После этого случая два месяца не пила, но скоро опять принялась за старое. Жить дома стало со всем невмоготу. Тогда пошла на могилку старца и снова всю ночь провела там. Утром на работу, а ночью снова на могилку к старцу.
Взмолилась: «Батюшка, дорогой, вразуми маму как-нибудь, пусть будет самое тяжелое, только отврати ее, не дай погибнуть!» И вот на третью ночь увидела какое-то зарево и так хорошо, легко стало на сердце после этого. Было воскресенье, прихожу к дому – и вижу одни головешки, весь дом сгорел дотла, но в сердце какая-то уверенность, что все благополучно с мамой. Пошла к соседям, и они все рассказали. Мама пришла с вечера пьяной и легла спать, а ночью дом загорелся. Соседи, жившие на первом этаже (дом двухэтажный), выбежали, а она спала мертвецки. Когда загорелся верх, проснулась, но пьяная, ничего не могла сделать, только кричала страшным голосом. А дом уже полыхал. Тогда пожарные сделали кольцо из водных струй и один из них забрался в дом и вынес маму. Конечно, она сильно обгорела, долго лежала в больнице. Но когда выписалась, совершенно бросила пить. Потом стала в церковь ходить, жизнь наладилась – душа в душу стали жить». [1, с. 81–82]
«Вдруг приступ закончился»
Екатерина Абрамовна Погребняк: «Я уже много лет страдаю аллергией, особенно на домашнюю пыль. К тому же у меня хронический бронхит с астматическим компонентом. 9 марта 2001 года, махнув рукой на болезни, я стала делать уборку дома и пылесосить. Когда, закончив дела, пошла в храм, почувствовала приступ астмы, но не обратила на него внимания, приняв его за одышку. Поздно вечером, дома, мне стало совсем плохо. Позвонила мужу на работу, и он сказал, что помолится обо мне. Врачей вызывать боялась, ибо после уколов «Скорой», вызванной в предыдущий раз, у меня был тяжелый лекарственный шок. Теперь я задыхалась и не знала, что делать.
Рядом с кроватью лежала только что прочитанная мною книга «Житие преподобного Серафима Вырицкого». Я взяла ее в руки и, глядя на фотографию преподобного, стала просить его мне помочь, ведь он и сам болел астмой. Потом посмотрела на его фотографию и икону, изображенные на 3-й странице обложки, и снова обратилась за помощью к батюшке. Есть еще фотография преподобно го в схиме (на 75-й странице книги). Я, глядя на нее, продолжала взывать к батюшке Серафиму. Вдруг я три раза глубоко выдохнула воздух и приступ закончился. Все это происходило в течение нескольких минут. Я еще не верила себе, но никаких неприятных ощущений больше не было. Радуясь, я помолилась и спокойно уснула.
Утром я все же боялась идти в храм, опасаясь нового приступа, но к всенощной собралась. В церкви заказала благодарственный молебен. А в воскресенье еще раз отслужили молебен. На душе стало светлей. Неожиданно стала отходить старая обида, мучившая меня 2-й год. А еще прошла сильная боль в животе, от которой я страдала послед нее время и днем, и ночью. Я теперь совсем не чувствую этой боли». [3, с. 164–165]
«Кто же вас лечил?»
Мария Емельяновна Голубева:
«В начале 1952 года у меня стало ухудшаться здоровье – порою появлялась сильная слабость и начинались головокружения. Изматывали быстрая утомляемость, расстройства сна и аппетита. Я стала резко терять в весе. Вскоре начались кровотечения из пря мой кишки. Анализы зафиксировали общее малокровие и почти полное отсутствие гемоглобина. Врачи не скрывали от меня диагноз: рак прямой кишки. Они рекомендовали оперативное вмешательство, но для этого необходимо было хоть как-то укрепить совершенно ослабленный организм, подготовить его к мучительной операции. Промыслом Божиим весной мне дали путевку в дом отдыха медработников в поселок Вырица.
Здесь-то я и узнала о святом старце Серафиме и его чудотворной могилке. Моя знакомая по дому отдыха, которая бывала у батюшки еще при его земной жизни, настоятельно посоветовала мне обратиться к его небесному предстательству. Первый раз я еле-еле дошла до святой могилки. Не глядя на окружающих, с верою и благоговением упала я на колени перед могилкой и буквально всем сердцем вскричала: «Батюшка! Ты все знаешь! Ты видишь, как у меня уходят силы! Помоги мне, грешной, исцелиться!»
