– Это ужасно! – воскликнула она. – Я не понимаю, почему вы все так спокойны, ведь теперь никто не может чувствовать себя в безопасности!
– Я думаю, мадам, – сухо сказал Макфейден, – вы преувеличиваете. На территории отеля полно охраны, так что и муха не пролетит.
Доктор Варен, почувствовав возникшее за столом напряжение, мастерски перевел разговор на другую тему, заговорив о прелестях острова Гозо, который они с Моник посетили вчера. Пожилой даме такой поворот явно не понравился. Можно было предположить, что она, сильно переживая из-за гибели Риддла, меньше всего должна хотеть обсуждать трагические обстоятельства, однако, похоже, это не так. Поджав губы, отчего они, и без того тонкие, сложились в узенькую ниточку, бельгийка метнула взгляд в сторону отеля, словно ожидая там кого-то увидеть. Проследив за ее взглядом, я ничего особенного не заметила.
Мы еще с полчаса поболтали о погоде, достоинствах «Сан-Эльмо» и достопримечательностях, которые следует посмотреть на острове. Я заметила, что Дарья перестала участвовать в разговоре, а на ее лице появилось отсутствующее выражение. То и дело она поглядывала на часы и через несколько минут, извинившись, покинула компанию. Потом засобирался доктор Макфейден. Я сочла, что пора и мне, иначе мадам Фернан заговорит меня до смерти. Прежде чем войти в фойе, я проводила взглядом Макфейдена, удаляющегося в сторону автомобильной стоянки, и увидела, как доктор, получив у охранника ключи, оседлал огромный черный «Харлей» и газанул в сторону шоссе.
Оставшись без Дарьи, я решила проверить свои догадки. Подойдя к портье, я мило улыбнулась и завела разговор о невыносимой жаре. Молодой человек с удовольствием поддержал беседу. Было очевидно, что он прямо-таки мается от скуки на своем посту и рад возможности поболтать. Однако стоило мне упомянуть об убийстве, как он умолк и стал озираться по сторонам. Я догадалась, что, по всей видимости, де Кассар строго-настрого приказал персоналу не распространяться на эту тему. Излишняя предосторожность, на мой взгляд, ведь весь отель и так в курсе происходящего! Пришлось сказать, что именно я стала одной из тех, кто обнаружил труп. Парень посмотрел так, словно вокруг меня неожиданно нарисовался нимб: очевидно, для него я тут же стала кем-то вроде кинозвезды.
– Вы не подскажете, кто дежурил в тот день, когда случилось несчастье? – спросила я.
– Не знаю, но можно посмотреть, – предложил портье и полез в свой журнал. – Вот: Энрико Раньери. Сегодня он работает в баре.
Я поблагодарила молодого человека за информацию и, к его огромному разочарованию, покинула пост и направилась на улицу. Отыскать нужного человека не составляло труда: в баре в этот час находился всего один мужчина подходящего возраста. Очевидно, это и был Энрико. Чтобы оправдать свое появление, я заказала манговый сок. Парень сам завел разговор о том, откуда я приехала и как мне здесь нравится, поэтому не пришлось придумывать предлога, чтобы его разговорить. Приблизительно через десять минут я решила, что можно начать допрос. Поначалу молодой человек растерялся, но, узнав, что я сама присутствовала на месте происшествия, успокоился. Он сообразил, что в этом случае ему не придется нарушать запреты владельца отеля на распространение информации об убийстве.
– Между прочим, – сказала я, – должна отметить, что вы действовали очень профессионально в тот день. Ведь неизвестно, находился ли еще убийца на территории, и всем нам могла грозить опасность. Вы так быстро сработали, вызвали полицейских, нашли врача… Как его звали?
– Лиам Макфейден, – без запинки ответил Энрико.
– Кстати, как случилось, что вы наткнулись именно на него? Ведь в отеле проходит конгресс, и здесь множество врачей. Кроме того, я находилась на месте, и в присутствии еще одного медика необходимости не было.
