В 30-х гг. XIX века Росс постепенно стал угасать. Бобры были выбиты, а землепашцы для развития сельского хозяйства из России так и не прибыли. Мексиканцы (в 1818 г. инсургеты отделились от Испании) и янки начали все ближе и ближе к Россу основывать свои фактории.
Спору нет, население Росса продолжало трудиться, на его верфи было построено шесть крупных судов (четыре для Российско-Американской компании и два для Испании), а также десятки малых судов. Росс посылал в Аляску кирпичи, деготь, солонину, масло и прочее. Несмотря на это, Российско-Американская компания имела ежегодного убытка от содержания этого поселения до 44 тысяч рублей.
В конце концов петербургские сановники подсунули царю указ о продажи Форта Росс. 15 апреля 1839 г. Николай I начертал на нем: «Быть по сему».
Теперь возник вопрос: а кому можно «толкнуть» Росс?
Последний комендант Форта Росс Александр Ротчев и комиссионер Российско-Американской компании Костромитинов начали переговоры о продаже с мексиканским правительством за 30 тысяч долларов, с Гудзонской компанией и с частными лицами. Мексиканское правительство отказалось покупать Форт Росс на том основании, что земля его принадлежит Мексике.
13 декабря 1841 г. Форт Росс со всем своим инвентарем был продан Костромитиновым в Сан-Франциско швейцарцу Джону Суттеру из Нью-Гельвеции за 42 857 рублей и 14 копеек. Эти деньги выплачивались в четыре срока: первые две выплаты хлебом, а последние две — деньгами. Из этих денег 15 тысяч рублей были уплачены по требованию русского посла в Соединенных Штатах Бодиско, через русского консула в Сан-Франциско, американца Стюарта, не умевшего говорить по-русски. Всего же Российско-Американская компания получила только 37 484 рублей 45 копеек. После этого Ротчев с частью русских колонистов в январе 1842 г. отплыл в Ново-Архангельск на бриге «Константин».
Передачу Росса Суттеру совершил А. Николач. Вместе с Фортом Росс были проданы и окружавшие его поселения: Костромитиново, Васильево, Хлебниково, Юрьево и Черник. Остались в Калифорнии крещеные индейцы, перешедшие в русское подданство, и русские поселенцы, не пожелавшие вернуться в Россию.
Американцы переименовали Росс в форт Суттер. В 1848 г. свершились два важных события в истории Калифорнии — вхождение в состав США и открытие больших месторождений золота. Началась знаменитая калифорнийская золотая лихорадка.
31 марта 1897 г. развалины Форта Росс посетил епископ Алеутский и Сан-Францисский Николай. Он писал: «…посетил сие священное для всякого русского место. С грустью взирал на мерзость запустения на месте святе. Господь да упокоит души почивших рабов Божьих и да простит согрешение тем, кто дерзнул отдать сие место, купленное ценою русской крови…»
После окончания Второй мировой войны американцы восстановили часть построек Форта Росс и в доме «Менеджера» устроили музей. Археологи из Университета Калифорнии и Института приморской археологии западных штатов ведут сейчас раскопки первой калифорнийской судоверфи.
В завершение рассказа о Форте Росс стоит упомянуть и о романтической истории, связанной с пребыванием русских в Калифорнии. 24 марта (6 апреля) 1806 г.[7] в испанское поселение Сан-Франциско пришел русский фрегат «Юнона», на борту которого находился камергер Николай Петрович Резанов. Целью визита являлась закупка зерна для русских поселений на Аляске. Комендант крепости Аргуелло категорически отказал, ссылаясь на запрет испанского правительства продавать продовольствие русским.
Резанов, зная слабость испанцев, уже подумывал пустить в дело пушки «Юноны», которые, как мы уже знаем, позже навели страху на самураев на Южном Сахалине и Курилах. Но в последний момент Резанов заметил прекрасные черные глаза, неотступно следящие за ним. Это была дочь коменданта пятнадцатилетняя Консипсьён, а для домашних просто Кончита.
Стоит заметить, что Резанов был из хорошей дворянской семьи и с 14 лет служил в Петербурге в лейб-гвардии Измайловском полку. Надо ли говорить, что он сумел произвести впечатление на девочку, выросшую в Богом забытом селении и притом обладавшую бешеным честолюбием. Не последнюю роль сыграло и то, что у Кончиты было еще четырнадцать сестер и братьев. Что ей светило в Сан-Франциско? Выйти замуж за испанского сержанта или в лучшем случае за лейтенанта и всю оставшуюся жизнь влачить жалкое существование. А тут перед ней был 42-летний красивый мужчина, полунезависимый правитель Аляски.
