– Ну, знаете! – Ольга напряглась лицом, понимая, что надо как-то объяснять положение. – Если я, например, преподаватель, или, точнее говоря, вот вы полковник милиции, это же не значит, что и все-все ваши друзья и знакомые только полковники милиции, верно?
– В какой-то степени, – согласился Стас, – насчет друзей говорить не буду, а среди моих знакомых, признаюсь вам, есть даже убийцы и просто сексуальные маньяки. Круг моих знакомых обширен и интересен. Есть и лжесвидетели. Ну и прочая публика.
– Да? – растерянно переспросила Ольга и сообразила: – Ну да, вы же с ними работаете! А я сперва и не поняла!
Ольга рассмеялась и, вытянув шею, заглянула в чашку к Стасу:
– А вы почему не пьете чай? Он вам не нравится?
– Я пью, пью, – сказал Стас. – Так как же вы познакомились с Ветриновым? В китайском ресторане за порцией трепангов?
– Нет, трепанги были потом. И почему вы так акцентируете внимание на трепангах?
Ольга встала, на этот раз уже без видимой причины, и подошла к кухонному окну. Она выглянула на улицу, повернулась и ответила наконец-то на вопрос Стаса:
– Однажды был тихий семейный вечер. У Нонки был день рождения, а это такой праздник, что на него можно приходить без приглашения, вы же знаете. Ну вот я и пришла. Пришла как сестра! Я купила тортик, подписала открытку стихами. Хорошие стихи, поэта Николая Гумилева, я их из сборника выписала и пришла. В той квартире были и Анатолий, и Александр. Мы там и познакомились, а потом уехали вместе с Александром. Ну, я хочу сказать, что он меня проводил…
Ольга снова выглянула в окно, посмотрела влево, вправо и вздохнула.
– Он не женат, разведен, я тоже дама свободная. Мы немного повстречались, но ничего больше, потом Александр предложил мне как-то разовую работу в «Харбине», потом еще раз. Я правила и сочиняла сама рекламные тексты. Очень интересная работа и оплачивается неплохо. Вот, в общем, и все.
– И часто вы бываете в «Харбине»?
– Ну-у-у, бывает. Мне, как внештатному сотруднику, можно кушать там за очень символическую сумму.
– А там много китайцев? – спросил Стас.
– Ни одного не видела. Там все наши. Корейцы есть, казахи есть, киргизы. Там много таких. Но они частенько меняются, одни приезжают, другие уезжают… – Ольга замолчала, резко покраснев и отведя глаза.
Стас улыбнулся. Кое-что он уже выяснил, теперь осталось добить Ольгу последним вопросом, и можно будет ехать в главк, сочинять объяснительные по поводу вчерашних неприятностей.
– Вы не возражаете, если я буду одеваться? – суховато сказала Ольга. – Мне уже пора, скоро мои часы начинаются в лицее.
– Без проблем, – Стас тоже встал и тут же спросил то, что хотел: – Расскажите мне о вашем знакомом на зеленом «Москвиче». Кто это?
– «Москвич»? – переспросила Ольга и совсем потерялась. – На зеленом «Москвиче»? А вы откуда знаете? – Она закусила губу и принялась тереть себе пальцы.
– Кто это? – повторил Стас.
Ольга молчала, что-то спешно обдумывая.
Стас закурил и молча ждал, когда она созреет до признания.
Он не знал точно, в чем Ольга должна признаться, но ее поведение, все ее напряженное тело выдавало: Ольга боится. Ольга боится говорить и боится промолчать.
– Вы его сейчас ждете? – спросил Стас и подошел к окну. Ольга качнулась, словно пытаясь прикрыть его от Стаса, но вовремя остановилась, опустив голову.
Стас подошел и выглянул. Перед подъездом стоял зеленый «Москвич», рядом – молодой парень, прислонившийся спиной к машине.
Парень курил длинную темную сигарету или тонкую сигару – Стас не разглядел с такого расстояния – и скучающе посматривал по сторонам.
