– Джейме только шестнадцать. Она может влюбляться и легко забывать, пока не узнает, что такое любовь на самом деле… Этого с ней пока не случилось. Она слишком молода.
– Значит, ты уже знаешь, что такое любовь? – спросила Джек.
– Я чувствую себя преданной, обманутой. Он заставил меня поверить, что мы друзья, а потом обокрал. Меня, нас, всех нас.
– Друзья или любовники?
– Джек!
Щеки Джудит загорелись от смущения, краска разлилась по лицу, но Жаклин трудно было смутить. Она и не подумала сменить щекотливую тему.
– Ты не легла бы с ним в постель, не сказав мне, правда? Думаю, я бы не простила, что ты скрыла от меня такой секрет.
– Я бы… не смогла.
«Это не ложь, не ложь!» – твердила про себя Джудит как заклинание. Когда-нибудь она скажет Джек правду, но только не сейчас. Ей становилось нестерпимо больно от одной мысли о минутах близости с Нейтаном. Немое отчаяние туманило голову, а сердце словно сдавливало ледяной рукой.
Слова Джек застали ее врасплох, заставив оцепенеть от неожиданности.
– Но ты не сказала мне, что он и есть наш призрак.
Джудит тихо застонала. Джек никогда не простит ее за скрытность. Слишком многое утаила она от лучшей подруги.
– Ты догадалась?
– Вовсе нет, – с обидой призналась Жаклин. – Светлые, как лен, волосы, хотя и редко, но встречаются. После того как вчера вечером за ужином ты, извинившись, вышла из-за стола, я услышала, как моя мать шепнула отцу: «Слава богу, он не сосед Дерека. Мне думается, худшее из его преступлений, что он выдавал себя за дворянина». Я спросила, о чем идет речь, и она объяснила. Тогда твое внезапное увлечение Нейтаном Тремейном сразу стало понятно.
– Он попросил меня держать это в секрете, и теперь я понимаю почему. Еще одна ложь, которую он заставил меня проглотить. Заброшенный дом ему не принадлежит. Он просто прятал там контрабандный товар. Я говорила тебе о своих подозрениях, когда мы гостили у Дерека.
– Значит, он тот самый контрабандист, которого ты видела ночью накануне нашего отъезда из Гэмпшира?
– На самом деле той ночью я его не видела. Но, встретив Тремейна на корабле, узнала в нем нашего «призрака», а из разговора с ним догадалась, что он и есть тот опасный бродяга из обветшалого дома. Я назвала его контрабандистом, бросив ему в лицо обвинения. Он, разумеется, все отрицал, но обещал объясниться в обмен на мое молчание.
– Контрабанда не такое уж великое преступление, – заметила Джек. – Знаешь, кое-кто даже считает контрабандистов настоящими героями. Я хочу сказать, не слишком приятно, когда не можешь больше позволить себе выпить чашку чаю, хотя пила его всю свою жизнь.
– Знаю. Только поэтому я и согласилась молчать.
Джек насмешливо фыркнула.
– Ну конечно, его красота тут ни при чем. Как и твои мечты о таинственном призраке, и тайная любовь к нему. Не ты ли воображала себя в его объятиях все эти годы?
– Ну, его внешность… может, и сыграла роль.
– Нечего и сомневаться. Ты бредила им еще тогда, да и сейчас не перестала. Конечно, ты можешь заявить, что он тебя соблазнил, причем не важно, правда это или нет, если хочешь заполучить его в мужья. Это, пожалуй, единственный способ спасти его от тюрьмы. Если ты и впрямь задумала выйти за него замуж.
– Ты повторяешься.
– Некоторые моменты стоит повторить. Тюрьма способна сломать любого. А у тебя пока еще есть шанс его спасти.
Страдая от нахлынувшего чувства вины, Джудит внезапно выпалила:
– Мы стали любовниками.
– Я знаю, – кивнула Джек.
