Мои туманы заплелись на теле кольчугой. Их решение было предельно понятно — бой. Я и сама в глубине души поддерживала Дарго: любое восстание должно быть подавлено. Но Мари говорила правильные вещи. На моей памяти многие правители начинали с кровопролития, и обычно они не задерживались на троне — недовольные попросту устраивали заговоры и расправлялись с ними.
— А чего хотят они сами? — спросила я не своим голосом. — Какие их требования?
— Свержение тебя, — удивленно напомнила Мари.
— А кроме?
Она развела руками, мол, так глубоко не копалась.
— Я должна выслушать требования мятежников. Безусловно, зачинщики будут наказаны, а с остальными попробуем договориться. — Дарго буркнул что-то про «тупейшее решение», но я не передумала. — Мне нужна стража и вы. Готовы пойти за мной?
— Дай мне час на сборы, — Мари не мешкала и секунды, — я с тобой.
— Угу.
Дарго, обтерев губы салфеткой и бросив ту в тарелку, ушел первым, а Мари специально задержалась. Взяв меня под локоток цепкими пальчиками, шепнула:
— Я накопала кое — какую информацию про твоего белобрысого телохранителя. Будет любопытно — расскажу.
— Мне не любопытно, — без раздумий ответила я. — Он со мной.
— У кого знания, тот вооружен. — Рыжеволосая смерила меня надменным взглядом. — Впрочем, дело твое. До встречи у ворот нижнего города.
Перед выходом я заглянула к Траушу и, сев у его ног, долго изучала мертвенно- бледное лицо. Вдруг не захотелось ни с чем бороться и никому ничего доказывать. Я нужна ему, а не мятежникам, с которыми вполне разберутся стража и жрецы.
Попыталась пустить свои туманы в тело лорда, ощупать ими рану, высосать яд из крови, но не смогла. Туманы отлетали, таяли, растворялись под действием темных сил. Было бы обычное ранение — я бы справилась; но в дело вмешалась магия, которую я не сумела побороть.
Бессилие раздирало на части.
— Пошли, — вдруг услышала за спиной.
Дарго заправлял за пояс наточенные кинжалы.
— Разумно ли оставлять Трауша одного?
И до крови закусила губу. Мне нельзя уходить, мой лорд ранен, я должна находиться с ним.
— Ну а чем ты ему поможешь? Сядешь у кроватки и будешь сопли пускать? На кого же ты меня оставил, и всё такое? Сольд, поднимайся. Если хочешь надрать задницу Шуру, ты должна действовать, а иначе младший братец отберет у тебя и муженька, и Пограничье.
Мы поспорили несколько минут, но в итоге я признала окончательную правоту наемника. В состоянии Трауша нет изменений уже целый месяц — как улучшения, так и ухудшения, — потому я могу оставить его на прислугу хотя бы на полдня.
И всё равно, уходя, я ощущала себя предательницей.
Мы остановились на въезде в район бедняков. Верхний город от нижнего отделяла канава шириной в два метра, полная нечистот. Через неё вел единственный подвесной мост. За канавой, насколько хватало взора, простирался забор высотой под два метра. Было безлюдно и тихо. Жители верхнего города, которым не повезло жить рядом с нижним, попрятались по домам и носа не казали. Лавки закрыли, заколотили ставни.
Целый отряд стражников, теней пятьдесят, молоденьких и старых, пришедших добровольно и по приказу, переминался с ноги на ногу. Я не умела ими руководить, поэтому только поблагодарила за присутствие и попросила дожидаться приказа. Командующий стражи согласно качнул головой.
Смертью разило так, что меня едва не вывернуло наизнанку. Горелое мясо, свернувшаяся кровь, испражнения — вонь забивалась в ноздри. Дарго перекосило.
— Прям Острова Надежды, — сказал он. — Родные ароматы, так сказать.
Два существа, расу которых уже невозможно было определить, висели на вбитых кольях у ворот в нижний город. Кожа с их лиц была содрана, и кровавые черепа оголили зубы будто бы в усмешке.
— Гниды, — Дарго выдохнул. — Где шляется твоя Мари?
— Скоро будет. — Я отвернулась от улыбающихся мертвецов.
— Мне она не нравится, Сольд.
— Ты ей — тоже.
И в эту минуту отряд расступился, пропуская вперед рыжеволосую ведьму.
— Ребятки, я тут! — Мари была одета в облегчающую куртку из выделанной кожи и обтягивающие стройные ноги штаны. Создавалось впечатление, что она шла соблазнять бунтарей.
— Ты припозднилась, — без укора напомнила я.
— Я подготовила для наших мятежников маленький сюрприз. — Мари кокетливо захлопала ресничками. — Всё, начинаем.
