Впрочем, как говорят евреи, у каждого свои недостатки, самое главное, он вояка с огромным опытом, он до сих пор жив, а его враги нет.
-Товарищ прапорщик, не знаете, почему майор так этому старью обрадовался?- спросил его Сергей, выгружая из Газели ящики со снарядами к М-42. Солдаты складывали их на тележку, и отвозили в полукруглый склад из профнастила. Пушечки и тип 63 уже закатили вовнутрь.
-Как чего? Мы здесь кто с вами? Мы старики-комендачи, вы ополченцы. Если РА всего пятнадцать тысяч человек, то ополченцев около восьмидесяти. Без "досек", тех еще пятьдесят тысяч наберется,- прапор подошел к бидону с водой, зачерпнул кружкой и крупными глотками выпил. "Доськами" называли девушек и женщин, вступивших в Добровольное Общество Самозащитниц.- Так вот, если еще пятнадцать тысяч можно снарядить так, чтобы исчезновение новых образцов из того мира особенно заметно не было, то дополнительно сто тридцать тысяч уже сложно. Да и очень дорого, поэтому резервистов сейчас вооружают хорошим, и часто новым, не стрелявшим оружием, но устаревшим. Например, солдаты и офицеры РА вооружены вот этим (прапор похлопал по прикладу навороченного АК-103), а резервисты АКМ и АКМС сейчас получают. Пулеметы в РА Печенеги и ПКМ, а в резерве СГМ и РП-46. Крупняки Утесы и КОРДЫ, в резерве ДШК. КПВ новые тоже не отдают, только основательно пострелявшие. И это сейчас, а вначале и СКС выдавали, и "мосинки". Много у резервистов и "досек" АК-74, он вторым основным калибром в протекторате идет. В паре городков на границе с Бразилией американские пулеметы М60 и немецкие винтовки G3 на вооружении состоят в качестве ограниченного стандарта. Тогда с нашим оружием напряг был, этим вооружили. Да так и оставили, разве пулеметы мужики купили вскладчину надежнее, MG-3. А что, неплохой калибр, и оружие хорошее.
Сейчас из ополченческих складов выгребли все кубинцам, у них хоть и автономия, как я слышал, но в составе протектората. Из армейских складов только ихним батальонам помогли вооружением, а остальных записали резервистами. А им на полусотне островов жить, города и порты укреплять. Вот и везут им оружие.
Так что хорошо, что это получили. Неплохо, три максима, двадцать ручников, пять автоматических гранатометов, три пушки, две "катюши" китайские. Потом, когда все приедут и обживутся, Скорее всего, весной, насчет тяжелых и единых пулеметов поговорим. Рабинович их найдет минимум процентов на десять дешевле, чем в магазинах протектората. А пока этим нужно учиться пользоваться, - прапор ушел в склад.
К грузовикам я шел хмурый и задумчивый. Малик тоже, впрочем. Видимо, наши лица настолько были похожи, что Сергей с Виталием приостановились возле своих нижегородских грузовичков, и уставились на нас.
-Вы чего оба такие? - спросил Виталий, перебегая взглядом с моего лица на лицо Малика.
-А ты сам подумай, мы сейчас привезли четыре грузовика оружия для городского ополчения. Как ты думаешь, Виталь, руководство протектората настолько богатое, что может разбрасываться деньгами для крутых игрушек для мужиков-лапотников? Нет, все серьезнее,- Малик уселся на порожек УАЗа, достал из кабины термос с холодным чаем, налил крышку, выпил.
Я отобрал у него чашку, налил себе тоже. Все-таки жарковато, хотя температура в последние дни за сорок не лезет.
-Это значит, мужики, что игрушки кончились. Мы все сюда поехали, по большому счету, чтобы жить настоящей жизнью. И подспудно понимали, что все эти железки,- я кивнул на открытую дверь своего грузовика, где под потолком висел АКМ.- не просто так здесь продаются.