– Не может быть! – ахнула Джудит.
– Еще как может, черт побери, – огрызнулась Джек. – Думаешь, вчера утром я не заметила ту глупую мечтательную улыбку, которая точно приклеилась к твоему лицу? Такое выражение я видела несчетное количество раз на лицах женщин в нашей семье. Господь милосердный! Так улыбается даже моя мать, после того как они с моим отцом…
– Я поняла.
– Я подожду, когда время залечит твои сердечные раны, а потом потребую, чтобы ты рассказала мне все в подробностях, ничего не упуская. Не могу поверить, что ты хотела скрыть такое от меня. От меня!
Джудит вздрогнула, как от удара.
– Я знаю. Тремейн хитростью вынудил меня молчать. Я пыталась добраться до правды, мне не оставалось ничего другого, как согласиться на его условия. Теперь я понимаю, что невольно подыграла ему. Он лишь тянул время, выдумывая красивые небылицы и заставляя меня в них верить.
– Скажи лучше, небылицу, в которую тебе хотелось поверить.
– Да, пожалуй. Я дала ему достаточно времени, чтобы убедить меня же, будто ему можно доверять. Это самое ужасное. Как я могла ему поверить?!
– Боже, только не плачь! Забудь все, что я тебе наговорила. Мы не станем спасать этого мерзавца. Тюрьма – слишком легкое наказание для такого, как он!
Жаклин больше ничего не сказала, лишь крепко обняла подругу. Ветер быстро осушил слезы Джудит. Она снова окинула взглядом берег – должно быть, землю одного из штатов к северу от Коннектикута. Зрелище оставило ее равнодушной. Джудит потеряла интерес к путешествию, пропал у нее и аппетит, как верно заметила Джек. Жгучая, нестерпимая боль охватила ее, вытеснив остальные чувства.
Джудит хотела посмотреть в глаза мужчине, который подло ее предал. Утром она спустилась в коридор, ведущий к импровизированному карцеру, но не пошла дальше, потому что снова расплакалась. Джудит не удалось бы удержаться от рыданий и крика в разговоре с Нейтаном – рана была слишком свежа. Да и что сказал бы в свою защиту человек, вероломно ее обманувший? В любом случае она бы ему не поверила. Тремейн лгал ей слишком часто.
И все же Джудит не могла перестать думать о нем. Перед ее глазами все еще стояла подсмотренная в каюте картина: спящий Нейтан с котенком на руках, такой милый, такой невинный. Разумеется, даже убийцы привязываются к своим питомцам. Любовь к котенку не снимает с Нейтана вины. И все же тогда в каюте он выглядел необычайно трогательно. Эта сцена навела Джудит на мысли, которые теперь ей хотелось бы забыть.
Дядя Джеймс уверял, будто Нейтан никак не мог быть одновременно и землевладельцем и вором. «Это так же невероятно, как быть контрабандистом и вором, – твердо заявил он. – Зачем вору заниматься контрабандой, если контрабанда далеко не так прибыльна, как воровство? Нет, тут либо одно, либо другое». Кстати, Нейтану, похоже, в воровстве недоставало опыта. Он действовал неуклюже, оставив после себя улику. Возможно, это была его первая попытка? А может, ему пришлось пойти на кражу из-за племянниц…
Джудит беззвучно застонала, понимая, что ищет ему оправдания. Она не могла без отвращения думать о том, что Нейтан окажется в тюрьме. Что бы он ни совершил, одна мысль о тюремной камере приводила Джудит в ужас, словно это ее ожидало жестокое наказание. Может, поэтому она чувствовала себя такой несчастной? Может, ее терзало не разбитое сердце, а сочувствие и жалость к другу. К мнимому другу. Нет, черт возьми, Тремейн не был ей другом!
