Сам же параплан расположен выше лопаток, уложенный в парашютном ранце. Третья деталь — шлем. Довольно важная часть экипировки с приборами навигации, связи и управления. Хотя, теоретически, можно обойтись и без него, пилотируя вручную, но лучше эти возможности сочетать.
На прощание кивнула Ваське, вышла на середину улицы, и связалась с диспетчером. Указала место старта, направление и высоту полёта. Минута — и разрешение получено — её коридор свободен. Наклонилась, отчего винты встали аналогично тому, в каком положении они находятся у коптера при вертикальном взлёте, и дала тягу. Мощные бесколлекторники раскрутили лопасти в считанные секунды и потянули девушку вверх. Тут стоит поторопиться, потому что этот режим — форсированный, и во избежание перегрева моторов им не стоит увлекаться. Только балансировать следует движениями ног, дабы уходить вверх, а не в сторону, да поторапливаться.
Вот, триста метров высоты — это самое то. Стоп движки, короткий разгон за счёт свободного падения и пошёл купол. Раскрытие получилось штатно, попа, как ей и положено, теперь направлена вниз, началось парение и настало время включать двигатели, но на этот раз с тягой в другую сторону — вперёд, а не назад. Однако, поскольку ноги за счёт подтяжки ремней переведены в положение «сидя», то достаточно работы только двух верхних винтов, причём в нормальном режиме, без перегрузки. Вот теперь можно и осмотреться.
Впереди справа — залив, курс — точно на его бутылочное горлышко. Городок утопает в зелени, раскинувшись подковой вокруг акватории. С такой высоты легко различать улочки и дома. Крохотные кораблики у причалов, где идет бурная жизнь. Маленькие фигурки снуют туда-сюда, работают погрузчики. Слева из-за холма, по мере того, как параплан огибает его выпуклый склон, открывается вид на Белый Город. Так эту часть Ново-Плесецка называют из-за преимущественно светлых тонов стройматериалов, которые состоятельные жители охотно используют для возведения своих вилл или особняков. Тут же чуть более скромные, но симпатичные коттеджи и гостиничные комплексы привольно расположились вдоль широкой полосы пляжа. Жить на берегу океана, при преобладающих восточных ветрах! Хм. Кому что нравится. Оно приятно, наверное, полюбоваться на прибойные волны, а как-то понравится вид цунами, наблюдаемый анфас из окна собственной спальни? Сейсмика-то у планеты имеется.
Хотя — рыбаки ведь живут. Ко всему привыкают люди.
Между тем Делла наискосок пересекла северную часть залива и пролив заодно. Оставила слева маяк, приткнувшийся на окончании скалистого южного мыса, как раз на вершине прибрежной скалы. Вдоль внутренней, обращённой к порту стороны этой вытянутой каменистой гряды расположены трущобы, где беднейшие жители города понастроили хибарок изо всего, что попалось им под руку.
Узкий гористый участок — маячный мыс — миновала за считанные секунды, и начались обширные песчаные пляжи, заросли кустарников и группы деревьев, создающие впечатление уединённости и незатронутости. Наверное, потому, что приливы проникают глубоко на низменные берега и стирают следы присутствия людей. А вообще-то отсюда сверху видно, что это северная материковая оконечность широкой и длинной косы, прикрывающей другой узкий и мелководный залив, на берегу которого расположена цель её перелёта — посёлок рыбаков. Заложила плавную дугу, удаляясь вглубь суши, и угадала точнёхонько к рядку стандартных «колониальных» домиков. Вот так — двадцать минут любования красотами, и она уже на месте. Сообщила в диспетчерскую, что благополучно приземлилась и попрощалась.
* * *Она тут не в первый раз. Вот и Рустамка вышла помочь подруге разоблачиться. Ветер, дующий от океана, перекатившись через низменный горбик косы, чувствуется отчётливо. А особенно хорошо ощущает его просторный купол, который приходится «гасить» подтягивая к себе нижние стропы. Так что помощь в укрощении параплана лишней не будет.
В четыре руки девушки быстро всё поотстёгивали, свернули и уложили купол в ранец. Гостья сняла шлем и нахлобучила на голову свою новую шляпку с фатой. Помощница села, где стояла и покатилась от смеха.
— Ой, Деллка, вот умеешь ты насмешить, не, ну это же надо — такое придумать! И такое, — она показала глазами на надетые на ступни перчатки и завалилась набок, подёргиваясь от хохота.
