— Твоя правда. Мне и самому не следовало бы забывать, что я родился и вырос в Кеттари и первые триста лет своей жизни имел смутное представление о кораблях. Все-таки нет ничего хуже привычки… У тебя есть еще какие-то неотложные вопросы, Макс? Или мы можем подниматься на борт?
— Можем, наверное, — вздохнул я. — Вечно так: как только вы предлагаете мне задавать любые вопросы, они тут же вылетают из моей головы, все до единого.
На борту «Фило» царила неописуемая суета. Меня она немного раздражала, но в то же время приятно бодрила.
— О, еще одной начальственной задницей стало больше в моем неблагонадежном корыте. Ну и здоров ты спать, сэр Макс! Ничего, теперь скоро отчалим, лучше поздно, чем слишком поздно, — на ходу выпалил сэр Анчифа Мелифаро.
Бравый капитан «Фило» пронесся мимо меня на такой скорости, что даже его шустрый младший братец мог бы позавидовать. Удивительно, как он умудрялся не наступать на длиннющие концы пестрой шали, которой была повязана его голова.
— Идем, поищем Кофу и вашу каюту заодно, — вздохнул Джуффин. — Честно говоря, я уже готов начать извиняться перед вами обоими. Шикка, конечно, самое быстроходное судно нашего Мира, но и самое неудобное. Здесь здорово качает. А уж одна каюта на двоих — это выше моего понимания! Бедняга Анчифа гостеприимно уступил вам свои собственные хоромы. Подозреваю, ему самому придется спать где-нибудь в трюме. Словом, я чувствую себя законченным злодеем!
— Правильно делаете, Джуффин, — откуда-то из темноты отозвался сэр Кофа. — С чего вы решили, что на Уандук нас должен доставить именно Анчифа?! Он, конечно, отличный капитан и кровно заинтересован в успехе нашего предприятия, но я бы предпочел отправиться в путь на нормальном комфортабельном бахуне. Ну, пришлось бы добираться до Капутты на дюжину дней дольше — подумаешь!
— Просто мне показалось, что так будет правильно, — объяснил Джуффин. — Уж если Анчифа заварил эту кашу с куманцами, значит, он должен принимать непосредственное участие в наших попытках ее расхлебать. Есть одно правило, которое я стараюсь соблюдать во что бы то ни стало: всякое дело должно быть доведено до конца тем, кто его начал. Обычно это работает. Так что поверьте мне, Кофа, с Анчифой ваше путешествие пройдет гораздо удачнее, чем с кем-либо другим. Хотя, конечно, комфорт вам в ближайшее время не светит.
— Ну, я-то опытный путешественник. Но что будет делать этот бедный мальчик? — Кофа открыл перед нами дверь, ведущую в совсем крошечную, никак не больше пяти-шести квадратных метров, каюту. — Вы не забыли, что сэр Макс совмещает службу в Тайном Сыске с обязанностями царя народа Хенха? — весело спросил он. — А вы вынуждаете царскую особу путешествовать в таких суровых условиях. Учтите, Джуффин, это пахнет международным скандалом.
— Не пахнет! — объявил я, усаживаясь на мягкий войлочный пол. — Мне здесь нравится. Пока, во всяком случае. Не переживайте, Кофа, в свое время я жил в комнате, размеры которой не слишком превосходили площадь этой каюты, и был почти уверен, что это — на всю жизнь. Так что потерплю. Лишь бы вы не выбросили меня за борт, устав от моего общества.
— Ничего, на такой случай у меня имеется неплохое снотворное, — успокоил меня Кофа. — Остается понять, что лучше: подсыпать его тебе или принять самому.
— Разделите пополам, — предложил Джуффин. — Если учесть, какая качка вам предстоит, это — самое разумное решение.
— А где наш пленник? — спросил я. — Это, конечно, неплохо, что в каюте нас будет двое, а не трое, но куда вы его подевали, Кофа?
