Когда узнали владыки Милана, что этот город взят, они отправили королю Артуру великое количество серебра, шестьдесят нагруженных лошадей и просили его сжалиться над народом, а они обещают всегда быть ему верными подданными, служить ему безотказно и платить дань за все их земли – Плезанс и Павию, Петерсанту и Порт-Трембило76, – всего от Милана вносить каждый год миллион золотом и почитать Артура господином до самой его смерти. Тогда король, посовещавшись с баронами, послал им охранные грамоты, дабы они прибыли к нему с поклонением.
Потом, когда приспело время, направился он в Тоскану, и здесь захватывает он города и высокие замки и все опустошает на своем боевом пути. Оттуда поспешает он в Сполуту со своими скорыми рыцарями, и в Витербе, где набирает провиант, и в долину Вискаунта, где хочет стать на отдых среди богатых виноградников. Там он пребывает, могучий властелин, радуясь сердцем, в ожидании, пока сенаторы пришлют к нему молить о милости. И вот в субботу явились к королю Артуру все сенаторы, которые еще оставались в живых, и хитроумнейшие из кардиналов, живших при дворе, и просили его о мире и предлагали большие богатства.
И испрашивали они у него как у высшего под Богом владыки шесть недель сроку, чтобы им успеть всем собраться и в городе Риме, который зовется Сион, короновать его со всей пышностью – со скипетром, и миропомазанием, и положением рук, как надлежит императору.
– Я согласен, – сказал король, – пусть будет, как вы задумали, на Рождество я даю согласие короноваться, дабы отныне править на императорском престоле и здесь содержать мой Круглый Стол на римскую дань по моему усмотрению. А затем, как мне советуют, я намерен переехать через соленое море с моими добрыми рыцарями и отмстить за смерть Того, Кто умер за нас на кресте.
Получив его ответ, сенаторы возвратились в Рим и занялись приготовлением к торжественной коронации. И вот в назначенный день, как повествуют романы, сам папа своею рукою со всей подобающей торжественностью короновал его императором, дабы править ему вечно. И пребывали они там до времени и распределили все земли от Рима до Франции, наделив владениями и доходами тех рыцарей, которые это заслужили.
Сэру Ланселоту и сэру Борсу он повелел взять земли их отцов короля Бана и короля Борса и их праотцев.
– Да смотрите возьмите под свою власть и заботу все эти обширные земли, и пусть подданные ваши признают вас своими милостивыми господами, и не допускайте, чтобы подрывали вашу власть и ваше величие. И владения короля Клаудаса я тоже отдаю вам, дабы вы разделили их между собою, чтобы вы могли кормить всех своих родичей, благородных рыцарей, достойных вместе с вами состоять в дружине Круглого Стола.
Сэр Ланселот и Борс Ганский любезно благодарили короля и сказали, что сердца их и верная служба навечно принадлежат ему.
– А где же ты, Приам? Тебе еще не назначена награда. Я жалую тебя герцогом Лотарингским на вечные времена и всех твоих наследников после тебя. Когда же мы возвратимся в Англию, будет тебе четырежды в году выдаваться по пятьдесят тысяч на корм коням, дабы тебе содержать твоих слуг. Оставайся только с нами, и все это будет твоим.
Рыцарь любезно короля благодарит и отвечает ему так:
– Покуда я жив, моя служба принадлежит вам.
Так роздал король многие земли. Ни один не остался без награды, кто бы к нему ни обращался, ибо богатств и сокровищ было у них вдосталь. Потом рыцари и лорды короля созвали ясным утром совет и сказали так:
– Сэр король, мы просим – выслушайте нас. Под твоею властью мы весьма обогатились, благодаренье Богу, а ведь у всех у нас есть венчанные жены. И мы просим вашего изволения отпустить нас для утех с нашими женами, ибо этот поход, слава Христу, с честью завершен.
– Хорошо сказано, – отвечал король, – добрая мера лучше доброго пира. Ибо я полагаю неразумным добиваться у Господа чересчур многого. И потому готовьтесь – мы возвращаемся в Англию.
Стали тут укладывать поклажу в богатые возы. Король простился со святым отцом папой, с патриархами и кардиналами, с богатыми сенаторами, он оставил надежных правителей в этом великом городе и всех римских землях, дабы смотрели, чтобы под страхом смерти ни одно его повеление не было нарушено, и отправился обратно через разные страны и земли. Переправился король Артур через море в Сандуичский порт. Королева Гвиневера, узнавши о его возвращении, выехала в Лондон встретить его, и так же поступили все остальные королевы и благородные дамы. И не было встречи торжественнее ни в одном городе, ибо они привезли с собою всяких богатств без числа.
Здесь кончается повесть о благородном короле Артуре, который стал сам императором через доблесть своих рук. И далее следует много благородных повестей о сэре Ланселоте Озерном.
