Другие и леший - Александр Матюхин 2 стр.

— Что глаза?! — непроизвольно вырвалось у меня.

— Выпучены, словно запор у него, вот что. Ну, рассказал потом, что не успел он в лес углубиться, как единороги эти со всех сторон повыскакивали, окружили и прохода никакого не дают — бодаются! Хотел он их корзиной припугнуть, так они корзину копытами выбили, его самого наземь повалили, да потащили куда-то. Бедный, даже не помнит, как ему вырваться-то удалось. Бродил потом по лесу, пока на знакомые тропинки не набрел. Вот. А вы говорите — картинки из воздуха! — баба Лида торжественно поднялась, собрала грязную посуду и вышла на улицу.

Некоторое время все мы молчали. Я в задумчивости доедал пирожок, хотя вкуса его не чувствовал.

— Вот те на, — протянул Петька, — объясни мне, Санек, несведущему, разве ж ин-энергия может приобретать плотные формы? Чтоб бодаться-то?

— Не может, — ответил я, подумав, — вернее, ничего такого пока не наблюдалось и не доказано.

— Но ведь ин-энергия это просто немного иные сгустки воздуха, разве не так? — спросила Катя.

— Так, — согласился я.

— Тогда, что это были за единороги?

Три пары глаз выжидающе уставились на меня. Я разом почувствовал себя на экзамене по истории, сидящим перед грозными очами Валентина Семеныча Кадыкова. Я понял, что экзамен провалю, потому что никакого ответа — ни точного, ни расплывчатого, ни относительного — не знал.

Простые, как и сложные формы ин-материи бесплотны! Это доказано! Но, тем не менее, я попытался выпутаться:

— Ну-у, понимаете, один только заблудившийся лесник ведь ничегошеньки не решает! В конце концов, он действительно мог увидеть единорогов и так испугался, что бухнулся в обморок. Все остальное ему попросту приснилось! Других ведь случаев не было, верно?

— а еще он мог заблудиться. Но какой мужик сознается, что заблудился в родном лесу? — подхватила Катя, — вот и придумал сказку для окружающих! Единорогов-то многие видели, вот и поверили.

— Ага, а бороду он сам себе выщипал, — буркнул Петька, но его никто не услышал.

— Ладненько, — я взял еще один пирожок. Просто очень люблю пирожки, — теперь с бабой Лидой нужно поговорить…

Как раз она и вошла, держа в руках тазик с вымытыми яблоками. Катины глаза возбужденно заблестели. Яблоки были ее тайной слабостью и предметом обожания.

— Теть Лид, присядьте, пожалуйста, — попросил я, и, когда она присела, коротко объяснил ситуацию.

Мы приехали сюда как наблюдатели, и пока ничего больше. С нами было два фотоаппарата с кучей чистых пленок высокого разрешения, видеокамера ручная (Петькина) и большая видеокамера, предназначенная для ночных съемок (взяли у группы режиссеров с информационного факультета). Наша задача — изучить и описать все паранормальные явления, которые происходят в деревне и, по возможности, выяснить причины возникновения ин-энергии. После нас сюда приедут крупные ученые, физики, клеанисты и прочие и прочие и прочие. В общем, все те, кто занимается ин-энергетикой и ин-материей. Но деревенских жителей лучше сейчас не волновать. Поэтому мы и приехали семьями. Дескать, на лето от городской суеты, отдохнуть. Побудем здесь пару недель, соберем больше информации и уедем.

Под конец разговора я не выдержал и успел съесть одно яблоко, прежде чем все они исчезли в желудках моих падких до спелых фруктов друзей и жен.

— А обезвреживать их, значит, не будете? — несколько грустноватым тоном поинтересовалась баба Лида, когда я закончил рассказ.

— Незачем. Это все-таки не реальные существа, я же говорю. А с лесником вашим еще побеседовать надо. Он и насочинять мог.