— Упаковал и спрятал в трюме, — невозмутимо ответил тот. Посмотрел на мое ошеломленное лицо и рассмеялся. — Ну а чего ты ждал, мальчик? Хочешь, чтобы я положил его к тебе под одеяло? Могу устроить.
— Спасибо, обойдусь. Но все-таки класть в трюм живого человека… Это не слишком?
— Нет, в самый раз, — холодно сказал Кофа. — Не такой уж он живой, между прочим.
— Сэр Кумухар Манула сейчас мало чем отличается от какого-нибудь тюка с тряпьем, — объяснил Джуффин. — Он не просто спит и ничего не чувствует, он еще и неуязвим, как неуязвим всякий неживой предмет. Он не может ни ушибиться, ни подхватить простуду — ничего в таком роде. Так что все в порядке.
— А как, кстати, мы будем приводить его в чувство? — спросил я.
— Элементарно. Один твой Смертный Шар, соответствующий приказ — и все будет в порядке. Кстати, тебе не стоит торопиться с этим фокусом. Если слугам халифа будет сказано, что только ты можешь привести пленника в чувство, ваши шансы получить аудиенцию во дворце сразу же возрастут. Ни один куманец в здравом уме не откажется поглазеть на настоящие угуландские чудеса — а чем Его Величество Нубуйлибуни цуан Афия хуже прочих?
— Ясно, — улыбнулся я. — А там… Одним Смертным Шаром больше — и дело в шляпе.
— Надеюсь, что так, — кивнул Джуффин. — Ладно, господа, у меня куча дел и при этом ни единого заместителя. Один пускает слюни над шкатулкой Гравви, другой внезапно решил проветриться… Так что я, пожалуй, пойду. Приятного путешествия.
С этим словами шеф развернулся и покинул каюту. Тихо скрипнули старые доски палубы, и мы с Кофой остались одни. Мне стало немного грустно и неуютно. Слишком уж быстро все случилось.
— Не переживай, мальчик, — улыбнулся сэр Кофа. — Этот хитрый Кеттариец суеверен, как какой-нибудь запуганный чудесами Младший Магистр древнего Ордена. Он просто старается обмануть судьбу, всем своим видом показывая, что ничего особенного не происходит. Настоятельно рекомендую тебе поступить так же — проверенная примета! Считается, что дура-судьба вполне может купиться на эту нехитрую уловку и не заметить, что мы пытаемся с нею поспорить. Оно и к лучшему. Нам с тобой сейчас действительно не стоит привлекать к себе ее внимание.
— Ясно, — вздохнул я. — Кстати, я все хотел вас спросить, вы взяли с собой свою «полевую кухню»?
— Разумеется. Неужели ты надеешься, что я буду с тобой делиться?
— А зачем в противном случае я бы ввязался в это дурацкое мероприятие? — рассмеялся я. — Поначалу я наотрез отказался покидать Ехо, и только когда Джуффин пообещал, что меня будете сопровождать вы, я изменил решение, поскольку понял, что у меня есть шанс.
— Ладно уж, не подлизывайся, — проворчал Кофа. — Может, и поделюсь. Жизнь человеческая — удивительная штука, еще и не такие чудеса случаются.
А через полчаса я стоял на палубе «Фило», захлебываясь холодным речным ветром. Оранжевые огоньки Портового квартала гасли, скрываясь за перламутровой дымкой вечернего тумана. Небо на горизонте переливалось всеми оттенками пурпура — где-то там вовсю праздновали наступление нового года многочисленные обитатели Замка Рулх, во главе с Его Величеством Гуригом Восьмым. «Фило» несся по темной воде Хурона, легкомысленно подпрыгивая среди волн. Путешествие началось, и теперь я уже точно не мог ничего изменить. Оставалось только смириться, расслабиться и наслаждаться новой страницей собственной занимательной биографии. Именно так я и сделал. Теххи была совершенно права.
