На полу, на коленях, с ножом в руке стоял мужик, одетый довольно прилично, но непонятно: купец ли он, зажиточный ли горожанин – по одежде сказать было нельзя. Перед ним кто-то лежал на полу, но лежащего видно не было – только подошвы его сапог.
Ну, будь что будет!
Андрей просунул в дверную щель ствол пистолета и выстрелил. В запертом помещении звук выстрела просто оглушил. Комнату затянуло кислым пороховым дымом.
Заткнув пистолет за пояс, Андрей выхватил нож. Посмотрел влево-вправо – не видит ли кто-нибудь? Пусто, только из комнаты доносятся хрипы и стоны.
Держа наготове нож, он вошёл.
Савельев – а в том, что перед ним именно он, Андрей не сомневался – лежал на полу навзничь. Он был ещё жив, пуля попала в грудь. Из раны текла и пузырилась кровь. «Ранение лёгкого, – понял Андрей, – с таким долго не живут».
Но раненый был ещё в сознании, и глаза его смотрели на Андрея с ненавистью.
– Что посеешь, то и пожнёшь, – сказал, наклонившись к нему, Андрей. – Жить тебе осталось минуты. Назовись.
Раненый сглотнул кровавую слюну.
– Не хочешь – не надо, – пожал плечами Андрей. Он повернулся к хозяину дома, лежащему на полу. Тот был ранен в живот, а кроме того – главарь отрезал ему палец. Зрелище было не из приятных.
– Ты Андриянов?
Раненый купец едва заметно кивнул. Андрей встал перед ним на колени и ножом разрезал одежду. Рана было обширной, кровила. Что ж, этот тоже не жилец.
– Я Григорий Валуев. «Слово и дело». Был направлен к тебе государем с грузом. На нас напали, охрану перебили. Груз я утопил в Плещеевом озере в приметном месте.
– Письмо о тебе я третьего дня получил, – c усилием проговорил купец. – Будь человеком, посмотри – жива ли супружница моя?
– Потерпи немного.
Андрей взял свечу и обошёл комнаты. В одной из них он обнаружил женщину – помочь ей было уже нельзя. Ранения в голову и в грудь – с такими не живут.
Он вернулся в комнату:
– Мертва твоя супружница, купец. Чтобы тебе спокойней было, скажу, что не мучилась она, сразу умерла.
– Встречусь с ней скоро, – улыбка тронула уста купца. – Двадцать лет вместе прожили…
Разбойник, валявшийся по соседству, захрипел и умер.
– Сдох твой обидчик, купец! Хотя я думаю – не купец ты, прикрытие это лишь для тайных дел.
– Правильно мыслишь. Ты ведь сын боярский?
– Угадал.
– В письме про то есть. В дальней комнате в столе бумаги есть – сожги. Ни к чему, чтобы их видели.
– Сделаю. Как имя твоё, боярин?
– Кому надо, знают. Ног уже не чувствую, знать – смертушка моя рядом. Одно беспокоит…
Купец замолчал. С силами собирался или колебался, не зная, может ли довериться незнакомому человеку.
– Наклонись.
Андрей встал на колени и склонился над умирающим.
Купец был бледен, на лбу выступили крупные капли пота. Видно было – худо ему, живёт последние минуты.
– Говори, я слушаю.
– Доверяю тебе тайну великую… только супружница о ней знала и я. Передай государю – все ценности в подземелье под…
Глаза купца закрылись, он выдохнул и умолк навсегда.
Андрей от досады едва не взревел, как медведь. Ну секундочку бы ещё пожил, сказал бы всего одно-два слова! Где это подземелье, эта пещера Али-Бабы с сокровищами!
Однако ему стоило поторопиться. Стрельба у дома была изрядной, и с минуты на минуту сюда должна была заявиться городская стража. Не хватало ещё, чтобы его застукали здесь, в доме. Всех собак на него повесят и на кол посадят.