— Вот и я думаю, что насочинял, — согласилась баба Лида, — Николаич враль, каких свет не видывал! Но посмотрели бы вы на его бороду!

— Мы после обеда, наверное, в лес сходим, — кивнул я, — заодно и про лешего узнаем. Есть у вас в лесу леший?

— А то, как же! С недавних пор и леший есть! — согласилась баба Лида, — токма его еще никто не видал. Слышут только.

— Значит, и мы послушаем. Петька, у нас диктофон какую частоту берет?

— За шесть метров муравьев различает! — гордо выпятил грудь Петька, хотя диктофон принадлежал все той же группе режиссеров.

— Отлично, — я взял третий пирожок и понял, что объелся.

В лес пошли пешком, захватив две плетеные корзинки, фотоаппарат (распакованный и готовый к съемке в любую секунду) и диктофон. Магнитобуль брать не стали, потому что и так было ясно, что в лесу полным полно ин-энергии.

Баба Лида объяснила, что чтобы не заблудиться, следует держаться одной широкой тропинки и никуда не сворачивать. Это только опытные лесники да местные все тропы знают, а нам-то ничего не известно. Забредем неведомо куда — ищи нас потом. Бабушка даже сама проводила нас до начала леса и стояла на опушке, провожая взглядом.

После дневного сна и обеда Петька казался распухшим, и левый его глаз все не хотел открываться.

Дорвавшись до природы в чистейшем ее проявлении, девушки болтали без умолку, пробовали плести венки, собирали букеты каких-то невзрачных, но полезных цветов, и зачарованно, полуоткрыв рты, вслушивались в пение птиц.

Когда лес обступил нас со всех сторон, стало действительно мрачновато. Солнце, клонившееся к западу, слабо пробивалось сквозь деревья и почти не грело. Дул прохладный ветерок. Тут Петька и заметил дедушку.

Дедушка сидел на пеньке, недалеко от тропинки, по которой шли мы. На нем была белая рубаха, непонятного цвета шаровары и лапти. Вот уж не думал, что в наше время еще кто-то ходит в лаптях! На голове дедушки сидела широкополая соломенная шляпа. Безбородое и безусое лицо было тонким, с острым подбородком и красным носом-картошкой.

Дедушка заинтересованно вперился в нас взглядом, когда мы подошли ближе, но ничего не сказал.

— Здорово, дед, — бодро и по-деревенски выразился Петька, — чего сидим?

— Жду лихо, — скрипучим голосом тихо ответил дед.

— Вижу, что лихо, а ждешь-то кого?

— Я ж говорю. Лихо жду. Одноглазое! Вот, у вас два глаза, а оно одноглазое! Хоть и Лихо!

Петька оторопело открыл рот, не зная, что сказать. Маринка и Катя встали за мою спину, разглядывая дедушку.

— А зачем его ждать? — поинтересовался я, осторожно опуская руку в карман и нащупывая в нем диктофон.

— Как это зачем? — дедушка удивленно моргнул и склонил голову на бок, — значит, надо так, раз жду! Вот вы грибы собираете, а я Лихо жду!

Я плавным движением нажал на кнопку пуска. Через карман-то звук должен будет пройти. Левое ухо деда совершенно отчетливо дернулось, и он посмотрел на меня. Я отважно выдержал острый взгляд и, как ни в чем не бывало, спросил:

— И что Лихо? Идет?

— Идет, — буркнул дедушка, переводя взгляд с меня на Петьку, потом на девушек, — оно всегда идет, да только все прийти никак не может. Я его шесть дней уже жду, а оно все где-то там, в лесу. Тут и Петька пришел в себя:

— А какое оно?!

— Лихо-то? Обычное. Длинное такое, косматое, с одним глазом. Руки у него скрюченные, а ноги босые, — охотно отозвался дед, — что вы сказок никогда не читали? Вот прям как в сказке и есть!

