Японец с Кондратом поволокли добычу в дом. Вася, по примеру всех шоферов, где бы они ни служили, в детском саду или в мафии, от происходящего устранился полностью – бродил вокруг машины, попинывая колеса. Упрекать его не следовало – ничего, кроме виртуозной езды и умения держать язык за зубами, в его обязанности и не входило.
Данил влез в машину, достал из бардачка трофей – чуточку неуклюжий на вид ПСС с широкой рукояткой. Выщелкнул обойму. Шесть необычно длинных патронов, больше похожих на винтовочные, седьмой в стволе. Сам он об этой пушке только слышал, но в руках держал впервые. Если верить рекламе, пробивает двухмиллиметровый стальной лист с двадцати пяти метров, на вооружение поступил буквально только что в самые серьезные конторы…
Подошел Кондрат, протянул свой собственный берет, использованный вместо пакета:
– Все барахлишко. Приварили малость, Японец трошки добавляет. Интересного гриба нашли, командир…
Сигареты, зажигалка, ключи, носовой платок перочинный ножик, бумажник… И красное удостоверение.
Федеральный комитет гражданской защиты, следственный отдел. Уполномоченный по особым поручениям капитан Липатов Юрий Павлович. Фотография соответствует. Исполнение – на уровне. Сработано не хуже корочек того волчары, как его, Логуна.
Комитет этот был создан буквально месяца три назад, как слышал Данил – в результате очередных игр в верхах. То ли правительство решило обзавестись собственными преторианцами, то ли в полном соответствии с законом Паркинсона размножились почкованием совершенно другого подчинения структуры. Подробностями Данил как-то не интересовался, просто пробежал сводку. Для его службы сей новорожденный комитет пока что не представлял ни угрозы, ни интереса, потому что функции его, как частенько в последнее время случается с госучреждениями, не вполне еще ясны и самим работающим там. С одной стороны – похоже на дублера «конторы Шойгу», Министерства чрезвычайных ситуаций – ибо вменено в обязанность наводить порядок при стихийных бедствиях и массовых беспорядках, для чего придаются воинские подразделения. С другой стороны, в составе ФКГЗ создан следственный отдел, чьи задачи обрисованы предельно туманно – «содействие правоохранительным и иным органам, контролирующим соблюдение Конституции и законности». Любой иностранный адвокат или политик, столкнувшись у себя с такой конторой, рехнулся бы умом, но в родном Отечестве сходило и не такое.
Что там еще? Ходили слухи, что ФКГЗ создан специально под своего главу, г-на Кучина, успевшего в неполных сорок три года и наследить изрядно, и отметиться в отечественной политической жизни, вроде бы не раз тонувшего, но с завидным постоянством всплывавшего то в Верховном Совете, то в президентской администрации, то в Думе. По этому поводу, как водится, каждая уважающая себя газета публиковала свои собственные версии, расходившиеся с версиями всех остальных сородичей. Дума на ФКГЗ пока что особенно не нападала – коммунисты и жириновцы привычно-занудно талдычили сначала про разрастание репрессивных органов и, как следствие, грядущую отмену выборов, «Выбор России», чисто из принципа, защищал новорожденный комитет страстно, но невразумительно, Явлинский отмалчивался, а депутат Марычев появился в зале с очком от унитаза на шее, символизируя собою нечто апокалипсическое. Потом все единодушно умолкли – видимо, пытались залучить новую политическую звездочку к своему биваку и потому от оскорблений воздерживались. Милиция, ФСБ и прокуратура в частных разговорах сохраняли редкостное единодушие, отзываясь о следственном отделе ФКГЗ кто непечатно-иронически, кто иронически-непечатно. Но на публике представители всех без исключения «силовиков», конечно же, высказывали надежду, что создание ФКГЗ послужит, укрепит и станет залогом…
ФКГЗ тем временем помаленьку креп, выбрасывая щупальца по России, – и Данил уже стал в последние дни задумываться, как бы завести там словоохотливого собеседника, но дальше раздумий дело пока не пошло за отсутствием четких указаний. И вот, изволите ли видеть – впервые довелось лицезреть…
Он положил в карман удостоверение и пистолет, направился в дом. Японец сидел на стуле и жадно курил. Пленник валялся тут же, чуть постанывая.
Данил, помня цирковые номера в машине, уселся подальше, распорядился:
– Пристегни-ка его за целую руку… ага, хоть к батарее. Не перебрал?
– Да ну, – фыркнул Японец, перещелкивая наручники. – Вломили чисто символически, чтобы не строил из себя и расстрельными статьями не пугал…
– Иди погуляй, – сказал Данил. – И за эфиром последи…
Когда Японец вышел, он переставил стул поближе, присмотрелся и сказал:
– Сомлевшую институтку не изображайте, ресницы дрожат…
Пленный открыл глаза, облизнул губы:
– Дайте воды.
