— Непохоже, чтобы им было весело, — заметил я.
— Посмотрел бы я на вас, окажитесь вы на их месте. Только представьте себе, что вы должны часами неподвижно сидеть перед экраном, думая о каком-то холме или садовой стене.
— А вон те что делают?
— Создают облака в небе. Каждая отдельная группа занята поддержанием конкретного физического объекта.
Лица рабов были хмуры и озабочены.
— Похоже, чертовски трудная работа, — сказал я.
Хенк кивнул.
— Эти адские машины лишают человека воли. Нелегко весь день сидеть перед экраном и думать только о чем положено. И никакой возможности расслабиться. Доктор Ханн нашел способ измерять уровень психической концентрации. А провинившихся жестоко наказывают. Уверяю вас, это совсем, совсем не весело. Лучше нам уйти отсюда, я не могу больше смотреть на это.
6— Как же вы все сюда попали? — спросил я, когда выбрались на свет.
— Большинство завербовали — Смит подбирал себе людей по всей Америке. Некоторые — жертвы космических кораблекрушений. Поначалу здесь не было так ужасно. Мы отдыхали по воскресеньям, а иногда и по субботам. Нам показывали кино, а время от времени Смит даже приглашал какой-нибудь передвижной космический бордель. Я не сказал бы, что мы жили отлично, но все же хотя бы терпимее. Сейчас стало просто ужасно.
Нам предоставляют всего несколько часов свободного времени в день. Ну и время на сон, конечно, ведь если не давать человеку спать, он попросту умрет. А они не хотят раньше времени убивать своих рабов, по крайней мере, пока нас некому заменить. Зато они придумали наказание, с помощью которого могут заставить нас делать все, что угодно. Это настоящая пытка, причем пытка психическая, и от этого еще более жестокая. Они способны заставить человека думать о том, о чем он думать не хочет, и этот кошмар может длиться неделями, месяцами, годами… Но от этого умирают еще быстрее.
Хенк вздохнул. Его опустошенное лицо стало суровым и жестким.
— Когда-то раньше, когда положение с рабами еще не было таким критическим, мы после работы думали о чем хотели. Или даже ни о чем не думали. Я, например, вспоминал родные места. Я родился в штате Мэн, рядом с квебекской границей. Приятно было вспоминать, как по утрам солнце поднималось над вершинами елей, окрашивая весь мир в зеленые и золотые тона. Думал я и о других вещах. Но потом на это просто не оставалось времени.
— А как вышло, что вы не вместе с остальными?
— Мой мозг совершенно выгорел, вот меня и перевели на эту работу. Они считают, что я совершенно не способен к общению. Но я их надул. Мне удалось сохранить способность разговаривать и даже рассуждать. Увы, всех остальных своих возможностей я лишился. Долгие годы работы с машинами доктора Ханна разрушили нейронные связи моего мозга, и в результате большие куски памяти оказались стерты. Раньше я был неплохим математиком, а теперь помню только формулу площади круга: S pi*r^2, да и то не уверен, что она может мне когда-то пригодиться.
— Послушайте, — сказал я, — по-моему, все это просто ужасно. Как только вернусь на Землю, сообщу властям обо всем, что здесь делается, и постараюсь как-то изменить вашу ситуацию.
— Вы серьезно?
— Конечно!
— А кто вам сказал, что вы вообще вернетесь? Пока, конечно, вы — гость Смита. За первые несколько дней он выдавливает из нового человека то немногое, что может представлять для него хоть какой-нибудь интерес.
— А потом?
Но Хенк не успел ответить. Раздались звуки шагов, и из-за холма, поигрывая щегольской тросточкой, появился капитан Лопес в своей защитного цвета форме.
— Мистер Флетчер, вас же просили не заходить в помещение энергетической станции. Хенк, вероятно, забыл о системе скрытых камер, а, Хенк?
Хенк съежился и ничего не ответил.
— Ну что ж, — продолжал Лопес, — теперь вы увидели то, чего вам видеть не следовало. Пройдемте со мной, мистер Флетчер.
Я отступил на шаг и рефлекторно сжал кулаки. Лопес расхохотался. Руку он держал на кобуре и глядел на меня так, будто спрашивал: «Ну что, успеешь ты сбить меня с ног раньше, чем я выстрелю?» Судя по его виду, он был более чем уверен в себе — вероятно, не без оснований. Я поднял руки, показывая, что сдаюсь.
— Очень разумно с вашей стороны, мистер Флетчер. Давайте вернемся в помещение энергетической станции.
Я подчинился. Лопес отвел меня в маленькую комнатку без окон, но зато со стоящим у стены стулом.
— Что вы собираетесь со мной делать? — спросил я.
