- Лариса, я открою тебе ужасную тайну: лет через десять тебе будет страшно безразлично, какая там у тебя оценка была после первого семестра по биологии. И окружающим будет безразлично. И ты даже вспомнить не сможешь, где у тебя этот табель с оценками валяется. А знания - останутся. Всегда, при тебе. И только ради них вы сюда и ходите. А вовсе не для того, чтобы портить себе нервы несправедливостью мироздания вообще, и отдельных его представителей в частности.
Вещал куратор достаточно громко и уверенно, и вокруг нас собралась уже небольшая группка студентов, в основном моих однокурсников, внимательно прислушиваясь к беседе. Ну, как иначе, вампирам внимают.
- Простите, куратор, а можно такой вопрос? - вмешался в беседу новый голос.
- Да, конечно, - Анхен вежливо повернулся к говорившему.
- Мы, конечно понимаем, что знания важнее оценок, и главное - как можно больше знать, - начал очень вежливо вкручивать Макс, - но ведь мы не можем знать все, у нас просто не хватает времени, чтобы выучить абсолютно все, что от нас требуют.
- Возможно, - спокойно согласился куратор, - но в чем ты видишь решение проблемы? Увеличить время учебы до 10-15 лет?
- Нет, зачем так кардинально? Просто у нас есть так много предметов, которые врачу совершенно не нужны, а требования к экзаменам по ним достаточно жесткие, и приходится тратить кучу времени на ерунду, вместо того, чтобы заниматься чем-то действительно важным.
- И какие же предметы вам не нужны, Максим? - вот интересно, он знал о том, что это Максим, или как-то мысли считывает?
- Ну, например, история, философия, история медицины...Нет, я, конечно, понимаю, что историю отечества знать надо, но зачем тратить на нее время сейчас и в таком объеме, когда его и на основные-то предметы не хватает?
- Ну а когда вы, если не секрет, собираетесь тратить на нее время? Если знать ее, как вы сами признаете, все-таки надо, - светлейший был, как водится, само дружелюбие, и казался искренне заинтересованным в ответе.
- Когда возникнет к ней интерес...когда появится время.
- Это было бы здорово, - чуть печально улыбнулся Анхен, - но опыт многих поколений показывает, что у абсолютного большинства из вас ни интерес, ни время не появятся никогда. Истина в том, что раз вы уже сейчас определили для себя эти предметы, как ненужные, то вы всю свою жизнь будете знать по ним ровно столько, сколько в вас удастся вложить в университете.
- А вы считаете, что они обязательно нужны? Но вот зачем мне при лечении, к примеру, гастрита, знать, в каком году была сделана первая прививка или основан Железногорск?
- Может, потому, что когда вы заканчиваете лечение гастрита или конъюнктивита, вас не выключают из розетки, и вы продолжаете функционировать? Идете домой, встречаетесь с друзьями, участвуете в общественной жизни. И при этом постоянно принимаете какие-то решения, анализируете, делаете выводы и строите планы на перспективу. И знание опыта предыдущих поколений позволяет вам быть при этом чуть более объективными, чуть более дальновидными, чуть более разумными. Мне казалось, люди строят государство торжествующего разума. Узким специалистам его не создать. Они не способны видеть всей картины, способны только дергать одеяло каждый на себя. Так что вы уж простите старых профессоров, что сочиняли вашу программу. Они просто видят задачу немного иначе, чем вы. Вы пришли сюда, чтобы учиться на врача. А они приняли вас, чтобы воспитать грамотными и образованными членами общества. И это несовпадение целей и приводит к взаимному непониманию. Старинный конфликт отцов и детей...Но подумайте, неужели, прожив 30-40 лет после окончания университета, они стали глупее, чем были в ваши годы? Так может, имеет смысл попытаться принять их точку зрения?.. Или я не прав?
- Конечно, куратор, я с вами согласен, вы абсолютно правы, - ну вот кто б посмел сказать вампиру, что он не прав? - Но все же требования к уровню знания этих предметов порой чрезмерно высоки. Неужели быть достойным членом общества настолько важнее, чем быть хорошим врачом?
- Важно все, конечно. Но вы правы, вы все равно будете выбирать, на что и сколько времени потратить. И если по предметам, которые вы уже объявили для себя не главными, с вас требовать просто прочитать учебник, то вы этот учебник даже не раскроете. А если потребовать выучить все упоминающиеся в нем даты, то вы хотя бы прочтете учебник. Вот и весь секрет, - Анхен озорно подмигнул внимавшему ему народу и откланялся, - простите, светлейшие студенты, дела.
Но уходя, недвусмысленно поманил меня за собой. С кураторами, да еще в людном месте, как известно не спорят. Он отвел меня подальше от любопытной толпы и тихо поинтересовался:
- Сколько у тебя еще пар?