С другой стороны, если бы в Будёновске у людей было оружие, и они знали, что сами себя должны защитить, хрен бы Басаев с компанией ушел из города живым, на куски бы его порвали еще на подходе к роддому. И в Беслане, если бы как у нас, у мужиков и женщин на руках постоянно пистолеты и револьверы были, то никакого трехдневного ужаса и позора бы не было.
Так что, Малик, хорош хмуриться. Нам нужно учиться быть готовыми защищать себя и своих близких. А значит, будем учиться. И будем сильными. Поехали, мне еще мебель собирать.
И я полез в кабину. Низковата все же крыша у "Егеря", в Газели и то выше, и намного.
Солнцегорск, протекторат РА. 22 год, десятый месяц, 10. 29-22.
-Что задумался?- Олеся приподнялась на локте, поправив мне волосы.
-Ну все, путешествия окончились, начинается спокойная жизнь, завтра на работу. И у тебя тоже заказы есть, пока дома поработаешь. Но вообще нужно регистрироваться, и офис тебе делать с мастерской.
-Вов, это ателье называется. Я узнавала уже у Рабиновича, он пообещал помочь. По-моему, он обрадовался тому, что я умею шить и кроить. Мол, местечко без портнихи не местечко,- Олеся сонно потянулась, и вскоре заснула.
Я какое-то время лежал, глядя в дощатый потолок. За окном было тихо, только сверчали и трещали на все лады ночные насекомые и ветер шумел между навесом и грузовиком, порой поднимая занавеску в комнате. Надо же, другой мир. Никак не привыкну. И я уснул.
РемАвиаСтрой. Солнцегорск, протекторат РА. 22 год, десятый месяц, 11. 07-43.
-Понимаете, мужики, я прямо-таки счастлив, что вы наконец вышли на работу. Тут делов море, и у основном сами видите, установка и монтаж. А у нас сейчас в штате полсотни станочников, а слесарей нет. Тем более, опытных сборщиков и ремонтников. Так что давайте, вкалывайте.
Для начала пошли, нужно навесить мостовые краны в строящихся цехах. Будем сейчас опорные столбы ставить и двутавры на них вешать, а к концу недели краны придут из Демидовска, двадцатитонники, забросим мосты наверх.
Ну а потом станки устанавливать будете, да и ремонта хватит. А то Семеныч один зашивается, - наш механик, молодой шустрый парень, шел впереди нас, показывая объем работ и знакомя нас с рабочими и инженерами.
Конечно, по меркам старого мира, это была скорее маленькая фабрика, а не авиационный ремонтно-строительный завод. Но если учесть, что в протекторате всего проживает около трехсот тысяч человек, то масштабы производства достаточно внушительные.
Как мы узнали, на заводе должно работать около четырех сотен специалистов, и это пока. Там дальше видно будет. Как будут пользоваться спросом машины нашей постройки.
Вот с ремонтом, видимо, проблем не будет. Русская Армия активно эксплуатирует турбовинтовые штурмовички бразильской постройки, "Тукано", и переделанные под легкий разведчик Як-52. Хватает работы и вертолетам Ми-2 и Ми-8. Есть небольшая гражданская частная компания с американскими Бонанза Барон, небольшими двухмоторными самолетами. Эти самолеты и вертолеты проходят обслуживание в мастерских РА, где работают опытные механики, но ведь придет пора и капитального ремонта. Да и Ан-12 может потребоваться помощь. Именно поэтому был задуман и основан этот завод.
А строить машины здесь - это идея директора завода, которую он пробил на свой страх и риск у самого Аверьяна, полумифического отца-основателя протектората. И пробил под свое имя финансирование проекта. А это здесь очень серьезно, потому что не справившихся начальников здесь просто снимали. Мол, не можешь - не лезь. И это означало конец карьере, потом неудачник максимум бригадой руководил.