— Леди, — позвал командующий, — как нам идти?
— За мной.
Правительница не должна прятаться за спинами армии, как бы боязно ей не было. Чем я хуже Мари, которая вышагивает без толики испуга?
Я ступила на мост первой. Страх заполнил каждую клеточку тела, что-то внутри — думается, здравый смысл — требовало развернуться и дать дёру. Там, за стеной, одичавшие тени, готовые разорвать любого. Кто я для них? Истинный правитель — не тот, кто идет в атаку, обнажив меч, первым; но тот, кто способен управлять войском издалека. Впрочем, Трауш любил повторять: «Тенями достоин править тот, кто не боится пасть в бою». Значит, и я не должна бояться.
Стража двигалась отлаженным шагом, и их синхронная ходьба била по ушам.
Разумеется, нас дожидались. Полностью вооруженные, эти тени плотной завесой выстроились за воротами. Их главарь — наверное, главарь, — восседал на куче убитых: детей, женщин, мужчин всех рас, поигрывая ножичком.
— Кто пожаловал! — Главарь засмеялся, и многоголосая толпа поддержала его одинаковым карканьем. — Сама высокая леди, а мы тут в неглиже и без фанфар.
Он облизал окровавленное лезвие ножа.
— Твой выбор, Сольд, — Мари, вставшая по левое плечо. — Научи их тебя уважать.
— Давай поскорее расправимся с этими отребьями, — Дарго, стоящий справа.
За моей спиной десятки стражников, за моей спиной туманы, за моей спиной — правда. Но тех, кто спереди, не волнует ничего, кроме грубой силы. Что выбрать: диалог или смерть?
— Я пришла говорить. Чего вы хотите?
— Кучу денег и побольше покорных красавиц, а тебя на закуску, леди. Говорят, раньше ты ходила в рабском ошейнике. Ты готова ублажить нас, детка?
Дарго заскрежетал зубами, командующий вскинул ладонь, чтобы отдать приказ страже, но я подняла руку, прося помедлить.
— Иных требований не будет?
— Мочи её! — завопил кто-то из мятежников.
Тени повалили на нас. Да, переговоры провалились, не успев начаться. Стражники выхватили мечи. Мари окружила нас троих магическим куполом, бросила огненный шар в надвигающегося с левого бока мужлана. Одежда того загорелась, он вскинул руки и зашелся в предсмертном визге.
— Мари, — позвала я, ощупывая в тенях резерв, которым можно было бы напитаться, — покажи-ка, на что способна приспешница человеческой женщины.
— С удовольствием.
Трое упали на землю замертво. Рыжеволосая отряхнула с рук остатки магии.
— Я тоже кое-что могу! — Подмигнул наемник.
Дарго шагнул из купола и, выхватив из-за пояса кинжал, прицельно метнул его в шею бунтаря. Подлетел к мертвецу, забрал свой кинжал, а заодно поживился мечом.
Как назло, мне было не сконцентрироваться на собирательстве. Туманы возжелали опустошить Мари, но я вовремя одернула их. Тогда они заметались, перебегая от одного к другому, не хватаясь ни за кого конкретного.
Сольд! Предприми что-нибудь, иначе мы пойдем на корм земляным червям, — донесся крик наемника.
И правда. Стоило перестать сосредотачиваться на туманах, как открылась печальная реальность: стражу косило мечами и стрелами. Командующий отдавал приказы, зажимая окровавленное предплечье. Тени же прибывали, словно воевать с нами удумал весь нижний город.
Мари слабела. Щеки её растеряли алый румянец, губы потрескались. А я была бесполезна и даже не смогла направить остатки резерва в бой. Нас ждала гибель.
— Смотрите! — раздалось пораженное многоголосье.
В метре от земли медленно расплывалось черное пятно, похожее на маслянистое. Повеяло сумраком. По спине пробежался холодок.
Первая тварь вынырнула наружу, и на спине её держался загонщик, одетый в красное. Загонщик вскочил на ноги, возвел руки к небесам будто бы в молебном жесте. Пятно разрослось. Хинэ выскакивали одна за другой Даже Дарго, привычный ко многому, встал в стойку, выставив перед собой меч. Твари скалились, их хвосты, похожие на крысиные, молотили по воздуху.
— О, а вот и мой сюрприз, — самодовольно отозвалась Мари.
Среди теней началась легкая паника, оставшиеся стражники, захохотав, понеслись в бой с двойной прытью. Хинэ напали молниеносно, я не успела уследить за их плавными движениями. Загонщик с легкостью управлялся сразу десятком теневых существ, а те крушили на своем пути всё живое. Рвали горла, в мясо кромсали когтями груди бунтарей. Крики переросли в стоны. Магия текла единым потоком от умирающих к тварям.