- Две.
- Закончишь, забери одежду в гардеробе и зайди ко мне.
- Зачем?
- Есть только один способ это выяснить, и ты его уже знаешь.
Кивнул официально - вежливо и отбыл по своим, несомненно, важным делам.
А я еще две пары мучилась от любопытства, да пыталась понять, хочу ли я как можно скорее оказаться в его кабинете, или как можно дольше в нем не оказываться.
А потом послушно спешила к нему лабиринтом коридоров, перекинув через руку тяжелое зимнее пальто, и сердце обрывалось в предвкушении... чего? Я не знала. Хотела ли я остаться с ним наедине, или боялась с ним оставаться? Наверное, и то и то. Я к нему привыкала. Все сильней с каждой встречей. Он был слишком значительной фигурой. И в моей серой жизни, и сам по себе. И его внимание ко мне, несомненно, льстило. Выделяло меня, не нужную и не интересную никому в универе девочку, из толпы. Но излишнее внимание вампира порой могло быть опасным. Я это понимала. Но что это могло изменить? Он позвал. И я послушно пришла.
Постучав, заглянула. В приемной было пусто, дверь в кабинет приоткрыта.
- Заходи, Лариса, - донесся до меня его голос. Это он как, еще и сквозь стены видит?
Зашла. Бросила пальто и сумку в ближайшее кресло, прошла к нему в кабинет. Мое прошлое пребывание здесь теплых воспоминаний не будило, поэтому я немного нервно остановилась почти у самой двери. Анхен сидел за столом, обложившись какими-то бумагами. Не то изображал бурную деятельность, не то действительно был сильно занят.
- Лариса, помоги мне немного, Инга моя болеет...
- Да? - к такому я была не готова, и с ходу ляпнула, - и как называется болезнь, "критическое обескровливание на рабочем месте"?
- Мне приятно, что мои гастрономические пристрастия так будоражат твою фантазию, но болезнь называется прозаически: простуда. Возникла вследствие беготни из корпуса в корпус в полураздетом виде, - Анхен смотрел на меня с легкой усмешкой. - А теперь, пожалуйста, возьми вон с той серой подставки отпечатанные листы и разложи на три экземпляра. Лучше у Инги на столе, там больше места.
- А что мне будет за выполнение работы твоей секретарши? - нет, я понимала, что сделать все равно придется, да и вовсе не против я была ему помочь. Но вредность - она точно впереди меня родилась.
- А если тебе в детстве читали сказки, то должна бы знать: больше всего всегда получает тот, кто никогда не торгуется. Все, Лара, иди, не отвлекай меня. Быстрее закончим, быстрее будет сюрприз.
- Какой сюрприз? - вот теперь не уверена, что хочу быстрее заканчивать. Сюрпризы у вампиров, они того, разные бывают.
- Никакого, если за полчаса не управимся, - судя по глубокому вздоху светлейшего, Инга явно делала, что велят, быстро и без вопросов. - Когда разложишь, спустись по ближайшей лестнице в 117-ю, и в самых вежливых выражениях попроси от моего имени сброшюровать их прямо при тебе.
Послушно пошла работать. Стол у Инги был просторный, содержался в идеальном порядке, каждый карандашик в своей подставочке, каждая бумажка в своей корзиночке. Вот интересно, у нее только на работе так, или она по жизни аккуратистка? У меня-то дома на рабочем столе сам Принц Бездны ноги переломает...Хорошая девочка Инга, да чем же она хороша?.. Вот интересно, а если б Инга не заболела, Анхен бы обо мне вспомнил? Или он и сейчас-то позвал, просто потому, что в коридоре наткнулся? И какой сюрприз?
Страницы, по счастью, были пронумерованы, раскладывать их труда не составляло. Я, разумеется, полюбопытствовала, но быстро поняла, что читать сие мне не интересно. Это были материалы какой-то конференции по проблемам создания искусственной крови. Я не вампир, мне и своей естественной хватает. Закончив вчитываться в содержание, заметила, что оформление куда занятней. Текст был явно отпечатан на машинке, но края его были абсолютно ровные, словно у книжной страницы, вышедшей из типографии. Это Инга такая умелица? Или чудеса вампирских технологий? Но они ж, вроде, запрещены к использованию по эту сторону Бездны. Или если чуть-чуть и для себя, то все же можно?
- Анхен, а как это печатали? - не удержавшись, крикнула в приоткрытую дверь.
- Лариса, а почему это еще не сброшюровано? - отфутболили мне в ответ с моими же интонациями.
Мысленно плюнула, побежала брошюровать. Там на меня попытались глянуть хмуро, не то обед у них был, не то тихий час, но волшебное имя светлейшего ир го тэ Ставэ мгновенно подарило мне целую комнату лучших друзей.