Explicit77 благородная повесть о короле Артуре и Луции, императоре Римском.
Книга третья Славная повесть о сэре Ланселоте Озерном
1В скором времени после того, как король Артур возвратился из Рима в Англию, съехались к королю все его рыцари Круглого Стола, и устраивались у него при дворе турниры и поединки. Иные там были простые рыцари, но столь искушенные в воинском искусстве и доблести, что превосходили всех остальных своих товарищей силой и сноровкой, и многие это благородными своими подвигами доказали.
Но особенно отличался там сэр Ланселот Озерный, ибо во всех турнирах, поединках и схватках и на жизнь к на смерть он превзошел остальных рыцарей и ни разу не терпел поражения, если только не было там измены или колдовства. И потому так умножилась воинская слава и честь сэра Ланселота, недаром его первым упоминает Французская Книга сразу после возвращения короля Артура из Рима. За то и королева Гвиневера оказывала ему благосклонность перед всеми другими рыцарями, и он тоже любил королеву больше, нежели какую-либо другую женщину за всю свою жизнь, во имя ее свершил он немало боевых подвигов и спас ее от костра через рыцарское свое благородство.
Долго сэр Ланселот так жил среди игр и забав. Но потом решил он попытать удачи в каких-нибудь чудесных приключениях и велел племяннику своему сэру Лионелю готовиться в поход – «ибо мы отправляемся на поиски приключений».
Сели они на коней, облаченные в полный доспех, и пустились в путь. Едут густым лесом, едут открытым полем. А дело было к полудню, день стоял жаркий. И чувствует сэр Ланселот, что сморил его сон. Увидел сэр Лионель развесистую яблоню у обочины и говорит:
– Сэр, вон там найдем мы прохладную тень и сможем дать отдых себе и коням.
– Правда, – согласился Ланселот. – Семь лет меня так не одолевал сон.
Они спешились, лошадей привязали к деревьям, и сэр Ланселот улегся под яблоней, шлем свой положив под голову. А сэр Лионель остался сторожить, покуда он будет спать. Заснул сэр Ланселот крепким сном.
А тем временем вдруг скачут мимо три рыцаря, несутся во весь опор, а за ними тремя гонится один рыцарь. Увидел его Лионель и сразу подумал, что никогда еще ему не встречался муж столь могучий, наездник столь искусный, рыцарь в убранстве столь богатом. Вот нагнал этот могучий рыцарь одного из тех троих, с ходу поверг его на сырую землю – тот так и остался лежать. А он наезжает на второго, поразил его, так что и конь и всадник – оба рухнули наземь. А он – прямо к третьему и его достает копьем, поравнявшись с крупом его коня. А потом спешился, держит коня своего под уздцы и тех троих рыцарей вяжет каждого уздою его коня.
Поглядел на это все сэр Лионель и решил с ним сразиться. Стал готовиться к бою, потихоньку отвязал своего коня, а Ланселота и не подумал будить, сел верхом и рыцаря того могучего нагоняет. Он окликнул его на скаку, тот повернул коня и нанес ему такой удар, что и конь и всадник рухнули на землю. А рыцарь спешился, связал накрепко сэра Лионеля и взвалил поперек седла, как и тех троих, и дальше с ними поскакал, покуда не приехал в свой замок. Там сорвал он с них доспехи, бил их нагих лозами колючими, а потом бросил в глубокую темницу, где уже много рыцарей томилось, горестно стеная.
2А между тем узнал о том сэр Эктор Окраинный, что сэр Ланселот отъехал от королевского двора искать приключений, сильно он подосадовал на себя и собрался в путь на поиски сэра Ланселота. Едет долго темным лесом, и повстречался ему человек, по виду лесник.
– Скажи мне, добрый человек, – обратился к нему сэр Эктор, – известны ли тебе здешние места и не слыхал ли ты о каких опасностях, о каких-нибудь чудесных приключениях здесь поблизости?
– Сэр, – отвечал лесник, – эту местность я знаю хорошо. Поблизости, в миле отсюда, есть укрепленный замок, глубокими рвами окруженный, рядом, по левую руку, протекает ручей с ключевой водою, там можно коня напоить, а за ручьем растет развесистое дерево. На дереве том висит много добрых щитов, служивших некогда славным рыцарям, а у корней прибит таз медный и латунный. Если ударить трижды в тот таз древком копья, то услышишь новые вести, и, может быть, выпадет тебе добрая удача, какая когда-либо за многие годы доставалась рыцарю в здешних лесах.