А начать делать даже простейшие копии американских самолетиков времен Второй Мировой, Пайпер Джей 4, машинки неприхотливой, надежной, способной сесть на пятачок и взлететь с него - это все равно авиапроизводство. И поднять его задача непростая. Да и требование у Аверьяна было простое - первая машина должна нормально взлететь и сесть после сезона дождей, когда просохнет полоса, которую сейчас засыпают мелкой галькой и укатывают дорожники.
Хотя я Тугова понимаю, риск был абсолютно оправдан. В случае успеха директор примерно в течение двух-трех лет становился весьма богатым человеком по меркам протектората. Да и Старого Мира тоже.
Вообще, заработная плата инженеров была минимум на половину больше, чем у квалифицированных рабочих, а руководителей отделов и начальников цехов в два-три раза. Что, в принципе, хоть и непривычно, но правильно. Но и требовали с инженеров по взрослому, что тоже верно. Поэтому организация труда в протекторате была отменной, по крайней мере, на мой взгляд. Вероятно, недостатки есть, куда без них. Но пока мне здесь нравится.
Пара рабочих дней прошли в напряженной работе по монтажу опор мостовых кранов в сборочном и ремонтном цехах. Рядом с нами строители поднимали стены из дощатых панелей демидовского производства, оставляя широкие проемы окон для света, закрытые поликарбонатом. Его везли из Старого Света именно для осветления промышленных строений. Крыши над головой пока еще не было, только собиралась. Работали шустро, аккуратно и внимательно. Рядом с цехами засыпали гравием и укатывали большие площадки. Асфальта пока в протекторате почти не было, дорого, хоть месторождения тяжелой нефти с высоким содержанием битума пока не было разведано. Работали по двенадцать часов в среднем, а это под весьма теплым Солнцем было совсем непросто. К концу смены железо раскалялось до такой степени, что при прикосновении голой рукой ожог был гарантирован. Роба от пота становилась колом после высыхания, и это за один день! Но куда деваться? Назвался слесарем - работай. Я с товарищами и работали, к среде уже были поставлены толстые опорные трубы, связаны стяжными швеллерами и уголками, а поверх их уложены рельсы. Осталось дождаться прихода двадцатитонных кранов из Берегового, и поднять и установить сами краны.
Вечерами мы с Олесей наводили порядок в доме и во дворе, а поскольку они намного длиннее чем на Земле, то и гуляли по городку, ходили в гости к друзьям. Ловили в Бушуйке, забрасывая с берега в кипящую воду небольшие блесны, невеликую прогонистую рыбешку, которая оказалась потрясающе вкусной, с нежным и жирным мясом. Ее жарили на решетке над раскаленными, вспыхивающими от капающего на них жира углями на заднем дворе, запивая томатным соком, ну и водки немножко под рыбку. Разок сходили на стрельбище, постреляли из винтовок. От привычки Старого Света проводить вечера за телевизором практически все отказались.
В среду утром пришли двадцатитонные краны из Берегового, и бригада монтажников из Демидовска, с химкомбината нам на помощь, а то у нас слесарей для такой операции все-таки пока маловато.
Я залез на опору, перецепляя парные страховочные ремни, проверил связь через гарнитуру. Хорошая штука рация, все-таки.
Пока внизу краны становились на место, осмотрелся. С высоты в двенадцать метров неплохо видно окрестности города. Бушуйка, белая от пены, практически в городе впадала в Белую, и дальше вода успокаивалась.
Город наш был расположен на довольно высоком и обрывистом западном берегу Бушуйки и Белой. Так что затопление в сезон дождей городу не угрожало.
Поодаль от берега Бушуйки шла наша улица, Западная. Упиралась она в улицу Набережную, как раз напротив строений комендатуры на севере и в сторожевую башенку на Юге. Набережная - торговый и развлекательный кусочек нашего городка, начиналась от комендатуры и заканчивалась возле проходной завода. На ней были расположены здание администрации, амбулатория, библиотека, все магазины и пара кафешек. От Набережной шли еще пять улиц, упирающихся с Юга в улицу Гидростроителей, где жили вышедшие на отдых строители ГЭС, всего сорок шесть семей. Кстати, из четырех сотен домов и полутора сотен квартир пока занято было меньше трети, нами, комендачами и гидропенсионерами. Посреди каждой улицы был небольшой детский садик, в самом центре городка была начальная школа. Там детей должны учить до пятого класса, а после него их в сухие месяцы возить в школу автобусами. Впрочем, благодаря хорошей дороге, наших будущих детей и в дожди будут в Демидовск в среднюю школу возить. А к тому времени, как (я надеюсь) мы их родим и они подрастут, может асфальтом дороги закроют.