Не мудрствуя лукаво, Николай Петрович сделал Кончите предложение, которое было принято с восторгом. Сейчас историки спорят, состоялась ли в Сан-Франциско только помолвка или свершилось обручение влюбленной пары. С юридической точки зрения Резанов мог вступить в брак — в 1802 г. умерла после родов его жена Анна Григорьевна, дочь основателя компании Шелихова[8]. Но наш камергер был православным, а невеста — католичкой. Тогда Резанов заявил, что он уедет в Россию и будет просить царя ходатайствовать перед папой римским, дабы тот разрешил им вступить в брак. На мой взгляд, камергеру хотелось просто улизнуть. К тому времени русские правители, начиная с Ивана III и до Павла I, выдали за католиков и протестантов десятка два своих дочерей, знатные русские вельможи женились на неправославных девицах, например, тот же Ибрагим Ганнибал — Арап Петра Великого. Так что вполне можно было и обвенчаться в Сан-Франциско.
А что касается папы римского, то гораздо проще Резанову было дать хорошую взятку Талейрану, тот попросил бы Наполеона, ну а император приказал бы папе римскому обвенчать Резанова хоть с комендантской дочкой, хоть с самим комендантом.
Ну а пока Кончита строила дерзновенные планы, Резанов заявился в порт и приказал грузить на «Юнону» продовольствие. Тесть-комендант заперся дома и в порту не показывался. Всего было погружено 2156 пудов (35,3 т) пшеницы, 351 пуд (5,7 т) ячменя, 560 пудов (9,2 т) бобовых.
11 июля 1806 г. «Юнона» подняла якоря, а на берегу стояла Кончита. Больше она никогда не увидит Резанова. Он простудится на Сибирском тракте и умрет 1 марта 1807 г. по дороге в Красноярск.
В 1808 г. новый правитель Аляски Баранов прислал письмо Кончите с сообщением о смерти Резанова, но она не поверила и продолжала ждать жениха. В смерти Николая Петровича ее сумели убедить лишь в 1842 г. А в 1851 г. Кончита постриглась в монахини под именем До-меники и основала первый женский монастырь в Калифорнии. Позже католическая церковь канонизировала ее.
Эта драматическая история вдохновила в 1972 г. Андрея Вознесенского на создание поэмы «Авось». Позже в театре «Ленком» был поставлен и спектакль «Юнона» и «Авось», где Резанова отлично играл Николай Караченцев.
На самом деле тендер «Авось» не был с Резановым в Сан-Франциско. Ну а «Юнона» благополучно доставила продовольствие в Ново-Архангельск. Фрегат несколько лет плавал в Тихом океане под флагом Российско-Американской компании, но 31 октября 1812 г. в шторм разбился на скалах у берегов Камчатки близ Петропавловской бухты.
Глава 4. КАК РУССКАЯ АМЕРИКА ПЕРЕСТАЛА БЫТЬ РУССКОЙ
К 1 января 1819 г. население Русской Америки насчитывало: русских мужчин — 318, русских женщин — 13, креолов — 133, креолок — 111, или всего 451 мужчин и 124 женщины. Местное население на ту же дату состояло из 4062 мужчин и 4322 женщин, или всего 8384 человек. Итого, в Русской Америке проживало 8977 человек{7}.
Наиболее заселенными были остров Кадьяк, остров Уналашка, Ново-Архангельск и Форт Росс. В Россе в 1836 г. проживало 260 человек, в Ново-Архангельске в 1826 г. — 813, из которых 309 человек были русские, а остальные креолы. В селении Уналашка в 1834 г. жило русских и креолов 275 человек, в остальных десяти селениях — 470 человек{8}. К 1858 г. в колонии проживало 10 075 человек.
Отношения русских с местным населением были сложными. С одной стороны, ряд племен охотно сотрудничали с русскими, но, например, с воинственным и кровожадным племенем колошей неоднократно имели место вооруженные столкновения.
А вот любопытное донесение И.А. Куприянова в Главное управление Российско-Американской компании от 1 мая 1838 г. Он просит наградить тоена (вождя колошей) Куатхе за доброе дело — он отказался убить на жертвеннике четырехлетнего мальчика в день поминания умерших. Этот мальчик был доставлен на шхуне «Акция» в Ново-Архангельск, окрещен в церкви, получил имя Михаил и определен в школу для мальчиков-туземцев. Куприянов просил разрешения наградить тоена.
