Тем временем Мила отодвинула кашу, положила голову на стол и застонала. Некоторое время девушки ждали, что она поднимется и что-нибудь скажет, но Мила так и лежала на столе, пока Даша к ней не подошла, не оторвала от столешницы и не откинула на спинку стула.
— Что?! — потребовала Даша.
— Я страдаю… — взвыла Мила. — Этот сукин сын разбил мне сердце… Осколки врезаются в тело и причиняют невыносимую боль… — Она вырвалась из рук Даши и опять рухнула на стол.
— Кстати, я не поняла, а что с домом? — спросила Даша.
— Дом тоже страдает, — пробурчала тетушка. — Мы вложили в него душу, и он чувствует, что все плохо…
Даша села рядом и погладила Милу по голове. Та неожиданно воспряла, вскочила со стула и завопила:
— Оказывается, все, что ему нужно, — блондинистая овца в рюшечках, которая откармливает его борщом и пельменями! И знаете что? Пошлость его убьет! Он будет как все — толстым, лысым и… рогатым!
— Пофеу эфо? — с набитым ртом спросила Нина.
— Потому что такие простушки не способны испытывать возвышенное чувство всепоглощающей страсти! — кричала Мила. — Они не способны рыдать от чувств, не способны жестоко мстить за оскорбленные чувства и никогда — никогда! — не заболеют от неразделенной любви!
— Ну… — Нина запила пирожок, — у тебя и представления…
— А как, ты думаешь, мы прожили двести лет? — зашипела Мила. — Да знаешь ты, сколько бессонных ночей я провела, когда мое сердце билось от страсти? Ты хоть понимаешь, какая сладкая боль пронзала мое сердце, когда я видела, как красив и сексуален Кирилл? Ты знаешь вообще, что я чувствовала, когда он просто подходил ко мне и клал руки на мои плечи? О, сколько проклятий я наслала на тех, кто посмел только посмотреть на него!
— Слушай! — вскинулась Даша. — А в этот раз ты ничего не насылала?
— Я все поняла только тогда, когда получила письмо, — буркнула тетя и принялась тревожно озираться — видимо, в надежде обнаружить коньяк. — А это официальное предуведомление, после которого все мои действия против воли Кирилла караются по закону.
— Ну… — Даша с тоской поглядела на Аврору. — Я, знаешь ли, могу с ним поговорить…
— С Кириллом? — насторожилась тетя.
Даша кивнула.
— Отличная идея! — Мила захлопала в ладоши. — Скажи ему, что я бы голыми руками вырвала из груди его черствое сердце…
— Стоп! — прикрикнула на нее Даша. — Я бы поговорила с ним о планах на будущее, выяснила бы, почему он так с тобой поступил, и присмотрелась — вдруг он несчастлив и хочет обратно. Ты его примешь?
— Разумеется! — воскликнула Мила. — Я привяжу его к батарее и заставлю смотреть «Две судьбы» — он сам говорил, что страшнее пытки не придумаешь…
— Мила! — Даша рассердилась. — Я тебя серьезно спрашиваю: ты бы хотела вернуть Кирилла?
Мила села за стол, опустила голову на грудь и принялась барабанить пальцами по столу.
— Да, — мрачно ответила она. — Ни один человек не способен причинить мне такую боль, а я умею это ценить.
— Извращенка, — хихикнула Нина.
— О да! — с довольной улыбкой призналась тетя. — Только я не понимаю, тебе что, придется переступить порог дома этой женщины?
— А разве они не живут в вашей питерской квартире? — тихонько осведомилась Даша.
— По контракту, любая женщина, перешагнувшая порог моего жилища — имеется в виду та женщина, которая собирается спать с моим мужчиной, — превращается в крысу! — отчеканила Мила. — А так как имущество у нас пока совместное, то Кирилл живет у нее, в ее милом домике с бежевыми диванчиками, бежевыми обоями и бежевой туалетной бумагой.
— Откуда ты знаешь? — нахмурилась Даша.
— А чего еще от нее можно ждать?!! — заорала Мила.
От ее крика покачнулась люстра и завибрировали стекла.
— Ладно! — Мила встала и с грохотом задвинула стул. — Ты права, — посмотрела она на Нину, — хватит хандрить. Пойду в лабораторию, придумаю какой-нибудь яд. И чтобы, когда я вернусь, вас уже не было! — рявкнула она на Дашу и Аврору.
Нина развела руками.
— Мила купила новые туфли от Феррагамо, а они жмут, — сообщила она и затушила в каше сигарету. — Все не слава богу.
— Как она может сейчас думать о каких-то туфлях? — рассмеялась Аврора.
Нина с Дашей оглядели ее с ног до головы.
