– Привет, Чейз, – сказал он.
Каззи был нашим непостоянным клиентом. Его страстью была эпоха, предшествовавшая межзвездным полетам, – фактически он собирал земные артефакты, которых осталось не так уж много. Я улыбнулась в ответ. К моему ужасу, Каззи сказал, что сейчас мы проясним все насчет черного корабля, и поднялся. Ведущий узнал его и обратился к нему по имени.
– Фрэнк, – начал Каззи, – здесь присутствует Чейз Колпат. – (Я съежилась.) – Она пилот сверхсветовых кораблей и, вероятно, поможет нам снять кое-какие вопросы.
– Хорошо. – Фрэнк посмотрел на меня, наклонив голову. Каззи все намекал, что я должна встать: оставалось лишь подчиниться. – Это правда, Чейз? Вы пилот?
– Да, – ответила я. К моему удивлению, раздались аплодисменты.
– Чейз, помогите нам. Есть ли способ установить, в пределах какого пространства может находиться космический корабль в тот или иной момент времени?
– Да, он есть даже для кораблей с квантовыми двигателями, – сказала я. – Но в те времена пределы были очерчены намного жестче. Правительственные и коммерческие корабли каждые четыре часа посылали отчет о своих перемещениях на станцию контроля. Если отчет не поступал, поднимали тревогу. Всегда было известно, где кто находится. Частные корабли – их насчитывалось не так много – также могли при желании посылать отчеты. Одни делали это, другие – нет. Итак, большинство космических судов можно исключить. Что касается остальных, достаточно взглянуть на их порты захода и определить, была ли у них возможность оказаться вблизи «Поляриса». Насколько я понимаю, до Дельты Карпис слишком далеко, и комиссия уверенно исключила возможность появления рядом с «Полярисом» другого корабля.
Публика зашевелилась.
– Я же вам говорил, – сказал кто-то.
На одном из заседаний присутствовал аватар Джесса Тальяферро, директора разведки, организовавшего экспедицию. Выяснилось, что его обрадовала возможность сделать приятное Класснеру и остальным, что все готовилось очень тщательно, что известие о случившемся повергло его в шок.
Рядом со мной стояла пожилая пара, нагруженная покупками из сувенирной лавки – книги, чипы, модель «Поляриса», шарф с эмблемой «Поляриса», фотографии Мэдди и пассажиров. Я поздоровалась, и они улыбнулись в ответ.
– Я помню, когда это случилось, – сказал мужчина, стараясь ничего не уронить. – Мы просто не могли поверить. Никто не мог. Все думали, что это ошибка, что их найдут в трюме или еще где-нибудь.
Официальная часть презентации завершилась. Я пришла, когда мероприятие подходило к концу.
– Несчастный человек, – сказала женщина, имея в виду Тальяферро.
– Похоже, случившееся наложило на него неизгладимый отпечаток, – заметила я.
Женщина была хрупкой, седоволосой, но взгляд ее говорил о немалой силе духа.
– Конечно, – кивнула она. – Если учесть, что с ним случилось потом…
– А что с ним случилось? – спросила я.
Мой вопрос явно удивил обоих.
– Он тоже исчез, – сказала старушка. – Думаю, так и не оправился от потрясения. Года два или три спустя он вышел из здания оперативного центра разведки, и никто его больше не видел.
Ведущий предложил задавать вопросы. Конечно, присутствующие не удержались и стали спрашивать, куда исчез Тальяферро пятьдесят лет назад.
– Был ясный летний день, – сказал аватар. – Все шло как обычно. Я убрал со стола, убрал полностью, что мне несвойственно. Очевидно, я знал, что провожу на работе последний день.
– И что же с вами случилось, доктор Тальяферро? – спросил кто-то в передних рядах.
– Если бы я знал… – Аватар с личностью Тальяферро обладал всеми знаниями, которые смогли загрузить в него системы сбора данных, – всеми, которыми поделился сам Тальяферро. – Но я действительно не имею ни малейшего понятия.
В зале для коллекционеров были книги, посвященные тем событиям, форма экипажа «Поляриса», модели, игры, фотографии капитана и пассажиров. Здесь тоже продавали картину Ормонда: Даннингер, глядящий на сельское кладбище. Несколько продавцов разложили разную одежду с вышитой эмблемой корабля. Меня больше всего заинтересовали четыре книги из личной библиотеки Мэдди, снабженные сертификатом. Я ожидала увидеть труды по навигации и обслуживанию сверхсветовых кораблей, но это оказались сочинения Платона, Тулисофалы, Ловелла и Сима – «Человек и олимпиец». Эта женщина выделялась среди других не только благодаря лицензии пилота и красивой внешности. Не будь цена поистине бешеной, я бы купила эти книги.