– Дело в том, что доктор Макфейден сам предложил свои услуги. Сеньор де Кассар спустился на стойку регистрации, чтобы позвонить, и тут как раз рядом оказался доктор. Он слышал разговор хозяина с комиссаром полиции и сказал, что хотел бы помочь.
Как интересно!
– Мне показалось, что синьору де Кассару не слишком понравилась эта идея, но он, по-моему, предпочитал иметь доктора Макфейдена в числе своих союзников, – добавил Энрико, пока я размышляла над услышанным. – Хозяин так боится всяких слухов…
– Понимаю, – кивнула я. – Не волнуйтесь, я не скажу ему, что беседовала с вами!
Очень, очень интересно – вовремя в фойе оказался доктор Макфейден! Это, конечно, могла быть случайность, но как-то не верилось… Как и в то, что симпатяга Лиам мог хладнокровно задушить пожилого джентльмена. Внешность, однако, обманчива.
Проснулась я в семь часов, приняла душ и отправилась завтракать, чтобы успеть на автобус в Валетту. Оглядываясь в поисках свободного места, я с тоской обнаружила, что мне изо всех сил машет пухлой ручкой мадам Лили. К счастью, не пришлось оставаться с пожилой бельгийкой наедине: рядом с нею уже сидели доктор Варен и Моник. Оба походили на несчастных мух, пойманных в сети хитрым паучком. Я села и поискала глазами Лиама Макфейдена, но тщетно: доктор как будто испарился. Словно прочитав мои мысли, Варен вдруг заметил:
– Что-то Макфейден пропал. Вчера вечером мы договаривались поиграть в покер, но он так и не появился.
Он вопросительно взглянул на меня и мадам Фернан. Мы только пожали плечами, так как понятия не имели, где может находиться доктор.
С первых же минут знакомства с Лиамом Макфейденом мне показалось, что меньше всего он походит на праздного отдыхающего. Я не смогла бы объяснить, откуда взялась эта уверенность. Все в облике доктора говорило о том, что он не пребывает в расслабленном состоянии, присущем туристам, находящимся на отдыхе в другой стране. Я редко видела его в местах общих сборов и не сомневалась, что он не ездит на экскурсии. Как выяснилось, участия в конгрессе он также не принимал. Чем же он, позвольте спросить, занимается?
– Макфейден ведь не кардиолог, так? – на всякий случай поинтересовалась я у Варена.
– Нет-нет, он хирург-трансплантолог, – ответил тот. – Он здесь отдыхает, а не работает, как мы с вами.
Я торопилась на автобус, поэтому не задержалась за столом и, извинившись, поспешила на остановку, до которой еще надо успеть добраться, преодолев крутой спуск от отеля. Я без труда добралась до форта Сан-Эльмо, в котором располагался Военный музей. Место билетерши пустовало. Я посмотрела на часы. Нет, я не опоздала, экскурсия должна продолжаться еще, по меньшей мере, минут двадцать. Я огляделась и, не увидев никого, к кому можно обратиться с вопросом, толкнула дверь. Та оказалась открытой.
Внутри царила полутьма. Шторы на окнах уже задернули, и там никого не было. Я медленно прошлась по залам в надежде встретить какого-нибудь работника музея, но тщетно. Наверное, Аттард забыл о том, что назначил нам с Дашей встречу. Проходя мимо одной из дверей в служебные помещения, я заметила сочившийся из-под нее свет. Я притормозила и подошла. Мой интеллигентный стук остался без ответа. Надавив на ручку, я открыла дверь и оказалась в небольшом помещении. Вдоль стен, подпирая потолок, тянулись полки с книгами и манускриптами. Посередине располагался стол с компьютером, вокруг которого также в беспорядке лежали книги и какие-то записи. Окон в комнате не было, а стену, свободную от полок, занимали картины. Одна из них привлекла мое особое внимание – парусник с надписью чуть повыше ватерлинии, гласившей: «Санта-Мария».
