— Не хочу… — пробормотала Даша. — Отвали. Что?! — подскочила она через секунду на кровати.
Оттолкнув Аврору, метнулась на кухню, нашла остатки настоя против похмелья, проглотила двойную порцию, ломанулась в ванную, и сразу послышался звон упавших баночек. Вылетела оттуда через пятнадцать минут с воплем: «Прибери там, быстро!» И кинулась одеваться, по дороге собирая тряпки, в которых они были на вечеринке. Вернулась совершенно спокойная и сказала как ни в чем не бывало:
— Знаешь, мне все-таки кажется, что Мила нас прибьет за вандализм в ее гардеробе. Туфли ей дороже жизни.
— Нашей или своей? — полюбопытствовала Аврора.
Но тут зазвенел звонок, и Даша не ответила, пошла открывать.
Донат скинул пальто, прошел в гостиную, нашел бар, налил коньяку и рухнул в кресло.
— Ну и стервоза эта ваша Алиса… — простонал он. — У нее с ауры только что машинное масло не капает! Грязные мысли, нечистая совесть… Весь набор! Но вообще — дешевка редкостная.
Авроре показалось, что Даша с облегчением вздохнула.
— Ты с ней спал? — спросила Аврора.
— Пока нет. — Донат тряхнул головой. — Рано.
— Что значит «рано»? — на удивление спокойно поинтересовалась Даша.
— Она должна трястись от желания лечь со мной в постель, — пристально глядя на нее, ответил Донат. — Мы же хотим, чтобы она потеряла над собой контроль?
— А ты не мог просто подлить ей клофелин в чай и снять кольцо? — воскликнула Даша.
— А ты не думала, что кольцо нельзя снять против ее воли, только она сама может это сделать? — Донат тоже перешел на повышенный тон. — И чего ты вообще разоралась?
— И чем же вы занимались? — вмешалась Аврора и села так, чтобы заслонить их друг от друга.
Она с удивлением заметила, что с той минуты, как поняла: Даша влюблена в Доната, как сумасшедшая, сама перестала им интересоваться. Почти. Разумеется, он так хорош, что трудно оставаться равнодушной, но это все равно что влюбиться в платье с показа Гальяно — пункт А: недоступно; пункт Б: доступно или недоступно, без разницы, носить это все равно невозможно, так что остается лишь иногда рассуждать насчет того, как хорошо, что кто-то создает столь прекрасные вещи.
— Все было банально до слез, — ответил Донат. — Я повел ее в самый дорогой ресторан и вел себя с ней так, словно выгуливаю двоюродную тетушку своей матери, которая нежданно-негаданно нагрянула из Мариуполя.
— А она? — увлеклась Аврора.
— Она выпячивала грудь, надувала губы и хлопала ресницами, — с легким презрением отчитался Донат.
— А она поняла… — Аврора смутилась, — что ты не просто, ну… человек?
— Естественно, — усмехнулся Донат. — Сегодня она соберет обо мне сведения, и завтра ее можно будет брать голыми руками.
— А почему все-таки уже сегодня нельзя было ее взять руками? — встряла Даша.
— Записать тебе? — предложил Донат. — Я ведь один раз уже объяснял.
— А что, если она не снимет кольцо? — Даша почти кричала.
— Тогда я отрублю ей руку, — холодно ответил Донат и засобирался. — Извините, меня ждут.
— К телкам поехал? — спросила Даша у Авроры, когда он ушел.
— Ну а я-то откуда знаю?! — Аврора всплеснула руками и заперлась в ванной.
Никого не хотелось видеть — она чувствовала, что устала. Устала от всех этих разъездов, от новых впечатлений, даже от роскошного санатория — тоже устала. И ей надоели наряды, туфли на высоченном каблуке, удивительные женщины, ведьмы… Все ос-то-чер-те-ло!
В доме погас свет.
— Ты можешь думать потише! — закричала из коридора Даша и вышла на лестничную площадку.
Когда лампочки опять засветились, Даша поскреблась в дверь ванной.
— Контролируй свои чувства, — посоветовала она, стоя снаружи. — Я же тебя предупреждала.
— А что, опять я виновата? — засомневалась Аврора.
— Ты можешь переживать, но нельзя так бездарно выплескивать эмоции.
— Кто бы говорил!
— Но я держу в себе свои чувства, так как это моя сила, — пояснила Даша. — Люди страдают, если чувства переполняют их, а тебе надо от этого отучаться, так как на этой энергии основано наше могущество. Понимаешь, тупица?
— Вроде… — отозвалась Аврора. — Уйди, а? А то я опять не сдержусь. Меня что-то все сейчас бесит.
— Прекрасно! Только не отпускай это ощущение, не старайся от него избавиться! Заархивируй и спрячь — потом пригодится.