– О-паньки, – проговорил Стас, – а как мне, однако, везет на милые встречи!
– А что там такое? – Ольга прислонилась плечом, затем грудью, затем всем остальным профилем к спине Стаса и, приподнявшись на носки, засопела ему в ухо.
– А пока не скажу, – весело проговорил Стас, узнав в ожидающем парне своего вчерашнего знакомца из ресторана. Именно от этого милого парнишки Стас вчера и узнал о существовании блюда из трепангов. – Ольга, – Стас развернулся, и Ольга оказалась лицом к лицу со Стасом. Она запрокинула голову назад, прижалась еще сильнее и засопела еще громче.
Стас повел глазами по потолку, призывая себя к сдержанности, как словесной, так и физической, и быстро спросил:
– Где тут у вас телефон?
– В комнате! – шепотом ответила Ольга. – А зачем он нужен?
Стас молча взял Ольгу за руку и вывел ее из кухни. Ольга шла за ним следом, одной рукой очень ловко развязывая пояс халата.
Подойдя к комнате, Стас бросил взгляд на телефонный аппарат, стоящий на столике рядом с разобранной кроватью.
– Туда, туда, – прошептала Ольга.
– Туда нам пока рано, голубушка, – ответил Стас.
Он подтащил обвально слабеющую Ольгу к входной двери и ловко, отработанным движением одной руки, пристегнул ее левое запястье к ручке входной двери.
– Зачем это? – Ольга внезапно очнулась, подергала рукой. – Стасик, зачем это? Это садо-маздо?.. То есть маздо-саздо… – Ольга запуталась, перепугалась и, не окончив фразы, заткнулась.
– Я – не Стасик! – шепотом выдал Крячко. – Стасиками называют тараканов!
Он быстро надел ботинки и накинул плащ.
– А как же мне тебя называть? – Ольга ничего не понимала и все дергала и дергала рукой, переводя бестолковый взгляд с наручников на Стаса.
– Называй меня просто «господин полковник», – ответил Стас. – Я сейчас вернусь. Жди меня, и я вернусь… и все остальное прочее. Я скоро.
Стас бегом сбежал по лестнице, подкрался к подъездной двери, вынул пистолет, снял его с предохранителя и послал патрон в патронник. Приотворив металлическую дверь подъезда, он выглянул в щель.
«Трепанг» все так же скучающе стоял около своего «москвичонка». Теперь он смотрел вверх, на окна Ольги.
Стас прикинул расстояние. До «Москвича» было метров десять-двенадцать. Он прикинул время, свои возможности и понял, что нужно ставить мировой рекорд по прыжкам в длину и скоростному бегу на сверхкороткие дистанции. Деваться было некуда.
Вдохнув и выдохнув несколько раз, Крячко решился. Он рывком распахнул дверь и бросился вперед.
Стоящий около машины «Сусанкулиев», как он сам себя назвал, увидел Стаса, несущегося на него с пистолетом в руке, заскользил одной рукой по дверке машины, а вторую руку быстро сунул за пазуху.
Понимая, что он не успеет забраться в машину, а если успеет, то не успеет отъехать, парень отскочил в сторону, и тут слева вынырнул автомобиль «Ока» с каким-то заслуженным дедулькой за рулем.
Дедулька ехал вдоль дома и зачем-то решил немного прибавить газу.
«Сусанкулиев» прыгнул за «Оку» и бросился бежать дальше, а Стасу пришлось отпрыгнуть назад.
Дедулька не придумал ничего лучше, как затормозить.
Стас отпрыгнул влево, обежал «Оку» сзади и побежал за удирающим от него со всех ног парнем.
Парень был моложе, и у него была фора в несколько секунд.
– Стой! – крикнул Стас. – Лучше остановись, трепанг гребаный!
Парень припустил еще быстрее. Он выскочил на проезжую часть, наверное, в безумной мысли суметь перебежать на ту сторону.
