«Я клянусь в верности…»
Двинемся дальше. Знаете ли вы, дорогие читатели, что в большинстве американских школ каждый учебный день начинается с произнесения клятвы верности флагу США? Почти везде, каждый день, на протяжении почти всех школьных лет. Эта необычная традиция никогда не прерывалась, и восходит она к 1892 году, когда баптистский священник и социалист Френсис Беллами сочинил клятву к 400-летию открытия Америки. Впервые она была произнесена школьниками в государственных школах Америки на юбилейных торжествах в День Колумба в октябре 1892 года, во время церемонии поднятия государственного флага. На сегодняшний день текст ежедневной школьной клятвы выглядит так: «Я клянусь в верности флагу Соединенных Штатов Америки и республике, которую он символизирует, одной нации под Богом, неделимой, со свободой и справедливостью для всех».
По словам самого Беллами, написанная им клятва была предназначена для того, чтобы бороться с падением патриотизма и «национального чувства» в стране – они начали снижаться в конце XIX века, когда стала испаряться живая память о Гражданской войне. Как он писал, «пришло время для вновь просыпающегося чувства простого американизма, и лидеры этого движения правильно решили, что патриотическое образование должно начинаться в публичных школах». В этом смысле Америка весьма последовательна. Здоровый патриотизм по отношению к стране, обществу, своим идеалам всегда был и остается здесь частью системы ценностей, прививаемых с детства. Повторю еще раз: это чувство патриотизма у простого американца не особенно распространяется на государственную бюрократическую машину, чиновников, политических лидеров, включая президента и членов его кабинета. Именно поэтому, кстати, маленькие американцы клянутся в верности флагу, символизирующему республику, а не, скажем, президенту или какой-либо политической организации, партии, институту власти, Конгрессу и т.д. Даже не Конституции, ибо и она может когда-то измениться.
С одной стороны, даже мы, будучи школьниками в идеологизированном до предела Советском Союзе, не произносили никаких клятв в начале каждого школьного дня. До этого, слава богу, не доходило. Если помните, мы в обязательном порядке носили на школьной форме октябрятские и комсомольские значки с Лениным, красные пионерские галстуки (заимствованные, кстати, из американского бойскаутского обмундирования). С другой стороны, хотя клятвы в СССР произносились редко, они были в первую очередь клятвами в верности коммунистическому строю, идеологии, коммунистической партии, ее руководству, Ленину. Люди постарше клялись в верности Сталину. Но не стране. В СССР клятва была событием в жизни советского ребенка. Тут, в США, – это ежедневная школьная рутина. Но интересно другое. По моим наблюдениям – сугубо личным, – ни американские школьники, ни их родители не видят ничего особенного в такой клятве. Для них нет ничего странного даже в том, что в большинстве штатов ее произносят буквально ежедневно, как будто ее магической силы хватает только на сутки, а пятничной клятвы – лишь до утра понедельника. Видимо, американцы больше нас верят в то, что повторение – мать учения.
Интересно, кстати, отметить несколько характерных изменений, внесенных позже в первоначальный вариант текста. Изначально клятва была адресована «моему флагу», но в 1923 году это нечеткое выражение было заменено на более конкретное «флаг Соединенных Штатов Америки», чтобы вновь прибывающие иммигранты и главное – их дети не ассоциировали клятву с флагом той страны, откуда они приехали. В 1942 году Конгресс США формально признал клятву, а в 1954-м по просьбе президента Эйзенхауэра Конгресс принял закон о внесении в текст клятвы слова «под Богом», частично исходя (опять!) из желания подчеркнуть религиозность страны в противовес атеистическому Советскому Союзу. Интересно также отметить, что сам Беллами, будучи социалистом, изначально хотел использовать слова «равенство» и «братство» в тексте клятвы, но потом решил воздержаться, зная, что руководство тогдашнего Комитета по образованию США было против идеи равноправия для женщин и афроамериканцев. Конечно, в нынешних школах обычно не вдаются в исторические детали эволюции клятвы, и большинство детей просто повторяют ее, не вдумываясь в текст. Но повторяют, напомню, годами, в зависимости от штата – в течение всей начальной и средней школ, а частенько и в старшей школе или по крайней мере ее начальных классах.