Замечу, что в Ново-Архангельске была школа и для местных девочек. Поскольку русских женщин в колонии почти не было, многие русские промышленники и даже офицеры женились на туземках. Дети, рожденные в таком браке, назывались креолами. Обычно креол получал довольно приличное, даже по меркам Центральной России, образование. Вот, к примеру, Александр Филиппович Кашеваров. Родился он 28 декабря 1809 г. в Павловской гавани на острове Кадьяк. Отец его был русским учителем, а мать — алеутка. В 12 лет мальчика отдали в частный пансион в Петербурге, а по окончании его он поступил в штурманское училище. В 1828 г. Кашеваров на судне «Елена», принадлежавшем Компании, ушел в свое первое кругосветное плавание из Кронштадта в Русскую Америку — на родину. Позже Александр Филиппович стал начальником гидрографической экспедиции по исследованию берегов Северо-Западной Америки, в 1850—1856 гг. он был начальником Аянского порта в Охотском море. В 1860 г. Кашеваров был произведен в капитаны 1-го ранга, в 1865 г. уволен в отставку с производством в генерал-майоры. Умер он 25 сентября 1870 г.
Креол Андрей Ильич Климовский был отправлен Барановым на шхуне «Нева» в Петербург, где окончил штурманское училище. Вернулся на Аляску, участвовал во многих экспедициях, командовал шхуной «Акция».
Много сделали для исследования Аляски креолы Андрей Кондра-тьевич Глазунов, Петр Васильевич Малахов, Петр Федорович Колмаков, Андрей Устюгов, Иван Семенович Лукин.
Да и сам правитель Баранов женился на дочери вождя эскимосов и имел от нее дочь Ирину, вышедшую замуж за капитан-лейтенанта СИ. Яновского, а также сына Антипатра.
В отличие от англичан и янки, у русских никогда не было расовых и национальных предрассудков. Любой человек — турок, эскимос или колош, — крестившийся по православному обряду, становился равноправным членом общества.
До 1831 г. Русской Америкой управлял клан Шелиховых, промышленников, обычно не отделявших интересы империи от своих собственных интересов. Они были склонны к экспансии и старались присоединить к владениям Компании всё новые территории. Но с уходом в 1830 г. с поста главного директора М.М. Булдакова (зятя Шелихова) ситуация резко изменилась. Царское правительство стало направлять на Аляску сроком на 5 лет управлять колонией морских офицеров. Первым из них стал Ф.П. Врангель. Офицеры эти более-менее разбирались в военно-морской науке, но были слабы в коммерции, мало знали жизнь колонии. Главное же, они чувствовали себя временщиками, отбывавшими положенный срок. Они боялись принять решительные меры против зарвавшихся янки, и вообще вели себя по принципу «как бы чего не вышло», постоянно озираясь на Петербург. Естественно, что такие правители вели Российско-Американскую компанию к краху.
Любопытен список акционеров Компании к июню 1825 г.:
Его величество государь император — 60 акций;
Ее величество государыня императрица Елисавета Алексеевна — 4 акции;
Ее величество государыня императрица Мария Федоровна — 4 акции;
Его высочество государь цесаревич и великий князь Константин Павлович — 3 акции.
Итого, 71 акция Компании у членов императорской фамилии.
Кроме того, было 180 держателей акций с правом голоса и 466 — без права голоса.
К 1 февраля 1812 г. Компания располагала судами, находящимися в удовлетворительном состоянии: «Ситха», «Еклипс», «Юнона», «Петр и Павел», «Финляндия», «Ростислав» и «Мария».
К 1 апреля 1831 г. флотилия Российско-Американской компании располагала годными к плаванию судами «Сивуч», «Уруп», «Байкал», «Охотск», «Чичагов», «Бобр», «Уналашка» и «Рюрик». Нуждались в капительном ремонте ветхие суда «Булдаков», «Кяхта» и «Головнин».
В 1849 г. в Русской Америке была создана китобойная компания (с участием финских купцов). В 1860 г. Российско-Американская компания владела тринадцатью мореходными судами, из которых два были паровыми.
Любопытно, что первый пароход правление Компании решило завести еще в 1837 г., когда пароходы были редкостью в Балтийском и Черноморском флотах. 29 апреля 1838 г. в Ново-Архангельск из Бостона прибыл американский шлюп «Суффолк», доставивший паровую машину мощностью в 60 номинальных лошадиных сил[9]. Вместе с машиной прибыл и инженер Э. Мур, заключивший с Компанией контракт на 2,5 года.
5 июня 1838 г. на верфи в Ново-Архангельске был заложен первых пароход Компании «Николай I». Длина его корпуса по палубе составляла 40,2 м; ширина с колесами 12,2 м, без колес 6,1 м; осадка 9 футов (2,74 м). Пароход строился в крытом эллинге, а машину, доставленную «Суффолком», собирали на шлюпе «Уруп».
1 апреля 1839 г. «Николай I» был спущен на воду. Через неделю к нему подогнали «Уруп» и с помощью специального устройства переставили машину. Первым командиром парохода стал уже известный нам креол подпоручик А.Ф. Кашеваров.