– Сэр, – отвечал лесник, – эту местность я знаю хорошо. Поблизости, в миле отсюда, есть укрепленный замок, глубокими рвами окруженный, рядом, по левую руку, протекает ручей с ключевой водою, там можно коня напоить, а за ручьем растет развесистое дерево. На дереве том висит много добрых щитов, служивших некогда славным рыцарям, а у корней прибит таз медный и латунный. Если ударить трижды в тот таз древком копья, то услышишь новые вести, и, может быть, выпадет тебе добрая удача, какая когда-либо за многие годы доставалась рыцарю в здешних лесах.
– Грамерси, – сказал сэр Эктор и поскакал дальше. Приехал к тому дереву и увидел много крепких щитов, а меж ними щит своего брата сэра Лионеля и еще многие, в которых узнал он щиты товарищей своих по Круглому Столу. Опечалился он и поклялся отомстить за брата. Он стал колотить, словно безумный, в медный таз и коня поспешил напоить из того ручья.
Сразу же явился у него за спиной рыцарь и окликнул его:
– Выезжай из ручья и готовься к бою!
Сэр Эктор недолго думая поворотил коня, вставил копье свое в седельный упор и с такой силой на того налетел, что под ним конь дважды на месте перевернулся.
– Славный удар, – молвил тот могучий рыцарь, – ты ведешь бой по-рыцарски.
И с тем ринулся прямо на сэра Эктора, подхватил его на всем скаку под правую руку, вырвал из седла и ускакал с ним в свой замок, а там швырнул на пол.
И так сказал тот рыцарь Тарквин сэру Эктору:
– За то, что бился ты сегодня со мною лучше всех за последние двенадцать лет, я сохраню тебе жизнь, если ты признаешь себя моим пленником и поклянешься мне в верности.
– Ну нет, – отвечал сэр Эктор, – такого слова я не дам и, если будет случай, свободу себе верну.
– Что же, жаль, – сказал сэр Тарквин.
И повелел разоружить его, совлечь с него доспехи и нагого стегать колючими лозами, а потом бросил его в глубокую темницу, где нашел сэр Эктор многих своих товарищей.
Но когда увидел он там сэра Лионеля, то стал стенать и сетовать прегорестно:
– Увы, брат мой! Как же так? И почему не вижу я брата моего сэра Ланселота?
– Мой добрый брат, я оставил его спящим под яблоней, когда отъехал от него, и что с ним теперь сталось, того сказать не могу.
– Увы нам! – вскричали остальные узники. – Если только сэр Ланселот нам не поможет, не выберемся мы отсюда никогда, ибо не знаем мы другого рыцаря, который мог бы помериться силой с нашим теперешним владыкой Тарквином.
3Теперь оставляем мы этих рыцарей-узников и поведем речь о Ланселоте Озерном, который лежит под яблоней и спит. В полдень проезжали мимо него четыре владетельные королевы. Чтобы жар полдневный их не достал, четыре рыцаря окружали их, держа натянутое на четыре шеста полотнище зеленого шелку и закрывая их от солнца. Ехали же королевы на четырех белых мулах.
И вдруг слышат они где-то поблизости конское могучее и грозное ржание. Поглядели вокруг, видят, под яблоней спит рыцарь в полном облачении. Когда же увидели его лицо, то, сразу же признали в нем сэра Ланселота. И затеяли между собою спор, которой из них он достанется в полюбовники.
– Лучше не будем попусту пререкаться, – сказала Фея Моргана, которая была сестрой короля Артура, – я наведу на него чары, чтобы он еще семь часов не проснулся, а тем временем отвезу его в мой замок. А уж когда окажется он в моих руках, я чары сниму, и пусть он тогда сам выберет, которая из нас станет его возлюбленной.
Вот навела она на сэра Ланселота чары, и тогда положили его на щит, двое рыцарей подняли его меж своих коней и так привезли в замок Чэриот. А там положили его в холодную комнату и к ночи послали прекрасную девицу снести ему приготовленный ужин. К тому времени чары уже рассеялись.
Поклонилась ему девица и спросила, как он поживает.
– Сам не знаю, прекрасная девица, – отвечал сэр Ланселот. – Ума не приложу, как я попал в этот замок. Не иначе как это колдовство.
– Сэр, – сказала ему девица, – только не падайте духом. И если вы в самом деле такой прекрасный рыцарь, как о вас говорят, завтра на рассвете я вам кое-что расскажу.
– Благодарю, прекрасная девица, – сказал сэр Ланселот, – за вашу доброту.
Она ушла, а он провел там всю ночь в горьких думах. Рано поутру явились к нему все четыре королевы в богатых одеяниях, пожелали ему доброго утра, и он им того же.