Радостно вернулась, волоча господину добычу. Но оказалось, не так все просто. Один экземпляр Анхен бодро бросил в ящик собственного стола, а два другие мне было велено вприпрыжку нести к светлейшему ректору, дабы отдать в добрые руки его секретарши.
- На парадный вход не беги, с этой лестницы есть выход на улицу, до главного здания тут будет ближе, - проинформировал меня светлейший куратор, оторвавшись от своих бумаг. Что он из них, пасьянс, что ли складывает? - Только пальто застегни как следует. А то еще одна у меня поляжет от "критического обескровливания" в условиях резко не замеченной зимы, - он разве что не фыркнул, выдавая мне эту тираду. Неужели так задел мой намек на его "гастрономические пристрастия"? Ах, ну да, ну да, мы девочек не едим. Разве что с друзьями и в розовой ванне.
Уже вдыхая на бегу морозный воздух, вдруг осознала, что воспоминания о судьбе Лизы не принесли мне ни горечи, ни горя. И факт непосредственного участия в этой судьбе Анхена тоже бурных отрицательных эмоций не пробуждал. Наверное, в чем-то он меня тогда убедил. Уболтал, и я, незаметно для себя, согласилась. Она этого хотела. Ей подарили ее мечту. А я не хотела. Хотя мне предлагали ровно тоже самое. И я жива и здравствую, и никто не жаждет выпрашивать или отнимать мою кровь: ни всю до капли, ни хотя бы каплю. У каждого свой путь. А вампиры - они вампиры. Они пьют кровь. У тех, кто настолько глуп, чтоб им ее дать.
Залетев в холл Главного здания растерянно заозиралась. Объяснить, где находится кабинет ректора, мне забыли. У кого бы спросить?
- Лариса? - удивленный полувопросительный оклик, и незнакомый парень пробирается ко мне сквозь толпу.
- Мы знакомы?
- А ты совсем не помнишь? Ну вот, мне так хотелось произвести на тебя впечатление, а ты меня даже не заметила, - карие глаза смотрели чуть насмешливо, и челка падала ему на лицо, закрывая обзор, а он привычным движением отбрасывал ее прочь. - Ну конечно, когда гуляешь с настоящим вампиром, разве заметишь обычного человеческого мальчика.
Гуляешь с вампиром? И тут я его вспомнила!
- Артем!
- Привет. Ты так быстро тогда убежала, что я даже не успел с тобой толком познакомиться. Все надеялся, что еще когда-нибудь встречу, и вот - встретились.
- Зачем? Ты любишь отбивать девушек у вампиров?
- Ну, ты тогда сказала, что не его девушка. Да и зачем тебе древний старик? Я по любому лучше!
- А ты скромный. Ладно, раз уж ты настолько хорош, покажи мне, где у вас тут ректор окапался. А то, если я немедленно не отдам ему эти бумажки и не отчитаюсь перед заказчиком об исполнении, то перестану быть девушкой, и стану просто чьим-то обедом.
- Сурова жизнь у будущих врачей! Ладно, идем, покажу тебе ректора. Ну, или дверь его кабинета.
С Артемом было легко. Он был веселый и чуточку самоуверенный. А может, просто пытался таким казаться. Он довел меня до ректора, а потом проводил обратно до нашего корпуса, и всю дорогу мы болтали и смеялись, и я, конечно, дала ему свой телефон, и обещание непременно с ним встретиться, и даже, кажется, выйти за него замуж тоже до кучи пообещала.
Анхен стоял в приемной у зеркала, расправляя свой элегантный и, вероятно, не местного производства шарфик под воротником короткого черного пальто.
- Ректор тебя так развеселил? - поинтересовался, не оборачиваясь, привычным жестом застегивая пуговицы.
- Нет, - чуть удивилась я. В голос, вроде, не смеюсь. - Приятеля встретила. Замуж зовет, - даже любопытно было, как он отреагирует.
- Хороший приятель, - добродушно улыбнулся Анхен, оборачиваясь. - Бери вещи, мы уезжаем.
- Куда?
- Любоваться красотами зимней природы. Разве я не говорил? - и смотрит в упор настолько серьезными и честными глазами, что сразу хочется ни единому слову не поверить.
Но все же послушно взяла свою сумку, вышла за ним следом из кабинета.
- И что за приятель? - светски интересуется Анхен, запирая дверь. - Который алмазы в Западных горах искать собрался? За этого выходи смело, он найдет.
Пару секунд соображала, о ком он. Разговор об алмазах в той забегаловке, помнится, вели, но чья была идея...Ах, да, Петерс! И как светлейший вампир только помнит такие подробности? Или у него не только слух улучшенный, но еще и память абсолютная?
- А в Западных горах действительно есть алмазы? - полюбопытствовала, шагая рядом с Анхеном по коридору.