— Ты умудрился отыскать единственное место на палубе, где твоя задница не совсем уместна, сэр Макс, — бодрой скороговоркой сообщил невесть откуда взявшийся Анчифа.
На мое плечо опустилась рука, удивительно тяжелая для такого изящного парня.
— У меня есть традиция праздновать начало каждого нового плавания, стоя именно на этой скрипучей доске, — объяснил он. — Здесь есть одно неприметное пятно, след от крови бывшего хозяина моей шикки. В свое время мне пришлось собственноручно его прирезать, в противном случае этот коварный укумбиец устроил бы ревизию моих внутренностей. А ты как раз стоишь на этом самом пятне.
— Могу подвинуться, — миролюбиво сказал я. — Или ты предпочитаешь, чтобы я вовсе сгинул?
— Да нет, — улыбнулся Анчифа, — просто переместись на шаг влево, и все. Оставайся, сэр Макс. Мы вполне можем отпраздновать начало пути вчетвером.
— Вчетвером? Но нас же здесь только двое. Или ты ждешь кого-нибудь из команды?
— Нас уже четверо, парень. Ты, я, старик «Фило» и Хурон, — совершенно серьезно объяснил Анчифа, извлекая откуда-то из глубоких недр своего кожаного лоохи здоровенную бутылку. — Это «Полуденная Прохлада», гордость винных погребов Ордена Семилистника. Такое вино не достанешь ни за какие деньги, но отец за особые заслуги перед Соединенным Королевством получил разрешение Короля раз в год покупать несколько бутылок у самого Магистра Нуфлина. Что не мешает старому пройдохе Мони Маху брать с бедняги Манги втридорога!
— Очень на него похоже, — рассмеялся я. — Но оно того стоит, я полагаю.
— Еще бы! — тоном знатока подтвердил Анчифа, протягивая мне бутылку. — И имей в виду, сэр Макс, нам с тобой — только по глотку, остальное предназначено для «Фило» и Хурона. Знаешь, какие у них бездонные глотки!
— Могу себе представить.
Я бережно взял тяжеленную бутылку, отпил один глоток. Вообще-то гурман из меня тот еще, но на сей раз даже меня проняло. Никогда не думал, что вино может быть таким вкусным! Анчифа с интересом покосился на мою ошалевшую рожу, одобрительно кивнул, отобрал бутылку, сделал здоровенный глоток — я до сих пор не понимаю, как ему удалось не захлебнуться! — и изо всех сил грохнул бутылкой о борт корабля. Осколки толстого стекла полетели в разные стороны, один из них впился в мою щеку. Часть драгоценного вина неопрятной лужей растеклась по палубе, часть благополучно смешалась с темными водами реки.
— Смотри! — Анчифа потянул меня за полу Мантии Смерти.
Я поневоле отвлекся от ощупывания пострадавшей физиономии и уставился в темноту. Впрочем, ничего особенного я так и не разглядел, как ни старался.
— Ты не туда смотришь, — настойчиво теребил меня Анчифа. — Смотри на пену, только поторопись, скоро ничего не будет видно.
Я послушно уставился на прозрачные клочки белесой пены. В какой-то момент мне показалось, что они похожи на буквы, написанные крупным, но корявым почерком первоклассника. Я так и не успел разобрать составленное ими слово — надпись быстро расползалась у меня на глазах, через несколько секунд клочки пены окончательно утратили сходство с буквами.
— Ну как, успел что-то разглядеть? — спросил Анчифа.
— Похоже на какие-то буквы, — нерешительно ответил я. — Но я не успел прочитать…
— Хурон сказал мне спасибо. Он всегда пишет мне одно и то же. Просто «спасибо». Я чуть последнего ума не лишился, когда это случилось впервые. Решил, что померещилось, но на следующий раз все повторилось. А теперь я уже и не представляю, что может быть как-то иначе.