Интересно, что в 1943 году Верховный суд США постановил, что детей в школах нельзя принуждать к прочтению клятвы, так как это противоречит неотъемлемому праву на свободу религии и слова, защищенному Первой поправкой к Конституции США. Решение суда было принято, в частности, после того, как группа школьников, бывших одновременно членами секты свидетелей Иеговы в Западной Вирджинии, отказалась однажды читать клятву в своей школе, утверждая, что их религия запрещает поклонение каким-либо символам, включая символы политических институтов типа флага. Однако на практике школьникам почти на всей территории США и поныне приходится произносить клятву каждое утро. Оно и понятно: никто не хочет выглядеть белой вороной.
Впрочем, клятву, как правило, не произносят дети иностранных дипломатов, журналистов и работников международных организаций, работающих в США, хотя их родители однозначно предпочитают отдавать их в обычные американские школы. Да и дети из иммигрантских семей, в том числе и моих знакомых, тоже иногда игнорируют клятву. Они просто стоят и молчат в это время. Один мальчик из Восточной Европы со смехом признался мне, что просто открывает в такт клятве рот, но слов не произносит. За отказ от произнесения клятвы никаких наказаний нет. У учителей даже нет возможности узнать, чей именно ребенок не произносил клятву – простого американца, иностранного дипломата, журналиста или иммигранта. Такой вопрос сочтут тут не просто нарушением частной жизни, но нарушением определенной внутришкольной политической этики и корректности.
С начала 2000-х годов обязательное произнесение клятвы в школах неоднократно оспаривалось, в первую очередь атеистами и правозащитниками, в судах разных штатов и разных инстанций, но зачастую решения местных судов в пользу истца впоследствии отменялись решениями апелляционных судов. Тенденция судебных решений идет сегодня, как и сто лет назад, в пользу произнесения ежедневной школьной клятвы. По сравнению с 2008 годом, когда восемь штатов вообще не заставляли детей читать клятву в школе, в 2012 году таких штатов осталось всего пять – Вермонт, Калифорния, Гавайи, Айова и Вайоминг. Последнее громкое судебное решение по этому вопросу было принято в мае 2014 года – в нем Верховный суд очень либерального в целом штата Массачусетс постановил, что произнесение «клятвы верности» в школе не дискриминирует атеистов, так как слова «под Богом» являются скорее патриотическим, а не религиозным выражением. Хотя лично мне этот аргумент кажется несколько, мягко говоря, натянутым.
Однако, как я уже писал, атеистов в Америке при всей ее толерантности и терпимости не очень любят и массовой поддержки они не имеют. В то же время практика применения клятвенного ритуала сегодня в Америке весьма разнообразна. Так, например, в штате Техас кроме клятвы верности американскому флагу произносится аналогичная клятва верности флагу штата Техас. В штате Миссури школьники произносят клятву не каждый день, а раз в неделю, а в штате Миссисипи вообще раз в месяц. Из 50 американских штатов в 33 клятва верности законодательно утверждена к произнесению, причем в 11 из них произносится изначальный вариант клятвы, где Бог вообще не упоминается. В пяти штатах, как уже было сказано, школьная клятва к произнесению не рекомендована, а в остальных 11 штатах администрация каждой школы решает этот вопрос самостоятельно.
И тут Америка остается верна сама себе. С одной стороны, школьная клятва – вещь обязательная, даже утвержденная Конгрессом страны, а с другой – обязательность ее исполнения отдается на откуп местной власти, вплоть до уровня школьной администрации – ниже во властной иерархии уже ничего нет. Подобных «феноменов» в Америке великое множество. Воистину правильно говорят о своей политике сами американцы: вся политика в США только местная, низовая, а сама страна остается в значительной степени старым добрым конфедеративным, «плоским» государством без вертикалей власти. Хотя федеральная власть в Вашингтоне постоянно старается перетянуть одеяло на себя – особенно эта тенденция усилилась после трагедии 11 сентября 2001 года. Но даже сегодня американская политика почти полностью сводится к постоянной, ежедневной, ежечасной борьбе двух уровней власти: федерального и штатского, а внутри каждого штата – к непрекращающейся схватке между властями штата и властями муниципалитетов за право принимать те или иные решения. Но Америка остается «плоской страной», а политика в ней сводится к уже упомянутой мною выше непрекращающейся борьбе за новый баланс сил. Баланс, который проходит через постоянное переформатирование, через формирование нового баланса, который завтра снова будет оспариваться сторонами. Парадоксальным образом эта борьба оставляет неимоверно большое поле для политической деятельности в руках разного рода негосударственных структур – от корпораций и средств массовой информации до различных элементов громадного гражданского общества США. Зацикленность властей на борьбе между собой является, как справедливо считают сами американцы, одной из основ не только демократии в стране, но и личных свобод простых граждан. Такое политическое противостояние является, с одной стороны, гарантией от монополии власти, а с другой – основой сравнительно динамичной эволюции государственных и общественных структур в стране, существующей ни много ни мало почти два с половиной века.
