Корум сделал выпад и перерезал одному из атакующих горло. Тот беззвучно рухнул на пол и скрючился, точно длинноногий паук. А Корум уже успел нанести удар следующему — прямо в круглый глаз.
Крики постепенно стихали. Чудовищные союзники Корума возвращались в свой мир с богатой добычей.
Ганафакс вытащил наконец из кучи предметов некое сооружение из деревянных планок и шелка.
— Я нашел его, принц Корум! Дай мне еще немного времени, чтобы произнести нужное заклинание.
Гибель соплеменников, похоже, не только не напугала рагха-да-кхета, но, напротив, они решили как бы в отместку биться решительнее и яростнее. Прикрываясь грудой тел поверженных врагов, Корум продолжал бой в одиночку.
Ганафакс начал громко произносить какие-то слова неведомого Коруму языка. Поднявшийся вдруг ветер раздул алый плащ принца. Ганафакс обхватил его сзади руками, и он почувствовал, что они поднимаются в воздух над головами оторопевших рагха-да-кхета, летят по коридору и наконец вырываются на простор.
С некоторой опаской посмотрев вниз, Корум увидел, что город быстро исчезает из виду, остается далеко позади.
Ганафакс втащил изумленного принца в корзину из желто-зеленого шелка. Корум был абсолютно уверен, что они упадут, однако воздушный змей и не думал падать.
Оборванный, грязный, обросший волосами Ганафакс так и сиял.
— Стало быть, воле Ариоха можно и не подчиниться, — заметил Корум, глядя на него.
Улыбка исчезла с лица Ганафакса.
— Если только во всем случившемся мы невольно не выполнили роль его послушных инструментов, — посерьезнев, откликнулся он.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ ОГНЕННЫЕ ЗЕМЛИ
Понемногу Корум привык к состоянию полета, хотя порой все же чувствовал себя несколько неуютно. Ганафакс что-то бормотал и напевал, подрезая волосы, бороду и усы, пока из этих зарослей не выглянуло весьма привлекательное и совсем молодое лицо. Без малейших сожалений он швырнул вниз свои жалкие лохмотья и надел чистую рубаху, дублет и штаны, лежавшие в корзине змея.
— Вот теперь я чувствую себя в тысячу раз лучше. Спасибо тебе, принц Корум, что ты явился в город Арк до того, как я успел окончательно сгнить в проклятом подземелье! — Было ясно что Ганафакс не способен долго предаваться печальным раздумьям и по характеру — человек веселый и легкий.
— Куда эта летающая штуковина влечет нас, сэр Ганафакс?
— Ах, принц! В том-то и дело, что управлять воздушными змеями я не умею, да это и невозможно. Змей летит, куда хочет. Поэтому я тогда и оказался в столь затруднительном положении…
Летели они над морем.
Держась за крепежные веревки, Корум сосредоточенно вглядывался вдаль, а Ганафакс тем временем затянул песню, не слишком, надо сказать, почтительную как по отношению к Ариоху, так и к Великому Псу, которому поклоняются восточные мабдены.
И тут, заметив что-то внизу, Корум сухо сказал:
— Лучше бы ты пока что попридержал язык. Особенно насчет Ариоха. Мы, похоже, летим как раз над Беспредельным рифом, а сразу за ним, насколько я понимаю, начинается царство Рыцаря Мечей.
- Ну до него еще довольно далеко. Надеюсь, — наш змей так или иначе вскоре опустится на землю.
Пока они добрались до побережья, Корум без конца тер глаза не в силах понять, в чем дело: Беспредельный риф то представлялся чем-то вроде внутреннего моря, лишь по краям окруженного скалами, то превращался в монолит, начисто лишенный каких-либо признаков воды…
— Может быть, это и есть страна Урд, сэр Ганафакс? — спросил он.
— Думаю, это вполне возможно, принц. Во всяком случае, очень похоже. Подобные смены пейзажа свойственны царству повелителей Хаоса и лишь им подвластны…
— Я никогда прежде не слышал о повелителях Хаоса.
— Неужели? Но ведь это их воля правит сейчас твоей судьбой. Ариох тоже один из них. Давным-давно между силами Порядка и силами Хаоса шла длительная война. В тот раз победили силы Хаоса и стали править во многих мирах Вселенной. Считалось даже, что Порядок повержен навсегда и все его боги исчезли. Мировое Равновесие тогда было настолько нарушено, что все теперешние неурядицы и капризы природы связывают с той давнишней войной. А еще говорят, что некогда наш мир был круглым, а не плоским, как тарелка. В это трудно поверить, тут я согласен…
— В некоторых вадхагских преданиях тоже говорится, что мир наш некогда был круглым.