— Ну и дела! — восхитился я. — Впрочем, на месте Хурона я бы тоже предпочел остаться вежливым. Чего только не сделаешь ради такого замечательного напитка!
— Ага, — подтвердил Анчифа. Посмотрел на меня и неожиданно рассмеялся.
— Ты чего? — удивился я.
— Глядя на твою рожу, можно решить, будто мы только что побывали в какой-нибудь переделке, — объяснил он. — Когда ты успел заработать это украшение на щеке?
— Твоя работа, между прочим. Лихо ты бьешь бутылки, сэр капитан!
— Есть такое дело, — подтвердил он. — Между прочим, разбить такую толстенную бутылку действительно надо уметь… Так тебя поцарапало осколком?
— Ну да, не брызгами же! — буркнул я, осторожно ощупывая неприятно саднящую царапину.
— Это хорошая примета, Макс. Очень хорошая! — Анчифа так обрадовался, что я невольно заулыбался в ответ.
— Ну, если хорошая, тогда ладно. Пусть будет.
— Знаешь что? Раз уж так вышло, тебе непременно нужно потереться щекой о палубу, — посоветовал Анчифа. — Если ты угостишь старика «Фило» своей кровью, он решит, что теперь ты его близкий родственник. И тогда тебя совсем не будет укачивать, даже после того, как мы выйдем в море. Когда кто-нибудь из новичков приползает ко мне на карачках и вопит, что готов скормить свою пропащую задницу голодным рыбам, лишь бы не оставаться на этой вертлявой лоханке, я заставляю его угостить «Фило» несколькими каплями своей крови, и все как рукой снимает. У этого красавца свои причуды, а поскольку в море он настоящий хозяин ситуации, лучше делать, как он хочет.
Я подозрительно покосился на Анчифу. Вообще-то, от его слов здорово попахивало дурацким розыгрышем, вполне во вкусе сэра Мелифаро-младшего. Но капитан выглядел серьезным, как какое-нибудь медицинское светило в конце продолжительного консилиума. Я рискнул поверить ему на слово и послушно улегся на палубу. Прижался раненой щекой к холодному, влажному дереву, и мне тут же стало тепло и спокойно, словно бы я вдруг вернулся домой и забрался под меховое одеяло Теххи. Удивительно приятное чувство.
* * *— Эй, сэр Макс, ты что, заснул? — Анчифа нетерпеливо потряс меня за плечо. — Вот уж не думал, что ты можешь уснуть на голой палубе. Да она еще и мокрая к тому же.
— С чего ты взял, что я заснул? — удивился я.
— А что прикажешь думать, если человек ложится на палубу и чуть ли не четверть часа валяется, как пьяный покойник?
— Четверть часа? — изумился я.
— Почти, — подтвердил он.
— Мне показалось, что прошло всего несколько секунд.
— Ну, значит, ты действительно заснул, — усмехнулся Анчифа. — Вот теперь я верю, что ты такой грозный колдун, как рассказывает мой братец. Я только не могу понять, в чем, собственно, заключалось само чудо: в том, что ты так лихо напился с одного глотка, или в том, что так быстро освоился на моем корабле?
— Никаких чудес, просто я действительно хочу спать. Пожалуй, продолжу это увлекательное занятие в своей каюте, — зевнул я. — Доброй ночи. И спасибо за твои хорошие приметы, сэр Анчифа.
— Пожалуйста. Между прочим, без хороших примет я бы уже давным-давно лежал на дне Укумбийского Моря или какого-нибудь другого водоема, — совершенно серьезно сказал он.
Я действительно отправился в каюту и с удовольствием вытянулся на непривычно узком, но очень мягком толстом ковре, которому предстояло какое-то время считать себя моей кроватью.
— Ты что, неужели спать собрался? — удивился Кофа. — Между прочим, ты рискуешь пропустить первый ужин на борту «Фило».
— Ну и Магистры с ним, с ужином, — отмахнулся я, с головой укрываясь одеялом. — Хоть здесь я наконец-то высплюсь, сбылись мои мечты!