Возвращаясь к американской школе, можно вспомнить другой характерный пример: размещение надписей и плакатов с десятью библейскими заповедями в школьных коридорах и учебных классах. Согласно Первой поправке к Конституции США, любое выражение в поддержку конкретной религии категорически запрещено во всех государственных учреждениях, включая, естественно, и публичные школы. В 1980 году Верховный суд США занял наконец определенную позицию по этому вопросу, приняв решение, что закон в штате Кентукки, обязывающий вывешивать плакаты с библейскими заповедями в каждом учебном классе в государственных школах штата, является прямым нарушением Первой поправки к Конституции. Тем не менее в некоторых штатах до сих пор идет крайне ожесточенная борьба по этому вопросу. Например, в 2013 году разгорелся скандал вокруг снятия таких плакатов в классах высшей школы в штате Оклахома, где 60 % населения считают себя «весьма религиозными». Естественно, в частных, а тем более в религиозных школах ситуация иная – там руководители школ решают этот вопрос вместе с родительским комитетом. Государство не может указывать им, какие материалы они должны или не должны размещать в своих классных комнатах.
Если вернуться к теме американских ценностей, то вся борьба вокруг школьной клятвы флагу США и религиозных плакатов в классных комнатах отражает постоянную дискуссию в Америке между двумя зачастую противоречащими друг другу ценностями – продвижением национального патриотизма, социального сплочения в обществе и ассимиляции иммигрантов в стране, с одной стороны, и сильной, принципиальной защиты индивидуального права на свободу мысли, веры и ассоциации, с другой. Этот вопрос сводится к противопоставлению интересов общества и интересов индивидуума, и в американских школах он находит определенный, очень американский ответ: уважение индивидуума является лучшим способом продвижения и защиты интересов общества. Что само по себе является важной американской ценностью.
Важно отметить, что в вопросах клятвы и библейских заповедей даже самые младшие школьники, не имеющие еще права голосовать или водить машину, уже считаются полноценными гражданами, заслуживающими той же защиты своих конституционных прав, что и взрослые. Таким образом, как надеются руководители школ, дети вырастают с чувством уважения к верховенству права в стране и к Конституции, которая эту систему обеспечивает. В большинстве случаев они оказываются правы, хотя упорство, с которым внедряются эти ценности в детские головы, иногда приводит к обратным результатам. Не зря в США велика доля анархистов, сторонников левых идей, противников государственного управления в той или иной сфере, да и разного рода серийных убийц. Однако «предателей Родины», в классическом их варианте, здесь удивительно мало. Даже противники американского государства в основном стараются достигать своих целей изнутри, не прибегая к внешней помощи. Конечно, по мере роста напряженности в войне с терроризмом число американских граждан, связанных в своей антигосударственной деятельности с иностранными структурами, растет и, видимо, будет расти. Но это уже другая история…
Классный капитализм
Соединенные Штаты – страна открытой либеральной экономики. Капитализм есть капитализм. Или, как писал классик социалистического реализма, «мир чистогана и наживы». Американская школа – не исключение. Дети в Америке рано узнают, что все вокруг стоит денег, а чтобы получить деньги, надо приложить какие-то усилия. Детей уже в начальной школе учат, что деньги надо заработать, а заработав – беречь и тратить с умом. Школьников упорно приучают быть самостоятельными, относиться бережно к своим и чужим вещам, заботиться о своем классе и всех вещах, которые в нем находятся. Обычно с третьего класса до пятого школьникам предлагаются разные «работы», на которые ребенок может подать «заявку» и впоследствии выполнять. Например, один ребенок может отвечать за уборку комнаты, другой – поливать растения, третий – проверять в конце дня, чтобы никто не оставил в гардеробе свой рюкзак или куртку. Одна из самых желанных позиций – это быть «лайн лидером», то есть возглавлять очередь, когда детей целым классом выводят на площадку, в столовую и т.д., и проверять, чтобы никто не отставал и не хулиганил. Такое «дежурство» длится на протяжении недели, а потом работа передается следующему ребенку, который хочет ее попробовать.