Рустамка — полная противоположность своей подруги. Рослая, статная, широкоплечая и грудью представительная. Носит она всегда или платья, подчеркивающие её завидную фигуру, или юбки с блузами, тоже выставляющие на обозрение несомненные достоинства крепкого сильного тела. При этом она хохотушка и вообще крайне редко способна сохранять молчание.
Дело к вечеру. Население посёлка потихоньку завершает дневные дела и переходит в состояние вечернего умиротворения. Ужинают неторопливо с разговорами. Кувшин кукурузной самогонки горделиво отпотевает в центре стола — кто желает, наливает себе, сколько пожелает. Делла раньше пробовала — добротный продукт, намного лучше тех произведений из всяких технических жидкостей, что в ходу в городских кабаках. Но сегодня настроения бражничать ни у кого нет, даже Климент — глава рода — ни глоточка не сделал. Тема разговора уж очень интересная. На космодром, что расположен отсюда за низкими прибрежными холмами, начали привозить с Земли полные рейсовики сопляков-школьников и грузить их на корабли, да отправлять в район ГОКа. Это сперва на юг, огибая материк, а потом в залив Тылка, и уже оттуда вверх по реке Белой получается, считай, от двери до двери без пересадок. То есть сразу от космодромной пристани, что в их же заливе чуток ближе к выходу в море.
По всему получается, что за освоение «Прерии» власти принялись всерьёз, раз начали населять её с такой скоростью. К тому же, основная масса новых работников — сироты. Вот вроде как и получается, что из метрополии вывозят лишних людей в аккурат туда, где их не хватает. Не хватает для чего? Не верит Климент в наличие здесь богатых месторождений — он с детства рабочим при экспедициях, где только не побывал. Учёные с Земли, которым со своими товарищами обеспечивал удобства, из результатов своих изысканий секрета никогда не делали, полученные данные обсуждали между собой, споря до ссор. И местные ребятишки слушали их с великим вниманием. Ну, никак не выходит, чтобы хоть что-то, подходящее для крупной промышленной разработки, тут отыскалось. Вот небольшим старательским артелям в этих местах раздолье, так для их комплектации и местных жителей с избытком хватает. Атаманы-то не всякого примут в небольшой спаянный общими трудностями коллектив.
* * *На шее у Деллы висят на шнурочке два брусочка. Маленькие, за щекой можно спрятать. Собственно, ради них она сюда и прибыла. Это аккумуляторы, которые здесь будут кстати. Древние литий-ионники, на которых тут почти всё работает, да рассыпающиеся от ветхости всеядные дизельки, оставшиеся в этих краях с незапамятных времён, от этого, конечно, долго ещё деваться некуда. Новьё из метрополии идёт широким потоком по каким-то ужасно важным программам и в руки местных жителей попадёт позднее, когда снабженцы отработают конкретику в схемах его воровства и сбыта. А пока как-то надо жить.
Вот, скажем, рыбаки здешние ловят только деликатесные сорта рыбы и продают её помаленьку в рестораны Ново-Плесецка. То есть — соблюдается видимость наличия легального дохода. Основной же промысел рыбы ведут сейнеры и траулеры, принадлежащие кому-то из жителей Белого Города. Неважно даже имя формального хозяина, потому что на самом деле это Хард, который как-то умудряется тут многое контролировать. Так вот, его современные отлично оборудованные суда и привозят в своих морозильниках основную часть того, что идёт на столы населения. И тягаться с ним, вступая в конкуренцию, никто не собирается — в этой зоне сферы влияния давно уже поделены.
Зато имеется в океане остров Тэра, на котором растут замечательные ягоды, сок которых охотно покупают пилоты. И здешние рыбаки им его не менее охотно продают. Собственно, они этим приработком пользовались всегда, но не всё так просто стало в последние годы. У администрации оказались длинные руки, и она этот остров объявила природным заповедником — так что сейчас доступ к его зелёным берегам закрыт. Сбор ягод и получение сока из них проводят под строжайшим контролем представителя президента. Настолько строгим, что даже местный некоронованный король тихонько утёрся — нет у него против этого силы.
А вот рыбаки просто-напросто сделали подводную лодку, и продолжают свой бизнес, как ни в чём не бывало. Связи с космофлотскими у них старые, отлично отлаженные, а несколько бутылок с напитками, якобы предназначенными для пассажиров — кто же их все перепробует в кладовых огромного космического лайнера? Главное в комбинации — чтобы «товар» не «всплыл» тут, на Прерии под недрёманным оком здешнего начальства. А на Земле — планете с многомиллиардным населением — поди, разыщи, откуда что взялось?