— О да! Племя вадхагов как раз переживало период расцвета, когда Миропорядок был нарушен. Именно поэтому Повелители Мечей так ненавидят древние расы — ведь эти народы созданы вовсе не ими. Однако даже великим богам, в том числе и Повелителям Мечей, не дозволено прямо вмешиваться в жизнь смертных, вот они и действуют чужими руками. В данном случае через мабденов.
— Так вот какова истина!..
— Одна из истин, — пожал плечами Ганафакс. — Я знаю и другие варианты этой истории. Но мне лично больше нравится этот.
— А что о великих богах? Ты ведь сказал, что Повелители Мечей…
— Ну да, и Повелители Мечей, и другие тоже… Существуют еще и Великие Боги Древности, для которых миллионы различных плоскостей — всего лишь кусочки гигантской мозаики… — Ганафакс снова пожал плечами. — Такой космологии меня учили, когда я был жрецом. Не могу поручиться, что все это правда.
Корум нахмурился и посмотрел вниз: теперь они летели над монотонной желто-коричневой пустыней. То была пустыня Друн-хазат, казавшаяся с высоты совершенно безводной. Так случайность помогла Коруму оказаться вблизи царства Рыцаря Мечей куда быстрее, чем он ожидал.
Впрочем, было ли то случайностью?
Жара все усиливалась; пески внизу струились и плыли, извиваясь, словно в танце. Ганафакс облизал пересохшие, потрескавшиеся губы.
— Мы приближаемся к Огненным землям, принц Корум. Это очень опасно. Посмотри.
На горизонте Корум увидел тонкую пляшущую линию огня. Небо над ней было окрашено пурпуром.
Воздушный змей летел прямо на огонь; от жара уже потрескивал воздух. Гигантская огненная стена вставала перед ними, закрывая небо от края до края.
— Ганафакс, мы сгорим заживо, — тихо сказал Корум.
— Да, похоже.
— Неужели никак невозможно повернуть этот змей?
— Раньше я пробовал. Но тогда он, спасая меня от одной беды, приносит куда большую…
Стена огня была совсем близко; лицо Корума обжигал исходящий от нее жар. Он слышал сильное потрескивание, характерное для пожара, хотя огонь здесь, казалось, мог пожирать только воздух.
— Но это же совершенно противоестественно! — пробормотал Корум.
— Противоестественное — основа любого колдовства! — заметил Ганафакс. — Таково действие сил Хаоса. В конце концов, для них нет ничего лучше разрушения всякой естественной гармонии.
— Ох уж это колдовство! Как я от него устал! Оно мне всю душу вымотало, а логики его я постигнуть все равно не могу.
— Это потому, что логики в нем нет. Повелители Хаоса — враги всякой логики; они жонглируют истиной, порочат красоту, и я бы очень удивился, если бы они создали эти Огненные земли, повинуясь некоему эстетическому порыву. Красота алогичности — эта вечно переменчивая красота — вот их идеал.
— Красота зла!
— Я полагаю, понятия «добро» и «зло» не имеют значения для повелителей Хаоса.
— Хотелось бы мне, чтобы это было иначе! — Корум рукавом отер пот с разгоряченного лица.
— Но тогда ведь нарушится вся эта, пусть порочная, но красота!
Корум исподтишка бросил на Ганафакса странный взгляд. Неужели этот мабден на стороне Рыцаря Мечей? А вдруг он всего лишь заманивает его в ловушку?
— Существуют иные, более спокойные виды красоты, сэр Ганафакс.
— Это верно.
Под ними с воем взметались ввысь волны бушующего пламени. В потоках раскаленного воздуха их змей стал набирать высоту, однако его шелковая оболочка уже начинала тлеть. Корум был уверен: скоро змей вспыхнет, и они рухнут в огненную пучину.
Однако они успели подняться выше огненной стены и увидеть то, что было по другую ее сторону. Искры то и дело прожигали в туго натянутом шелке маленькие дырочки, а Коруму казалось, что его поджаривают прямо в доспехах, точно черепаху в собственном панцире.
Вдруг от змея отвалился целый кусок и, горя на лету, упал вниз.
Ганафакс с багрово-красным, лоснящимся от пота лицом прильнул к стропам.
— Цепляйся за перекладину, принц Корум! Быстрее цепляйся! — выдохнул он.
Корум уцепился за одну из перекладин, и горящий шелк корзины как-то разом вдруг обвалился и, извиваясь, полетел в огонь. Змей клюнул носом, нырнул, словно собираясь последовать за этим куском шелка, и быстро стал терять высоту. Корум закашлялся — обжигающий воздух ворвался ему в легкие. На правой его руке появились волдыри от ожогов, но рука Квилла казалась неуязвимой.