— Пока ничего. Вы просто подождете здесь, а я посоветуюсь с доктором Ханном и губернатором.
Когда Лопес ушел, заперев дверь, я уселся на стул и стал ждать решения своей судьбы.
7Меня продержали взаперти всего несколько часов. Но эти часы показались мне веками. Я подумал даже, что не стоило сдаваться без сопротивления. В любом случае ничего хорошего мне ждать не приходилось. Меня запросто могли убить, сообщив, что я покинул астероид, и отправить мой корабль дальше на автопилоте. Я был в ловушке.
Наконец Лопес вернулся. Я спросил, куда мы направляемся, но в ответ услышал, что разговаривать запрещено. Пистолет капитан крепко сжимал в руке — понимал, вероятно, что в таком состоянии я способен на отчаянные поступки. Я действительно готов был броситься на него, однако самоубийство в мои планы пока не входило. Может быть, мне еще удастся захватить их врасплох.
Лопес отвел меня в большую столовую — ту самую, где мы обедали в первый вечер. Смит восседал в огромном кресле и выглядел, надо сказать, весьма внушительно. Огромная, как у библейских пророков, борода закрывала всю его грудь. Лицо Смита было непроницаемо и сурово. Вера сидела рядом с ним. Девушка заметно нервничала.
— Садитесь, мистер Флетчер, — сказал губернатор. Голос у него тоже был непроницаемым. — Похоже, вы раскрыли наши семейные секреты.
— Мне очень жаль. Но могу вас уверить, что я не скажу никому ни слова. Это было обычное любопытство.
— Моя тайна слишком важна, чтобы доверять ее постороннему. Я придумал для вас страшное наказание, Флетчер. Но тут моя дочь все рассказала мне.
— Ох, Нед, — вмешалась Вера, — я думаю, не имело смысла скрывать наши планы после того, как ты увидел энергетическую станцию. Тебе стоило чуть-чуть подождать, милый. Впрочем, теперь это уже неважно. Я сказала папе, что мы решили пожениться.
До сих пор горжусь, что ничем не выдал своего удивления.
— Извини, дорогая, — ответил я, — мне очень жаль, что твой отец узнал все таким образом.
И я шагнул к девушке. Она бросилась мне на шею и прошептала в самое ухо:
— Молодец, парень! Соображаешь. Так держать!
— Так вот, Нед, — произнес Смит, — думаю, с этой минуты мы вполне можем перейти на «ты». Зови меня Седриком. Вера сказала мне, что это была любовь с первого взгляда. Что вы, так сказать, сговорились еще в тот вечер, когда ты сюда прилетел. Поэтому — и только поэтому — я решил доверить тебе свою тайну.
Смит поднялся и подошел ко мне.
— Нед, то, что я делаю, очень важно. Не для меня, а для всего человечества. Сейчас я все объясню. Обещай, что никто об этом не узнает.
— Сэр, — воскликнул я, — я буду нем, как рыба! А что тут еще скажешь? В подобных случаях возражать не приходится. Но в душе моей до сих пор остается неприятный осадок.
— Ну что ж, очень хорошо. После обеда я расскажу тебе о своем проекте.
8— А ты молодец — быстро сориентировался, — сказала мне Вера, когда мы остались одни.
— Не понимаю, зачем тебе это нужно.
— Как бы еще я могла тебе помочь? У нас с тобой общие интересы. Ты ведь хочешь выбраться отсюда, верно? Я тоже. Да, я его дочь. Но он слишком уж заботлив. Я провела здесь почти всю жизнь и ужасно хочу на Землю, жить нормальной жизнью, понимаешь? Отец — человек одинокий, вот он и выдумывает тысячи причин, чтобы не отпускать меня. Мне очень жаль его, но я больше не в состоянии здесь оставаться.
— Хорошо, — кивнул я, — договорились. Ты помогаешь мне пробраться на корабль, а я везу тебя туда, куда пожелаешь.
— Чисто деловые отношения. Но пока мы здесь, ты должен прикидываться влюбленным.
— Ты тоже.
Вера как-то странно посмотрела на меня.
— Ну, это я смогу пережить. Ты не так уж и ужасен.
И она быстро выскочила из комнаты.
Седрик Смит родился в Техасской Республике. Там же он поступил на работу на одну из больших текстильных фабрик. Смит оказался прекрасным работником — через несколько лет он был уже вторым человеком на фабрике после владельца, старенького мистера Додса. Когда Лопес де Арагон открыл аргентинский рынок для текстильных мануфактур КША, перед Смитом возникли новые возможности. Он начал собственное дело и построил фабрику в Буэнос-Айресе. Вскоре у него было уже три фабрики, а через пять лет — целая сеть предприятий по всему Западному полушарию. Смит стал очень богат и перебрался в Доминику. Низкие налоги и приятная жизнь привлекали туда деловых людей со всего мира.