В душу сразу пришел мир, стало как-то светло и радостно. Я поняла, что батюшка услышал мою мольбу. До самой ночи оставалась я на благодатном месте и несомненно чувствовала, что в меня вливаются силы. Мне стало намного легче. Назад буквально летела. До самого окончания срока путевки ежедневно посещала могилку отца Серафима. Когда я вернулась в город, то мама меня не узнала. Я ощущала себя вполне здоровой! В диспансер не пошла, хотя время от времени мне приходили повестки.
Через год на моих щеках появился румянец, и я во все забыла о своей болезни. Как говорится, для очистки совести, я все-таки явилась в диспансер. Обследование показало, что я на самом деле поправилась. Изумленные онкологи воскликнули: «Кто же вас лечил?!» Я ответила тогда: «Никто как Бог через вырицкого старца!» Меня сняли с учета. Это было настоящее чудо!» [4, с. 141–412]
Помощь в трудоустройстве
Александр Барбашев из Мурманска:
«Был я в Вырице в декабре 1997 года. Не знал, как дальше быть.
Отец Иоанн Крестьянкин сказал моей маме, что пусть сын едет к Серафиму Вырицкому на погост, что Серафим Вырицкий помогает в вопросе трудоустройства.
Я и поехал. Было поздно, на станции подсказали, куда идти, и пошел. Храм обнаружил, рядом по всей видимости кладбище при храме. У одного креста была лампадка, горели свечи. Понял, что люди здесь бывают часто. Там и стоял.
В электричке был один, ждал, когда тронется. И вдруг сзади голос. Подумал кондуктор.
– Тебе нужно стать художником на компьютере.
– Художником на компьютере? – спросил, разворачиваясь.
Никого.
Спрашивал про странное занятие в Питере у знакомых художников: «Есть, говорили такое, но учиться надо».
Из Питера в Мурманск приехал к маме с одним чемоданом. В гостях у нее была девушка. Спрашивает меня с ходу:
– У тебя как с компьютером?
– Никак.
– У тебя 8 дней изучить, а рисовать ты умеешь, слышала. Освободилось место ведущего дизайнера.
Если б не тот голос, не решился бы. И вот, с того времени – дизайнер по строительству». [7]
«Спасибо батюшке Серафиму»
Лариса Соловьева:
«Более 20 лет я страдала невралгией тройничного нерва. Боли преследовали меня постоянно. Понять, насколько это мучительно, может только тот, кто сам испытал это.
24 ноября 2004 года ночью я проснулась от сильной боли: болела левая половина головы и лица – глаз, часть носа, зубы.
Как-то непроизвольно я встала на колени, голову положила на подушку и стала молиться и плакать. Я долго плакала и молилась и вдруг так явственно представила себе, что я стою на коленях в часовенке преподобного отца Серафима Вырицкого. Я стала просить батюшку Серафима о помощи, потом прикоснулась к стеклу, покрывающему раку преподобного, и как будто ощутила холод стекла. Все это мне представилось очень ясно. Так, прося о помощи и молитвенно взывая к вырицкому старцу, я незаметно уснула. Когда утром я проснулась, ничего и не вспомнила. И только через несколько дней я вдруг отчетливо поняла, что у меня ведь не болит левая половина головы. И вспомнилось все.
Я дважды была у батюшки Серафима – в 2003 и в 2004 годах, и вот сейчас, через два года, я опять здесь, в Вырице.
Я не знаю, какими словами благодарить Господа и своего небесного заступника за исцеление; про сто не могу найти таких слов, чтобы описать то, что я чувствую, испытав на себе чудотворную, неземную помощь в телесной немощи и скорби. Спасибо Господу, спасибо батюшке Серафиму!» [3, с. 177–179]
«Все-таки бывают на свете чудеса»
Олеся Галкина:
«Я хочу поделиться своим опытом. У меня почти всю страстную седмицу страшно болела голова – то ли мигрень, то ли давление. Таблетки перестали помогать вообще.
В Вырицу в канун Пасхи мы ехали, у меня голова так трещала, что думала – не доеду.
Заходим в храм, там иконка Серафима Вырицкого, и я про себя думаю: сейчас праздник, просить ничего нельзя, но так голова болит, помоги мне, Серафимушка. Через минут пять-десять выхожу из храма – головной боли, как не бывало, такое просветление в голове.
Потом, уже где-то через неделю, опять голова страшно разболелась, опять к Серафиму Вырицкому обратилась, и, представляете, тут же, просто тут же, я почувствовала, как проходит боль. Фантастика. С моей головой такого никогда не случалось. Если уж она разболится, то это надолго. Кстати, я когда вещь какую-нить потеряю, хожу, ищу, не могу найти, только обращусь к святому Серафиму, тут же все находится. Как будто он слышит меня, скорее, точно слышит. Он на иконе в Вырице как живой – живой взгляд, смотрит прямо в душу» [7].