У меня сложилось ощущение, что для участников конференции история с «Полярисом» – скорее способ бегства от реальности, чем предмет для серьезных раздумий. Реальный корабль не настолько интересовал их, как могло показаться на первый взгляд. Это происшествие позволяло иначе представить себе вселенную – чуть более таинственной, чуть более романтичной и, может быть, куда менее предсказуемой, чем в действительности. Я сделала вывод: никто из них не верил в «чужой дух», но всем хотелось вообразить, хотя бы на несколько часов, что он мог вмешаться.
Весь вечер состоял из сплошных преувеличений – смесь праздника, псевдонаучных рассуждений и мифотворчества. И со жалений.
Глава 7
Конференция общества «Полярис» дала мне именно то, чего я хотела, – повод отвлечься от рутины и возможность провести прелестный вечер, полный причуд и откровенного бреда. После запланированных мероприятий начались вечеринки, затянувшиеся далеко за полночь. Я вернулась домой перед рассветом, поспала три часа, встала, приняла душ и потащилась в офис. Мне предстояло работать только полдня, и я знала, что до обеда дотяну: только бы не случилось ничего, что требует ясности ума.
Нам продолжали звонить – в основном те, кто не принадлежал к постоянным клиентам: спрашивали, какие вещи с «Поляриса» у нас есть, интересовались ценой, порой делали предложения. Слухи об артефактах уже разлетелись.
Предложенные суммы были очень высокими, даже если учесть утрату экспонатов с выставки. Но когда я сообщила о них Алексу, он лишь рассудительно кивнул.
– Цены станут запредельными еще до того, как все закончится, – сказал Алекс. – Кстати, – он невинно уставился в потолок, не удержавшись от улыбки, – как прошел вчерашний вечер?
– Чудесно.
– В самом деле? И на чем сошлись? Что людей с «Поляриса» похитили привидения?
– Вроде того.
– Рад, что тебе понравилось. – Тут он понял, что я хочу задать ему вопрос. – Спрашивай.
– Ты уверен, что хочешь их оставить? – Я имела в виду китель и бокал. – Мы можем сделать на них хорошие деньги. Гарантированная прибыль за квартал.
– Мы оставим их себе.
– Алекс, сейчас интерес на пике. Да, они еще подорожают, но вряд ли скоро. В ближайшем будущем цена может упасть. Сам знаешь, как это бывает.
– Оставь их. – Он подошел ближе и взглянул на бокал, занимавший почетное место в книжном шкафу.
На следующее утро Си-би-уай сообщила об убийстве маджи. Будто бы его убил собственный сын – ножом, на глазах у охраны.
– Ну и ладно, – заметил Алекс. – Никто не станет по нему горевать.
О том, что маджа мне звонил, я никому не говорила – меня несколько смущали эти светские беседы с чудовищем. Но, узнав о случившемся, я все рассказала Алексу.
– Видимо, ты произвела на него впечатление, – заметил он.
Несмотря ни на что, мне было жаль убитого.
Алекс был хорошим боссом. Я отвечала за повседневную работу, и он предоставлял мне полную свободу, не засыпая указаниями. Бо́льшую часть времени он проводил, принимая клиентов и поставщиков, но всегда старался вытащить меня на неделе из офиса и пригласить на обед.
Через несколько дней после конференции мы отправились в ресторан «На крыше мира у Молли», построенный на вершине горы Маунт-Оскар, самой высокой в окрестностях города. Алекс был вне себя от радости – он только что нашел древнегерманскую угольную печь. Печь стоила целое состояние, а нуждавшийся в деньгах владелец хотел продать ее побыстрее. Обычно мы сводили вместе продавцов и покупателей, но цена была настолько выгодной, что Алекс сам подумывал о покупке.
Целый час мы говорили о печах и европейских древностях. Он поинтересовался моим мнением, и я ответила: конечно покупай, что мы теряем? Решив этот вопрос, мы завели светскую беседу. Обед закончился поздно. Обычно в таких случаях Алекс отвозил меня домой, но в тот вечер мне надо было доделать работу, и мы поехали назад в офис.
Дом, одиноко стоявший на вершине пологого склона, когда-то был сельской гостиницей, приютом для охотников и путешественников, пока его не купил и не перестроил дядя Алекса, Гейб. Бо́льшую часть детства Алекс провел в этом доме – в те времена его почти со всех сторон окружали леса. К северо-западу от дома находится старое кладбище с осыпавшимися могильными камнями и статуями. Мальчишки постарше рассказывали Алексу, что кладбищенские обитатели выходят из могил по ночам.
– Когда меня вечером оставляли одного, я прятался за диваном, – сообщил Алекс.
