— Более ослепительную девушку я вижу перед собой! — нетерпеливо перебил его Феликс. — А какая она, водяная?
— Поверь ему, — сказала Лианна, — до пояса берегиня очень красива. Но вот вид женского тела, переходящий в рыбий хвост, кажется, отбил у Ника всякую охоту рассказывать что-либо о ней.
— Эх, посмотреть бы! — мечтательно протянул Феликс. — Тем более что я в нынешнем состоянии не поддамся чарам русалки. Но, даже если бы я был обычным мужчиной, то все равно сходил бы и поглядел. Такое вот любопытство и привело меня к смерти.
— Как это? — в один голос спросили Ник и Лианна.
— Приспичило посмотреть на жертвенник друидов. Говорили, что там можно наблюдать странные, но чудесные и волнующие явления, вроде зарождения радуги. Кстати, оказалось, что всё чистые враки. За сто тридцать лет я так и не увидел ничего удивительного. Это уж потом, после смерти, до меня дошло — откуда может взяться радуга в болотах? Но тогда я об этом не думал. На Длинном острове сопровождающие меня и убили ножом в спину, но ничего ценного с их точки зрения не нашли. С собой я нёс только рукописи, а они не сочли их ценными и использовали для растопки костра.
— Слушай, Феликс, Лианна мне рассказывала, что ты многое знаешь, в том числе и о Талисмане.
— Ага. Талисман Волхвов — это символ природы. В общем-то, я много читал о нём.
— Тогда почему ты не сказал, как тебя освободить?
— Потому что я не знаю, как это сделать. Многое — не означает всё. А что конкретно тебя интересует?
— Ты рассказывал о Хлоде. Он тоже мог узнавать будущее с помощью Талисмана?
Феликс отвернулся от собеседников. Ник явно напомнил ему о чем-то печальном или неприятном.
— Хлод знал артефакт, как никто другой. Он предсказывал будущее настолько ясно и четко, что казалось, читал его по книге судеб. И мне предсказал, что я не умру, но и жить не буду, а я тогда не поверил, потешался над ним, — Феликс помолчал и махнул призрачной рукой. — Ладно, хватит о грустном.
— А он терял силы после сеанса предвидения?
— Нет, насколько я знаю. Закрывал глаза, стоял так минуту другую, а потом объявлял результаты.
Ник с сомнением посмотрел на серый медальон в своей руке. Сам он тратил гораздо больше времени и сил, чем Хлод. Узнать бы, как легендарный друид пользовался Талисманом. В тот раз, когда Ник увидел картину собственного боя, он задал вопрос магическому медальону "Как с твоей помощью узнать будущее", после чего…
Талисман Волхвов начал теплеть. По черным рунам запрыгали синеватые искры. Снова закрутилась карусель, состоящая из Лианны, Феликса и тьмы, а в центре незыблемо висел Талисман. Но в этот раз красноты не было. Ник сразу оказался висящим где-то над ветхой избушкой. Внизу стоял он сам, Лианна и двое незнакомцев. Один из них явно друид, а второй — оборванец, худющий, как жердь. Вся четверка вела оживленную беседу. Неведомая сила, показавшая момент будущего, потащила Ника куда-то вверх. Избушка и люди стали уменьшаться и вскоре исчезли.
Похоже, предстоит встреча с этими людьми, но кто они, что из себя представляют? В прошлый раз Талисман показал охотнику опасность, поджидавшую его. Может, он и сейчас предупреждает? Однако разговор был вполне мирным. По крайней мере, до момента, который Ник видел. Охотник уже искренне начал опасаться, что Талисман показывает ему только неприятные вещи.
Ник открыл глаза и увидел склонившуюся над ним Лианну, трясущую его за плечо. Рядом болтался Феликс, подававший ей какие-то советы. Увидев, что охотник открыл глаза, девушка облегченно вздохнула и тут же спросила:
— Что с тобой случилось? Сидел спокойно, вдруг застыл, словно заморозили, и свалился на землю. Сколько мы тебя не трясли, ты не шевелился. Что произошло? Тебе плохо?
Ник попробовал сесть и с сожалением понял, что силы опять его покинули. Наверное, Хлода из него не получится. Он дернулся, снова пытаясь подняться, но это получилось только с помощью встревоженной Лианны.
— Я вспоминал, как у меня вышло в прошлый раз, что я увидел будущее! — еле ворочая языком, произнёс Ник. — В итоге Талисман опять заработал, и я попал непонятно куда. Единственный плюс состоит в том, что на этот раз я не видел, чтобы "тот Ник" дрался. Да и вообще ничего плохого не было. Я, ты и еще двое мужчин стояли около какой-то лесной избушки и беседовали. Не ссорились, не дрались, а просто разговаривали. Один из этих двоих кажется, был друидом. По крайней мере, одежда у него такая же, какую вечно приписывают друидам.