Еще одна «Санта-Мария»! Конечно, не самое редкое название для корабля, но все же почему я повсюду натыкаюсь на него? И Дарья говорила о корабле, который, по версии Робера, затонул. А вот Джозеф Аттард утверждал, что он благополучно достиг порта вместе с остальным конвоем. В любом случае это не может быть та самая «Санта-Мария»: она походила на те суда, что бороздили моря во времена Великого Магистра Ла Валетта.
От нечего делать я просмотрела записи, лежащие на столе. Почти все они оказались на французском языке или латыни и, насколько я поняла, касались событий, далеких от сегодняшнего дня. Однако среди прочего я обнаружила нечеткий ксерокс рисунка в виде усеченного креста, под которым прочитала слова: «IGNI ET FERRO». Значит, Джозеф Аттард все-таки занимался поисками информации о перстне? Возможно, он находится в музее и просто вышел ненадолго? Значит, стоит еще поискать.
Аккуратно прикрыв за собой дверь, я пошла к выходу. Если Аттард еще здесь, то я его ни за что не пропущу. Внезапно впереди раздались шаги. Я остановилась и громко спросила по-английски:
– Эй, кто здесь?
Ответа не последовало. Шаги тем не менее приближались, гулко отражаясь от стен и высоких потолков музея.
– Мистер Аттард? – снова крикнула я. Молчание.
Меня охватила паника. Кто бы это ни был, он мог хоть что-нибудь ответить! Может, я и параноик, но инстинкт самосохранения подсказал единственно возможный выход из создавшегося положения: я резко развернулась и побежала в сторону офиса. Не самый мудрый поступок: в музее, судя по всему, имелся только один выход – там же, где и вход. Теперь не оставалось ни малейших сомнений, что меня преследуют, так как шаги позади ускорились. С облегчением завидев впереди свет под дверью офиса, я обернулась, оценивая расстояние, отделяющее меня от преследователя, как вдруг налетела на что-то… нет, на кого-то! В ужасе я подняла глаза.
– Эй, кто здесь?
Ответа не последовало. Шаги тем не менее приближались, гулко отражаясь от стен и высоких потолков музея.
– Мистер Аттард? – снова крикнула я. Молчание.
Меня охватила паника. Кто бы это ни был, он мог хоть что-нибудь ответить! Может, я и параноик, но инстинкт самосохранения подсказал единственно возможный выход из создавшегося положения: я резко развернулась и побежала в сторону офиса. Не самый мудрый поступок: в музее, судя по всему, имелся только один выход – там же, где и вход. Теперь не оставалось ни малейших сомнений, что меня преследуют, так как шаги позади ускорились. С облегчением завидев впереди свет под дверью офиса, я обернулась, оценивая расстояние, отделяющее меня от преследователя, как вдруг налетела на что-то… нет, на кого-то! В ужасе я подняла глаза.
– Что, черт возьми, вы здесь делаете?! – услышала я знакомый голос, в котором звучало удивление, смешанное с раздражением. Я упиралась руками в мощную грудь доктора Макфейдена!
– Помогите, – быстро пробормотала я. – За мной кто-то гонится!
– Что за бред! – воскликнул доктор и посмотрел в ту сторону, откуда я появилась. – Там никого нет, вам почудилось.
Я прислушалась: ни звука! В том, что мне не почудилось, я нисколько не сомневалась, но теперь меня начали одолевать сомнения другого рода. Мало того, что Макфейден оказался в музее, так он еще и возник неизвестно откуда! Где он был до этого и что делает здесь?
– Мне не показалось, – твердо сказала я. – За мной и в самом деле кто-то шел.
– Ладно, будем считать, что я вам верю, – кивнул доктор. – Вопрос в другом: чем вы тут занимались в темноте, когда все служащие уже покинули здание?
– Тот же вопрос я могу задать и вам, – заметила я, испытующе глядя в прозрачные карие глаза.