«Скоро вновь Лавру откроют»
Анна Яковлевна Рябова:
«Во время войны жила в Вырице моя подруга, Мария Александровна. Случилось так, что ее шестилетний сын упал с очень высокого дерева. Мальчик не двигался и не дышал. По всем признакам он был мертв. На руках принесла плачущая Мария ребенка к старцу: «Батюшка! Мой Толик убился!» Отец Серафим сказал: «Положи его». Затем помолился над мальчиком и благословил. Ребенок неожиданно встал и через несколько минут уже бегал по улице.
«Скоро вновь Лавру откроют»
Анна Яковлевна Рябова:
«Во время войны жила в Вырице моя подруга, Мария Александровна. Случилось так, что ее шестилетний сын упал с очень высокого дерева. Мальчик не двигался и не дышал. По всем признакам он был мертв. На руках принесла плачущая Мария ребенка к старцу: «Батюшка! Мой Толик убился!» Отец Серафим сказал: «Положи его». Затем помолился над мальчиком и благословил. Ребенок неожиданно встал и через несколько минут уже бегал по улице.
Мне посчастливилось побывать у батюшки Серафима летом 1948 года. Тогда он сказал мне: «Недалеко то время, когда вновь Лавру откроют, много церквей и обителей будут строить и восстанавливать». Как трудно было в ту пору поверить в такие слова!
Свидетельством великой силы небесного предстательства вырицкого подвижника является случай, который произошел с сестрой Марии Александровны, Анной. Она очень тяжело болела. Сильные желудочные кровотечения сопровождались изнурительными болями. Врачи готовили ее к операции, которой Анна очень боялась. Собрав последние силы, отправилась она на могилку отца Серафима. Еле доехала. Плакала и от всего сердца просила о помощи батюшку, к которому ходила еще при его земной жизни. Молитва Анны была услышана – в тот же день пришло облегчение. К врачам она тогда не пошла, а стала ездить в Вырицу регулярно. Через некоторое время изумленные медики констатировали полное выздоровление». [4, с. 137–138]
Вырица
Поселок Вырица
Поселок Вырица расположен на реке Оредеж, в 60 километрах от Санкт-Петербурга. Вырица растянулась вдоль железнодорожного полотна и реки Оредеж с юго-запада на северо-восток почти на 15 километров, а вдоль автодороги Гатчина – Шапки на 7 километров.
Вопрос о первом официальном упоминании Вырицы является достаточно спорным. Так, в начале XVI века среди новгородских земель упомянута и «пустошь Вырица». Затем уже в конце XVII века все та же необитаемая пустошь упомянута как одна из пограничных шведских земель. После Северной войны эти земли становятся помещичьими и постепенно заселяются. В конце XVIII века деревня Вырица принадлежала генеральше Бороздиной, затем, уже в тридцатых годах XIX столетия, она перешла во владение флотского лейтенанта Линхарку, а от него – к некой Богдановой. В пятидесятых годах того же века Вырицу покупает полицейский чиновник, Федор Ракеев.
В 1864 году «Печатный справочник» дает такие сведения: «Вырица – деревня владельческая, Рождественской волости, Царскосельского уезда, Петербургской губернии, при реке Оредеж. Число домов – 21. Число жителей – 124».
В 1869 году Вырицу покупает Витгенштейн и включает ее в земли заповедного майората Витгенштейнов.
В начале XX века отставной поручик, князь Генрих Федорович Витгенштейн, решил продать земли в районе станции Вырица. Вырицкая земля была разделена на участки под застройку дачами, и в газетах, и в журналах появлялись рекламные объявления о создании нового дачного поселка. Было это в 1910 году.
Участки раскупались быстро. Новый поселок представлял собой уютный уголок природы с сухой здоровой почвой, сосновым лесом и живописными берегами реки Оредеж. Поселок стал быстро застраиваться и заселяться. Вырица становится своего рода «дачной столицей». Здесь строятся дачи на разный вкус и достаток – от роскошных до небогатых. До революции было распродано и застроено около трех тысяч участков.
Многие из них после революции были национализированы и составили поселок городского типа Вырица. В связи с этим в Вырице появляются небольшие производства, больница, аптеки, пекарня, административные учреждения.
В 20–30 годы XX столетия Вырица была относительно спокойным местом. В этом неприметном поселке любили селиться изгнанные из разгромленных монастырей иноки и инокини. Одним из них стал и будущий преподобный – Серафим Вырицкий.
Во время Великой Отечественной войны поселок Вырица оказался в зоне оккупированной немецкими войсками. Гитлеровские войска заняли Вырицу в конце августа 1941 года.
