил свою группу на две части. Одна работает в окрестностях Махачкалы, а сам он держится поблизости от чеченской границы.
– Прошел слух, что этой ночью он «развлекался» в Кизляре?
– Было дело. «Исчезли» глава местной администрации и начальник местного УВД. Кроме этого, он прихватил на авиабазе две «вертушки». Сейчас по республике объявлен розыск.
– У него же свои два агрегата были на борту, – удивился Захаров. – Или он оставил их в Минводах?
– Мне об этом ничего не известно, – сказал Щербаков. – Знаю лишь, что Дима обещал в десять вечера наведаться в Хасавюрт. Сейчас многое зависит от связистов. Переверзев находится в информационном центре ФСБ, пытается организовать радиоперехват из района Грозного и Гудермеса. Мы также попросили помощи у наших коллег из армии и МВД. Как только появится информация о возможном местонахождении Виктории и Малышева, будем принимать решение. Переверзев пообещал в этом случае задействовать спецгруппу «Шторм».
– А что, если это ловушка? – высказал предположение Епифанов. – Может, именно этого они и добиваются? Вполне возможно, что Вика уже находится у них в руках, а теперь они еще попытаются заманить в сети Дмитрия. Если им это удастся, то завтра они выставят нам такой счет…
Он сокрушенно покачал головой.
– Извините, Олег Евгеньевич, но вы сейчас рассуждаете как дилетант, – жестко отрезал Захаров. – Спецгруппа «Шторм» – это уникальное подразделение. Оно способно справиться с любой задачей, повторяю – любой. Еще раз извините, если я вас обидел, но сейчас не время для деликатности.
– Ладно, подполковник, не кипятись, – мирным тоном сказал Епифанов. – Никто не ставит под сомнение вашу квалификацию. Но и на старуху бывает проруха. Проколы у каждого могут случиться, в том числе и у вас. Вон сегодня у нас прямо из-под носа двух сотрудников умыкнули, мы даже глазом не успели моргнуть.
– Ну, вы сравнили, – покачал головой Захаров. – Это же совсем другой случай…
– И второе, – не обращая на него внимания, продолжил Епифанов. – Между прочим, Скопин и Мелентьев в Чечню тоже не с пустыми руками подались. Сам же недавно говорил, что мужики у них подобраны с головой и что с ними нужно держать ухо востро…
– А я и сейчас готов подписаться под каждым своим словом. – Захаров решил не отступать от своего. – Мелентьев свою группу почти полгода в Чечне обкатывал. Воевали по обе стороны фронта. Кстати, из наших, то есть из «Альфы» и «Вымпела», там нет никого, хотя Мелентьев многих к себе сманивал. Так вот, раньше это были сторожевые псы, а он сумел их превратить в матерых волков. Он их регулярно живой человечинкой подкармливает, чтобы они свои звериные инстинкты не растеряли… Но с Димкой и его бойцами им все равно не справиться, прошу иметь это в виду.
Захаров махнул рукой и замолчал.
– Должен сознаться, что мне, как отцу, приятно слышать ваши слова о Дмитрии и его подчиненных. – Щербаков улыбнулся краешком губ. – Не исключено, что Дмитрию очень скоро будет предоставлена возможность отработать выданные ему авансы. А теперь давайте поговорим о более приятных вещах.
– А что, у нас имеются и хорошие новости? – встрепенулся Захаров. – Если честно, то я уже успел от этого отвыкнуть.
– Имеются, – сказал Щербаков. – Наши аналитики, просчитывая сложившуюся ситуацию, пришли к выводу, что Брэдли решил нам подыграть. Не буду вдаваться в объяснения, но я придерживаюсь такого же мнения. И если мы не ошибаемся, то у нас скоро появится хорошая возможность как следует проучить американцев. Вторая новость тоже нас порадовала. Мы получили ее перед самым вашим приходом. Лианозову удалось выйти на «призраков».
ГЛАВА 40
Когда позади остался Химкинский мост, Лианозов свернул с Кольцевой автодороги на Ленинградское шоссе. Правда, на саму трассу выезжать не стал, здесь поблизости была площадка, туда он и направился. Въехал на площадку, остановился в сторонке от тяжелогруженых фур, водители которых устроились здесь на ночевку. Рядом остановился «Опель Фронтера» с тремя охранниками на борту.
День сегодня выдался богатым на события, ему пришлось трижды менять транспорт, и теперь нервное напряжение давало о себе знать. Он вышел из машины, чтобы хоть немного размять затекшие от долгого пребывания за рулем суставы. Бросил взгляд в сторону грузовиков, в кабинах которых устроились на ночлег водители-дальнобойщики. Все-таки адская у них работа, свой кусок хлеба вынуждены зарабатывать в поте лица.