Данил принес из соседней комнаты завалявшуюся в шкафчике бутылку «Пепси», открыл об угол стола, подсунул горлышко к губам. Поинтересовался:
– Сигарету дать, или мы с гонором?
– Дайте.
Терпеливо подождал, пока тот, склонившись к батарее и неловко держа сигарету прикованной рукой, посмолит до фильтра. Повязка промокла багровым пятном, но кровотечение, похоже, остановилось. Данил все же наложил сверху еще несколько слоев бинта – готовый к любым неожиданностям и отложив оба пистолета, трофейный и свой, так, чтобы пленник до них ни за что не смог дотянуться.
– Пуля наружу не прошла, – сказал он. Скверно, к врачу бы надо…
– Благодарю за гуманность.
– Я это к тому, что так и руку потерять можно, – сказал Данил. – Хотя в вашем положении не о руке стоит думать… Какими это расстрельными статьями вы моего парнишечку пугали?
Незнакомец открыл рот… и не сказал ни слова.
– Прелестно, – сказал Данил, невольно усмехнувшись. – Пикантненькое положеньице, а? Если удостоверение у вас поддельное, придется лепить на ходу легенду… или пользоваться заготовленной, что, откровенно говоря, столь же проигрышно. А если удостоверение настоящее, возникает куча вопросов – но ситуация ваша от этого отнюдь не улучшится… Как в сказке. Направо пойдешь – зарублену быть, налево – быть задавлену… Интересно, вы предполагали, что я могу вас сдавать? Ну? Молчать будем?
Нет, этот загадочный хмырь боялся, конечно. Глупо думать, будто профессионалы начисто лишены страха. Но держался он, надо отдать должное, хорошо. Не скулил и не действовал, молча ждал.
– Ну? – спросил Данил. – Мне что, повторять затрепанные штампы из всех шпионских романов подряд? Я в вас чую профессионала. Именно потому не расположен терять время. Нет у меня возможности разрабатывать вас по науке, завлекать в словесные лабиринты, логические ловушки подсовывать… Вы самим своим существованием даете мне ниточку. Я по ней пойду и без вас. Эти дураки, которых вы опекали, сейчас с перепугу наделают кучу глупостей… Останется только отслеживать. Мои ребята, повторяю, ничуть не озабочены будущим вашим появлением по ночам в виде тени отца Гамлета… Видите ли это мой город. А вы здесь – гастролер, что бы у вас там ни маячило за спиной. Есть два фундамента – идея и деньги. Идеи у вас я что-то не просматриваю, а деньги утопленнику без надобности. Коли уж впутались в наши игры, законы знаете, – он хлопнул себя ладонью по колену. – Это все. Больше я длинных речей закатывать не буду. Дальше у нас пойдет так – короткие вопросы и короткие ответы. Я кончил. Дикси. Хау.
Закурил и спокойно ждал.
– Боюсь, я тоже прибегну к шаблонам, – сказал пленник (капелек пота на лбу у него заметно прибавилось). – Вы за это поплатитесь. И довольно быстро.
Данил пожал плечами, встал и вышел не спеша. Заглянул в кабину, покопался в бардачке. Отыскал короткие пассатижи с затянутыми в красную пластмассу ручками, подал Кондрату и показал указательный палец.
Оба, Кондрат и Японец, торопливо направились в домик. Данил сказал:
– Васенька, прогуляйся назад к магистрали, посмотри, тихо ли…
Вася сговорчиво кивнул и, ускоряя шаг, почесал по заросшей высокой полынью дороге…
Данил вернулся в дом. Указательный палец у пленника был на совесть замотан бинтом, скорее красным, чем белым.
– Ну? – спросил Данил, усаживаясь, закуривая, но сигарету собеседнику уже не предлагая. – Ведь подохнешь… Между прочим, мы этот идиллический домок неделю назад прибрали к рукам, так что нас тут искать не станут…
Брехня, конечно. Могут нагрянуть и сюда. Вася, конечно, поставит сейчас шумовую гранатку с натяжкой поперек дороги, у них будет время приготовиться, а из-за этих стен обороняющихся можно выковырять разве что гранатометами РПГ, каких даже «махновцы» с собой не возят. Подмога, если что, примчится быстро, но ему-то нужна информация, а не победа в очередной перестрелке…
– Ну ладно, – он встал, расчетливо медленно повернулся к двери. – Два яйца минус одно яйцо…
– Стойте… Я офицер ФКГЗ. Удостоверение подлинное.
– Стойте… Я офицер ФКГЗ. Удостоверение подлинное.