Пребывание на оккупированной территории было двояким. С одной стороны, в Вырице были открыты два храма и легализована монашеская община. Причем храмы были открыты не только по просьбам местного населения, но и по желанию самих оккупантов, так как в Вырице были расквартированы вспомогательные части, состоявшие из румын, большинство из которых были православными.
С другой стороны, в годы войны гитлеровцы устроили в Вырице два концентрационных лагеря: один – для военнопленных, другой – для детей сирот.
Детский концентрационный лагерь был расположен на берегу реки Оредеж в двухэтажном особняке. Там разместилось более двухсот детей в возрасте от 3-х до 13–14 лет. Малолетних узников фашисты заставляли зимой работать на переборке картофеля и овощей, а летом – в парниках. Рабочий день доходил до 12 часов, питание было отвратительным. Дети теряли силы и умирали. Хоронили их на территории лагеря. От более здоровых детей фашисты брали кровь для своих раненых офицеров. За год с небольшим, пока концлагерь находился в Вырице, от голода умерли десятки детей.
В старом здании вырицкой школы был расположен концентрационный лагерь для военнопленных, где многие советские солдаты умирали от голода и побоев. Останки погибших в 1961 году были перезахороненыы в братскую могилу у вокзала.
В 1944 году в ночь на 27 января 72 стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Ястребова освободила Вырицу от фашистов.
Сразу после освобождения началось восстановление поселка. В 1944 году начинается строительство ГЭС, но запуск ее был осуществлен в 1952 году. Строительство шло почти вручную. Одновременно по поселку строились электросети и подстанции. Построенная ГЭС положила начало электрификации не только Вырицы, но и ближайших поселков: Сусанино, Семрино, Мины и других. Вырицкая ГЭС проработала почти 20 лет. 31 декабря 1971 года ГЭС прекратила вырабатывать электроэнергию.
Промышленное развитие поселка относится к 70-м годам. Были построены заводы металлоизделий, опытно-механический, ткацкая фабрика, вырос жилой микрорайон из пятиэтажных домов, реконструирована ткацкая фабрика «Узор», лесопильный завод, опытно-механический завод.
В 70-ые годы было построено много пионерских лагерей и детских садов для летнего отдыха. Поселок приобрел статус детского курорта.
Здесь также был независимый дом творчества, принадлежавший редактору самиздатовского журнала «Часы» Борису Останину.
Вырицкие храмы
Храм во имя Казанской иконы Божией Матери
В начале XX века в районе станции Вырица начал создаваться дачный поселок, получивший название «Княжеская долина». Однако, несмотря на удачное расположение поселка, дачники испытывали большие трудности с посещением богослужений. Поэтому 2 августа 1912 года состоялось общее собрание жителей поселка, на котором было решено устроить в поселке церковь. Строительство храма было решено приурочить к 300-летию царствования дома Романовых.
Но вскоре оказалось, что в конторе князя Витгенштейна, ведавшей продажей участков, при первой разбивке земли был намечен и участок под храм по Ракеевской улице между Пильным и Майским проспектами. При осмотре участка представителями жителей он был признан неудобным.
Более удобным был участок в центре поселка по Магистральному проспекту, угол Ракеевской улицы. К князю поехали в Петербург с просьбой о замене участка, отведенного под храм, другим, выбранным жителями. Владелец принял, выслушал представителей и обещал прислать письменный ответ, который вскоре был получен.
Князь сообщал, что просимый участок в 1771 квадратную сажень по оценке значительно превосходит стоимость выделенного первоначально участка под храм, но он согласен снизить 50 % стоимости участка, составлявшую 2834 рубля, и продать при наличном расчете за 1417 рублей, из которых он сам лично жертвовал 700 рублей, а жителям поселка оставалось внести сумму в 717 рублей. Предложение князя было принято на собрании участковладельцев поселка и одновременно ему было написано письмо с благодарностью за отзывчивость и пожертвование. Была открыта подписка на приобретение земли. Жители отозвались дружно и нужная сумма была собрана и внесена в контору владельца в оплату за купленный участок.
Для покупки земли требовалось найти владельца, который бы мог приобрести участок в общественную собственность. По законодательству, во избежание злоупотреблений и обмана, в общественную собственность могло приобретать землю частное лицо, занимающее крупную выборную должность и владеющее капиталом в банке, обеспечивающим залог за землю. Такого лица среди владельцев участков не оказалось.
Тогда был найден выход в учреждении особого Братства с определенным уставом. Такой устав выработали, и перед епархиальной властью было возбуждено ходатайство об учреждении в поселке «Княжеская Долина» Братства в честь иконы Казанской Божьей Матери по построению храма в память 300-летия царствования дома Романовых.