В ванной Аврора отсиживалась долго — она все боялась, что Даша потащит ее в бар, на вечеринку, в гости… Но когда она уже так напарилась, что кожа на пятках стала похожа на загривок шарпея, пришлось выходить. К своему удивлению, Аврора обнаружила, что Даша мирно лежит в кровати и смотрит «Подальше от тебя». Аврора заварила чай и пошла в библиотеку — единственное место, где ей сейчас хотелось находиться. Там было тихо, пахло книжками, на столе стояла лампа под зеленым абажуром, и еще почему-то Аврора больше не боялась ни Книги Огня, ни Книги Воды — ничего. Она сняла с полки несколько брошюрок, разложила на столе, подбросила в камин дров и почувствовала себя совершенно счастливой.
Весь следующий день Аврора сидела в библиотеке — пару раз Даша явилась на каблуках и в нижнем белье, предложила сходить в ресторан, но Аврора категорически отказалась. Следующий раз Даша пришла в халате — с пиццей и колой, поставила все это на стол и исчезла. Аврора же чувствовала себя просто Шерлоком Холмсом, который в тиши кабинета на Бейкер-стрит, среди книжных полок, полосатых подушек и восточных ковров в перерыве между расследованием загадочных происшествий наслаждается трактатами по химии. Если бы еще Даша принесла не пиццу, а борщ с пирожками…
Она отвлеклась от книг и представила, как живет в загородном доме со стеклянной стеной в гостиной на первом этаже, по двору бегает палевый лабрадор, где-то на работе сидит милый уютный муж, и все так солнечно, настроение всегда хорошее, и даже, возможно, где-то там шумят дети — девочка и мальчик… Аврора вздрогнула. Ну… по отдельности это, конечно, хорошо, но когда все фантазии собираются вместе, так становится сладко, что даже горло слипается. К тому же Аврора смутно представляла, как будет существовать в подобной идиллии: все так ровно, гладко, муж — прелесть, дети — очаровательные шалуны… И что? А как же вот это: «Не понимаю, как так можно жить! Я устала, у меня нервный срыв, все — предатели, ухожу в мужской стриптиз-клуб навеки поселиться, дайте водки!» и все такое. Как же без этого жить? Аврора сначала плавно отменила детей (дети — это серьезно, нельзя их сочинять просто для мебели), затем отменила собаку, а поразмыслив, и мужа тоже. Потом перенесла дом в пределы Садового кольца и представила, что встречается с Мэттом Дэймоном — он красавчик, хоть и урод. Жизнь вошла в свою колею, Аврора успокоилась и вернулась к книгам и пицце. Хорошо хоть пицца гавайская: творог, ананасы, ветчина — почти так же прекрасно, как борщ с пирожками.
Вечером Даша заявилась в банном халате, с маской на лице и в роскошных туфлях. Аврора с удивлением посмотрела на туфли.
— Чтобы тонус не терять, — пояснила Даша и развалилась на кушетке. — Что-то он не звонит… — с тревогой в голосе сообщила она.
— Донат?
— Нет! Владимир Владимирович Путин! — воскликнула Даша.
Аврора подумала и тоже встревожилась. Некоторое время ей казалось, что вот Донат придет, увидит, победит — и все будет хорошо. Они же ведьмы, жизнь — сказка… Но сейчас уже не была так уверена. Разве хитрая, самовлюбленная, жадная и беспринципная женщина может настолько увлечься, потерять голову, чтобы отдать самое ценное, что у нее есть, из-за какого-то секса? Конечно, не просто секса, а с Донатом — здесь ставим плюс, но все остальное — жирный минус. Плохая идея.
Он позвонил в пять утра.
— Ну, что? — воскликнула Даша.
Аврора вырвала у нее трубку и включила громкую связь.
— Я привез ее на яхту, — отчитался Донат. — Там было штук двадцать самых красивых моделей, и ты заметь, что питерские модели — не московские, у них у всех задницы, как у Лопес, и грудь, как у Моники Беллуччи. Еще были актрисы, самые успешные бизнесменши… В общем, гнетущая психологическая обстановка. Жестокая конкуренция. Пару раз она меня чуть не изнасиловала, но я отправил ее домой. Девочки, я вот что хочу сказать: просто так эта змея мне кольцо не отдаст.
— И я о том же подумала! — воскликнула Аврора.
— Надо что-то измыслить, — продолжал Донат.
— Вот и измысли! — чуть не со слезами в голосе крикнула Даша. — Ты же умный!
— Да я в вашей женской фигне ничего не понимаю! — обозлился Донат. — Я и так себя чувствую практически жиголо, а теперь ты еще хочешь, чтобы я ломал голову, как вам обчистить эту стерву! Сами разбирайтесь! — И он бросил трубку.