— Ты издеваешься? — воскликнула Даша. — А о чем же еще думать, если твое сердце разрывается от боли, если ты не можешь справиться с утратой, если жизнь кажется тебе бессмысленной?
— Неужели о туфлях? — Аврора развела руками.
Даша с Ниной затрясли головами:
— Да!
— Ладно, шевелитесь! — оборвала беседу Нина.
Девушки пошли собираться, а когда подошли к машине, Даша сказала, что проще будет вместе поехать в Питер, а там она купит Авроре билет до Москвы.
— Прости, что сорвала каникулы… — сказала она.
— А почему я не могу остаться с тобой? — удивилась Аврора.
— А ты что, хочешь принять участие в семейных разборках? — на этот раз изумилась Даша.
— В общем… — Аврора замялась. — Ну, если честно, то — да! Со мной никогда не было ничего подобного и вряд ли будет что-либо интереснее этого.
— Круто! — расцвела Даша. — Мне понадобится поддержка.
Нина вышла их провожать с большой корзинкой в руках: с траурным видом она передала корзинку Авроре, сообщив, что теперь три дня будет вынуждена сидеть на троглодитской диете.
Даша глянула на нее и мило улыбнулась:
— Я вспомню твою щедрость, когда привезу дядю обратно. Оторвала от желудка, бедненькая… Думаю, ты скорее умрешь от обжорства, чем от старости!
— Слушайте, валите побыстрее! — возмутилась Нина. — Ишь, еще и недовольна…
Они дружно обнялись, Аврора с Дашей устроились в машине, а Нина закуталась в шубу и смотрела им вслед, пока автомобиль не скрылся в лесу.
Подруги ехали долго, скучно и тяжело. Дорога была отвратительная: машину несколько раз едва не занесло в кювет — подлый лед припорошило снегом, а ухабов и колдобин под ними оказалось предостаточно, и невозможно было предугадать, в какой момент машину снова тряханет. Мимо проносились сплошные грузовики и треки, которые, казалось, все сошли с ума — мчались на бешеной скорости и устраивали гонки на выживание. И когда часов через семь девушки наконец подъехали к окраине Питера, Аврора почувствовала себя так, словно она первый землянин, очутившийся на Марсе.
— А где мы будем жить? — встревожилась она.
Даша с недоумением посмотрела на нее:
— Ты что, не поняла, что у тети в городе квартира? Там и будем жить.
Они проехали невзрачные окраины и оказались в центре города. Даша некоторое время петляла по длинным переулкам с односторонним движением, пока не сбросила скорость на типичной питерской улице — довольно узкой, прямой, как штык, голой — совсем без деревьев — и с кучей подворотен. Улица, разумеется, была названа в честь одного из когда-то живших в городе поэтов.
Даша заехала в подворотню, закрытую шлагбаумом, и они очутились во дворе, заставленном «пятисотыми» «Мерседесами», «Ауди»-«восьмерками», «Ягуарами» и «Роверами». Самым скромным был «Лендровер Дискавери» старого образца — прямоугольный, но идеально чистый даже в такую погоду. Однако сам двор при всем при том был какой-то убогий: крошечный газончик под огромным сугробом, высокая стена с выбоинами отделяет колодец двора непонятно от чего — раньше такие стены называли брандспойтными, противопожарными — предполагалось, что с их помощью огонь из одного двора, если там возникнет пожар, не перекинется на постройки другого. И дом тоже был обшарпанный, со старыми деревянными рамами, замызганными окошками и дверьми, которые стояли нараспашку, словно и не существовало грабителей, бездомных, наркоманов и прочих маргинальных типов, которых обычно жильцы, а уж тем более владельцы «Ягуаров», обычно не желают видеть в своем подъезде.
Даша втиснула машину на свободное место — странно, что оно здесь вообще было, — вышла из салона и открыла багажник. Они с Авророй подхватили сумки и зашли в угловой подъезд. Здесь было два лифта: один — роскошный, с кованой решеткой, второй — современный, с панелями «под дерево». Старый лифт не работал, видимо, уже давно, а новый приехал и вдруг захлопал дверями — зайти в него оказалось невозможно, так что на пятый этаж пришлось тащиться пешком. Стены в подъезде не так давно покрасили — бежевая краска, их покрывавшая, была чистой, в отличие от того, как выглядели ступени и потолок. Наконец, взмокшие и запыхавшиеся, девушки остановились перед современной дверью — кажется, железной, но отделанной дорогим деревом. Даша открыла замки, и они вошли в квартиру. Здесь явно ничто не изменилось со времен постройки дома — киношники были бы в восторге от достоверных декораций конца девятнадцатого века. Даже ванна была чугунной, старой, краны — латунными, а над унитазом навис бачок с цепочкой и деревянной ручкой, болтавшейся на ней.
Даша оставила чемоданы в коридоре, зашла в гостиную и упала на диван.