Совсем не тот Алекс, которого я знала.
Гейб вел долгую борьбу против застройки местности, но проиграл ее. Будучи фанатиком этого дела, он отрицательно относился к соседям, которых становилось все больше с течением времени, и к обширной вырубке леса.
Дом был великолепный – четырехэтажный, с множеством окон, выходящих на реку Мелони, и сдержанным интерьером в стиле прошлого века. В некоторых комнатах имелись устройства виртуальной реальности, в одной стояли тренажеры, еще в одной – стол для игры в сквэббл, и, наконец, специальная комната предназначалась для отдыха и любования протекающей мимо рекой. Несколько комнат предназначались для гостей, еще несколько – для хранения осколков других цивилизаций, которые Гейб привозил из своих путешествий.
Дом был совершенно не похож на соседние особняки – современные, лощеные, рациональные, в которых ни один квадратный дюйм не пропадал впустую. Предельно практичные. Земля за пределами Андиквара стоила дорого, и редкий дом не принадлежал какому-нибудь организованному сообществу. Этот же резко выделялся на фоне остальных и был виден за несколько километров, если подъезжать со стороны города, – естественно, не ночью.
Мы пересекли Мелони, скорректировали курс, снизили скорость и опустились, прошелестев сквозь листву. Прошел примерно час после захода солнца. Луна зашла, но ярко светили звезды. В доме и на посадочной площадке при нашем приближении всегда включался свет, но сегодня везде царила странная темнота.
Алекс встряхнул коммуникатор.
– Джейкоб, – сказал он, – свет, пожалуйста.
Ответа не последовало.
– Джейкоб?
Мы мягко коснулись земли.
– Вряд ли он там, – сказала я, когда смолк двигатель и зажглись посадочные огни скиммера, отбрасывая тени на фасад и боковую стену дома.
Открылись дверцы кабины, и в нее проник прохладный ветерок.
– Оставайся на месте, – сказал Алекс, выбираясь наружу.
Вокруг было полно других домов – совсем рядом с низкой каменной стеной, ограничивавшей владения Алекса с севера и востока. Везде горел свет. Значит, на энергостанции ничего не случилось.
Посадочная площадка находилась в небольшой впадине, откуда видны только верхние этажи. Алекс начал подниматься по склону к входной двери. Я вышла и последовала за ним. Мне никогда еще не доводилось видеть дом погруженным в полную тьму. Воры в наше время почти вывелись, но случается всякое.
– Осторожнее, – сказала я.
Гравий на дорожке хрустел под ногами, слышалось горестное завывание ветра среди деревьев. Поднявшись на крыльцо, Алекс направил на дверь идентификатор, встроенный в перстень. Дверь открылась, но медленно. Энергии явно не хватало.
Алекс протиснулся внутрь. Я поспешно схватила его за руку:
– Не стоит.
– Все в порядке, – отмахнулся он, входя в гостиную. Свет включился на миг, но тут же погас. – Эй, Джейкоб! – позвал искина Алекс.
Ничего.
В окна ярко светили звезды. Я с облегчением заметила, что оригинал картины Сюжанне по-прежнему висит над диваном. Затем я заглянула в кабинет – китель Мэдди был в стеклянной витрине. Бокал с «Поляриса» тоже стоял на своем привычном месте, среди книг. Если бы здесь побывал вор, он забрал бы их в первую очередь.
Алекс пришел к тому же выводу.
– Думаю, Джейкоб просто отключился, – сказал он. – Никаких следов взлома.
– С Джейкобом такое уже бывало?
– Нет. Но искины постоянно отключаются.
На самом деле этого не происходит почти никогда.
Он прошел мимо меня в кухню:
– Подожди лучше снаружи, Чейз. На всякий случай.
Открыв дверцу шкафа, он пошарил в нем и достал фонарь.
Внутренности Джейкоба обнаружились в столовой, в винном буфете. Мигала красная предупреждающая лампочка.
Дом снабжался энергией по лазерному каналу – через тарелку на крыше. Выйдя на улицу, я отошла подальше и посмотрела наверх. Приемника не было. Оказалось, он валяется на земле позади дома. Основание приемника было обожжено: кто-то его срезал.
Я сообщила об этом Алексу и предложила покинуть дом.
– Одну минуту, – ответил он.
Порой Алекс меня раздражал. Я вошла и вытащила его на улицу, а затем позвонила в полицию.
Ответил женский голос:
– Пожалуйста, назовите ваше имя и сообщите, что случилось.
Я сказала, что у нас, скорее всего, побывал вор.
– Где вы сейчас?
– В саду.
– Оставайтесь там. Не входите в дом. Мы уже летим к вам.