— Что-то я не пойму, дед, — тряхнул головой Петька, — если ты его уже шесть дней ждешь, то как же ты его видел-то?

— Дык, я с ним и пришел! — дед скорчил такую гримасу, словно в округе знали, что он именно с Лихом и ходит.

Я уж открыл было рот, чтобы спросить, откуда это они с Лихом Одноглазым пришли, но тут дед сделал невероятную вещь! Пальцами он вдруг вынул левый глаз, обнажая темную пустоту глазницы, дыхнул на него, протер о плечо и вновь вставил на место, сфокусировав взгляд на мне.

— Что-то глаз у меня барахлит. Вот уже шестой день, как тут сижу, а глаз то видит, то не видит. Вы что-то спросить хотели?

Я, как стоял с открытым ртом, так и остался стоять, не в силах вымолвить ни слова. Петька выдавил из себя полухрип, полустон. Девушки вообще побледнели и, судя по виду, готовы были вот-вот упасть в обморок.

— Кажется, я вас напугал, — пробормотал старик, — что вы люди пугливые какие-то? А? Лихо как увидят, убегают, аж пятки сверкают. Вы б Кащея свят Бессмертыча увидали, померли б со страху, наверное!

— Дед… а ты кто? — кажется, это спросил Петька. Или я, точно не помню уже. Мысли в этот момент беспорядочно кувыркались и играли в кучу малу.

— Я-то? А что, так сразу и не узнать? — изумился дед.

— Да нет, что-то…

— Я ж сам леший и есть. Этот…как его…повелитель, значит, чащоб, лесов, птиц всяких и зверушек, вот! — дед обеспокоено всмотрелся в наши бледные лица. «Это хоть и галлюцинация, но уж больно живо выглядит» — подумалось мне.

Что ни говори, но раньше мне с подобными явлениями сталкиваться не приходилось. Читал только, изучал по картинкам и материалам, но чтобы вот так — в метре от меня? Ни-ко-гда!!

Что ни говори, но раньше мне с подобными явлениями сталкиваться не приходилось. Читал только, изучал по картинкам и материалам, но чтобы вот так — в метре от меня? Ни-ко-гда!!

— Я, может, упустил что-то? — пробормотал дед и скрупулезно осмотрел и ощупал самого себя, — лапти, вроде, на месте, шляпа… сюртук с пояском…ручной работы, между прочим… Он в упор посмотрел на меня немигающим взглядом.

— Я что на лешего не похож?!

— У вас бороды нет, — брякнул я первое, что пришло в голову, — а еще у лешего ветки из головы растут, и мох из ушей!

— Но это ж щекотно, — серьезно встревожился псевдолеший.

— Что поделать, — всплеснул я руками.

— Не учел, — дед задумчиво потер подбородок и углубился в какие-то свои мысли. Мы молча ждали.

— Ладно, — проворчал дед спустя минуты три, — тогда объясните мне, чего вы сразу не убежали, когда узнали, что я леший буду?

— А что от вас убегать? — подал голос Петька, — вы ж нас в лес не заводите, зверям на откормку не отдаете. Да и не злой вы какой-то.

— Да и не люблю я людей зверям отдавать, — честно сознался дед, — но все равно убегать вы должны! Хотя бы из уважения к пожилым людям! Боятся меня надо, ясно?

— Ясно, чего тут неясного, — сказал я.

— И вообще, вы мне Лихо ждать мешаете, — коротко бросил дед и зыркнул в нашу сторону глазами.

— Что ж нам, уходить что ли? А мы грибы собирать хотели, — робко заметила Катя.

— Здесь грибов нету, одни единороги и Лихи Одноглазые, вот.

У меня в кармане совершенно четко щелкнул, выключившись, диктофон. Двадцатиминутная пленка кончилась. Левое дедово ухо вновь дернулось, и он подозрительно уставился на меня слегка перекошенными глазами.