– Можете, – согласился он. – Но у меня есть ответ. Я пришел по делу, встречался с приятелем, который здесь работает. Теперь ваша очередь.
– Я не обязана отвечать на ваши вопросы, – ответила я. – Но скажу, что пришла, чтобы поговорить с мистером Джозефом Аттардом.
– Джо… – начал Макфейден, и его брови поползли вверх. – Вы знакомы с Аттардом?
– Совсем немного. У меня было к нему несколько вопросов, и мы договорились встретиться сегодня.
– Аттард уже ушел. Я провожу вас до выхода, чтобы никто больше за вами не погнался.
Он грубовато подхватил меня под руку, и я сочла за лучшее не сопротивляться.
Макфейден, которого я встретила в музее, совершенно не походил на дружелюбного и улыбчивого человека, проживающего в отеле «Сан-Эльмо»! Этот выглядел жестким, безапелляционным и вовсе не склонным миндальничать.
У выхода Макфейден меня отпустил.
– В следующий раз, – сказал он, – советую приходить в рабочие часы. Вы проведете время с гораздо большей пользой!
И он захлопнул дверь перед моим носом.
Пару минут я постояла в нерешительности. Потом, сообразив, что ждать больше нечего, медленно двинулась в сторону арки, ведущей к площади с фонтаном.
– Ула! – услышала я. Навстречу мне шел не кто иной, как Томазо Сантини, симпатичный итальянец, с которым мы с Дашей познакомились позавчера. И тут же я с ужасом вспомнила, что мы договаривались о встрече, но Даша благополучно забыла об этом, как и я сама. Томазо, наверное, прождал не меньше часа, учитывая время, проведенное мной в музее!
– Где вы пропадаете? – спросил он, подходя. – Я решил, что вы перепутали место. А где же ваша подруга?
– Она… – начала я, судорожно пытаясь придумать оправдание для Дашки, и в результате воспользовалась тем, которое в отношении собственной жены давеча озвучил доктор Варен: – Даша вчера немного обгорела на пляже, и мы решили, что сегодня ей лучше остаться в отеле.
Надо отдать итальянцу должное, он ничем не выдал своего разочарования.
– Кстати, я уже во второй раз вижу вас выходящей из музея после закрытия. Что вы там делаете, позвольте спросить – готовите ограбление?
Томазо улыбался, задавая вопрос, но я видела, что он заинтригован.
– Да, – решила я поддержать его шутку. – Присматриваюсь к Георгиевскому кресту в главном зале, он прекрасно смотрелся бы в моей гостиной!
В этот момент мы прошли под аркой и, перейдя дорогу, по которой с ужасной скоростью носились автобусы и автомобили, оказались на площади. Площадь имела идеально круглую форму. Вокруг фонтана в этот час собралось много туристов. Разговаривая, мы медленно шли вдоль бордюра.
Все случилось очень быстро. Я не успела ничего понять, просто итальянец вдруг схватил меня за руку и резко потянул к себе. Спустя несколько секунд я осознала, что произошло. Мотоциклист, с невероятной скоростью пронесшийся по площади практически вплотную к бордюру, с силой сорвал с моего плеча сумочку и исчез в мгновение ока. Томазо с трудом удержал меня от падения на проезжую часть. Вслед воришке понеслись цветистые итальянские ругательства.
– Bastardo! – уже немного спокойнее пробормотал он и взглянул на меня с тревогой. – Вы в порядке?
– Д-да. Спасибо, – ответила я, осознав, что итальянец, возможно, вторично спас мне жизнь! Если бы не его мгновенная реакция, мотоциклист мог бы бросить меня прямо под колеса проезжающих машин. – Моя сумочка!
– Много было денег? – сочувственно спросил Томазо.
На самом деле в кошельке было долларов пятьдесят, а документы я в первый же день сдала в сейф отеля. В сумочке лежал перстень, единственный ключ к гибели Риддла!