Собственно, детали организации этого бизнеса Деллу не шибко интересуют. Ей этот Тэрник, из-за которого весь сыр-бор, даже не так уж сильно и нравится, но Климент — старый друг дедушки, а с его младшей дочкой Рустамкой всегда ужасно интересно, поэтому-то она и расстаралась, как следует, с аккумулятором для так нужной этим людям подводной лодки.
Нет, никаких особых открытий ей тут делать не пришлось. Про энергию связей в твёрдом теле — это во всех учебниках, так или иначе, упоминается. Да и пъезоэффект — явление изученное. Оставалось придумать, как во всём этом запасти энергию. Больше всего проблем оказалось с выбором материалов с нужными свойствами, но после многолетней возни с мифрилом она неплохо разбиралась в том, как добиваться нужных качеств и от монокристаллов, и от поликристаллических образований. Немного еще побарахталась с электроникой, но тут уж ничего волшебного ей сделать не удалось — седьмая часть энергии теряется при заряде, самая чуточка — при разряде, да малая доля процента уходят в тепло из самого акуумулятора. Зато теперь в штуковинке размером со свисток запасена возможность сгонять до Тэры и обратно, а это, как ни крути, полторы тысячи километров.
Понятно, не очень быстро, и не на очень большом кораблике, так это-то как раз и требуется. Вот, когда она эти аккумы сделала и показала дедушке, он и послал её на каникулы. «А то переучишься», — сказал. А она — девочка послушная, если полученная команда ей нравится.
* * *Рустамка гуляла по берегу залива по шелковистому песочку в обществе паренька, что заглянул сюда откуда-то из-за хребта. Так что Делла не стала ждать, пока эта гулёна набегается и навизжится, а просто и привычно отключилась на ночь. Проснулась, как любила — на рассвете. Хорошо, что здесь на Прерии продолжительность дня и ночи в течение года варьируются почти незаметно, не надо менять приятные привычки.
Подружка спала без задних ног, а её измятое и запорошенное песком платье докладывало со спинки стула, о том, что первая часть ночи прошла с великой пользой и приятностью. Вот как оно просто бывает у некоторых. И не подумаешь даже, что так трудно решиться… И ведь, сколько ни твердила себе, что окунуться в тёплое утреннее море значительно интересней, чем колобродить полночи, но внутри что-то так и загоралось при мысли о парнях. Нет, не обо всех подряд, и конечно не о первом встречном, безликом существе дружественного пола. Но есть же где-то он. Просто он. Объяснить сложно. В одно это короткое местоимение вложено столько тревожащей неопределённости, нет — загадочности. Просто ух! Самой страшно. Сможет ли она его узнать? Почувствует ли сразу? И каково это будет с ним?! Нет, не будет она об этом думать. Нельзя. Слишком отвлекает от реальной жизни. Но как же приятно помечтать! Минутку всего, не больше.
Купание, завтрак, и за работу. Тут у рыбаков все основные промысловые баркасы это бывшие спасательные шлюпки. Они стеклопластиковые и со сплошной палубой, под которой, собственно, и предусмотрено место для людей. А наверх надо выходить через люк. Судёнышки эти вместительны и устойчивы, но тихоходны. Скромный винт в канале под кормой не позволяет особо разогнаться, да и штатный двигатель на них сразу был откровенно слабенький. Ну да рыбакам торопиться некуда.
Собственно для ремонта этих моторов и делал дедушка часть деталюшек в своей ростовой. Поршневые кольца — чаще всего. А что поделаешь — многие годы работы приводят к износу, насколько бы щадящими режимами эксплуатации ни пользовались эксплуатационники. Плату за это — рыбные деликатесы — попадали к Яге, а уж как она ими распоряжалась — это Делле ни капельки не интересно.
Зато подводная лодка, которая внешне от баркасов ничем не отличается — вот это другое дело. Внутри она забита литий-ионниками так, что внешне выглядит слегка притопленной от перегрузки. Горизонтальные рули расположены ниже уровня воды, а к винту пристроен электродвигатель, который и приводит её в движение. Движок тоже имеется, но его запускают лишь в море, а основную часть зарядки аккумуляторов проводят у пирса от электрической сети.
Вот эта лодка под видом обычного баркаса выходит якобы на промысел, и топает потихоньку к острову Тера. Незадолго до входа в зону, которую осматривают радары системы охраны, трансмиссию винта переключают с дизеля на электромотор, в кабинке, поставленной над центральным люком, монтируют немудрёный перископ, а потом набирают воду в мягкие резервуары на носу, в корме и посерёдке. Погружаются буквально самую малость, только чтобы рубка скрылась, и продолжают путь до укромной бухты, где всплывают, откачав за борт воду из резервуаров обычными поршневыми насосами.