– Интересно, что это за город? – проговорила Джек. – Надо отыскать географическую карту дяди Томаса и посмотреть, где мы находимся. Ты ее видела? Томас подарил ее моему отцу. Это карта всего восточного побережья Америки. Она так искусно выполнена, что отец не решился ее выбросить, хоть карту и начертил один из Андерсонов. – Жаклин рассмеялась. – Картография – дядюшкина страсть. Свои карты Томас составляет необычайно точно и подробно.
Джудит присмотрелась внимательнее к городу, который так заинтересовал Жаклин. Она увидела одноэтажные дома, церковную колокольню и несколько коротких причалов с пришвартованными рыбацкими лодками. «Дева Джордж» проходила так близко от берега, что Джудит различила фигурки людей, махавших кораблю, или, скорее, ребятишкам, что плескались в воде.
Вдруг глаза ее расширились, лицо вспыхнуло от внезапной догадки. Сильный мужчина легко мог добраться до берега вплавь. Ей не было надобности выходить замуж за Нейтана, чтобы спасти его от тюрьмы. Довольно было выпустить его из карцера.
Она поспешила за Джек, желая взглянуть на карту. Джеймс говорил, что корабль достигнет Бриджпорта между полуночью и рассветом, но ночью можно будет спокойно выспаться – он не станет подходить к пирсу, пока не рассветет. Джудит решила, что могла бы освободить пленника, когда корабль встанет на якорь в гавани, или даже раньше. Но прежде нужно выяснить, где они находятся.
Теперь, когда в голове ее созрел план, тошнотворное чувство страха отступило. И все же Джудит на мгновение задумалась. Драгоценности так и не нашли. Все ее родные придут в бешенство, узнав, что она помогла Нейтану бежать. И только Джек поймет, почему пришлось это сделать.
Однако, прокравшись ночью в карцер, Джудит увидела, что клетка опустела. Нейтан исчез.
Глава 36
Ночью в Коннектикуте погода выдалась холодной и ветреной – если только они попали в этот штат. В мокрой одежде, продрогшие до костей и вдобавок изрядно уставшие, поскольку плыть к берегу пришлось довольно долго, Нейтан с Корки, дрожа от холода, побрели на огонек к таверне, единственному в округе дому, открытому в этот час.
Однако, прокравшись ночью в карцер, Джудит увидела, что клетка опустела. Нейтан исчез.
Глава 36
Ночью в Коннектикуте погода выдалась холодной и ветреной – если только они попали в этот штат. В мокрой одежде, продрогшие до костей и вдобавок изрядно уставшие, поскольку плыть к берегу пришлось довольно долго, Нейтан с Корки, дрожа от холода, побрели на огонек к таверне, единственному в округе дому, открытому в этот час.
Нейтану все еще не верилось, что им удалось спастись. Случилось чудо. Среди ночи его разбудил какой-то шум. Это произошло по чистой случайности. Нейтан едва не заснул снова, как вдруг заметил, что дверь в карцер открыта. А заметив, чуть не свалился с узкой скамьи, служившей ему кроватью. Он быстро вскочил на ноги, желая убедиться, что это ему не снится. Дверь и впрямь оказалась открыта, но коридор был пуст, так что Нейтан так и не узнал, кого ему следовало благодарить за чудесное избавление. Должно быть, кто-то из команды решил, что Меллори поторопились вынести приговор. Или настоящему вору стало совестно, что из-за него за решетку бросили невиновных.
Как бы то ни было, Нейтан с Корки поспешили распрощаться с «Девой Джордж». О том, чтобы забрать свои вещи, они и не помышляли. Прыгнув за борт, друзья поплыли в сторону береговых огней.
– Скажите, что у вас в карманах завалялась пара монет, когда нас швырнули в карцер, – с надеждой попросил Корки. – Добрый глоток чего-нибудь покрепче нам бы сейчас не помешал.
– У меня в карманах так же пусто, как и у тебя.
Корки горестно застонал.