И всё шло хорошо, пока в грудь загонщику не попала магическая волна. Это случилось так быстро, что ни я, ни Мари, ни Дарго не увидели атакующего. Но тень в красном упала лицом вниз, а хинэ начали безумствовать.
— Идиот, — услышала я недовольство Мари. — Подставился под удар! Бесы!
Твари, лишенные загонщика, не различали, кто перед ними. Одна вцепилась в глотку стражника, вторая прыгнула на крышу дома. Битва превратилась в кровавое месиво.
«Приручи его», — голосом Трауша пронеслось в голове, пощекотав затылок. В прошлый раз я предпочла позорный побег, но теперь бежать некуда. Пути назад отрезаны. Хинэ высасывали жизни, бесновались, кидались друг на друга. Мари не смогла удержать защитный барьер, и тот лопнул как мыльный пузырь.
— Нам конец, — с натугой произнесла она; было видно, как тяжело ей далась затрата такого объема истинных сил.
И, между тем, я шагнула в самую гущу.
Сосредоточься.
Я подняла руки как загонщик, но ни пассов, ни заклятий не знала. Так и стояла, всматриваясь в беснующихся тварей.
Подчини их.
И — о, чудо — в какой-то момент я услышала хинэ. Не голоса, но чувства, инстинкты. Голод. Ярость. Страх. Свобода. Вкус крови и сладковатая нотка колдовства.
— Успокойтесь.
Нет. Так это не делается. Хинэ стряхивали туманные поводки, тянущиеся к их шеям. Кинулись ко мне, но я не отступила.
— Прекратите! — громче.
Туманов стало больше, столько, сколько я никогда не ощущала. Они покрыли тканым ковром поле боя. Повсюду, везде, в каждом — заполнили собой всё, до чего дотянулись. Они заволокли небо над нами грозовой тучей. Они поглощали чужую магию, выпивали её в своих и чужаках, в тварях и даже Мари. Уже не туманы, но чистейшая сила растеклась по нижнему городу. Сила, способная испепелить Ре — ре. Я не просто ощущала её — растворилась в ней, была ею.
Она подчинила хинэ, и те, заскулив, бухнулись на животы. Затишье длилось недолго, ровно до тех пор, пока главарь бунтарей, лишившийся кисти левой руки, с хрипом не пал на колено:
— Мы повинуемся тебе, высокая леди.
Его примеру последовали оставшиеся выжившие. И стражи, те тоже рухнули к моим ногам. Даже Мари, подумав, склонила колено.
— Ты — теневой правитель, причем сильнейший их виденных мною, — вымолвила она трясущимися губами.
— Нет, я пустышка, — ответила с улыбкой и добавила в полный голос, умноженный магией: — Я принимаю вашу веру и обязуюсь править вами честно и справедливо. Нижний город необходимо отстроить, семьям убитых выплатить компенсацию. Надеюсь, всем ясно: отныне здесь не прольется кровь иноземцев.
На грани меж мирами живых и мертвых каждый перерождается, и я — не исключение. Во мне пробудились материнские корни, добавилась магия теней. Жаль только, сила невиданной мощи, полученная от десятка хинэ, растворилась, стоило появиться новому загонщику и увести тварей в сумеречный туннель. Во мне осталась треть, впрочем, и той было достаточно, чтобы чувствовать себя наполненной до краев.
— Мари, — сказала я, когда мы вновь пересекли подвесной мост, — спасибо.
— Сольд, — она глянула серьезно, — я уже говорила тебе: мы — не соперницы. Я верна Траушу и верна тебе. Наконец-то ты это поймешь. Я подозревала, что нам придется несладко, потому позвала загонщика. А благодаря его кончине наша правительница проявила себя, так что даже умер он не зря. Кстати. — Рыжеволосая выставила указательный палец. — Спорим, к тебе сегодня же потянутся аристократы, жаждущие выказать уважение?
Тут и спорить нечего, — запыхтел Дарго. — Этим целователям задниц только дай повод.
— Зато теперь, когда Ре — ре познал твою силу, у временного правления не будет иного выхода, как передать трон тебе. Так что да здравствует леди Сольд!
— Да здравствует леди Сольд! — повторил Дарго.
— Да здравствует леди Сольд! — эхом пробежалось по городу.
— А теперь приступим к серьезному. — Мари потянулась за сахарными плюшками, наготовленными кухаркой. Куда в неё столько влезает?
— До этого было несерьезно? — озадачилась я.
Мы только прибыли из нижнего города. Я наскоро переоделась — одежда провоняла кровью — и села попить чаю с рыжеволосой, настоявшей на приватной беседе.