— Чё ты все щелкаешь там, а?

И мне вдруг опять показалось, что передо мной не галлюцинация сидит, не сгусток ин-материи, а самое настоящее живое существо из плоти и крови. Но, блин, не мог же он так запросто себе глаз вытащить? А?

— Ты, наверное, болен чем-то, — сделал вывод дед, — у тебя коленные чашечки не хрустят?

— Не хрустят, — ответил я.

— А то бы я тебе посоветовал мазь тысячелистника. Здорово помогает, между прочим!.. — дед вдруг замолчал и прислушался, полуобернувшись в сторону чащи. В полной тишине я вдруг четко расслышал, как где-то вдалеке с треском ломаются деревья и как будто шипит что-то…

— О! Лихо, кажись, идет, — нервно проворчал дед, ловко соскакивая с пенька на землю, — я б на вашем месте убегал бы, да побыстрее, а то как выпрыгнет, да как выскочит, пойдут потом клочки по закоулочкам!

— Слыхали мы эту сказку… — начал было Петька и в этот момент из леса показалось Лихо.

Вернее, что-то очень напоминающее это сказочное существо. Размытый, нечеткий силуэт, огненная копна волос, правда, совершенно отчетливые черты лица. Я даже смог разглядеть один единственный глаз, вперившийся в невидимую точку прямо перед собой! Во что одето было Лихо, я разглядеть не успел.

Маринка вдруг пронзительно закричала! Петька, развернувшись, схватил ее за плечи и толкнул, прыгая следом, в кусты дикой ежевики.

И только спустя мгновение я услышал хруст ломающегося ствола! Совсем недалеко от нас!

Падало внезапно вспыхнувшее ярким пламенем дерево! Я тоже подхватил Катю и покатился вместе с ней с тропинки в траву, а дерево ухнуло и упало, обдав нас жаром. На спину мою посыпались мелкие жгучие угольки!

Что-то пронзительно завыло, как сирена. Поднялся и тот час стих пронзительный порыв ветра… И вновь стало тихо. Только горящее дерево потрескивало ветками, догорая.

Я поднял голову и огляделся. С противоположной стороны тропинки на меня удивленно смотрела лохматая голова Петьки. Упавшее дерево было черным и гладким, только обломанные ветки торчали во все стороны и дымились. Пенька не было. Как и деда, который на нем сидел. А в лес уходила широкая выжженная тропа…

Баба Лида суетилась вокруг беседки, вновь заботливо осыпая нас всевозможными яствами и выспрашивая, что же произошло в лесу.

Мы же молчали, потому что все видели своими глазами, и каждый обдумывал произошедшее, как мог.

У Маринки обгорели кончики волос на затылке, и почернела некогда ярко-синяя блузка. Кажется, теперь ей наше путешествие явно разонравилось. Петька водил блинчиком в блюдце со сметаной.

Катя ела яблоко. Баба Лида очень быстро поняла эту ее слабость. Грех было ею не воспользоваться. И все время тихо, ненавязчиво спрашивала:

— Ну, так? Как оно было? Что ж произошло-то? Прошло, наверное, пол часа, прежде чем Катя отозвалась:

— Не могу поверить, что все это было не настоящим! — сказала она громко, переводя взгляд с меня на Петьку и обратно. Ожидала, наверное, что мы выложим ей исчерпывающий ответ. Но оба мы пристыжено молчали, ибо сами были ошарашены не меньше.

Катя выдержала паузу, для того чтобы надкусить еще одно сочное яблоко, и сказала:

— Разве ин-энергия может принимать настолько реальные формы ин-материи? Мне всегда казалось, что она…ну…не такая настоящая. Через нее свет хотя бы должен пробиваться что ли?

— А леший, кстати, взаправдашнюю тень отбрасывал, — буркнул Петька, — я это сразу заметил, только сначала ведь думал, что он настоящий старик, а потом как-то забыл, а теперь вот опять вспомнил.