Стас кинулся за ним, и тут парень, не рассчитав, шарахнулся влево, затем вправо. Сперва ближайшие к нему «Жигули», завизжав тормозами, остановились-таки, затем две «Ауди», шедшие в противоположном направлении, резко вильнув, сдали в сторону, но идущая по следующему ряду «Тойота» задела парня бампером.
Беглец подскочил вверх, левым боком упал на красный капот «Тойоты», был откинут и мешком свалился под колеса ничего не подозревавшего водителя «уазика», решившего эту «Тойоту» обогнать.
Когда Стас добежал, парень уже лежал лицом вниз, и из-под затылка у него по асфальту растекалось темное пятно.
* * *Гуров вышел из «Гастрономии» и позвонил Стасу на сотовый.
– Ты уже был у Петра? – спросил Гуров.
– Никак не доберусь. Все дела, дела, – ответил Стас и тут же порадовал, не оставляя новость для одного себя: – Я снова попал в историйку. Если хочешь, приезжай, я тут девушку одну приготовил, может, тебе понравится.
– Что за шутки?! – Гуров сел в «Пежо» и завел мотор. – На самом деле что-то произошло или ты просто из пальца высасываешь какую-нибудь фигню?
– Как фигню высосать из пальца, не знаю, не умею, а вот вчерашнего моего «трепанга» из китайской забегаловки машина сбила, когда он от меня убегал. А приехал-то он к Ольге Никодимовой и занял очередь как раз после меня, но я попробовал с ним поговорить, а он… В общем, через минут пять будет в больничке под капельницей лежать. Его только что погрузили.
– А Ольга где? – быстро спросил Гуров.
– Я ее аккуратно пристегнул к входной двери ее квартиры, а когда вся эта петрушка приключилась, послал к ней по телефону ППС-ников, чтобы ей одной не было скучно. Сейчас развлекает, наверное, ребят историями про злобного полковника и объясняет, какая она тонкая психологическая натура.
Гуров подумал и спросил:
– Ты, получается, с ней еще не говорил об этих китайцах?
– Нет еще, вот как раз иду общаться. Так ты приезжаешь?
– Да, уже еду, – ответил Гуров.
Стас в это время как раз подходил к дому Ольги. Посмотрев на знакомый «Москвич», стоящий в одиночестве перед подъездом, он ухмыльнулся, понимая, что не выдерживает его сердце оперативника такого безобразия. Крячко подошел к машине, распахнул дверку и сел на место водителя.
Примерно секунд двадцать Стас соображал, куда бы он положил что-либо ценное, будь он на месте «трепанга», и первым делом полез в бардачок. Все обыски нужно проводить, идя от самых очевидных мест к самым замысловатым.
В бардачке, кроме пачки сигарет, старого номера журнала «За рулем» и разных мелочей, ничего не было.
Стас заглянул под сиденья.
Слева под передним сиденьем он нащупал пистолет, удовлетворенно хмыкнул и вынул на свет божий новенький «Макаров». «Трепанг» становился все интереснее и интереснее.
Больше в салоне не было ничего, как ни старался Стас тщательно и внимательно проверить все нычки, убив на это полчаса.
А потом во двор въехал Гуров. Стас вышел из «Москвича» и приветливым жестом помахал своему другу. Сыщик остановил «Пежо» рядом с «Москвичом».
– Махнул не глядя? – спросил он у Стаса.
– А ты как думал? – Стас вынул из кармана полиэтиленовый пакетик с пистолетом внутри. – И в довесок взял еще такой вот агрегат.
Гуров посмотрел на пистолет.
– Этого типа ствол, что ли?
– Ну, – Стас засунул пистолет обратно и махнул рукой на подъезд. – Пошли, дама заждалась уже, я думаю.
– А ты к ней не поднимался?
– Нет, – ответил Стас. – Пока то-се с беглым трепангом, пока туда-сюда со «Скорой» и всеми делами… Кстати! – Стас подал Гурову растрепанную записную книжку в жестком синем переплете. – Я полистал, мало вразумительного, бабы в основном.