— До этого дело не касалось Шу. — Она прожевала кусок теста и довольно облизнулась. — Я специально не рассказала всей правды утром, дабы твой подозрительный дружок — наемник не развешивал уши. На самом деле, мои осведомители пообщались с лекарями, причастными к так называемому излечению нашего лорда. — Хрустнула костяшками пальцев, заставив меня поморщиться. — И один из них прокололся, что лечения как такового и не было. За Шу наблюдали, но попытки сварить хоть какое-нибудь снадобье его братец пресек на корню.
Я излишне громко отставила чашку с чаем; та брякнула, чайное пятно поплыло по скатерти. Негодование заполнило всё моё существо. Негодование и неконтролируемое желание прикончить брата Трауша если не своими руками, то при моем непосредственном участии. Он поплатится за свои поступки, не сегодня, так завтра. И это не слово женщины, едва не потерявшей мужа, но клятва правительницы государства.
— В связи с этим… — начала Мари, но продолжить ей помешала служанка из новеньких, робеющая от одного присутствия рядом со мной. Девчонка долго мялась на пороге, пытаясь выдать осмысленное предложение, но, наконец, оповестила:
— К вам… это… гость!
— Пусть войдет, — и обратилась к Мари: — Пожалуйста, не забудь, на чём остановилась.
— Не забуду, — ответила та.
Немолодой, статный, с окладистой бородой; в его походке, жестах, взгляде звенела сталь — таков был предводитель загонщиков. Предводитель лишался имени и любой мирской жизни, зато в совершенстве овладевал искусством управления хинэ. Загонщики чтили его наравне с богами, в их лагере он был и законом, и правосудием, и правителем. И вот, он навестил меня лично — о большей признательности и мечтать не стоило. Мы втроем разместились в парадной зале, и я впервые за время своего возвращения в поместье разожгла камин. Поленья весело потрескивали, и в глазах предводителя плясали отблески пламени.
— Благодарю вас за то, что не позволили хинэ причинить вред кому-либо или самим себе. — Он склонил голову. — Не понимаю, как так произошло. Наш лучший загонщик пал от магии какого-то бунтаря. Немыслимо.
— Мне жаль вашего… — едва не сказала «человека», но вовремя остановила себя,
— загонщика. Тени нижнего города дрались столь отчаянно и дико, что были способны уничтожить кого угодно.
Дурное предчувствие скребло по загривку. Я прокручивала события в голове и не припоминала среди бунтарей магов, способных прикончить загонщика. Ощупанные мною тени были почти пусты, неспособны на волновую атаку. Тогда кто? Уж не объявился ли отравитель Трауша?
— Но только не вас. — Полуулыбка заиграла на губах предводителя. — Вы подчинили себе тех, кого невозможно подчинить. Разумеется, не без помощи ваших товарищей.
Он кинул благодарный взгляд на Мари, которая взяла с тарелки кусочек сыра и долго рассматривала его перед тем, как съесть. Мне её отрешение показалось странным.
— Да, если бы не вмешательство Мари, всё могло бы кончиться иначе.
— А, пустое. — Рыжеволосая смущенно дернула плечиком.
— Что бы ни решила коллегия, мой голос у вас. — Предводитель поднял на вытянутой руке стакан с виски, и я ответила ударом стекла о стекло. — Да здравствует леди Сольд, чьё правление будет долгим и славным!
Прозвучало так, будто меня назначили правительницей навсегда, а значит, Трауш не выкарабкается. Я съежилась от страха. Бокал с вином затрясся в пальцах.
— Плохо одно, — продолжил предводитель, отпив.
— Что? — опередила меня Мари.
— В состоянии лорда, насколько мне известно, нет улучшений. Обручальная руна стерта, и, несмотря на ваше превосходство пред Шуром эр Вир — дэ, коллегия может назвать брак не свершившимся, а потому расторгнуть его. Тем самым они признают ваши туманы приобретенными в момент перерождения, но не из-за обручения. Именно на это напирает брат лорда. По его словам, вы стали тенью, но не леди теней.
Мы с Мари взволнованно переглянулись.
— Не всё потеряно. — Рыжеволосая, сглотнув, обхватила мою ладонь холодными пальчиками. — Сольд, я ведь не закончила! Послушай, я разговаривала с одним целителем, и он предложил изготовить снадобье. Компоненты сложные, так просто их не добыть, но мне удастся. — Она заулыбалась. — Если оно получится, Шу выздоровеет, и вы сыграете свадьбу.
Я не сдержалась в эмоциях и обняла Мари. Пускай мы соперницы, пускай она красивее меня, и их с лордом связывает прошлое, но пока эта рыжеволосая ведьма желает оживить Трауша — она незаменимый союзник.
Предводитель одним глотком допил виски.