Со стороны водохранилища потянуло прохладой и речной свежестью. Отражаясь яркими огнями в водной глади, по фарватеру медленно шел пассажирский теплоход, разрезая носом протянувшуюся по воде лунную дорожку. Из палубных динамиков лилась мелодия модного нынче шлягера, под которую пару недель назад при большом скоплении народа отплясывал сам президент: «И когда на море качка, и грохочет ураган, приходи ко мне, морячка, я любовь тебе отдам…»
Четверть первого ночи. Приятели из РУОПа задерживались, но это и немудрено, столько забот на них сегодня свалилось. Лианозов был даже рад предоставившейся возможности расслабиться, подышать свежим воздухом, полюбоваться природой. Но постепенно его мысли все равно вернулись к событиям сегодняшнего дня.
Когда он передал в информационный центр свое первое сообщение о том, что им удалось выйти на след «призраков», у него тогда еще не было стопроцентной уверенности в своей правоте. Но зато он привык доверять собственной интуиции, она подводила его чрезвычайно редко.
В среду, десятого июля, группа Лианозова работала в тесном контакте с отделом по расследованию заказных убийств РУОПа, которым командовал полковник Шальнев. Полученное ими в полдень известие об убийстве Качина лишь утвердило их в мысли, что они находятся на верном пути. Стоило им проверить связи Первушина и просветить охранное агентство «Комес-Секьюрити», как тут же нити от них потянулись к другим охранным фирмам. Постепенно в их сознании стала вырисовываться неприглядная картина хорошо налаженной системы крупномасштабного рэкета, где, помимо стандартного набора приемов, практиковались и убийства. В качестве жертв фигурировали крупные чиновники подмосковных городов, местные уголовные авторитеты и представители полукриминальных структур. Насилие применялось в отношении тех лиц, которые либо сами располагали крупными средствами, либо могли быстро организовать их сбор. В последнее время рэкет принимает все более изощренные формы и является едва ли не основной статьей дохода не только криминального мира, но и всего государства в целом. Чиновничий произвол и государственные поборы – это тема для отдельного разговора, что же касается криминальной среды, то в последнее время внутри ее произошли заметные изменения. Того беспредела, который царил еще несколько лет назад, в начале девяностых, сейчас уже нет, вернее, сейчас подобные случаи встречаются реже, уголовные нравы несколько смягчились. Рэкетиры не обирают своих жертв до нитки, как это было раньше, – зачем резать курицу, несущую золотые яйца? Многие предприниматели уже давно пришли к мысли, что без крепкой и надежной «крыши» нынче работать не только опасно, но и хлопотно. В криминальном мире оргвопросы решаются весьма оперативно, в этом и заключается его преимущество над громоздкой и насквозь прогнившей государственной системой. Ясно, что на Конституцию и законы здесь мало обращают внимания, предпочитают следовать своим неписаным правилам.
Но «призраки» действовали иначе. Они вообще не признавали законов и каких-либо правил – ни государственных, ни уголовных. Их «почерк» отличался от повадок всех известных в столице и ее окрестностях преступных группировок. Они действовали крайне дерзко и жестоко. Кроме того, они были хорошо организованы и оснащены, подчинялись железной дисциплине, а их акции были спланированы опытными разработчиками. Они плотно обкладывали свои жертвы со всех сторон, так что тем просто некуда было деваться. Им не оставалось ничего другого, как только согласиться на любые условия. А условия эти зачастую носили невыполнимый характер. Те, кому все же каким-то чудом удалось справиться с поставленной перед ними сверхзадачей, остались живы. Впоследствии они вспоминали пережитое как кошмарный сон. Другим повезло гораздо меньше, им пришлось распрощаться не только с накопленным состоянием, но и с жизнью. В ряде случаев, как мы уже знаем, акции были спланированы таким образом, что подозрение в содеянных преступлениях падало на фонд Щербакова и связанные с ним организации.
С девяти утра и до поздней ночи весь личный состав отдела Шальнева трудился в сверхнапряженном режиме. Далеко не все работники отдела были посвящены в детали предстоящего расследования, руководство московского РУОПа опасалось возможной утечки информации. Вяхирев и Шальнев снарядили несколько бригад и отправили их в подмосковные города. К вечеру на Шаболовку, 6, где находится штаб-квартира РУОПа, стали поступать от них первые сведения, некоторые были весьма обнадеживающими. Лианозов практически весь день и вечер провел в разъездах, так же, как и его коллеги. Он успел побывать в Троицке, Подольске, Одинцове и Красногорске. Так он смог воочию убедиться, что они сейчас находятся на верном пути. Да и некоторые граждане успели прозреть. Сыграло свою роль и то, что Лианозов объявил Урванцеву информационную войну, и в городе о последнем пошла черная молва. Теперь эти слухи наверняка достигли ушей некоторых излишне пугливых и впечатлительных особ и дали им повод заново осмыслить недавние события.
Единственное, что всерьез тревожило его в эти часы, был острейший дефицит времени. Противник ведь тоже не сидит сложа руки, он отвечает ударом на удар. Доказательством тому служит недавний взрыв в Солнечногорске, когда погибли четверо сотрудников охранного агентства «Тантал», сегодняшнее убийство полковника Качина, неожиданное исчезновение Мигунова и Синицына и попытка похищения дочери генерала Щербакова, судьба которых до сих пор не ясна. Но это, как говорится, цветочки, ягодки их ждут впереди…