– Мы должны пойти в полицию, – продолжал между тем Томазо. – Они смогут…
– Нет-нет, – покачала я головой. – Не стоит. Сумка недорогая, да и денег там почти не было. Просто я испугалась.
– Уверены? – спросил итальянец.
– Абсолютно.
– По-моему, вам необходимо выпить, – заметил Томазо. – Что скажете?
Я не возражала: мне и в самом деле требовалось прийти в себя.
За ужином пришлось довольствоваться обществом мадам Фернан и четы Варен. Бельгийка без умолку болтала об экскурсии на Сицилию, куда вроде бы уже практически решилась отправиться на следующее утро, а французы оказались слишком вежливыми, чтобы прерывать ее.
От Дашки не было никаких вестей, и я начинала волноваться, не случилось ли чего. С другой стороны, я радовалась тому, что еще не пришел час объяснения с подругой, так как пока не придумала оправдания по поводу утраты перстня. Грабитель-мотоциклист, несомненно, обрадовался, обнаружив в сумочке такую находку!
В этот момент доктор Варен привстал, и я увидела, что он машет рукой вышедшему из холла Макфейдену. Я смотрела на приближающего мужчину. На его лице с широкими скулами цвела обычная добродушная улыбка, словно утром между нами ничего и не произошло.
«Лицемер!» – подумала я.
Доктор приветливо поздоровался и сел.
– Где вы пропадаете, Лиам? – спросила Моник. – Мы ждали вас на пляже, да и к обеду вы не появились…
– Прошу меня извинить, – виновато улыбнулся тот. – Возникли неотложные обстоятельства. Пациент нуждался в моей помощи, и пришлось отложить все дела, чтобы съездить в соседний отель. Я вернулся лишь пару часов назад.
– Что за пациент, Макфейден? – удивился Варен. – Вы же, насколько мне известно, пересадкой органов занимаетесь?
– Ну да, – спокойно кивнул тот. – Так уж вышло, что этот человек стоит в листе ожидания, и вчера мне сообщили, что для него нашлась подходящая почка. Требовалось уладить кое-какие формальности: вы же понимаете, что материал для пересадки имеет ограниченный срок годности?
Почему он так уверен, что я не выдам его? Потрясающая наглость! Единственная из всех присутствующих, я точно знала, что ни к какому пациенту он не ездил, но Макфейдена это не смущало.
– Вы – сумасшедший! – воскликнул Варен. – Главная заповедь врача: на отдыхе – никакой работы!
– Когда я выйду на пенсию, то отправлюсь на необитаемый остров, где никто не будет догадываться о моей профессии, – ухмыльнулся тот. – А пока что – придется терпеть.
«Послушать тебя, так ты прямо ангел без крыльев! Но что же ты, черт подери, забыл в Военном музее и почему сейчас так беззастенчиво врешь?» – пронеслось у меня в голове.
– А что с рукой? – вдруг спросил Варен, и я только теперь заметила, что запястье Макфейдена туго забинтовано.
– Ерунда, ничего серьезного, – отмахнулся он. – Порезался.
– Ну, тогда хотя бы смените бинты, – посоветовал Варен.
Макфейден поднял руку со стола, и все увидели, что на белоснежной скатерти отпечаталось приличных размеров кровавое пятно.
– Да, извините, – смущенно пробормотал доктор. – Я сейчас вернусь.
– Помощь нужна? – предложил Варен, но Макфейден отказался и быстро скрылся в фойе.
Я ворочалась в кровати с боку на бок, размышляя над случившимся. Да и с Дашей мы так и не увиделись. Странно: когда я отправилась в башню, машина Робера была на стоянке. Поняв, что заснуть не суждено, я вспомнила, что где-то тут есть большая библиотека – Дашка рассказывала и даже примерно обозначила ее месторасположение. Интересно, сумею ли я самостоятельно найти библиотеку в бесконечном лабиринте комнат? Я бы взяла оттуда какую-нибудь книжку почитать – хозяева вряд ли станут возражать.