Он взял свечу, прошёл в дальнюю комнату и в столе нашёл бумаги. Зажёг их от свечи, бросая тлеющий пепел в глиняную кружку.
В ворота затарабанили, раздались крики:
– Открывай!
Андрей бросил несколько оставшихся бумаг в чашку и задул свечу – не хватало только дом сжечь. Опрометью он бросился по коридору к лестнице, кубарем скатился по ней и выскочил во двор. Недолго думая, перемахнул через высокий забор, попав на участок соседей. Из темноты к нему бросилась собака. Андрей выхватил саблю и одним ударом срубил кобелю голову: на лай и рычание собаки мог выйти хозяин дома и поднять тревогу.
Он перепрыгнул ещё один забор, попав на улицу – но не на свою, а на зады, на параллельную улицу. Здесь было тихо, лишь иногда побрёхивали цепные псы.
Идти к вдовушке было опасно, её дом недалеко от дома купца, а там уже полно народа.
Андрей двинулся по улице, отыскивая укромный уголок. На любой улице были такие незастроенные пустыри, овраги. Увидев кусты, он зашёл за них и улёгся на землю. Спать в полевых условиях, на земле, было привычно, но разве сейчас уснёшь? О каком подземелье вёл разговор купец? Где оно? Недалеко от города, в укромном месте? Сомнительно. Оставить ценности без охраны купец не мог. Скорее всего подземелье на территории двора. Ведь возок, прибывший с грузом и охраной, уехал со двора, никуда не заезжая. Стало быть, и груз тут. А вход в него мог быть из дома, из надворных построек вроде бани, амбара – даже конюшни. Вот только доступа к дому теперь у него нет.
Забрезжил рассвет. Андрей встал, отряхнулся и осмотрел себя. Следов крови нет, одежда не порвана, внешне подозрений он не вызывает – вот только сабля на виду. Недолго думая, он отстегнул ножны от пояса и спрятал саблю в кусты, поглубже, чтобы не было видно. Сегодня же он её заберёт, только попозже.
Неторопливой походкой он пошёл по улице, свернул в переулок, а из него – на свою улицу.
У дома купца стояло несколько городских стражников, толпились любопытные. На него никто не обратил внимания.
Андрей спокойно прошёл в дом, разделся, ещё раз осмотрел одежду. Всё в порядке. Вот теперь можно и отдохнуть. Он с удовольствием растянулся на постели.
Разбудила его хозяйка, постучав в дверь:
– Андрей, ты не захворал, часом? Завтракать не выходил, а уж время обеда.
– Сейчас!
Андрей умылся и вышел к столу.
– Ох, какие страсти! – всплеснула руками хозяйка. – Ночью-то пальба была. Говорят, в доме купца всех насмерть побили.
– Кто?
– Да разве ж я знаю? Наверное, тати. Богато купец-то жил, вот и позарились на чужое добро. А человек он хороший был, никому зла не делал. Жалко!
– А с домом теперь что будет?
– Ежели наследники не найдутся, продадут.
«Опа! – тут же сообразил Андрей. – Ведь вместе с домом кто-то получит и сокровища».
Понятно, что купец их на виду не держит, где-то в подземелье спрятал. Но ведь новый владелец может наткнуться на вход случайно. В сокровищницу должен быть доступ – пусть тайный, замаскированный, но быстрый. К купцу привозили деньги или ценности и увозили тоже. Стало быть, вход не будет завален запасом дров или мешками с зерном. Эх, знать бы только, где он…
Андрея вдруг пронзила мысль – а что он хочет от сокровищницы? Забрать золото? Так оно у него есть, брошенное в Плещеево озеро. На всю жизнь хватит – это ежели себе забрать и жить где-нибудь, в том же Нижнем Новгороде. Открыть лавку, торговать неспешно, чтобы не лежать на мягкой перине, а то ведь можно совсем облениться и жиром заплыть. Или судно купить, команду нанять, поплавать, города посмотреть, диковины разные. А и того пуще – за границу отправиться, в ту же Италию. Там художества на высоте, скульптура – есть чем полюбоваться. Да и царю недолго осталось.