— А как он выглядел? — Лианна, поддерживая Ника, заглядывала ему в лицо. — Вспомни, пожалуйста!
— Друид, как друид. Одет в коричневый балахон. Хотя капюшон у него был откинут, но лица я не видел. Я будто бы сверху смотрел. Такое впечатление, словно забрался на сосну и оттуда наблюдал за нами. Фу, бред какой-то! Ага, вспомнил, на голове у друида кажется, был шрам, как от когтей тигра или медведя.
— А избушка? Такая старая, будто вот-вот рассыплется? И в ней только одно окошко?
— Вроде бы, да, — Ник нахмурился, вспоминая, — крыша покрыта не то корой, не то дерном, даже не разберешь под слоем хвои, мха и травы.
— Ура! — захлопала в ладоши Лианна. — Значит, мы найдем Кедра! Сколько помню, его избушка всегда так и выглядит. А шрам у него из-за меня: полез выручать, когда я провалилась в глубокий овраг, и сам сорвался. Голову о корень крепко разбил. Но все-таки вытащил меня и даже не наругал. Мне тогда было так стыдно.
Ник, лишившийся поддержки Лианны, когда она захлопала в ладоши, снова принял лежачее положение. Девушка хотела снова его посадить, но он отказался. Все равно надо отдыхать и ждать, пока силы восстановятся. Лиана кивнула и попросила Феликса посторожить, на что тот с энтузиазмом согласился и тут же умчался в темноту.
Девушка накрыла охотника одеялом. Он начал было запротестовать, но она прикрыла ему рот ладонью и сама легла рядом. Ник замолчал и даже не заметил, как задремал. Лианна ещё некоторое время гладила его по жестким волосам, а потом тоже уснула, положив ему голову на плечо.
Наутро он проснулся полный сил. От ночной слабости не осталось и следа. Лианна к этому времени уже развела костер и подогревала остатки тетерева. На завтрак у них ушло около десяти минут, после чего она заторопила охотника — ей не терпелось повстречать друида, воспитывавшего её в детстве. Ник не стал мешкать, быстро загасил костер, привел себя в порядок, и они отправились в путь.
*****
Дзаур с телохранителем подошли к тому месту, где речку перегораживала скала. Атанас, выпачкавшийся в болотной грязи по уши, скинул с себя одежду и нырнул в воду. Черный жрец помедлил, раздумывая о возможности внезапного нападения, но потом счёл, что если бы засада была, то она бы уже себя обнаружила. Кроме того, у Атанаса чутьё на такие вещи намного острее самого Дзаура, и если тот полез в воду, значит, ему тоже можно решиться на купание.
Только он собрался скинуть длинный балахон, как с середины речки на мелководье выскочил Атанас, и бросился к берегу, вопя на ходу, что его задела какая-то огромная рыба и пыталась утащить в глубину. Но не успел лесной воин пройти и шага, как из воды следом за ним показалась прелестная женская головка. Издав чарующую трель, губы русалки улыбнулись такой обворожительной улыбкой, что Атанас остановился. Он заворожено смотрел на русалку, потом повернул обратно и осторожно двинулся к ней.
Дзаур тоже обалдело глядел на речную берегиню. Хотя он некогда был друидом, а впоследствии стал черным жрецом Аррита и повидал на своем веку многое, но живую русалку увидел в первый раз. Берегини практически всегда старались скрыться с людских глаз, зато, если уж показывались…
Обычно от такого свидания добра не жди — либо мужик в воду уйдёт, либо в лесу заблудится. В любом случае, больше его никто не увидит. А тех, кого берегини отпускают по какому-нибудь капризу, уже никогда не приходят в себя — всё бродят, убогие, ищут чего-то, ждут. С женщинами такие приключения практически не случались, да оно и понятно, ведь берегини — сами существа женского пола. Они любили, когда им приносили жертвы, но были весьма переменчивы по натуре — могли в любое время сменить гнев на милость, и наоборот. Сейчас, русалка призывно махала точеной рукой, зазывая к себе мужчин.
Атанас сдался сразу и без боя, а вот Дзауру его магическая подготовка и жизненный опыт позволили устоять перед чарами берегини. Несмотря на то, что по его телу разливался жар желания обладать этой прелестью, Дзаур сумел собраться и с огромным трудом отвести от русалки глаза. Уставившись на камышину, торчащую их воды, он встряхнулся и собрался с мыслями.
Главное — снова не посмотреть на это дивное создание. Дзаур даже зубами скрипнул, чтобы не поддаться соблазну ещё раз бросить взгляд на чудесную обнажённую девушку. В конце концов, он же не кастрат и ничто мужское ему не чуждо! Трели и смех русалки зачаровывали и манили к себе, делая волю человека мягкой, как теплый воск.