Сам завод закрывал городок с востока своими строениями и взлетно-посадочной полосой. Дальше за заводом, метрах в пятистах на восток были то ли озерца, то ли болотца очистных сооружений, густо засаженные по краям каким-то местным тростником. Как мне сказали, их по очереди будем всем скопом заполнять, в сезон дождей они промоются проточной водой, и снова трудись до следующего сезона. Ну, или что-то вроде этого.
Ну, и весь городок был закрыт забором из двойного ряда колючки с небольшими каменными башенками по углам. В одной башенке, которая простреливала практически весь наш угол, был крупнокалиберный "Утес", в двух других стояли ПКМы. Но майор вроде бы их на Максимы заменить хочет, а ПКМ в ополчение передать, все равно они как крепостные пулеметы числятся.
А вокруг города красота, самая настоящая. Километрах в двадцати на запад, в легкой дымке облаков горный хребет, на северо-востоке широкая лента Амазонки, в сторону Демидовска и ППД сплошь поля и пастбища. В протекторате крестьян немного, всякие разносолы в Московском протекторате закупаем, но вот кукурузой, пшеницей и мясом обеспечивают. За Белой кусочек саванны почти в первозданном виде, но без рогачей и гиен. Правда, хватает табунов мустангов и одичавших коров, к здоровенным быкам, охраняющим свои стада, даже степные львы подходить не рискуют. Еще дальше, в сторону Бразилии, на небольшой песчаной и пустынной возвышенности одичавшие верблюды носятся, благо им никаких конкурентов нет. Да и антилоп хватает всяких-разных, и больших и маленьких. Так что туда на охоту ездить будем, но мост, правда, ниже по течению на десять километров.
Тут, наконец, краны стали поднимать длинного, тяжелого и сейчас беспомощного своего собрата, и мне стало не до видов города и окрестностей.
Уже вечером, после работы мы с Маликом зашли в пивную возле завода, на берегу Белой. Небольшая забегаловка с прекрасным пивом, хорошей закуской и веселым полным армянским хозяином, Ашотом. Куда в этом протекторате без армянских рестораторов, мафия тут у них, но вкусная.
Хорошее местечко. Здесь всегда под тростниковыми навесами чистые столы из простых оструганных досок, плещется вода в маленьком фонтанчике, обдавая брызгами и свежестью ближних посетителей.
Практически всегда на небольшом мангале жарятся шашлыки из свинины, баранины, а порой и из антилопы, это когда Ашоту знакомые охотники дичинки завозят.
За крайним столом вовсю наворачивали свиной шашлычок Рабинович с директором Туговым и профоргом Семенычем, обсуждая какие-то хозяйственные темы, вроде бы сдачу новых домов на третьей от нас улице, тыкая пальцами в покрытый жирными пятнами эскиз на склеенной прозрачным скотчем из нескольких листов распечатке.
Взяли мы по большой запотевшей кружке пива у Ашота, тарелку бастурмы из антилопятины, и тарелку сухой казы, колбасы из вяленной конины, до которой Малик оказался большой охотник.
Усевшись за стол, и выпив половинку литровой кружки, Малик посмотрел на меня с нескрываемым интересом.
-Володь, слушай, а чего ты на завод пошел? Свободные деньги есть, хорошая машина, оружие, красивая девушка, которая к тому же не стремится работать на "дядю", а ты поскорее сюда. Не, насчет ополчения понятно, здесь все мужики, независимо от положения и должности под ружьем, места неспокойные.