Воздушный змей снова клюнул носом и стал падать.
Корума швыряло из стороны в сторону, но он умудрился все же не выпустить перекладину из рук. Потом что-то затрещало, он почувствовал сильный удар о землю и увидел, что лежит среди обломков змея на довольно ровной поверхности из сплошного обсидиана, а стена огня осталась позади.
Он с трудом поднялся на ноги. Жара по-прежнему была почти нестерпимой, но пламя уже ревело у него за спиной. Оплавленная скала, на которой он стоял, ярко блестела, отражая пламя, и казалось, что огонь горит прямо у него под ногами. Совсем рядом неторопливо текла река расплавленной лавы; на ее поверхности вспыхивали и плясали язычки пламени. Повсюду, куда бы Корум ни глянул, виднелись такие же сверкающие обсидиановые скалы, такие же реки красного огня. Он осмотрел останки воздушного змея. Теперь они были ни на что не пригодны. Ганафакс, ругаясь, все еще лежал среди них. Потом он тоже встал и, обращаясь к змею, пнул ногой его изломанную почерневшую раму и сказал:
— Ну что ж… Зато теперь-то ты уж ни в одну беду меня не затащишь!
— По-моему, нам и этой беды более чем достаточно, — откликнулся Корум. — К счастью, она, видимо, последняя в нашей жизни.
Ганафакс вытащил из кучи обломков свой меч и перевязь. Потом отыскал опаленный плащ и накинул, чтобы защитить от огня плечи.
— Да, похоже на то, принц Корум. Довольно-таки гнусное место для прощания с жизнью!
— Согласно некоторым мабденским легендам, — сказал Корум, — мы уже обрели свой конец и находимся «на том свете». А в ваших легендах разве не описаны подобные огненные миры, связанные с формой небытия?
Ганафакс фыркнул.
— Может, это у восточных мабденов… Ну ладно. Назад мы идти все равно не можем, так что придется идти вперед.
— Мне было сказано, что дальше к северу лежат Дикие льды, — сообщил Корум. — Хотя почему они не тают в такой близости от этих Огненных земель, понятия не имею!
— Без сомнения, это очередная шутка повелителей Хаоса.
— Наверное.
Они двинулись в путь по скользким, обжигающим ноги плитам обсидиана. Стена огня постепенно отдалялась. Они перебирались через речушки и ручейки расплавленной лавы и двигались так медленно и так часто почти по кругу, что скоро совсем выбились из сил и остановились передохнуть. Оглянувшись назад, на огненную стену, они утерли пот и затравленно посмотрели друг на друга. Жажда прямо-таки жгла им внутренности, голоса у обоих звучали хрипло.
— По-моему, это конец, принц Корум.
Корум устало кивнул и посмотрел в небо. Над головой огненным куполом вздымались красные облака. Казалось, весь мир вокруг объят пламенем.
— Не знаешь ли ты, сэр Ганафакс, такого заклятия, которое способно вызвать дождь?
— К сожалению, нет. Мы, служители культа, презираем столь примитивные трюки.
— Полезные трюки, сэр Ганафакс! Видимо, колдуны гоняются в основном за чисто внешними эффектами…
— Боюсь, что да, — вздохнул Ганафакс. — А как насчет твоего могущества, принц? Не можешь ли ты, — и он весь напрягся, — попросить помощи у тех… в черных плащах?
— Мне кажется, их можно использовать только во время битвы… К тому же я не слишком отчетливо представляю, кто они и почему приходят на мой зов. По-моему, тот колдун, что снабдил меня новой рукой и новым глазом, и сам этого толком не знал. Просто взял да и поставил очередной опыт— на мне.
— А ты заметил, что солнце здесь, похоже, никогда не заходит? А значит, и ночь не наступит и никакой прохлады не принесет…
Корум хотел что-то ответить, но заметил на склоне ближайшего холма какое-то движение.
— Тихо, сэр Ганафакс…
Ганафакс всмотрелся в дрожавшую от жара даль.
— Что это?
И тут они увидели.
Целый отряд воинов верхом на странных животных с толстой, покрытой чешуей шкурой, напоминавшей пластинчатые доспехи. Животные имели по четыре конечности, оканчивавшиеся раздвоенными копытами; у них были ветвистые рога на голове и острый рог на носу; их маленькие красные глазки, поблескивая, явно следили за Корумом и Ганафаксом. Всадники с головы до ног были укутаны в красные одеяния из какого-то сверкающего материала; одеяния скрывали даже их лица и руки. Вооружены они были копьями с зазубренными наконечниками.
Воины молча окружили Корума и Ганафакса.
Некоторое время стояла тишина, потом один из всадников заговорил:
— Что делаете вы в наших Огненных землях, чужестранцы?