Атанас понемногу приближался к водяной, не замечая, что если шагнёт ещё пару раз, то просто захлебнётся. Дзаур взял посох двумя руками и сразу почувствовал себя лучше. Наваждение понемногу утрачивало над ним силу. Он сумел отрешиться от игривого девичьего смеха и ласкового плеска воды и, перебрав в памяти заклинания, нашел подходящее случаю. Вытянув посох перед собой, Дзаур нараспев произнес слова заклятья.
Будто гигантский молот ударил в то место, где находилась русалка. Огромный столб воды поднялся над поверхностью тихой речки, расплёскивая в разные стороны речные растения, ил, какие-то утонувшие ветки. Волной Атанаса выбросило на берег, словно полузадохшуюся рыбу, а Дзаура окатило с ног до головы.
Когда взбаламученная вода успокоилась, русалки нигде не было видно. Дзаур, ругаясь всеми известными ему ругательствами, принялся отряхивать с мокрой одежды грязь и водоросли. Лесной воин, голый и грязный, поднялся на ноги и, шатаясь, словно пьяный, начал осматривать реку, чтобы увидеть ту, которая одним лишь взглядом забрала его сердце.
Дзаур, понял, что на себе одежду он не отчистит, снял с себя всё и развесил по ближайшим кустам. С сухой ткани грязь сама отвалится. Пятнистые штаны Атанаса валялись мокрые в прибрежном иле, но, само собой, Дзаур и не подумал повесить их на сучья. Телохранитель и сам может позаботиться об одежде, если не хочет ходить с корочкой грязи.
Комары тут же налетели на неожиданную поживу в виде обнаженного человека. Хотя Дзаур на сегодняшний день обладал немалым могуществом, способным мгновенно испепелить даже лошадь, но избавиться от такой мелочи, как комары он не мог. Вернее, мог, но тратить сильнодействующее заклинание на мошкару не собирался. Убьёшь сотню — прилетит тысяча. Бесполезная трата сил. Поэтому, он, периодически себя похлопывая по различным частям тела и размазывая на себе свою же кровь, уничтожал надоедливых мучителей так же, как и простой смертный. Интересно, подумалось Дзауру, а телохранителя тоже поедают или магистр Аррит заложил в своих солдатах неуязвимость к гнусу?
Только тут черный жрец понял, что лесной воин ведёт себя как-то неправильно — ходит по мелководью и высматривает чего-то, совершенно не обращая внимания на укусы насекомых. Странно. Дзаур подошел к Атанасу, посмотрел ему в глаза и тяжко вздохнул. Всё понятно — тот продолжал находиться под властью русалки, хотя она уже и мертва. Этого ещё не хватало!
Дзаур взял левой рукой Атанаса за подбородок, приподнял ему голову, а правой нанёс хлесткий удар. Лесной воин пошатнулся, но этого оказалось мало, чтобы свалить его с ног. Дзаур надавал ему ещё крепких пощёчин — результат тот же. Атанас, не оказывая никакого сопротивления, продолжал безучастно смотреть на реку.
Черный жрец нахмурился — на что ему телохранитель, который и себя-то не может защитить? Однако одному придется трудновато во враждебном лесу. Если бы не реальная возможность повстречать друидов, Дзаур, не задумываясь, оставил бы телохранителя у этой речки — пусть бы искал русалку хоть до смерти. А сейчас, когда опасности окружают его со всех сторон, нельзя расшвыриваться силами, пусть даже и одним лесным легионером. Придется приводить Атанаса в чувство более радикальными методами. Дзаур отпустил воина, и голова того безвольно повернулась в сторону реки.
"Вот водяное отродье, не видел я тебя раньше и ещё век бы не видать!" — Дзаур ругая мертвую русалку, принялся разводить костер.
Несмотря на поднявшийся дым, комары продолжали облеплять нагого человека с головы до ног. Но Дзаур теперь перестал обращать внимание на кровососов — отвлекаться от заклинания нельзя! Черный жрец с трудом нашёл в зарослях белый камень, размером с кулак, бросил его в костер и принялся ждать, пока тот нагреется.
Спустя несколько минут Дзаур, шумно выдохнув воздух, быстро сунул руку в огонь и, нащупав камень, схватил его. Волоски на руке с треском испарились мгновенно. Горячий булыжник с шипением сжигал кожу, боль была такая, что Дзаур даже обмочился от усилий сдержаться и не разжать пальцы. Он испустил громкий крик, после чего произнёс первое слово заклинания. Даже находясь на грани сознания от боли, Дзаур помнил — главное всё правильно произнести, иначе он напрасно получил здоровенный ожог. Черный жрец сумел-таки вставить слова заклинания между непрекращающимися воплями боли, и, наконец, отшвырнул камень. Булыжник покатился по мокрому берегу и, коротко пшикнув, утонул в воде.