— Как я устала! — закричала она на всю квартиру. — Аврора! Умоляю! Поставь чайник!
Аврора не без труда нашла кухню, которая обнаружилась на отшибе. Из нее вел черный ход на лестницу, и было еще несколько дверей в просторные кладовки и в «людскую», где, судя по всему, кто-то жил — здесь стояла кровать, тумбочка, кресло и маленький шкаф.
— А кто это у вас там живет? — поинтересовалась она, вернувшись в гостиную.
Пока ее не было, Даша успела снять сапоги, джинсы и лежала, задрав вверх затекшие ноги.
— Василиса, — ответила она. — Прислуга. Она в магазин пошла за едой — будет нам ужин готовить.
— Она что, всегда здесь живет? — уточнила Аврора.
— Конечно! Кирилл с Милой довольно часто бывают в городе, — ответила Даша, резко вскочила, включила настольную лампу и воскликнула: — Давай набрасаем план наших действий.
— Давай, — кивнула Аврора.
— Я так думаю — мы завтра же нанесем визит дяде… — начала Даша, но Аврора ее прервала:
— Ты знаешь, где он живет?
— Естественно. — Даша самодовольно ухмыльнулась. — Нина об этой мымре все выяснила. Она живет в Озерках, в коттедже — не то чтобы сильно богатом, но вполне приличном. Там же в Озерках у нее спортивный клуб, но, говорят, что это скорее дом свиданий…
— Бордель? — театрально ахнула Аврора.
— Нет, не бордель, — серьезно ответила Даша. — К ней обращаются девушки, а она их сводит с мужчинами: подсказывает, в котором часу занимаются, на какой типаж обращают внимание… Не то чтобы что-то криминальное, но тем и странно — по идее, больших денег такой бизнес приносить не должен. А чтобы эта стерва делала нечто ради благой цели…
— Откуда ты знаешь? Может, у нее хобби такое? — возразила Аврора.
— Поверь мне, у подобных женщин не бывает никаких хобби, — нехорошо улыбнулась Даша. — Единственное их хобби — коллекционирование кредитных карт, так что не надо строить иллюзий.
— Ну, ты резка… — восхитилась Аврора. — Палец тебе в рот не клади!
— Не надо меня подкалывать, я сейчас не в себе, — предупредила Даша. — Действуем так: с утра идем за покупками, потом в салон красоты — и в Озерки.
— А что ты собралась покупать? Автомат? Или кинжал?
— Почти угадала. — Даша встала и пошла открывать: в дверь позвонили.
Пришла Василиса — большая, почти во весь дверной проем, женщина с лицом, как у щелкунчика. На Василисе были надеты камуфляжные штаны, толстый свитер с высоким горлом и тулуп. Да-да, не дубленка, а самый настоящий овечий тулуп. В зубах дымилась папироса, в красных от мороза кулачищах домработница держала пакеты, а бурый ежик ее волос прикрывал серый пуховый платок, повязанный, как бандана. Аврора, забыв о приличиях, во все глаза уставилась на Василису, и даже рот у нее приоткрылся от удивления, но женщину-монстра совершенно не интересовала реакция каких-то там пигалиц на ее достопримечательную внешность.
— Здорово, хозяйка! — поприветствовала она Дашу, кивнув все-таки и Авроре, и сообщив ей: — Вася меня звать. — Затем стянула сапоги: правой ногой левый и потом наоборот, и прямо в тулупе потопала на кухню.
— Кхе-кхе… — произнесла Аврора.
— Да, прислугу Мила выбирать умеет, — согласилась Даша. — Талант! Что там, в доме, прости господи, берберка, что Вася — пугало… Слушай! Мы же поедем веселиться?
Аврора пожала плечами:
— Не знаю…
— Как это «не знаю»? — оживилась Даша. — Не хочу слышать никаких «не знаю»! Ты либо хочешь — и это прекрасно, либо не хочешь — и тогда я еду веселиться одна, оставив тебя на растерзание Василисы!
— А что… — нахмурилась Аврора, — она обязательно будет меня терзать? Это часть ее обязанностей?
— О да! — кивнула Даша. — Так ты со мной?
— Ну, тогда выбора у меня нет… — улыбнулась Аврора.
— Правильное решение! — подхватила Даша. — Одеваемся!
Даша показала Авроре ее комнату, взяла свои чемоданы и закрылась в спальне Милы. Минут через сорок Даша появилась в пышной юбке с подкладкой из тафты, белом трикотажном топе на бретельках и серебряных сапогах на высоченной шпильке. Волосы она уложила в локоны и сделала готический макияж. Даша с головы до ног оглядела подругу, которая оделась сообразно своим привычками, вложив в голос побольше презрения, спросила:
— Ты что, пойдешь в этом?