Подобно большинству нуворишей, Смит хотел внести свой вклад в историю. Он мог коллекционировать произведения искусства, как это делаю! почти все лишенные таланта богачи. Мог основать несколько библиотек, больниц или даже университетов. Но все это его не привлекало. По природе своей мечтатель, одержимый манией величия, Седрик Смит решил переселиться в космос. К тому времени он уже много лет работал вместе с доктором Ханном над проектом использования психической энергии человека. А в космосе, где не действовали строгие земные законы, им не надо было ни за что отвечать.
Переезд свой Смит организовал с большим шиком. Десять больших кораблей перевезли его имущество в пояс астероидов, где он заранее купил небольшую планетку. Астероид представлял из себя монолитную скалу диаметром чуть меньше десяти миль. Вполне подходящий мир для осуществления задуманного ими с доктором проекта.
Силу тяжести обеспечили, раскрутив астероид с помощью ракет. Воду можно было добывать изо льда, глыбы которого в изобилии встречались в поясе астероидов, а кислород, в свою очередь, нетрудно извлечь из воды. Дом свой Смит перевез прямо с Земли, распилив его на кусочки и собрав заново на новом месте. Вот, оказывается, откуда взялся старинный белый особняк.
Кроме дома Смит привез с собой свою жену Луэллу и маленькую дочку Веру. Луэлла Смит безуспешно пыталась привыкнуть к новой жизни. Но астероиды — не место для женщин. Через два года жена Смита умерла от какой-то неизвестной болезни, доктор Ханн ничем не смог ей помочь.
Вера выросла здесь. Всю жизнь девушка мечтала о далекой Земле и надеялась, что придет день, когда она вырвется отсюда, сбежит от отца с его сумасшедшими экспериментами. Ей до смерти надоел этот крошечный мир, окутанный мрачной тенью уныния и фанатизма.
Но до сих пор вырваться было невозможно. Я был первым, на кого Вера возложила свои надежды.
Я тоже мечтал о побеге. К тому же действительно Вера мне нравилась.
9Мы с Верой бродили повсюду, взявшись за руки, и ворковали, как голубки. Это представление должно было ввести в заблуждение остальных, а нам самим казалось очень забавным. Когда нас никто не слышал, мы обсуждали планы побега. Как выяснилось, дверь, ведущая к шлюзу, за которым стоял мой корабль, была заперта, а ключи находились у самого Смита. Надо было ждать, пока Вера сумеет завладеть ими.
После обеда Смит пригласил меня к себе в кабинет.
— Теперь ты один из нас, Нед, — сказал он. — Сначала, конечно, ты должен будешь пройти испытательный срок, но, тем не менее, я уже считаю тебя своим. Так что давай я покажу тебе, что к чему, и объясню ситуацию. То, что мы здесь делаем, очень важно. Важно не только для нас, но и для всех американцев… да что там! — для всего человечества в целом.
Смит и доктор Ханн были убеждены, что в области психической энергии нас ждут великие открытия. Уже сейчас на Земле вовсю эксперимент тировали с телепатией и телекинезом. Однако все эти опыты обладали одним общим недостатком — в них принимали участие отдельные индивиды. А таким путем, объяснял Смит, большой энергии не получишь. Необходимы объединенные усилия целой команды плюс фокусирующая техника.
Техническую сторону вопроса я просто не понял. Смит пытался рассказать что-то об усовершенствованной доктором Ханном технике компьютерных аттракторов — то есть спиральных узоров, как бы затягивающих разум человека внутрь машины. Специальные счетчики регистрировали активность психических волн, а заодно и показывали надсмотрщикам, не отлынивает ли кто от работы. Ведь эффективность получения психической энергии зависит от объединенных усилий всей группы. Если оставить объект, созданный с помощью психической энергии, без присмотра, он быстро исчезает. В каком-то смысле такие субстанции реальны. Они удовлетворяют всем характеристикам физического объекта и пройдут любую проверку. Тем не менее они принадлежат другому измерению пространства-времени. И если рабы по каким-либо причинам перестают их поддерживать, психообъекты исчезают в этом гипотетическом измерении — четвертом или еще каком. И ключ к этому измерению — все та же психическая энергия.
— Проблема в том, — объяснял Смит, — что мы пока не можем сгенерировать достаточно энергии, чтобы попасть туда. Нам просто не хватает людей. А кроме того, они не заинтересованы в результатах своего труда и потому работают не в полную силу. Но мы все же надеемся получить серьезные научные результаты.