– Мы промокли до нитки, промерзли до самого нутра, у нас нет ни денег, ни вещей, которые можно было бы продать, вдобавок одно из местных знатных семейств скоро начнет на нас охоту. Все это выглядит довольно мрачно, капитан.
Однако Нейтан так не думал. Он стремился как можно скорее добраться до «Жемчужины», это разом решило бы часть проблем. Он знал о корабле нечто такое, о чем никто другой не подозревал, даже Корки. По крайней мере, Нейтан на это надеялся. Но если они попали не в Коннектикут…
– Все будет хорошо, главное, добраться до Нью-Лондона, – ободряющим тоном произнес он, видя, что Корки совсем пал духом.
– Ну да, друг того янки поможет нам.
Нейтан покачал головой.
– Мы лишились этой возможности, угодив к Меллори в карцер. Теперь нам нечего рассчитывать на помощь Джона Хаббарда. Он просто не поверит нам, если мы явимся к нему в потрепанной одежде и без рекомендательного письма от Бойда Андерсона, которое тот не потрудился написать, поскольку собирался отправиться в Нью-Лондон с нами. Хаббард прежде всего напишет Андерсонам, чтобы те подтвердили нашу историю.
– Я же говорил, плохи наши дела, – уныло пробормотал Корки.
– Не падай духом. У меня есть запасной план, но прежде нам нужно выяснить, куда держать путь, а я не собираюсь дожидаться утра, чтобы это узнать. Идем.
Они вошли в таверну. Помимо тощего как скелет трактирщика и уже немолодой служанки там собралось около дюжины посетителей, половина которых выстроилась вдоль барной стойки. Оказавшись в тепло натопленном зале, Нейтан не стал терять времени.
– Добрый вечер, друзья, – произнес он достаточно громко, чтобы взгляды всех в салуне обратились на них с Корки.
Все разговоры и ругань тотчас стихли. Наконец подал голос мускулистый здоровяк у стойки.
– Кто вы, черт возьми, такие?
– Верно, пришли вымыть полы? – хохотнул кто-то еще.
Замечание вызвало дружный смех. Странная пара и вправду выглядела нелепо – вода ручьями текла с их волос и одежды, оставляя лужи на полу. Вдобавок на незнакомцах не было даже курток, защищавших от холодного ночного ветра.
– Если вы укажете нам, как добраться до Нью-Лондона, мы пойдем своей дорогой, – миролюбиво отозвался Нейтан.
В ответ послышался новый взрыв хохота.
– Вы точнехонько туда и попали.
Так это Нью-Лондон? Подобных счастливых совпадений не бывает. Кто-то на корабле Меллори нарочно открыл дверь карцера, когда судно приблизилось к городу, который искал Нейтан.
Но прежде чем он успел спросить о сомнительной судоверфи и ее владельце, чье имя назвал ему коммандер Бердис, здоровяк выступил вперед и толкнул Нейтана в плечо так сильно, что мужчина послабее упал бы. Нейтан устоял на ногах, а громила застыл перед ним в угрожающей позе. Похоже, ему хотелось подраться.
– Нам в городе не нужны чужаки, тем более подозрительные англичашки, которые являются среди ночи, мокрые насквозь, – грубо проворчал он, сопроводив свои слова новым тычком.
Очередной американец, затаивший злобу на англичан, или просто местный забияка? Нейтан пожалел, что не догадался смягчить акцент или хотя бы попытаться, насколько это возможно. Однако отступать он не собирался – это значило бы упустить шанс нынче же ночью добиться главной цели своего путешествия. Нейтан твердо решил, что не уйдет, не узнав, как добраться до судоверфи.
Раздумывать было некогда. Оставалось только одно – остудить пыл задиры, надеясь, что остальные не навалятся всем скопом, дабы помочь приятелю.
– Мы здесь не для того, чтобы ввязываться в неприятности. – С этими словами Нейтан впечатал кулак в живот здоровяку, а затем ударом в челюсть свалил его на пол. – Правда, мы люди мирные.