— А что?! — взорвалась Аврора. — Что тебе не нравится?
— Да что тут может нравиться? — изумилась Даша. — Посмотри на себя в зеркало!
Аврора посмотрела. Джинсы. Черная футболка. Кроссовки. Между прочим, из именной коллекции «Адидас» — от Мисси Эллиот. Вместо пояса — цепь. Глаза Аврора честно подкрасила — подвела черным карандашом, губы помазала блеском. Она хорошенькая — и это сразу заметно. Даша выглядит шикарно, но у нее свой стиль — гламурный, а у Авроры — спортивный. И что тут такого? Но Даша стояла сейчас, уперев руки в боки, и, если судить по выражению ее лица, ждала, что Аврора, глянув на себя в зеркало, с диким воплем рухнет наземь.
— Что ты от меня хочешь? — всплеснула руками Аврора недоумевая.
— Ладно. — Даша подняла руки вверх. — Отложим разговор до завтра.
— Какой разговор? — настаивала Аврора. — О чем ты?
— Ты прекрасно выглядишь, все хорошо, надевай пальто, — затараторила Даша.
Аврора решила оставить пока свои вопросы при себе — в конце концов, это у Даши проблемы, а она лично вроде всем довольна.
Девушки замотались в шарфы, натянули перчатки, набросили шубейки и вышли на улицу. Ехали недолго — Даша привезла Аврору в клуб на Литейном, возле которого толпилась очередь. Аврора изумилась — человек сто топтались на улице, да еще в такой холод, как будто там, внутри, медом было намазано.
Даша неожиданно приказала раздеться, затем выскочила из машины, обежала очередь и кинулась на худенького молодого человека со смешной прической — зализанная челка ниже носа будто прилипла к голове. Кроме того, у молодого человека были тоненькие усики-мерзавчики. И вообще выглядел он оригинально.
— Федя! — воскликнула Даша и принялась обниматься с юношей.
Федя пропустил их без очереди, и подруги вошли в клуб, где было так много народу, что Аврору немедленно охватило желание сбежать.
— Вот это успех… — пробормотала Даша, глядя на длиннейшую очередь у гардероба. — Федя — лучший диджей в городе, — пояснила она. — Бумер. Хорошо, что мы верхнюю одежду в машине оставили…
Аврора не была согласна с тем, что это хорошо — опасалась, что машину могут вскрыть, а ее любимую (и единственную) дубленку — стащить.
— Подожди здесь, мне надо кое с кем поздороваться, — попросила Даша. — Не для развлечений, а по делу. Из вежливости. Ты пока выпей, а я скоро вернусь.
Даша ушла, Аврора заказала «Лонг Айленд», нашла место на диване и устроилась за низким стеклянным столиком. Вскоре к ней подсел довольно приятный мужчина, улыбнулся (зубы — вставные, отметила про себя Аврора) и произнес:
— Девушка, а вашей маме зять не нужен?
Аврора глянула на него и почему-то вдруг вспомнила, что многие — журналисты, писатели, потенциальные женихи, счастливые жены — упрекают тех девушек, которые оценивают мужчину по его часам, ботинкам, зажигалкам… Типа отсканировала и приняла решение. Значит, ей нужен не он, а его миллионы. А что? Если бы вот этот, в красивых часах, модных ботинках (кенгурушке за пятьсот долларов, предпоследний GQ), был еще и нем как рыба, у них бы все получилось. Они бы жили долго и счастливо! Зачем он открыл рот? Или: зачем он так хорошо одет и так дурно воспитан? Он задал ужасный, пошлый и глупый, а самое страшное — совсем не остроумный вопрос!
— А сколько вы зарабатываете в год? — поинтересовалась Аврора с самой любезной улыбкой.
— Ну… — собеседник немного растерялся, но все еще улыбался и явно торжествовал — ему же ответили! — Много.
— А можно в точных цифрах? — настаивала Аврора.
— Ну… Ха-ха… Вы что пьете?
— Вы не ответили на мой вопрос! — упрекнула молодого человека Аврора. — Мою маму первым делом интересует годовой доход, потом — образование, кто родители жениха, место проживания и количество комнат, примерный лимит на личные расходы будущей жены, а также готовность составить брачный контракт.
Молодой человек помрачнел, уставился на Аврору, после чего хлопнул себя по лбу и сказал, что забыл кое-что в гардеробе.
Следующим оказался совсем смешной тип. Он плюхнулся рядом, после чего спросил, можно ли присесть, затем с восторгом в глазах глянул на коктейль Авроры и поинтересовался:
— Это то, что я думаю?
Аврора усмехнулась:
— А о чем именно вы думаете?
— О сексе, — признался молодой человек.
— Надеюсь, не со мной? — спросила Аврора, приготовившись отослать молодого человека в любых выражениях.