— Если честно, — произнесла Даша после некоторой паузы, — то я вообще не представляю, как тут быть.
— Если честно, — произнесла Даша после некоторой паузы, — то я вообще не представляю, как тут быть.
— А я представляю, — сообщила Аврора.
— Что? — опешила Даша. — То есть… ты хочешь сказать…
— Надо больше книжки читать, — ухмыльнулась Аврора. — Тебе мама в детстве так не говорила?
— Говорила, — кивнула Даша. — Поэтому я и читаю только глянцевые журналы и объявления о распродажах. Аврора! — взвизгнула она и бросилась на подругу. — У тебя правда есть идея? Правда? — вопила она, сжимая ее в объятиях.
— Уже нет! — пропыхтела Аврора. — Ты из меня все соки вместе с идеями выжала. Пусти!
Даша послушалась, отскочила от Авроры, села на диван, сложив руки на коленях, как примерная девочка, и выдохнула:
— Ну?
— С одной стороны, все вроде бы просто, — начала Аврора. — Понимаешь, есть такие пентаграммы, которые как бы являются символом человека. Ну, в общем, можно сделать знак для любого человека, и все линии этого знака будут отражать линии жизни, чувств, разума и так далее. Но суть магических знаков в том, что линии, которыми ты их чертишь, выходят за рамки нашей реальности. Они вроде как выходят на другой слой существования, и там, на этом слое, ты можешь привести эти линии к определенным событиям… Что, не понятно?
— Полный мрак, — заявила Даша.
— Короче! — рассердилась Аврора. — Объясняю для тупых и необразованных. Во-первых, надо сделать знак Алисы, что в принципе довольно просто — надо ее измерить, есть определенные энергетические точки, на которых основаны знаки, и прощупать ее ауру, чтобы понять форму ее пентаграммы. Это ерунда. Еще надо нарисовать символическую карту реальности и параллельной возможной реальности, в которой Алиса делает то, что надо нам. В реальную реальность мы вписываем знак Алисы и продолжаем линии в нужную нам реальность.
— Вопрос первый: зачем тогда нам Донат? — поинтересовалась Даша.
— Знаешь, если мы можем облегчить себе задачу, лучше это сделать. Психика Алисы будет более податливой.
— Вопрос второй: откуда ты знаешь?
— Да вот прочитала несколько книжек… — Аврора развела руками. — Меня эта тема сразу зацепила…
— Ладно, вопрос третий, — перебила ее Даша. — Ты хотя бы понимаешь, что эта магия, о которой ты говоришь, за пределами возможностей даже самых искусных магов? Она — удел избранных. Я не шучу, по пальцам можно пересчитать людей, которые способны на такие выкрутасы.
— Подумаешь! — отмахнулась Аврора.
— Что значит… «подумаешь»? — опешила Даша.
— Мы можем попробовать. Просто попробовать, — убеждала ее подруга.
— Нет! — воскликнула Даша. — Это опасно, ведь можно повредить грани реальности. Хотя, конечно, вряд ли, наших возможностей хватит лишь на то, чтобы кое-как навалять карту реальности, и то с катастрофическими ошибками.
— Знаешь что! — Аврора поднялась со стула и уперла руки в боки. — Можешь участвовать в эксперименте — можешь не участвовать… Мне все равно. Я лично уверена в своих силах, и я попробую!
— Хм, ей, видите ли, все равно… — вспыхнула Даша. — Тетя-то моя, а значит, между прочим, и проблема моя. Да и вообще, если бы не я…
— Вот только не надо, — довольно спокойно произнесла Аврора, — опускаться до уровня взаимных упреков.
— Да что ты? — воскликнула Даша. — Мне лично очень даже хочется!
— Даша, ну чего ты такой тормоз, а? — Аврора топнула ногой. — Давай все-таки попробуем… Что тебя останавливает?
Даша прикусила губу.
— Хочешь знать правду? — спросила она.
— Безумно! — подтвердила Аврора.
— Если у тебя все получится, я такого не переживу. — Даша села на диван. — Опять выйдет, что даже моя подруга, которая стала ведьмой неделю назад, и то больше соображает в нашем деле, чем я. Я опять стану самой никчемной и жалкой.
— Ты что, подружилась со мной только потому, что я никчемная и жалкая? — с напускным возмущением спросила Аврора.
— Не то чтобы… — Даша покачала головой. — А если честно, то да, рядом с тобой я не чувствовала себя изгоем. И я боюсь, что ты станешь великой и ужасной, а я так и буду барыжить своими кремами и делать вид, что мне на всех плевать. Я же вижу — ты как будто заново родилась…
— Даша! — Аврора обняла подругу. — Все, что со мной произошло хорошего, — только благодаря тебе. Я всю жизнь жила со стойкой уверенностью, что люди смотрят на меня и не видят. Ты дала мне почувствовать другую жизнь — жизнь, где я красивая, сильная, отчаянная, где я — ведьма. Да это же просто чудо, как ты не понимаешь! В твоих силах все-все изменить, а ты сидишь и хнычешь! Давай победим, давай докажем всем, что мы — лучшие! А?