Но тут же внутренний голос нашёптывать ему стал: «Тебе-то денег надолго хватит, а Русь? Смута великая в государстве. Деньги потребны будут Минину и Пожарскому-князю для сбора ополчения против поляков. Вот им и отдашь. Пусть царское золото послужит стране, доброму делу. Паны ведь спят и видят, как бы земли русские со всеми богатствами их к рукам прибрать. Глаза у ляхов завидущие, руки загребущие. А ведь без малого верх не возьмут! Нет, надо не царю, а государству послужить, коли уж вернуться в своё время не суждено будет – в прямом и переносном смысле. Золото ведь тяжёлое. А повезёт вернуться – так ценности и злато-серебро с собой не заберёшь. Вот и выходит – клад сей охранять надо. Но как?»
Андрей размышлял долго. Для всех в городе купец был удачливым торговцем, и о его тайной, скрытой от всех жизни здесь никто не знал. Убили купца с женой и охраной – беда! Но ведь разбойники, на богатство позарившиеся, и сами погибли. Виновных в живых нет, и наследников не найдётся – купец наверняка не под своей фамилией жил. И сегодня, а скорее всего – завтра, на третий день, тела по христианскому обычаю предадут земле.
Потом встанет вопрос о доме. Городской управе всё равно, кто заплатит деньги. Дом без наследников считается выморочным, доход от его продажи в городскую казну пойдёт. Получается – тянуть с продажей дома долго не будут. И остаётся в этом случае два неясных вопроса. Первый – где взять деньги на покупку дома и сколько он может стоить? Дом большой, крепкий, но Шуя – не Москва или Владимир, цена не должна быть высокой. И второй вопрос: ну – купит он дом, а тут приедут гонцы от Шуйского с деньгами. Если они купца в лицо знают – погорел Андрей! В железо закуют и к царю пред светлые очи доставят.
Вот уж порадуется Василий Иванович! Про денежки, что для перевозки давал, спросит для начала. А потом судьбой купца и подземного клада поинтересуется. И не открутишься, не соврёшь. Спрашивается – зачем дом покупал? Ведь знал, что купец не простой человек, доверенный боярин царский. К нему ведь Шуйский Андрея посылал. Но на Андрея напали, золото исчезло. А потом – на дом купца разбойники набег совершили. И везде – Андрей. Надо же, какое совпадение! А в подвал его, татя, огнём пожечь, на дыбу подвесить! Пусть всё расскажет, во всём покается и золото вернёт.
Опасно, ох опасно! За рисковое дело берётся он. А впрочем – он всё время влезал в рисковые дела. К другим удача липнет: девки-красавицы, деньги, а к нему – лишь приключения, в которых голову запросто сложить можно. Судьба испытывает?
Почему-то подумалось, что, если бы сейчас на его месте был кто-то из молодых, редко кто так долго бы раздумывал. Он ещё застал те времена, когда человек мог не задумываясь отдать стране всё, даже жизнь за неё положить. А большинство нынешних готовы взять, урвать у страны всё, что можно, не дав ничего взамен. Не нравилось Андрею это. Но и отчизна не должна быть злой мачехой по отношению к своим детям. В нормальной семье детей любят, о них заботятся.
В общем, надумал он рискнуть. Из-за забора понаблюдал, как исправники городские осмотрели тела. Для них всё было ясно: шайка душегубов и грабителей напала ночью на дом уважаемого купца. При обороне, в жестоком бою погибли все защитники и нападавшие.
Потом заявились два плотника, обмерили тела. С похоронами тянуть не надо, не зима, чай, тела быстро испортиться могут. К завтрашнему дню гробы и могилы готовы будут. Отпоют и в сыру землю опустят. И никто не догадался, никто не знал, что не купца с супружницей хоронить будут, а боярина, и ему другие почести при погребении положены.