Гуров взял блокнот.
– А что еще было у этого парня? – спросил он.
– Обычный набор бумажек для человека, приехавшего на машине. Документы на него и на машину. Ничего странного. Документы все я отправил к нам, пусть посмотрят. Фамилия этого деятеля тоже незнакомая. Какой-то Ванильчиков.
Гуров хмыкнул и, глубоко засунув руки в карманы, пошел к подъезду.
– Мне вас сопровождать, господин полковник? – засуетился Стас, притворно извиваясь и потирая руки. – Я так давно мечтал поучаствовать в допросах знаменитого сыщика Гурова, никогда не видел, как это делается. И век бы не видеть! Сплошная грубость.
– Заткнешься ты или нет?
– Уже, уже, как скажете!
Около двери Ольги стояли и маялись два милиционера. Увидев поднимающихся к ним по лестнице Гурова и Крячко, они отработанным службистским инстинктом угадали задерживающееся руководство.
Один из ППС-ников – полный, ниже среднего роста сержант курил, сидя на корточках, до смерти утомившись переругиваться со своей арестанткой, усевшейся на полу по ту сторону отпертой двери.
Второй сержант – более молодой и ростом повыше, сняв фуражку, протяжно зевал и перешнуровывал ботинок.
Каждый развлекается, как умеет.
Ольга дверь могла и запереть, но боялась потом не открыть – помешало бы кольцо наручника, больно стягивающее запястье. Она уже устала плакать и грозить и теперь только негромко бухтела, обзывая милиционеров опричниками и дуболомами.
Ребята много книжек не читали, но мультики смотрели, термины понимали и поэтому непродвинуто обижались, слыша такие определения.
Вытянувшись навстречу Стасу и Гурову, полный сержант вполголоса, стараясь говорить бережно и без всякого нажима, попросил предъявить документики.
Гуров вынул удостоверение, сержант кивнул и отошел в сторону. Подойдя к входной двери, только прикрытой неплотно, так что оставалась щель, Гуров постучал в дверь. За ней послышался тихий стон.
Сыщик хмыкнул и оглянулся на Стаса. Тот пожал плечами.
– Так, ребята, – сказал Стас сержантам. – Я полковник Крячко, и вы здесь находились по моему приказу. Благодарю за службу, можете идти.
Сержанты козырнули и застоявшимися жеребцами поскакали вниз по лестнице, радуясь, что пост сдан и пост принят и теперь можно будет спокойно погулять по улицам, а не торчать рядом со вздорной бабой, не зная, как поступать в случае ее неадекватности.
Гуров легонько толкнул дверь, она подалась, и из-за нее выглянула Ольга.
– Вы его начальник? – спросила она, увидев Стаса за спиной Гурова.
Гуров пожал плечами и показал Стасу на наручники:
– Отстегни. Опричник.
Стас расстегнул, Ольга шевельнула губами, словно хотела выругаться, но промолчала и шмыгнула в туалет.
Почти сразу же послышался звук воды, спускаемой из сливного бачка.
Гуров зашел в квартиру, прошелся по комнате, заглянул в кухню, и окружающая обстановка ему не понравилась.
Ольга вышла из туалета, покосилась на Стаса, вытянув шею, высмотрела Гурова и спряталась в ванной.
Гуров, увидев в комнате две наполненные окурками пепельницы, взглянул на Стаса. Тот сразу же вытянул из кармана пачку с сигаретами.
Не желая шутить вслух, чтобы Ольга не услышала из ванной и не сделала неправильные выводы, Стас все-таки не удержался и защелкал каблуками, передавая сигареты непосредственному начальнику.
– Забыл согнуться буквой «зю», – проворчал Гуров. – Чтобы в следующий раз изобразил, как положено.
– Как скажете-с, – пробормотал Стас. – А почему не садитесь, господин полковник?
– Не вижу куда, – проговорил Гуров, – бардак какой-то кругом. На бомжатник похоже после вчерашней уборки.