— Ну, давай, — вздохнула Даша.
— Не «ну, давай», — передразнила Аврора, — а «ура»!
— Ура! — чуть повеселее произнесла Даша.
Утром они быстро выпили кофе и помчались в магазин. На грязных витринах старого галантерейного магазинчика — в окнах еще висели плакаты с рекламой зубной пасты 1974 года выпуска — белели наклейки «ремонт». Вход был не только заперт, но и заколочен. Девушки прошли на задний двор и постучали в покосившуюся железную дверь. Дверь приоткрылась — на улицу высунул нос древний старикашка с лицом, поросшим седой щетиной, и в потертой шапке-ушанке.
— Федор Олегович, это я, Даша, внучка Зои, — быстро проговорила Даша.
Федор Олегович некоторое время осматривал Дашу, потом распахнул дверь чуть пошире и пропустил подруг внутрь. Они прошли по темному коридору, и Авроре померещилось, что старикашка то ли вытянулся, то ли расправил плечи… Она хотела поделиться наблюдением с Дашей, но Федор Олегович открыл вторую дверь, и они вышли в светлый чистый коридор, обитый шелком и деревянными панелями. Федор Олегович снял шапку и замызганный тулуп, и Аврора убедилась, что не обманулась — мало того, что он действительно стал выше ростом, так еще и пропала щетина, кустистые стариковские брови, сизый пористый нос — сейчас перед ними был высокий пожилой мужчина с серебристо-седыми волосами, одетый в черный бархатный костюм и белоснежную рубашку с золотыми запонками. Вместо галстука на нем красовался шелковый шарф, а лицо казалось таким ухоженным, словно мужчина три раза в неделю ходит в косметический салон.
— Даша, вы хотите купить что-то определенное? — поинтересовался он.
— Да, — кивнула Даша. — Нам нужен папирус.
— Настоящий? — уточнил Федор Олегович.
Даша еще раз кивнула. Федор Олегович вынул связку ключей и открыл дверь в одну из комнат. Аврора с любопытством заглянула внутрь и ахнула: вся комната была заставлена стопками бумаги. Белоснежная, с крупными волокнами, и белая почти прозрачная, коричневая от старости и желтая, неровная, в рулонах, в листах, разрезанная, сложенная в несколько слоев — какой только бумаги здесь не было!
— Даша, думаю, вы в курсе, но все же предупреждаю — это дорого, — произнес хозяин.
Даша развела руками.
Федор Олегович открыл шкаф — ключ при повороте выбил искры. «Заклятие от взлома», — прошептала Даша на ухо Авроре. Мужчина тем временем вынул из хранилища узкий рулон желтоватой, но все еще довольно свежей бумаги. Достал холщовый мешочек, положил в него рулон и протянул Даше. Та чуть ли не реверанс сделала, осторожно положила рулон на стол и вынула из сумки фиолетовый бархатный кисет.
— Вот, — протянула она его Федору Олеговичу.
Но тот лишь кивнул, указав на стол, обитый черным сукном.
Даша потянула за веревочки и высыпала на стол горсть бриллиантов. У Авроры отвисла челюсть — бриллианты были хоть и не большие, но и не мелкие. К тому же их оказалось так много, что на выручку можно было бы купить шикарный автомобиль. Или приличную квартиру.
Даша с Федором Олеговичем посчитали камни — некоторые он рассмотрел через лупу, пожали друг другу руки. Даша подхватила рулон бумаги и кивнула Авроре — мол, нам пора.
У порога Даша так долго и цветисто благодарила Федора Олеговича — словно получила папирус бесплатно. На улице Аврора спросила подругу:
— Что ты ему отдала? Стразы от Сваровски?
— Щазз! — фыркнула Даша. — Отличные брюлики, один к одному!
— За бумагу?
— Это не просто бумага, — с печалью в голосе произнесла Даша. — Такую бумагу не каждому даже продадут. Понимаешь, то, что мы с тобой собираемся сделать, — из области высшей магии, которую рядовые ведьмы не применяют — не в последнюю очередь потому, что обходится она очень дорого. Линии судьбы переносят в крайних случаях — ну, например, когда существует угроза не личная, а всему человечеству… Последний раз ее применяли во времена инквизиции — когда жгли ведьм. Тогда рисовали общую пентаграмму — этим занимались одиннадцать магов… А еще во время Гитлера…
— Слушай, так ты все знаешь! — обрадовалась Аврора. — Зачем же врала, что и понятия о таких вещах не имеешь?