Процедура дала превосходный результат — Атанас вдруг встрепенулся, будто его разбудили, и принялся озираться по сторонам, не понимая, что с ним произошло, а затем с остервенением затряс рукой, будто это он совал руку в костер, а не хозяин.
Черный жрец удовлетворенно кивнул — всё сработало как надо, лесной воин в норме. Правда, теперь на какое-то время придется обходиться одной рукой, но зато телохранитель снова в строю. Дзаур, сморщившись, посмотрел на свою обожженную руку.
— Да-а, испытание на камне истины мне не выдержать, — криво усмехнулся он. — Атанас! Поищи крапчатый подорожник!
Телохранитель недоумённо посмотрел на черного жреца.
— Магистр, я…
Дзаур уже и так всё понял — Атанас найти траву не сумеет, а если и сможет — на это у него уйдёт много времени. Придётся самому.
Бывший друид до сих пор мог разговаривать с растениями, хотя теперь и не со всеми — чувствовали они, что несёт от него страшной мертвечиной. В это время лесной воин посмотрел на реку, плюнул в сердцах и пошел вылавливать те части одежды, которые волной унесло в воду. Дзаур оделся в сырую рясу и, уйдя от берега буквально на десяток шагов, нашёл крапчатый подорожник. Он составил лекарство для заживления ожога, наложил мазь себе на руку и сел прямо на землю, ожидая, когда боль немного утихнет. Тем временем вернулся Атанас и принес с собой двух лещей и одну щуку. Дзаур вопросительно посмотрел на телохранителя.
— Ударом их оглушило, я и подобрал, думаю, поедим. И эта нежить там же валяется, всю в клочья разнесло. Только хвост остался целым. Может, закусим хвостиком? Никогда русалочьего мясца не пробовал. Не, ну как ты, магистр, дал ей! Ишь, дрянь какая!
Дзаур безразлично махнул рукой — ну, прикончил и прикончил, нечего уделять этому столько внимания. Не такая уж важная противница эта русалка, чтобы гордиться победой. Он молча смотрел, как Атанас разводит костер и готовит рыбу, а сам размышлял, каким образом охотнику удалось избежать русалочьих объятий.
Может быть, берегиня спала или была занята другим делом? Ведь, увидев мужика, она бы его не отпустила. Проворонила хвостатая охотника — больше он ничем не мог объяснить тот факт, что парочка ушла от этой заводи безнаказанно. Как бы то ни было, но они сумели пройти мимо водяной, а вот Атанас чуть не стал жертвой. А, может, беглецы подстроили такую замысловатую ловушку?
Дзаур ясно видел выжженное пятно, оставшееся от костра, который разводили охотник и травница. На женщин русалочьи чары не действуют. Девка могла развести тут огонь, загасить его и спокойно уйти, а русалка даже не подумала бы вылезти из воды.
Однако, устроить такую ловушку охотник и травница могли, только зная о погоне. А вот в этом Дзаур сомневался — следы парочки указывают на спешку, но не на бегство. И зола в кострище свежая! Значит, никакой западни не было. Колдун улыбнулся — скоро он станет обладателем Талисмана Волхвов.
Глава девятая
Ник и Лианна шли быстрым шагом. Они не знали точно, идут ли за ними черные колдуны, но подозревали это, а в этом случае всегда предпочтительнее торопиться. Поэтому на ночёвки решили останавливаться, как можно позже.
Рано утром они поднялись, быстро позавтракали добытой куропаткой и отправились в путь. Лианна понемногу начинала сдавать — ей такой темп оказался не по силам. Поэтому путники были вынуждены останавливаться привалы. Пока девушка отдыхала, Ник рыскал по окрестностям в поисках зверья или съедобной растительности.
Звери были, но, к сожалению, от них остались лишь следы — Ник только однажды сумел подстрелить зайца. Даже белки цокали где-то далеко — самих их видно не было, зато обгрызенные шишки в изобилии валялись повсюду. Так что основной едой для охотника и травницы стали ягоды и грибы — орехам ещё сезон не вышел. А жаль, и Ник, и Лианна, как выяснилось, очень любили черную лещину.
Охотник малость заплутал. Он решил обойти крутой холм, заросший гигантским можжевельником, а в результате завел Лианну в такие же дебри, только в низине, где под ногами хлюпала тухлая вода. Пришлось прорубаться через заросли. Комары тучами облепляли людей, поэтому скоро Ник озверел настолько, что размахивал ножом больше для разгона гнуса, чем обрубая ветки. Лианна, также махавшая руками, словно ветряная мельница, на всякий случай держалась подальше от охотника — не ровен час, заденет. Наконец, они выбрались из сырой низины, но едва кончилось это мучение, как начался бурелом. Стволы вековых сосен, упавшие много лет назад, наполовину были засыпаны хвоей и покрылись толстым слоем мха.