Андрей пересчитал всю свою наличность: явно мало, на дом не хватит. В душу закралась тревога – не опередят ли его? Одно успокаивало: в доме, где злодейство произошло, по поверьям, живут привидения. А русский человек в мистику верить склонен. Никому неохота жить в доме с призраками, ежели только после сорокового дня священник молебен прочитает и избу святой водой окропит.
Теперь мысли Андрея потекли в ином направлении – где взять деньги? Знакомых в Шуе у него нет, а незнакомому даже под большие проценты без поручителей не дадут.
Внезапно забрезжила смутная, ещё не оформившаяся мысль, вернее – её обрывки, догадки. К купцу полезли обычные бандиты. Главарь, организатор, который их направлял, вполне мог отсиживаться дома, ждать, когда ему принесут ценности.
Андрей постарался припомнить убитых разбойников – но нет, ни один на роль главаря не подходит. Судя по их рожам – пьянь и рвань. Так-так-так! А ведь ходил из Рыбачьей слободки Савельев к кому-то, разговаривал. Не он ли и есть самый главный кровопивец? Надо наведаться. Если главарь цел, это плохо: он в курсе всех дел и может составить Андрею конкуренцию при покупке избы – ведь неизвестный знает о ценностях, спрятанных в доме. Может статься – один в городе.
Решение пришло сразу: убить, а ежели деньги будут – забрать. Ими за дом расплатиться. Хоть какой-то гадёныш за убийство купца ответит. Кроме того, если реально существует связь между главарём и окружением Шуйского, цепочка оборвётся. И куда ни кинь, получается хорошо. Судьба главаря была решена, песенка его спета. Он ещё жил – дышал, жрал, спал, но жить ему оставалось недолго.
Андрей улёгся спать. Решение было принято, и теперь надо его выполнять. Ночь предстояла бессонная, и следовало хорошенько отдохнуть.
Он проснулся, когда стало смеркаться. С собой взял нож, после некоторого колебания – пистолет и вышел из дома.
Пройдя по улицам, он без труда нашёл дом предполагаемого главаря. Андрею не нужны были доказательства, достаточно и того, что он слышал разговор Савельева из Рыбачьей слободки.
Он остановился напротив. Во всех избах ставни на окнах были закрыты, но это Андрею было даже на руку – меньше случайных свидетелей будет. Только как выманить главаря из избы? Он ведь уверен, что его банда погибла, слухи сразу облетели город. А поскольку происшествие было громким в прямом и переносном смысле, почти все обыватели города успели побывать у дома купца. Андрей просто ручаться мог, что главарь и сам там побывал, дабы убедиться в гибели сообщников. И он, несомненно, был разочарован срывом грабежа, даже расстроен – сорвался так хорошо продуманный план.
Но у него было два варианта: купить дом купца или же сколотить новую банду – благо всякого отребья в слободке хватало – и повторить попытку. Несколько лет смуты, отсутствие сильной власти развратило людей, и сразу появилось множество воров, грабителей, убийц. Кто-то подался в мятежники, под Москву – бесчинствовать и пьянствовать, более ленивые и менее алчные остались в городе.
То, что главарь не откажется от следующей попытки завладеть сокровищами, сомнений у Андрея не вызывало. Ведь после гибели купца Андриянова никто и нигде даже словом не обмолвился, что ценности найдены. И не о кольце золотом шла речь, не о серебряном окладе к иконе, а о действительно серьёзных деньгах.
Андрей прошёл мимо дома и заглянул через забор. Окна, как и во всех избах, были прикрыты ставнями. Обратил внимание на двери: они были серьёзные, дубовые, такие только тараном выбить можно.
Однако надо попробовать выманить хозяина из избы. Просто на стук он может и не выйти. Дом поджечь? Не вариант, огонь на соседей может перекинуться, да и людей много сбежится. На пожар принято бежать всем миром, помогать тушить. Но придумал всё-таки.