Ольга вышла из ванной, нарочно не торопясь, чтобы не подумали эти мерзавцы, что она испугалась их ментовских штучек, и остановилась в дверях комнаты.
Стас еще до ее выхода скользнул обратно в коридор, Гуров остался стоять перед шкафом, боком к незастеленной кровати.
– Мне нужно позвонить, – с независимым видом сказала Ольга и пошла к телефону, стоящему недалеко от кровати. – Я из-за вас на работу опоздала. Мне нужно уезжать.
– Я полковник Гуров, – представился Гуров. – Вы думаете, что мне делать нечего, и я шляюсь по квартирам из-за развлечения? Сядьте!
Ольга, из которой весь ее напускной гонор вылетел после первой же фразы Гурова, плюхнулась на кровать и запахнулась халатом. Однако сдаваться она не собиралась.
– Вы знаете, что пытки запрещены Гаагской конференцией? – спросила она.
– Мне кажется, – пробормотал Стас, – конференция была Баден-Баденской или Лондон-Лондонской.
– Тем более, – обрадовалась Ольга. – Вы все знаете, а сами нарушаете мои права! Да знаете ли…
– Как его фамилия? – спросил Гуров у Стаса.
– Ванильчиков.
Ольга замолчала и напряженно взглянула на Гурова.
– О чем это вы?
Гуров огляделся еще раз, поморщился и вытащил из-за стола стул. Убрав с него несколько старых газет, Лев Иванович поставил стул перед Ольгой и сел на него.
– Или мы разговариваем здесь и сейчас, или – у нас в управлении. Это ясно?
Ольга не пошевелилась.
– Решила стать глухонемой? – поинтересовался Стас. Он стоял в дверях комнаты, курил и насмешливо смотрел на Ольгу. – Это уже поздно, Оленька.
– А что происходит? – Ольга потерла запястье. – Не понимаю я ничего. Я – психолог, школьный учитель и работаю в лицее… А что вы там говорили про Ва… Ва… нильчикова? – Она внимательно взглянула на Гурова и полуотвернулась.
– Дело тут в следующем, – сказал Гуров, вполне уже составивший себе представление об этой женщине. – Вчера на полковника Крячко, – Гуров кивнул в сторону Стаса, – было совершенно нападение. В нападении участвовал некий гражданин Ванильчиков. Этот гражданин, как оказалось, является вашим хорошим знакомым, более того, сегодня он приехал к вам, а вы, разговаривая с полковником Крячко, как я понимаю, в этой комнате, знали о приезде Ванильчикова, но почему-то вели себя так, словно вам очень не хотелось их встречи… Скажу больше. Этот Ванильчиков уже задержан, не без некоторого ущерба для его здоровья, и дает теперь показания. У него обнаружено огнестрельное оружие. Ваша задача – опередить его. А то ведь, как я понимаю, этот негодяй оговорит невинную девушку.
Ольга непонимающими глазами обвела обоих мужчин, вздохнула два раза и начала плакать, размазывая слезы по лицу.
– Хватит! – крикнул Гуров, стукнув кулаком по колену. – Я вижу, по-хорошему вы не хотите! Это ваше дело. Собирайтесь живо!
– Куда с-собираться? – прошептала Ольга, успокаиваясь, но не полностью, чтобы при случае сразу же опять начать плакать.
– В узилище, – любезно подсказал ей Стас, – то бишь на нары. Ваш дружок, тот самый, который обладает аристократической фамилией Ванильчиков, оказался на редкость словоохотливым. То, что я зафиксировал вас у двери, помогло вам остаться как бы вне событий, а то неизвестно еще, как вы могли поступить, пока я разбирался с вашим другом. Вдруг вы бы решили кому-то позвонить и тем самым усугубили бы свою вину. А так как вы дама, вне всяких сомнений, симпатичная и я к вам испытываю эту самую симпатию… – Стас поймал на себе взгляд Гурова и замолк, понимая, что распелся он, наверное, не к месту.