Я исполнил свою угрозу. Закрыл глаза и без сожалений покинул этот прекрасный Мир. Мне приснилось, что мы с «Фило» сидим в «Обжоре Бунбе», и корабль сэра Анчифы Мелифаро совершенно серьезно заявляет, что мы вполне могли бы перейти на «ты», как и положено хорошим приятелям.
* * *Проснувшись на следующее утро, я обнаружил, что без моего непосредственного участия произошло целых два выдающихся события. Во-первых, шустрый «Фило» уже благополучно миновал устье Хурона, пожелал счастливо оставаться высоким каменным башенкам вольного города Гажина и вышел в залив Гокки. А во-вторых, мое жизнерадостное пожелание хорошего утра досталось мрачному худощавому типу с длинным породистым лицом и несносными манерами тапмлиера в изгнании — выездной версии сэра Кофы, уже хорошо знакомой мне по совместному путешествию в Ландаланд. Заклятие его покойного папочки, безумного чародея Хумхи Йоха, как всегда, утратило свою силу вдалеке от Сердца Мира. Теперь мне предстояло иметь дело с так называемым настоящим Кофой. Впрочем, в прошлый раз мы с ним, хвала Магистрам, поладили.
— Прими мои поздравления, ты проспал не только ужин, но и завтрак, — сварливо сообщил он, раскуривая трубку. — Впрочем, я бы назвал это событие величайшей удачей твоей жизни. Но если хочешь соскрести остатки пригоревшего дерьма со стенок общего котла, добро пожаловать в камбуз. Думаю, наш гостеприимный капитан будет рад доставить тебе это маленькое удовольствие.
— Магистры с ним, с котлом, как-нибудь обойдусь… А где здесь умываются? — спросил я.
— О, это очень хороший вопрос! Можешь себе представить, у этого бездельника Анчифы хватило ума пристроить к своей каюте ванную комнату. Ну, ванную — это слишком смело сказано, но там имеется ржавый умывальник и даже вполне комфортабельный сортир. Так что благодари небо, мальчик, тебе не придется справлять нужду прямо на корме.
— И где сие чудесное место?
— Здесь.
Кофа указал пальцем куда-то за мою спину. Я обернулся и увидел дверцу, почти незаметную на фоне темной обшивки. Она оказалась такой низенькой, что мне пришлось пролезать в ванную чуть ли не на четвереньках. Но, очутившись там, я был вознагражден за свои мучения. Пресловутый ржавый умывальник оказался отнюдь не ржавым, и даже не совсем умывальником, а чем-то вроде сидячей ванны. В свое время мне довелось пару лет прожить в доме, где к моим услугам было нечто в таком роде. И ничего, выжил как-то.
Через четверть часа я вернулся в каюту, ощущая себя почти новорожденным, и приступил к следующему пункту программы. Давненько мне не доводилось по-настоящему экспериментировать со Щелью между Мирами! Правда, время от времени я сую загребущую свою руку в первое попавшееся укрытие, чтобы извлечь оттуда пачку сигарет, поскольку мне до сих пор так и не удалось ни привыкнуть к противному травяному привкусу местного табака, ни окончательно бросить курить. Но ничего более экстравагантного я уже давненько там не нашаривал.
А сегодня мне предстояло угостить себя хорошим завтраком. После того как Кофа описал ситуацию на камбузе, у меня пропало всякое желание туда заходить.
— О, а я и забыл, что в твоем распоряжении кухни и кладовые всех Миров! — Кофа с интересом наблюдал, как я прячу свою всемогущую верхнюю конечность под собственное одеяло.
— Будем надеяться, что так оно и есть, — сказал я, с удовольствием отмечая, что рука почти сразу онемела и как бы вообще перестала существовать — верный признак, что я еще не утратил свои благоприобретенные навыки. — Если уж вам так не понравилось на камбузе…