— Мы попали сюда не по собственной воле, — отвечал Корум. — Причиной тому — несчастный случай. Мы люди мирные.
— Неправда. У вас мечи.
— Мы и понятия не имели, что здесь кто-то живет! — воскликнул Ганафакс. — Нам очень нужна помощь. Мы бы хотели как можно скорее убраться отсюда.
— Никто не может покинуть Огненные земли, не пройдя страшного испытания, — голос был звонкий, хотя и печальный. — Отсюда есть только один выход: через Пасть льва.
— А не можем ли мы…
Всадники плотнее окружили их. Корум и Ганафакс вытащили мечи.
— Ну, принц Корум, осталось, видно, нам только умереть с честью!
Корум с мрачным видом сдвинул на лоб повязку, прикрывавшую глаз Ринна. На мгновение его будто окутал туман, потом он снова заглянул в небытие. На какое-то время мелькнула мысль: а не лучше ли пасть от руки жителей Огненных земель? Но вот уже перед ним та пещера, где застыли навеки высокие фигуры в черных плащах, точно скованные жестоким морозом…
У Корума екнуло сердце, когда он узнал в них мертвых воинов рагха-да-кхета. Покрытые ранами, из которых, однако, уже не текла кровь, со сверкающими глазами, в изломанных доспехах, но по-прежнему держа в руках оружие, они пошли прямо к Коруму. И тут рука Квилла едва заметно шевельнулась.
— Нет! Не надо! Это тоже мои враги! — вскричал Корум.
Ганафакс, не способный увидеть то, что видел Корум, в изумлении обернулся.
Мертвые воины продолжали идти сквозь мглу и вскоре уже стояли перед Корумом на обсидиановой скале посреди Огненных земель.
Корум в ужасе отшатнулся. Местные жители так и застыли в седлах. Лицо Ганафакса напоминало искаженную страхом гипсовую посмертную маску.
— Нет, нет! Я…
С уст мертвого короля Темголь-Лепа слетел шелестящий шепот:
— Мы готовы служить тебе, о повелитель. Получим ли мы свою цену?
Корум взял себя в руки и медленно кивнул в знак согласия.
— О да. Можете взять столько, сколько хотите.
Длинноногие и длиннорукие воины обернулись к жителям Огненных земель. Рогатые животные испуганно захрапели, однако всадники заставили их оставаться на месте. Теперь из небытия вышло уже с полсотни рагха-да-кхета. Разделившись на небольшие группы, они подняли свои изогнутые дубинки и бросились на всадников в красных плащах.
Длинные копья просвистели в воздухе, одновременно поразив многих долговязых воинов, но эти создания, даже будучи пробитыми насквозь, не остановились и принялись стаскивать сопротивлявшихся всадников с седел.
Корум, побледнев как мел, наблюдал за происходящим. Теперь он понимал, что воины Огненных земель попадут в тот страшный мир небытия, откуда только что по его зову явились мертвые рагха-да-кхета… которые в свою очередь попали туда во время прошлого сражения…
На сверкающей обсидиановой скале, которую со всех сторон обтекали огненные ручьи, шла ужасная битва мертвых с живыми. Когтевидные дубинки срывали с всадников плащи, открывая их лица, которые показались Коруму очень знакомыми…
— Остановитесь! — вскричал он вдруг. — Остановитесь! Хватит! Больше не убивайте!
Мертвый король Темголь-Леп посмотрел на него сверкающими глазами. Тело его было насквозь пробито тяжелым копьем, но он этого даже не замечал. Его мертвые губы шевельнулись:
— Но ты обещал нам эту цену, повелитель! Теперь мы не можем остановиться.
— Это же вадхаги! Они такие же, как я! Это мой народ!
Ганафакс положил руку ему на плечо.
— Теперь они все уже мертвы, принц Корум.
Рыдая, Корум бросился к поверженным вадхагам, заглядывая им в лица. У этих людей был тот же удлиненный череп, такие же огромные миндалевидные глаза, такие же плотно прижатые к черепу уши, лишенные мочек…
— Как же вадхаги попали сюда? — прошептал Ганафакс.
Темголь-Леп уже волок куда-то один из трупов; ему помогали двое слуг. Покрытые бронированной чешуей животные, лишившись седоков, скакали вокруг, порой небрежно ступая прямо в огненные ручьи и расплескивая вокруг себя лаву.
Глазом Ринна Корум видел, как рагха-да-кхета перетащили трупы вадхагов к себе в темную пещеру… Он не стал смотреть дальше и прикрыл глаз повязкой. От вадхагов, населявших Огненные земли, не осталось ничего, кроме обломков оружия и разорванной одежды. Ездовые животные постепенно разбегались.