К несчастью, бугай быстро вскочил на ноги. Огромный, даже на несколько дюймов выше Нейтана, он самодовольно осклабился, глядя на противника. Но Нейтан не мог себе позволить уступить в драке. В этом трактире он рассчитывал найти помощь, а возможно, и набрать себе команду, когда придет время отправляться в обратный путь. А для этого требовалось с честью выиграть бой.
Нейтан ожидал яростной атаки, которую он бы с легкостью отразил, завоевав преимущество, но противник оказался опытным бойцом. Громила нанес несколько пробных ударов, желая проверить быстроту реакции Нейтана. Тот ответил тем же. Несколько минут они, примериваясь, кружили на месте.
Измотанный долгой борьбой с волнами, Нейтан понимал, что не сможет выстоять и взять верх в этом испытании на выносливость, если оно затянется. Поэтому, как только верзила перешел наконец к нападению, двинув Нейтана со всего маху в грудь, тот, напружинившись, ответил мощным боковым ударом слева в челюсть, за которым последовал сокрушительный хук правой. В последний удар Нейтан вложил всю свою силу, и громила рухнул на пол как подкошенный.
– Мы в самом деле не ищем неприятностей, – повторил Нейтан и, желая испытать судьбу, протянул руку здоровяку, которого только что уложил.
Тот поглядел на протянутую руку, потом громко рассмеялся и, ухватившись за нее, поднялся на ноги. Нейтан представился. Задира назвался Чарли. В знак примирения он заказал Нейтану стаканчик виски, который тот отдал Корки. Повернувшись к мужчинам у стойки, Нейтан спросил, не знает ли кто Питера Боствика, владельца судоверфи. К его удивлению, ответ последовал незамедлительно.
– Я работал на него несколько лет назад, но от случая к случаю, потом он так урезал плату, что больше я не стал наниматься, – сказал Чарли.
– Мне он тоже сбавил плату безо всякой причины, – пожаловался другой завсегдатай трактира. – Это при том, что Боствик продает корабли с аукциона три-четыре раза в год. Конечно, покупая старые суда, а затем доставляя их сюда и прихорашивая, он выручает только половину того, что мог бы получить, если б строил новые.
– Не ищи ему оправданий, Поли. Мой брат готов поклясться, что Боствик проворачивает какие-то темные делишки. Некоторые суда он продает тайно, минуя торги, и кто знает, что творится у него на верфи, если она почти все время закрыта.
– А, так вот как Боствик объясняет, что не строит новые корабли, – протянул Нейтан.
– Он строит и новые суда, но всякий раз, стоит появиться старому кораблю, перебрасывает людей, чтобы его подлатать, поэтому строительство затягивается на долгие годы. Насколько я помню, Боствик именно так вел дела, – пожав плечами, заметил Поли.
– Я всегда удивлялся, как ему удается находить так много старых кораблей, – усмехнулся Чарли. – Те несколько, что я видел за последние годы, вовсе не были старыми. Думаю, ему пришлось выложить за них солидную сумму. И как он умудряется получать с этого прибыль?
– Он получает прибыль, потому что не покупает корабли, а похищает их из английских портов, – отозвался Нейтан.
– Да ну? – хохотнул один из мужчин.
Лицо Нейтана застыло. Быть может, все здесь разделяли чувства этого весельчака?
– Вам что-то об этом известно? – обратился он к мужчине.
– Я знаю, что некоторые корабли и вправду были британскими. Я заглянул в судовые журналы, прежде чем их сожгли. Но кого это заботит?
– Я понимаю, почему вас, возможно, не смущает промысел Боствика, но мне он не по нраву. У меня есть основания полагать, что судно, стоящее сейчас у него в доке, принадлежит мне.
Мужчина равнодушно пожал плечами, вернувшись к своему виски.