– Сэр рыцарь, – сказали четыре королевы, – как ты, должно быть, уже понял, ты – наш пленник. Кто ты такой, мы отлично знаем: ты сэр Ланселот Озерный, сын короля Бана. Мы наслышаны о славе твоей и доблести и о том, что ты – благороднейший из рыцарей на свете, а также, что ни одна дама на свете не удостоилась твоей любви, кроме лишь единственной, и эта единственная – королева Гвиневера. Но теперь предстоит тебе утратить ее любовь навсегда и ей – твою. Ибо сейчас тебе придется выбрать одну из нас четырех. Я – королева Фея Моргана, владычица страны Гоор, а это – королева Северного Уэльса, и королева Восточной страны, и королева Внешних Островов. Итак, выбирай, которая из нас четверых будет твоей возлюбленной, иначе же ты умрешь в этой темнице.
– Да, это трудный выбор, – сказал сэр Ланселот, – либо умереть мне, либо избрать одну из вас. Но я предпочту с честью умереть в этой темнице, чем против воли моей взять которую-нибудь из вас себе в возлюбленные. И, стало быть, вот вам мой ответ: ни одну из вас я не возьму, ибо вы – коварные колдуньи. Что же до госпожи моей леди Гвиневеры, то, будь я сейчас, как прежде, на свободе, я бы с оружием в руках доказал, что на свете ни одна дама не сохраняет тверже верность своему супругу и господину.
– Что ж, – спросили королевы, – значит, таков ваш ответ и вы нас отвергаете?
– Да, клянусь жизнью, – сказал сэр Ланселот, – я отвергаю вас.
С тем они и ушли и оставили его там одного в горькой печали.
4А в полдень явилась к нему та девица, принесла она ему обед и спрашивает, как он поживает.
– Воистину, благородная девица, – ответил сэр Ланселот, – хуже, кажется, не бывало.
– Сэр, – говорит она, – мне весьма жаль это слышать, но, если вы согласитесь поступать по моему совету, я помогу вам освободиться отсюда без стыда и позора, только дайте мне ваше слово, что будете во всем меня слушаться.
– Прекрасная девица, я согласен и слово вам даю, но я очень боюсь колдовства этих королев, ведь они погубили немало добрых рыцарей.
– Сэр, это верно, – сказала она, – из-за вашего доброго имени и великодушия, о которых они наслышаны, они и добиваются так вашей любви. Говорят, сэр, что вы – сэр Ланселот Озерный, цвет рыцарства, и ваш отказ привел их в сильный гнев. Но если, сэр, вы обещаете мне, что поможете моему отцу в будущий вторник, когда назначен турнир между ним и королем Северного Уэльса, – потому что во вторник на прошлой неделе мой отец потерпел поражение по вине трех рыцарей Артурова двора, – если вы обещаете явиться туда в будущий вторник и помочь моему отцу, тогда я вас завтра на рассвете с Божией помощью отсюда освобожу.
– Вот что, прекрасная девица, – отвечал сэр Ланселот, – назовите только имя вашего отца, – и тогда я дам вам ответ.
– Сэр рыцарь, – сказала она, – мой отец – король Багдемагус, который на прошлом турнире был столь бесславно побежден.
– Я хорошо знаю вашего отца, – сказал сэр Ланселот. – Он благородный король и добрый рыцарь, и, клянусь телом и душой, вашему отцу я готов служить, а равно и вам самой.
– Сэр, – сказала она, – грамерси. Будьте готовы завтра поутру, я вас освобожу и верну вам ваши доспехи, и коня, и щит, и копье. В десяти милях отсюда есть обитель белых монахов78, и там, прощу вас, вы меня ждите, я приведу к вам туда моего отца.
– Все так и будет сделано, – отвечал сэр Ланселот, – как есть я верный рыцарь.
Она удалилась, а рано поутру пришла и застала его уже готовым. Отомкнула она ему двенадцать дверей, вывела на волю, вернула доспехи и коня, а он вскочил с легкостью в седло, подхватил копье в руку и пустил коня, крикнув:
– Благородная девица, я слово сдержу, да поможет мне Бог!
Вот едет он целый день по густому лесу, все не находит дороги. Так и ночь его застала, и тут вдруг видит он красный шелковый шатер на дне оврага.
– Богом клянусь, – говорит Ланселот, – в этом шатре проведу я сегодня ночь.
Спешился он, привязал коня у шатра и снял доспехи. А внутри оказалась постель, и он лег на нее и уснул в печали.
5И часу не прошло, приехал рыцарь, владелец того шатра. Он подумал, что это его возлюбленная спит в его постели, и вот он ложится подле сэра Ланселота, заключает его в свои объятья и начинает целовать. Как почувствовал сэр Ланселот, что его целует кто-то с жесткой бородой, выскочил он легким прыжком из постели, а рыцарь – за ним. Схватились они оба за мечи, владелец шатра выбежал на волю, и Ланселот вслед за ним тоже. И там в овраге сэр Ланселот так сильно его ранил, что едва не насмерть. Тогда он сдался на милость сэра Ланселота, а сэр Ланселот даровал ему жизнь на том условии, если он объяснит, зачем залез к нему в постель.