Мы наблюдали за входной дверью с безопасного расстояния, держась поближе к скиммеру, чтобы в случае надобности вскочить в него и улететь. Но в доме все так же царила тишина. Через несколько минут в небе показались огни полицейской машины. Звякнул мой коммуникатор:
– Это вы звонили?
– Да.
– Хорошо, мэм. Держитесь подальше от дома. На всякий случай.
Полицейский скиммер завис прямо над нашими головами.
У нас с Алексом уже были разговоры о безопасности офиса. Но воровство стало редким, почти неслыханным явлением, о них никто почти не слышал, и Алекс не очень заботился об усовершенствовании сигнализации.
– Похоже, я получил урок, – сказал он. За двенадцать лет в этих краях случилось два взлома, и он стал жертвой обоих. – Теперь уж точно что-нибудь сделаем.
– Господин Бенедикт, – послышался голос из полицейской машины, – мы просканировали дом. Все чисто. Но вам лучше в него пока не входить.
Полицейские плавно опустились на землю рядом с нашим скиммером. Их было двое – мужчина и женщина, оба высокие, в тщательно отглаженной форме, вежливые. Инициативу взял на себя мужчина, смуглый и широкоплечий, говоривший с легким северным акцентом. Выяснив, что нам было известно, он вошел в дом, и мы стали ждать. Минут через десять нас пригласили внутрь, но велели ничего не трогать.
– Вашу тарелку срезали лазером, – сказал полицейский. – Отключили энергию. Дом сейчас на резервном питании. – Он был средних лет, работал не первый год и явно считал, что граждане могут лучше заботиться о своей собственности, например вложившись в приличную сигнализацию. Это читалось в его глазах. У него были мускулистые руки и густые черные усы. – Мы нашли следы, которые ведут к дороге. Но потом… – Он пожал плечами. – Вероятно, на нем был скафандр. Дальше следов нет.
– Жаль.
– Вы не замечали в окрестностях посторонних? Того, кто вел себя странно?
Ни Алекс, ни я ничего такого не припоминали.
– Ладно. Может, вы осмотрите свои вещи? Давайте выясним, что пропало.
Воры забрали коллекцию меридианских монет – почти двухтысячелетней давности, но не особо ценных – и несколько первых изданий книг. Все остальное, похоже, осталось нетронутым.
Полицейские подсоединили Джейкоба к переносному источнику питания, и его огни загорелись. Алекс активировал искина и спросил, что он помнит.
– Я действительно был отключен? – спросил Джейкоб. – Кажется, я потерял два часа и сорок шесть минут.
– Вскоре после того, как мы ушли, – сказал Алекс.
Искин показал изображения пропавших книг и монет. Полицейские спросили, сколько эти вещи могут стоить, – похоже, они догадывались, как воры могут избавиться от добычи.
– Кто-нибудь проявлял необычный интерес к этим предметам? – озадаченно спросила женщина.
За последний год, насколько мы помнили, монеты видел один Алекс, хотя они лежали на виду в одной из верхних комнат. О книгах знали все, но они тоже не представляли особой ценности.
– Господин Бенедикт, – обратился к Алексу мужчина, – я прав, полагая, что в вашем доме есть драгоценности?
– Есть. Но они на месте, я проверял.
– А что-нибудь еще, интересное для воров?
Алекс задумался:
– Только антиквариат. К счастью, они, похоже, вообще не соображали, что делают.
– Вы хотите сказать, что самое лучшее они не взяли?
– Именно так. Здесь хватает других вещей, которые намного легче унести, чем книги.
В гостиной были кулотская миска и магнитофон из древней Канады, в кабинете – ожерелье, которое в начале века носила Аня Мартен. А еще бокал с «Поляриса» и китель Мэдди. Все на виду.
– Странно, – сказал полицейский.
Алекс пожал плечами:
– Будь они умнее, они не были бы ворами.
Взломщики проникли в дом через заднюю дверь, которую теперь предстояло заменить. Полицейский глубоко вздохнул, изображая вселенскую усталость:
– У вас самый красивый дом в окрестностях, господин Бенедикт. Прямо-таки приманка для воров.
– Догадываюсь.
Полицейский захлопнул блокнот:
– Думаю, это все, что мы можем сделать на данный момент. Если выяснятся новые подробности, о которых нам следует знать, свяжитесь с нами. – Он протянул Алексу кристалл. – Вот копия протокола с номером вашего дела.
Алекс вымученно улыбнулся:
– Спасибо.
– Не за что, господин Бенедикт. Будем держать вас в курсе. Генератор можете оставить себе, пока все не заработает. – Пожелав нам доброй ночи, они вернулись в машину. – Вряд ли вам стоит волноваться, – добавил полицейский. – Они больше не вернутся. Но двери советую держать на запоре.