Вот так вот, никто и не догадывается, что на Прерии имеется подводный корабль, потому-то и нет в системах обнаружения ничего, что могло бы засечь его проникновение в зону «заповедника». Да вот только литий-ионники стали очередной раз терять ёмкость и их больше не на что заменить. Не производят уже, а старьё рыбаки давно собрали и изработали всё что могли. Собственно, с этого места и включились мозги у внученьки старого Ярна.
Так что теперь Делле нужно подключить свою придумку на старые клеммы, что не так-то просто. Токи-то требуются о-го-го! А у неё на выходе не больше двадцати пяти ампер, зато напряжение больше четырёхсот вольт. И ещё зарядное устройство нужно подходящее. Конечно, всё необходимое, она с собой прихватила, но это ведь ещё надо как следует приспособить!
* * *— Ну вот, дядя Климентий, готово.
— Спасибо. А ты уверена, что это поможет?
— Точно знаю, даже дизель запускать не придётся, в обе стороны хватит энергии. Но учти, если сделаете короткое замыкание, или повредите корпус аккумулятора — взрыв будет такой, что от баркаса даже осколков не найдёте. В тротиловом эквиваленте там на тонны считать нужно.
— Э-э!
— Не, ну а что ты хотел? Сам посчитай, сколько энергии и в каком объёме сосредоточено! Я не волшебница, законы физики мне нарушить не удаётся.
— Не волшебница, говоришь? — Климентий хитро щурится. — Ну-ну. Дальше-то куда собираешься?
— В Рустамкином кругосветнике поковыряюсь, а потом на юго-запад двинусь. Арбузы тамошние по всей округе славятся, так я к какому-нибудь фермеру наймусь. Очень мне хочется научиться их выращивать.
Глава 4 Каникулы Аделаиды Долгая дорога на бахчу
Уехать из посёлка рыбаков быстро не удалось. Рустамкин кругосветник отнял у Деллы целых три дня. Та же бывшая спасательная шлюпка из стеклопластика, оборудованная мачтой и парусами, и дополненная прикреплённым к днищу килем, с точки зрения выжимателей ветра, возможно, и безупречна, да и по части бытовых удобств подготовлена даже, пожалуй, с излишними изысками, но в отношении двигателя картина была печальная. Это четырёхтактный малыш объёмом всего полста кубиков так и не подрос за свою напряжённую полувековую жизнь, зато износился до полного непотребства. Заменить в нём хотелось решительно всё, кроме шильдика. В общем, разобрав старичка на детали, девушка не могла себе позволить собрать его до тех пор, пока не покрыла износившиеся поверхности добротным слоем металлов или композиций на их основе.
Не кисточкой, конечно. У неё ведь с собой сварочный аппарат, а это, если кто забыл, источник питания, позволяющий выдавать солидный ток. То есть воспользоваться им для организации электролизных процессов не так уж трудно. Вот электролитическому восстановлению она и подвергла и стаканы цилиндров, и шейки коленчатого вала, и даже зубчики шестерён. Решать задачки такого рода — это для неё одно удовольствие. Сначала наносишь, потом меняешь полярность и проводишь электрополировку.
Откуда для этого взять нужные материалы? Да в хламе, которого немало скапливается в любом месте, где обитают люди, не так уж трудно найти хромированные или никелированные предметы, масса полезного содержится и в сплавах, из которых делается посуда или, например, вилки. И всё это охотно переходит в раствор под действием электрического тока.
Зато после сборки двигатель мурлыкал от удовольствия. Понятно, что подшипники Делла ему тоже заменила.
* * *Дальше отправилась снова на параплане. На этот раз стартовала без особых изысков. На широком песчаном пляже места достаточно и утренний бриз, охотно наполнивший купол, словно сам звал в дорогу. Полегчавший рюкзак почти не ощущался, зато отличное настроение, какое случается у неё после хорошо сделанной работы, просто звало в дальнюю дорогу.
Пирс космодромной пристани миновала ещё при наборе высоты — диспетчер сообщил, что по её маршруту в воздухе чисто, так что нет причины держаться в нижнем эшелоне. Поэтому предпочла расширить обзор, чтобы полюбоваться зеркальным кирпичом космопорта. Он прикольно смотрится, когда из-за спины наблюдателя низкое восходящее солнце подсвечивает его блестящие поверхности. Россыпь низких технических построек, разбросанных безо всякой системы вокруг посадочных полос, это как раз удобные ориентиры для того, чтобы обогнуть зону, где она может кому-то помешать.