- Не знаю, я не геолог, - беспечно пожал он плечами. - Но знаешь, на месте алмазов я бы уже начал бодренько там образовываться. Когда такие целеустремленные мальчики что-то ищут, они по любому находят. Природа не в силах им сопротивляться. Вот и ты согласись, когда через пару лет он предложит тебе руку всерьез.
- Петерс и всерьез? Не смеши, он вообще не бывает серьезным! И вообще, я встретила не его, а Артема.
- Еще один геолог? А вот с этим не связывайся, толку не будет.
- Почему? - вот так новость. Он мне, оказывается, уже и жениха успел выбрать.
- Помрет быстро.
- Отчего это? - растерялась я.
- Так он, насколько я помню, геологией Бездны увлечен. А геологи Бездны долго не живут, - равнодушно пожал плечами Анхен, заворачивая на лестницу. И начал подниматься вверх.
- Почему не живут? Погоди, ты куда? Ты же говорил, что мы уезжаем.
- Разве? - очень натурально удивился куратор. - Ну, извини, оговорился. Улетаем. Машина у меня там стоит, не на газоне же ее ставить.
Новость о том, что мне предстоит ЛЕТЕТЬ на настоящей вампирской машине, мгновенно вышибла из моей головы и Тему с его предложениями, и Петерса с его алмазами, и даже матримониальные планы Анхена на мой счет. Да я такие машины и вблизи-то никогда не видела, а тут меня в нее посадят, и даже повезут...
По лестнице я взбежала едва ли не быстрее вампира. Выход на крышу был, разумеется, заперт, и я пританцовывала от нетерпения, пока Анхен доставал ключ. Словно ребенок, которому уже пообещали игрушку, но все никак ее не отдадут, я смотрела, как этот ключ проворачивается в замке, как дверь приоткрывается...Изо всех заставила себя сдержаться, и не просочится в щель, а чинно пройти, когда мне предложат.
И вот, наконец, я увидела ее. Ослепительно блистая в лучах зимнего солнца, на засыпанной снегом крыше стояло самое совершенное творение рук...нечеловеческих, конечно, но все же это было создание разума, в величии своем так преобразующего материю, что можно было задохнуться от восторга, глядя на эту алую каплю посреди сияющего под солнцем снега. Да, его машина была алой, но не как кровь, нет, это сравнение даже не пришло мне в голову. Цвет крови темнее, гуще, насыщенней, что ли. А это был именно легкий, воздушный, сияюще алый цвет.
Абсолютно обтекаемой формы, словно и в самом деле огромная, вытянутая по горизонтали капля, машина на глаз не имела ни окон, ни дверей. Но вот Анхен сделал что-то неуловимое, и словно отогнулся лепесток прекрасного цветка - открылась дверь. Я увидела салон: два кресла, какие-то приборы перед дальним, руля нет, за креслами - что-то вроде шторки, отделяющей переднюю часть салона и скрывающей все остальное.
Анхен помог мне сесть в кресло, очень плотно пристегнул меня к нему ремнями, и на какой-то миг, когда его руки слегка скользили по моему животу, затягивая крепления, я ощутила себя так, словно меня обездвиживают для чего-то крайне непристойного. Но поспешно постаралась выбросить это из головы, а то кто его знает, может он еще и мысли читает.
Лицо Анхена было абсолютно бесстрастно, лишь на губах едва обозначилась усмешка. Но она могла относиться к чему угодно, он и так постоянно надо мной смеется, особенно когда начинает говорить что-нибудь серьезно-пресерьезно. Впрочем, сейчас он молчал. Бросил мою сумку куда-то за шторку, отправил вслед за ней, правда, куда аккуратней, свой достопамятный чемоданчик. Обойдя машину, занял водительское кресло (или как оно там называется, если машина летает?).
Перед ним слабо мерцала приборная панель - ровные ряды абсолютно плоских, едва обозначенных контурами кнопочек. Анхен набрал какую-то комбинацию, и чуть выше засветился небольшой экран, по которому поползли строчки совершенно незнакомых знаков и символов - и не цифры, и не буквы, вообще ни одного значка, похожего хоть на что-то. Еще пара легких нажатий - и стены кабины словно исчезли, став не просто прозрачными - невидимыми. Остались только наши кресла, приборы перед Анхеном, а вокруг - внизу, вверху, по сторонам - были только усыпанная снегом крыша, небо, солнце, облака. Вот разве что ветер в лицо не бил, и явственно ощущалось тепло. Я даже вытянула руку, чтобы убедиться, что машина не исчезла, и мы по-прежнему находимся в ней, и рука ощутила гладкую прохладу дверцы, и в тех местах, где пальцы соприкоснулись с ней, ее стало немного видно.