— Туристы на Эльбрусе тоже тень от креста видели, который им предвиделся, но его же не было на самом деле, — сказал я, — если скопление энергии огромное, то свет, вполне возможно, мог и не проникать сквозь нее.

— О чем вы вообще говорите? — всплеснула руками баба Лида.

Я взял с блюда чебурек и откусил кусочек, выпуская на волю запах горячего фарша. Что-то запах этот мне живо напомнил, но я не сразу сообразил что. Лишь, когда Маринка с каким-то благоговейным ужасом, словно рассказывала страшную историю на ночь, произнесла: «А ведь глаз у него, ну, прямо как живой в руке был» меня осенило.

— Петька, ты уловил, чем в лесу запахло сразу после того, как дерево упало?

— Я уловила! Паленой травой, вот чем, — ответила Катя, — и еще чем-то. Вроде как мясо горелое или что-то еще в этом роде…

— Точно, мясо, — буркнул Петька, — так и что?

— Откуда в лесу мясо?

— Да животных-то полным полно! Попалось Лиху по дороге, вот и сгорело, — буркнул Петька. Он был погружен в свои собственные мысли, а задумчивый Петька (и это знали все) всегда только бурчал и чесал затылок. Что он не замедлил сделать.

— Что-то я ни разу не слышала, чтобы потоки ин-энергии могли сжигать животных, — сказала Маринка, — или на той паре я болела!

— в древности бывали случаи, кажется, — наморщила лоб Катя, — Змей Горыныч, вроде…

— Уж чего не знаем, того не знаем. Даже в учебниках говорится, что сказочные герои могут и не относится к ин-материи, — поправил я, жуя чебурек.

— Тогда я — пас, — Катя всплеснула рукой, в которой было зажато яблоко, — что ты предлагаешь?

— У нас есть кассета с разговором, — заметил я, — несколько человек предъявляли записи с разговаривающими формами ин-материи, но в диалог с ними пока не вступал никто. Или мне об этом просто не известно.

— Что ж, по крайней мере, начало положено, — сказала Маринка, — не наше дело лезть в дебри науки. Пусть этим ученые занимаются. Мы соберем сведения и уедем, верно, мальчики? Мы переглянулись. Баба Лида нетерпеливо что-то проворчала.

— А ведь там был кто-то еще, — сказал вдруг Петька, задумчиво вертя в руке граненый стакан с кефиром. С блинчиком он уже успел расправиться, — не даром пахло паленым. Или дед этот, который леший якобы, или Лихо могли быть обыкновенными людьми.

— А с глазом-то что? — удивились девушки.

— я склонен думать, что глаз мог быть обычной штучкой для эффекта. В деревеньке-то знают, что мы приехали, да и, наверное, подозревают, что не просто так. А тут в лес пошли сразу после обеда…

— Хорошие шуточки у местных старичков, — перебила Катя. Мне и самому стало понятно, что хотел сказать Петька. Суеверное население Калкино само могло выступить, как и в роли лешего, так и в роли Лиха одноглазого, чтобы посторонние не совались, куда не следует… А что, вполне здравая идея! Только вот, зачем деревья сжигать? Да и исчезнувший пенек не давал мне покоя. Нет, ин-энергия в этом случае немного, но замешана.

— Мне кажется, что дед-то как раз был живым, — сказал я, подумав, — а вот Лихо — ин-материя. Причем, довольно сложная ее форма. Этот псевдо леший просто прибабахнутый старик, который решил, что Лихо настоящее. Вот и сидел и ждал его на пеньке.

— Чтой-то не припомню я у нас в деревне стариков одноглазых, — сказала баба Лида, которая помаленьку вникла в суть разговора, а чокнутых так и вовсе нету. Один Ефимка был, так он уже с пол года как пешком в Москву ушел, босой.

— Зачем же босой, ба? — удивился Петька.