– Ну, и что мне с того? – спросил Данил, не садясь. – Если вы честный сыскарь – так мы-то злобные гангстеры… Тут у вас и вовсе ни единого шанса. А вот если вы параллельно еще и криминалом промышляете – глядишь, и найдется кое-что для торга…
– Где гарантии?
– Боже, какие пошлости… – покривился Данил. – Ну, напишу я вам сейчас гарантии на гербовой бумаге с водяными знаками – много они помогут? – Он положил на стул диктофон и нажал клавишу. – Вот ваша гарантия. Есть такая профессия – свидетель. Мне не вы нужны, а кое-кто покруче.
Кажется, он удивился всерьез:
– Вы что, намерены…
– Мы честные коммерсанты, – сказал Данил. – А в том, что приходится вербовать свидетелей такими методами, не особенно и виноваты. Не мы же первыми начали… Короче, будете свидетелем.
– А потом – такое же озерцо?.. Утопите?
– Зато появляется шанс, – сказал Данил. – С языком на запоре нет ни одного. Нынешние ваши царапины еще удастся как-то объяснить городу и миру, а вот кусок резаного мяса я и впрямь не рискну предъявлять Фемиде, придется кончать… Имя у вас настоящее?
– Да.
– Липатов Юрий Павлович… Где допрежь коптили небо?
– Закавказский военный округ. Особый отдел. Потом – частное сыскное. Комитет.
– Логун тоже под своим именем?
– Да.
– И тоже приписан к вашей столичной конторе?
– Да.
– На вокзале двоих мочили из вашей пушки?
– Нет, это Логун…
– Но петардочку-то вы рванули?
– Я.
– А кто положил журналистку?
– Логун.
– Ну, это-то мы потом проверим… – подумав, сказал Данил. – Кто напал на прииск? Быстро! Не думая!
– Люди Беса. У него хватает отслуживших…
– Знаю. Вы или Логун там были? Ну!
– Были…
– Цель?
– Бес хотел, чтобы мы ему помогли. За его услуги. Он целит на ваш рудничок…
– Кто работал против нас провокацию в Байкальске?
– Логун и его тамошние контакты.
– А Куала-Джампур?
– Это уже помимо нас…
– Цель?
– Я не…
– Цель, сука!
– Вас нужно было отсечь от Байкальска…
– Зачем?
– Не знаю! Не знаю, вы! Я пешка, понятно вам? Пешка под компроматом! Логун тоже на крючке, но он – доверенное лицо…
– Чье?
– Не знаю. Кто-то в Москве…
– Ваш? Комитетский?
– Представления не имею. Таких вещей лучше не знать…
– Местное управление ФКГЗ тоже в игре?
– Нет. Но приказы Логуна исполнять обязаны. Такой метод иногда гораздо надежнее…
– Верно, – согласился Данил. – Они знают, что вы крутите роман с Бесом?
– Да. Но у них приказ из столицы – ничему не удивляться.
– Откуда у Логуна удостоверение ФСБ?
– Выдали в Москве. По согласованию, вполне легально…
– Где сейчас Логун?
– В Байкальске. Не знаю зачем. Он меня оставил приглядывать за Бесом… – Липатов поморщился, но определенно не от боли. – Задал задачку. Этим троглодитам ничего нельзя объяснить логично… Я их уговаривал хотя бы подождать до рынка, проверить девочку по дороге… Не послушали. Вот что, меня и в самом деле могут искать…
– Кто швырнул ментам компромат на Глаголева? Логун?
– Да.
– Кому, Бортко?
– Выше. Но Бортко в курсе.
– Зачем?
– Глаголев лезет поперек дороги, возможно, там все гораздо запутаннее, и этот его чухонец глядит на сторону… Есть такие подозрения, за белесым хвост еще с Германии…
– Компромат серьезный?
– Левая реализация военного имущества, – Липатов усмехнулся. – Букет собран вонючий, но загвоздка-то в том, что – недоказуемо… Документов нет, а свидетели…
– Хватит об этом. Следующий ход Беса?
– Наезжать на вас до упора, пока нет Логуна.
– Чем его держит Логун? Ну!
– Обещал поделиться…
Данил наклонился к нему, приблизил лицо:
– Чем? Рвать буду клочьями! Чем делиться? Кладом?
– Да.
– Громче! Полным ответом! Что Логун обещал Бесу?
– Поделиться кладом…
– Где клад?
– Не знаю. У меня такое впечатление, что и Логун не знает точно. А знать ему хочется… Не из одного рвения гонялся за Буддами…
– Это в Шантарской области?
– Скорее в Байкальской.
– И его еще не взяли?
– Во всяком случае, не вывезли…
– Когда вернется Логун?
– Дня через три.
– Что знают о нем в ФСБ?
– Что он разрабатывает здешних мафиози.
– Беса или?
– И Беса, и вас.
– Помогают?
– С превеликим скрипом. Поят чайком, но дело не движется.