Перебравшись в темноте через забор, Андрей подкрался к двери, прислушался. Тихо. Но хозяин дома – через щели в ставне пробивался неяркий, колеблющийся свет свечи.
Андрей негромко постучал в двери.
Через какое-то время за дверью послышались шаги.
– Кто? – тихо спросил хозяин.
Андрей сразу узнал этот голос. Он принадлежал именно тому человеку, с кем разговаривал Савельев. Собственно, план Андрея был до невероятности прост – он решил прикинуться Савельевым.
На вопрос хозяина он ответил шёпотом. Голос узнать можно сразу, а по шёпоту определить невозможно.
– Я это, Савельев.
– Ты? – удивился хозяин.
– Ранен я, едва до тебя добрался. Открывай!
– Там же убиты все!
– Открой! – Андрей грязно выругался.
Громыхнул запор, дверь приоткрылась, и в полумраке Андрей увидел хозяина. Тот держал в руках свечу и близоруко щурился. Конечно, со света в темноту не видно ничего, глаза адаптироваться должны.
Не дав хозяину времени рассмотреть гостя, Андрей ударил его кулаком в солнечное сплетение. Ударил сильно, не жалея. Тот согнулся в три погибели и засипел, не в силах вдохнуть. Андрей ухватил его за воротник и выдернул из дома на крыльцо. Нащупав на хозяине поясной ремень, снял его, завернул руки назад и шустро стянул их ремнём.
Хозяин не сопротивлялся, он не мог не то что крикнуть – вздохнуть.
Наклонившись, Андрей прошептал ему на ухо:
– Кто ещё в доме?
– Я один.
Андрею ответ не понравился. Чем, он и сам не понял, интонацией, наверное. Он рывком поднял хозяина и поставил на ноги.
– Если обманул, зарежу, как цыплёнка. – Он приставил к его шее нож, предварительно показав лезвие. Тесак был здоровый, боевой.
– Иди первым!
Хозяин шагнул через порог. Звякнул обронённый подсвечник. Андрей поднял его и взял в левую руку.
– Стой!
Хозяин остановился. Андрей закрыл дверь, не глядя, за спиной нащупал засов и задвинул его – ему не хотелось, чтобы кто-то вошёл. Им с хозяином есть о чём поговорить.
– Веди в комнату.
В углу комнаты, перед иконой, горела лампадка. Андрей зажёг от лампады свечу и поставил подсвечник на стол.
– Садись, разговаривать будем.
Хозяин уселся на лавку в углу. Взгляд его на мгновение метнулся за спину Андрея. Опасность, сзади кто-то есть!
Не оборачиваясь, Андрей сделал выпад назад, ударил ножом и почувствовал, что клинок вошёл в чьё-то тело. Раздался короткий вскрик, и человек упал.
Андрей обернулся и всмотрелся в лицо упавшего. Онуфрий! Наблюдатель за купеческим домом! Выходит, не убил он его, сюда пришёл, гадёныш. Но теперь удар ножа пришёлся ему в живот.
Онуфрий постанывал, прижимая руки к животу. Из-под пальцев сочилась кровь.
Андрей подошёл к хозяину. Тот от испуга вжался в стену. Андрей отрезал рукав от зипуна и затолкал хозяину в рот. Сволочь, соврал ему про Онуфрия!
– Ты, пёс смердящий! Я же спрашивал тебя: кто ещё есть в доме? А теперь я накажу тебя за ложь.
Быстрым движением Андрей отсёк хозяину ухо. Больно, много крови, но ранение не опасное.
Хозяин задёргался.
– Нишкни, урод! – Андрей показал ему отрезанное ухо. – Ещё раз соврёшь – обстругаю со всех сторон, как чурку. И сожрать заставлю. Спрашиваю ещё раз – ты один?
Хозяин мелко-мелко закивал.