Я вернулся к себе, продолжая размышлять об услышанном. Поздно вечером в комнату проскользнула Вера.
— Я все устроила. Внутренняя система защиты отключена на целый час. Если мы поторопимся, то успеем за это время пробраться на твой корабль и улететь отсюда.
Она схватила меня за руку и потащила за собой.
— Пойдем же!
— Подожди, — сказал я.
— Что такое?
— Перед уходом я должен освободить рабов.
— Господи Боже мой! — воскликнула Вера. — Тебе не кажется, что это уже слишком?
— Ага. Но я обещал.
— Что такое обещание, данное рабу?
— Я всегда держу свое слово.
Двери в комнаты рабов можно было отпереть только с главного пульта. Я заставил Веру отвести меня туда и отключил блокировку. Мне хотелось найти Хенка и сообщить ему об этом, однако времени было в обрез. Рабы смогут и сами обнаружить, что свободны. Я сделал все, что в моих силах. Теперь надо было торопиться.
Мы с Верой пронеслись по коридорам, миновали шлюз и оказались внутри корабля. Я задраил люки и начал готовиться к старту.
И вдруг услышал, как включилась чертова связь и тихий твердый голос Седрика Смита произнес:
— Вы ведь не собираетесь покинуть нас так скоро, Флетчер?
10Я постарался закрыть Веру и повернулся к экрану. Почти в тот же миг на нем возникло изображение губернатора.
— Мне очень жаль, но я тороплюсь, — сказал я ему. — Я как раз собирался сообщить вам, что сильно отстал от графика.
— А моя дочь совершенно случайно не с вами? — поинтересовался Смит.
Черт возьми, я даже не знал, что отвечать — «да» или «нет»
В конце концов я решил, что скрывать правду бессмысленно. Наверняка он и так все знает.
— Я повез ее по магазинам! — воскликнул я в порыве вдохновения. — Вам, небось, ни разу и в голову это не приходило? Молоденькие девушки обожают делать покупки. Я свожу ее на Землю, а через пару недель мы вернемся обратно.
Смит буквально онемел от такой наглости. Воспользовавшись паузой, я отключил магнитные якоря, удерживавшие корабль на поверхности астероида. Мы медленно поплыли в сторону.
— Как мило с вашей стороны, Флетчер, что вы решили взять на себя заботу о моей дочери, — сказал наконец Смит. — Премного вам благодарен. Но знаете, я думаю, что и сам неплохо справляюсь с этой задачей.
Он повернулся к панели управления и нажал на какую-то клавишу. С обеих сторон от моего корабля появились две огромных механических лапы с железными крюками на концах. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что эти штуки успеют схватить нас раньше, чем мы улизнем.
Тут Вера, прятавшаяся до сих пор за креслом пилота, вышла из своего укрытия.
— Ты всегда отравлял мне жизнь! — пронзительно закричала она. — Ни разу не выполнил ни одной моей просьбы, даже когда я была маленькой девочкой! Маму я любила больше, чем тебя, а сейчас даже не могу вспомнить, как она выглядела! Отпусти меня, папа! Разве тебе трудно снять для нас с Недом квартиру где-нибудь в Париже? Ну пап, ну пожалуйста!
Губернатор растрогался — это видно было по его лицу. Однако он довольно быстро взял в себя в руки и ответил:
— Я бы с удовольствием подарил тебе все, что ты хочешь, Вера. Поверь мне! Но я не могу. Пока не могу. Мой эксперимент гораздо важнее отдельной человеческой жизни.
— Ты всегда так говоришь! — крикнула Вера.
— Потому, что это правда. Мне очень жаль, боюсь, что вы не сможете улететь.
— И все-таки мы улетаем, — сказал я. Смит покачал головой.
— Вы совершенно беспомощны. Конечно, вы способны нанести моему астероиду поверхностные повреждения, но, уверяю вас, их легко будете исправить. Я вас поймал.
— Так просто меня не возьмешь, — возразил я. — Корпуса наших кораблей сделаны из очень неплохой стали. Не вижу вокруг ничего, что смогло бы ее пробить.
— А кто вам сказал, что я собираюсь пробивать дыру в вашей жестянке? Есть и другие способы. Например, такое чудо, как электричество. Можно пропустить через ваш кораблик пару миллионов вольт. Я уверен, доктор Ханн поможет мне это организовать. Как вам нравится моя идея, а, Флетчер?
— Вашей дочери это может не прийтись по вкусу.
— Если вы и в самом деле любите Веру, — сказал Смит, — вы, конечно, отошлете ее обратно, не дожидаясь, когда я атакую корабль.
— Никуда я не пойду! — заявила Вера. — Я останусь здесь.