Но вот завод? Я думал, ты что-нибудь вроде частной мастерской задумаешь...- он бросил в рот кусок колбасы, и начал с трудом разжевывать.
-Знаешь, я всю сознательную жизнь на заводах. Больше восьми лет уже. Привык как-то. Ну и потом, я же ничего не знаю в этом мире. Поживу, погляжу. Спешить особо некуда, мир огромный, весь все равно не обойдешь.
А тут и дом в рассрочку, и неплохая зарплата, и дело интересное. Погоди, вот начнем самолеты делать, вообще интересно станет, сам же, наверное, по такой работе скучаешь. Так что не крути мозги, допивай пиво, и пошли по домам. А то нам наши хозяйки покажут, где местные раки зимуют,- я взял последний кусочек проперченного, тонко нарезанного вяленого мяса с тарелки. Хорошая вещь, нужно купить домой брусочек. Пальцем проводил капельку воды по запотевшей поверхности кружки. Взболтал и допил пиво. Хорошо, но пора домой, дел много.
Солнцегорск, протекторат РА. 22 год, десятый месяц, 15. 18-05
С проходной выходил народ. Ну и мы тоже. Сегодня никто не стал задерживаться, день получки как раз пришелся. Тут заработанные деньги людям раз в две недели отдают.
Так что я шел и просматривал две табульки, лежащие в конверте вместе с деньгами.
-Володь, слушай, ты в этой бухгалтерии лучше разбираешься, растолкуй, пожалуйста,- и Колян протянул мне листочек с расчетами.
-Так, Коль, смотри,- я присел на скамеечку за проходной в тени здоровенного дерева. Не поймешь что, если честно, хвоей похоже на пихту, но вот крона как у хорошего дуба. Но тени дает много, да и пахнет от него здорово, хорошее дерево, таких в нашем городке немало строители и дорожники оставили.- Ты отработал пять дней, из них по десять часов нормы. Вот, видишь они? По два экю сорок центов за час. Так, из этой нормы ты шестнадцать часов отработал под открытым небом после двенадцати часов, вот эти дополнительные экю двадцать за час. Еще десять часов сверхурочных, они на два умножаются, то есть еще сорок восемь экю. Итого сто девяносто одно экю двадцать центов. Минус налог пятнадцать процентов. Вот остаток у тебя в конверте и лежит. Вообще, неплохо получается.
Смотри, в этом мире в месяце пять с половиной недель, чуть больше. Сейчас ты на окладе в семь сотен, испытательный срок. Но реально, если мы так и будем работать, у тебя зарплата к тысяче экю подберется. Это если считать на баксы, по которым ты скучаешь, около трех тысяч. Неплохо?- я отдал Кольке распечатку, а потом положил свой конверт с деньгами себе в нагрудный карман.
Нам с Маликом, кроме того, была еще одна ведомость. За перевозку оружия и боеприпасов из ППД в комендатуру Солнцегорска РА нам выплатила по сотне за аренду машин, тридцать за работу водителем и десять за работу грузчиком. Неплохо, однако. Можно сказать, здорово!
Так что я шел домой весьма доволен. Не знаю, как насчет бизнеса, но работать в протекторате можно.
-Так, Володь, ты мне винтовку взять не забудешь? - Малик выдернул меня из приятных размышлений.
-Да не забуду, сразу по приходу домой в машину обе положу, и патронов по пол сотне, хватит на охоту. Ты не проспишь, все-таки в четыре выезжаем?- я поправил кобуру с Таурусом на поясе. Завтра большая часть мужиков выезжает на охоту, точнее, на заготовку мяса на зимний период. Организованно, часть поедет бить крокодилов на Амазонку, гидропенсионеры поедут на водохранилище, бить птицу, прилетевшую на зимовку, благо у них допуск остался на объект. Мы с Маликом, Коляном, Толей, Артемьевым и еще десятком мужиков и парней едем охотиться на одичавших коров и мустангов.