Иногда «работа» дается на год, и учителя всячески поощряют хороших работников, но не лучшими оценками, а своего рода материальными стимулами – шоколадками, небольшими сувенирами и т.д. Так, моя дочь в пятом классе после нескольких месяцев тренировок получила ответственную работу «регулировщика». Ей не просто выдали специальный жетон, портупею и жезл, но и заставили выучить и произнести соответствующую клятву. Задача регулировщика была очень серьезной – регулировать движение машин и пешеходов на прилегающих к школе улицах. Как известно всем, желтые школьные автобусы имеют абсолютное преимущество при движении (справедливости ради надо сказать, что регулирование осуществлялось вместе с взрослым регулировщиком). Но главное – регулировщик отвечал за дисциплину в своем автобусе, который привозил детей в школу и развозил после уроков по домам. Тут уже 11– или 12-летний ребенок чувствовал всю персональную ответственность. Надо было не только усмирять хулиганов и заставлять всех школьников сидеть в автобусе (из соображений безопасности во время движения), но и общаться с родителями нарушителей, ожидающих своих чад на остановках, и с водителем автобуса. Согласитесь, немалая ответственность.
Во многих школах США применяется система вознаграждений в форме имитационной валюты, которая дается детям в качестве «зарплаты» за их работу. В конце года в классе устраивают своего рода «блошиный рынок». Дети приносят из дома ненужные им вещи – игры, книжки, диски, а также собственные поделки и домашнюю выпечку – и выставляют свои драгоценности на «продажу». Те, кто больше всего работал и накопил денег, могут больше всего купить. Иногда учителя даже устраивают в классе «банк», в котором дети могут хранить свои накопления, и выдают им имитационные чековые книжки, а то и дебетовые карточки, с помощью которых те следят за своими затратами. Таким образом маленьких американцев приспосабливают к ответственному подходу к личным финансам, дают возможность заранее ознакомиться с денежными ситуациями, с которыми они будут сталкиваться во «взрослом мире».
Кстати, практика, когда родители дают детям деньги за хорошие оценки, обещают купить какой-то подарок или поездку, скажем, в парк развлечений, распространена в Америке не так широко, как кажется. Скорее, это стереотип, навеянный иностранцами, воспринимающими США из-за рубежа и руководствующимися в этом своими собственными стандартами. При ближайшем рассмотрении оказывается, что американские школы активно, настойчиво и последовательно учат детей «финансовому капитализму». Но это имеет мало общего с «денежным шантажом» в обмен на хорошие оценки и поведение. Дети, как правило, быстро узнают, что в их собственных долгосрочных интересах хорошо учиться. Дополнительного вознаграждения они не ожидают. Другое дело, что многие родители, включая автора этой книги, стимулируют детей помогать по дому – убирать свою комнату, выносить мусор, косить траву или менять фильтры в бассейне, помыть машину, помогать накрывать на стол, загружать и разгружать посудомоечную машину и т.д. – за соответствующую строго определенную денежную таксу. Или, конечно, посидеть с маленькими детьми, то есть побыть бебиситтером – об этом я уже писал выше.
Многие родители открывают свои детям личные кредитные карточки с ограниченным лимитом, например 200-300 долларов в месяц. Карточка, кстати, отменяет так называемые карманные деньги. Дети сами решают, как расходовать эти деньги, на что их тратить, как брать кредит у кредитной компании, как расплачиваться с долгами и на что именно и сколько начинать копить. У американского ребенка вырабатывается важное умение планировать свои финансы.
Когда я учился в советской школе, у нас, как и во многих других школах, был зоологический уголок со всякими морскими свинками, хомяками и т.д. Америка в этом плане от СССР сильно не отличается. Только здесь, как правило, такой уголок есть прямо в классе. Обычно там живет какая-то зверюшка, обычно хомячок, кролик, морская свинка или рыбка, за которой дети по очереди ухаживают, а иногда и получают разрешение взять ее к себе домой на неделю или на несколько дней. Кстати, многие учителя предоставляют детям возможность принести с собой в класс собственного питомца (проверив заранее, что ни у кого из детей не будет на него аллергии, а также что домашнему любимцу сделаны все необходимые прививки и он находится под надзором ветеринара) согласно популярной школьной традиции show and tell – «показать и рассказать». Моя помощница Ольга как-то рассказывала мне, что однажды в четвертом классе принесла с собой клетку с пышной крольчихой Фросей, которая на протяжении дня мирно жевала сено и не обращала никакого внимания на одноклассников Ольги, восторженно тыкающих в нее пальцем. В доме автора этой книги с домашними животными было туго, так как все мы часто уезжали – кто по делам, кто попутешествовать, – поэтому в школу нашим детям приносить было некого. Не скрою, эта «несправедливость» не раз становилась причиной недовольства со стороны младшего поколения в нашей семье.