Таким же способом в Ново-Архангельске был построен пароход «Баранов», причем главным строителем его был креол Осип Егорович Несветов.
В годы Крымской войны Российско-Американская компания и английская компания Гудзонова пролива по согласованию с правительствами России и Британии объявили себя нейтральными. Это показывает, что силы англичан в Северной Америке были малы, и они сами боялись русских. Тем не менее на всякий случай гарнизон Ново-Архангельска был усилен сотней солдат Сибирского линейного батальона. Единственной потерей Компании стал шлюп «Ситха», захваченный в океане близ берегов Камчатки англо-французской эскадрой.
Ну а каковы были отношения русских с американцами?
В памятной записке А.Я. Дашкову от 20 августа (1 сентября) 1808 г. директора Российско-Американской компании отмечали, что американские граждане привозят в русские владения «сукна, толстые полотна, готовые платья, обувь, ружья, сабли, пистолеты, пушки, порох и прочие мелочи и безделушки, получая от диких очень выгодно бобры морские и всяких других морских и земляных зверей меховые шкуры».
Будучи заинтересованной в снабжении русских поселений продовольствием, компания одновременно добивалась запрещения торговли оружием. Она выражала также надежду, что А.Я. Дашков будет содействовать сближению компании «с гражданством Соединенных Штатов» и внушит «им доверенность и добрые расположения».
Достичь официального соглашения о запрещении продажи «бостонцами» огнестрельного оружия на Северо-западе Америки А.Я. Дашкову и Ф.П. Палену так и не удалось, но они содействовали установлению деловых связей между Российско-Американской компанией и Американской меховой компанией Дж. Дж. Астора, завершившихся подписанием 20 апреля (2 мая) 1812 г. в Петербурге специальной конвенции.
В 1823 г. правительство Соединенных Штатов принимает так называемую доктрину Монро — «Америка для американцев». Позже мы поговорим о ней поподробнее, а пока скажу несколько слов о реакции на нее в России.
Основные тезисы доктрины Монро выражались в конфиденциальном меморандуме, 27 ноября 1823 г. переданном Джоном Адамсом русскому посланнику барону Тейлю. Замечу, что Федор Васильевич Тейль был голландским бароном Дидериком Якобом Тейль ван Сераскеркеном (1771—1826), временно находившимся на русской службе. Карл Нессельроде превратил русский МИД в собрание таких же, как и он сам, космополитов.
«Царскому посланнику было не очень приятно выслушивать пространную лекцию о преимуществах республиканских учреждений, праве нации самой определять свою судьбу, разделении мира на две системы (европейскую и американскую) и т. п. Особенно же ему не хотелось пересылать подобный документ в Петербург. Поэтому 29 ноября 1823 г. Тейль отправился к государственному секретарю с просьбой смягчить некоторые выражения. Со своей стороны российский дипломат заверил государственного секретаря в дружественном расположении императора и в отсутствии у того каких-либо враждебных намерений. Даже простое сомнение по этому поводу может создать у императорского правительства впечатление, что посланник не сделал всего необходимого для передачи соответствующих чувств»{9}.
И только 11 декабря 1823 г. барон Тейль смог отправить в Петербург исправленный «дипломатический документ», который ему «конфиденциальным образом» передал Государственный секретарь. В американском меморандуме говорилось: «Нейтралитет Европы был одним из оснований, учитывая которые Соединенные Штаты приняли решение признать независимость Южной Америки; они считали и продолжают считать, что от этого нейтралитета европейские страны не могут на законных основаниях отойти».
Далее Госсекретарь отмечал, что Россия является одной из тех европейских стран, с которыми Соединенные Штаты поддерживали самые дружественные и взаимовыгодные связи. Хорошие взаимоотношения не прекращались, несмотря на все превратности войны и революции. Заверив, что США будут придерживаться нейтралитета в борьбе между новыми государствами и их метрополией так долго, как будут сохранять нейтралитет европейские страны, Адаме сообщал, что президент желает понять общую декларацию принципов в отношении подавления революции в том смысле, что сфера их действия ограничена Европой и не предназначена для распространения на Соединенные Штаты или какую-либо часть западного полушария.
Важное значение имела заключительная часть конфиденциальной ноты: «Соединенные Штаты и их правительство не могли бы с безразличием относиться к вооруженному вмешательству любой европейской страны кроме Испании, ни для восстановления господства метрополии над ее освобожденными колониями в Америке, ни для учреждения монархических правительств в этих странах, ни для перехода любого из владений в американском полушарии, в настоящее время или ранее принадлежавшего Испании, к какой-либо другой европейской державе».
Ряд русских сановников, включая морского министра Н.М. Мордвинова, уговаривали царя не уступать США территории на Тихоокеанском побережье севернее 42° с. ш., закрепившись в крайнем случае на Форте Росс.