– А у ментов он светился?
– Нет.
– Кто привез сюда Есаула, вы?
– Да.
– Если в ментуре вы не светились, как же выцарапывали Есаула из СИЗО?
– Это по-левому. Через каналы Беса.
– Он что, и в самом деле намерен делиться с Бесом? Логун, я имею в виду?
– Не задавайте идиотских вопросов. Такие вещи решают наверху. А для них Бес – не более чем использованный презерватив.
– Логуну сообщат о том, что с вами стряслось?
– Кто? – поморщился Липатов. – Беса он на свои байкальские связи не выводит…
– А связи у него там хорошие?
– Да, ему передали кого-то москвичи…
– Вас будут искать местные сослуживцы?
– Вряд ли.
– Где Спаровский?
– Не знаю. Где-то в бегах.
– А Юлия?
– Аналогично.
– Елагиных что, убрали?
– Не знаю, это шло мимо нас, в столице своя группа…
– Где клад?
– Я же говорил уже…
– Что он такое, этот клад?
– Золото. Подробностей не знаю. Но много…
– А Логун знает?
– Мне он не докладывал…
Разговор стал чуточку терять темп – Данил, в принципе, узнал кое-что полезное, а для вдумчивой разработки не время и не место. Для этого есть эскулап, а у эскулапа – препаратики. Да и этот оглоед, чего доброго, и впрямь кровью истечет…
– Играем честно, – сказал он. – Сейчас поедем в город, устроим вам и врача, и койку с пайкой. Только по дороге не дергаться, а то получится неопознанный труп…
– Может, вам бросить это дело? – спросил вдруг Липатов.
Данил коротко, зло хохотнул.
– Я серьезно. По-моему, в игре о-очень большие люди…
– Как говорит один мой знакомый цыган, даже большим ртом надо откусывать понемножку, а то подавишься…
Глава пятая Визиты по-шантарски
– И все-таки, простите, ничего вы мне этим не доказали, – покачал головой Каретников, бывший майор КГБ, а ныне – начальник контрразведки АО «Интеркрайт», выключил диктофон, отодвинул. – Те же общие фразы. Ничего он толком не знает, ваш Липатов. Пешка. В конце концов они тоже могут поверить в обманку…
Данил усмехнулся:
– Помните, что такое катахреза?
– Да. Сочетание логически несовместимых понятий.
– Вот у вас и получается катахреза, – сказал Данил. – Либо Логун, а с ним и Липатов попались на обманку, либо Липатов м а л о з н а е т. Не совмещается.
– Да, верно. Голова забита сегодняшним взрывом… Куда вы его дели?
– В «кремлевку», – ухмыльнулся Данил. – Пулю Николаша уже вынул с присущим ему мастерством, глядишь, через сутки попробуем кое-какую химию, после которой трудно врать…
– А он у вас не сдохнет? – напрямую спросил Каретников. – Дело тонкое…
– Ну, я в Николашу верю, – сказал Данил… – Максим, вы догадываетесь что ложится на ваши хрупкие плечи вдобавок ко всем заботам?
– Еще бы, – уныло сказал Каретников. – Разработка местного управления ФКГЗ, кошке ясно… Но…
– Это не погоня за мифическим кладом, – сказал Данил. – Это вполне закономерные контрразведывательные мероприятия. Коли уж к нам приклеились ребятки из оттуда, мы просто обязаны принять должные меры…
– Я понимаю. Будет сделано.
– Как по-вашему, он не врет насчет тактики «одинокого волка»?
– По-моему, нет, – сказал Каретников. – Тактика выгоднейшая. Местное управление обязано не удивляться любым их курбетам – все покрывается магическими словами «оперативная разработка». А люди, используемые вслепую, гораздо надежнее, если вдуматься. Боевик с автоматом может дрогнуть, испугаться, передумать, напиться, проболтаться… Зато непосвященный солдатик, которому показали на вас пальцем и рявкнули: «фойер!», без всяких колебаний сделает из вас сито в мелкую дырочку и будет ждать медали.
– Вот и у меня мысли идут тем же зигзагом… – проворчал Данил. – В конце-то концов, есть клад или нет, кровь из нас пьют давно и всерьез. И все же… Это не а п п а р а т.
– Да уж, – кивнул Каретников. – Вы, извините, некоторых нюансов не замечаете, потому что четверть века проболтались западнее Урала, а я как был чалдоном, так и остался. Это типично московский стиль: самоуверенная, развязная и заносчивая столичная шпана, свято полагающая, что здесь обитают папуасы, с которыми можно не церемониться.
– Оставьте «шовинизьму», – сказал Данил. – Между прочим, действует эта шпана вполне профессионально. Единственный провал у них потому и произошел, что связались с нашими папуасами, и «махновцами»…