Дневник - Паола Волкова 6 стр.

6. Собрание «эн-клуба». Все говорили о Чечне и судьбе «свободы слова» (не слова, а его свободы) в России.

7. С другой стороны «финансы поют романсы», арестованы счета в банках. Чего-то «они» делают с налогами. Одновременно повышают цены на бензин. С налогами только говорят, а на бензин и сигареты уже повысили.

Мы уже внутри катастрофы. Все негласно, все за ширмой.

Никто не делает выводов.

Слова «зачистка» – емкое слово, «слить» в данный момент районы в губернии, в семи губерний под военных губернаторов. Слить – всех в одну партию.

Слить – всех в один творческий союз, а его влить в Минкульт.

Это слить можно попытаться, но «слить» народ с гос-вом и партией, думаю, уже невозможно. Для этого нужно другое.

Слова-то говорить можно, но это ничего реального не обозначает. И все это можно вместе «слить» в небытие.

Хочу постараться пробыть в Москве две недели.

Хочу попробовать посидеть в Москве до 18 июня, а потом до 3 июля снова приехать в Матвеевское (Дом ветеранов кино, прим. ред.) и действительно написать две части книги. С 18 июня до 3 июля.

В суб. приехала в Москву сутки приходили в себя. Сегодня были экзамены. Коллеги и студенты трудное это дело. Самое страшное самодовольство. Какая-то девица объяснила, что я «легенда века». Приятно. Но никак себя не чувствуешь при этом. Они видимо вспоминают «золотой век». Я – живая часть этой эпохи. С Володей Хотиненко[113] мы знакомы 20 лет! Спросите друг друга, куда девается «время». Вопрос – без ответа.

Мои дела с книгой пока очень плохи. Но у меня есть надежда исправить ситуацию. Думаю: работать в Москве числа до 12–15 июня, а потом на две недели еще уеду в Матвеевское. Вовочка сказал, чтобы я занималась только собой. Так и буду поступать. Звонила Машенька. У нее маята, штиль, ожидания. Звонила Таня. Ей очень понравилась Маша. Говорит – красивая, светлая, умная, воспитанная. Хочу только работать, книгу напишу. Обязательно.

Завтра с Лизой и Олей будем заниматься книгой. У Лизы много впечатлений.

Понедельник. В пятницу у меня на курсах был Давид с Таней. Таня замечательная, Договорились, что она придет поговорить о «Корриде» и «Гауди».

Между прочим сообщила след.:

1. Фонд Андр. Тарк. этот его Анатолий и, видимо, Машка (Чугунова – прим. ред.) отреставрировали все негативы всех фильмов. Привели их в полный порядок.

2. Описали архив, это оказалось 12 тыс. ед. хранения.

3. Открывают музей и устанавливают доску. В переводе на внятный язык означает, что надо закрывать фонд. Заниматься только книгой и все. Ну, может быть, попутно пару фестивальчиков. Но это не обязательно, свое дело мы сделаем.

В субб. были у Наташи. 40 дней как умерла Марфа. Галя, Наташа, я, потом пришла тетя из клуба. У каждого своя боль или странные подмены. Она любила кошку.

Вчера были с Ирой[114] у Завальнюков.[115] Ира бледна, худа. Из нее словно вытекла жизнь, как моль. При вопросе о Сеньке, махнула рукой. Изнанка амбиций и гордыни. На лице и налицо.

Вчера приехала Маруся Бейку. Необходимо встретиться.

Приехали Шмариновы.[116] Шарль де Брант снял фильм о Тарковском. Надо непременно посмотреть.

Вчера говорила со Светочкой. Васька определенно чего-то боится. Видит плохие сны.

Купила очень хорошую и необходимую книгу к 201 годовщине Пушкина «Легенды и мифы о Пушкине». Пушкин был очень суеверен, он чувствовал приметы как знаки свыше. Он мог развернуть сани, вернуться в Михайловское только потому, что заяц перебежал дорогу. И я расцениваю покупку книги как знак свыше, т. к. в книге тексты о родословной как мифе.

Вчера была у Маруси. Странно возникшая тема бизнеса. Не верю, но случая не упускаю.

Звонила Маша. Видела во сне, как готовит много еды, а потом женщина (грузинка) оставила в горенке какие-то амулеты.

Сегодня хоронили врача, гуманиста, не ординарной личности Станислава Федорова.

Марсель Карне

1929 г. Ножан, воскресенье. Эльдорадо – док. фильм.

1938 г. – Набережная туманов. Тревер Жан Габен и Мишель Морган

1944 г. – Дети райка

Лили Батист Дебюро и Фредерик Леметр. Косто.

27, 38, 57, 164, 173, 212, 309

Бовин Алекс. Кондрашев. Лацис Отто Рудольфович

Сегодня утром на Востряковском клад. хоронили Адика Яловецкого, мужа Рены.[117] Условность кладбищенского ритуала, ничего не значащие слова сотрудника ритуальных услуг. Собственно ритуал как-то ликвидирован. И если культура есть отношение к смерти, то это правда, что мы выпали из культуры. Ритуал магический канал связи. В случае погребального ритуала: путь от земной юдоли к небесной.

Вчера утром умер, а сегодня сообщили – Григорий Горин. Инсульт. Это удар, это потеря – всерьез. Ушла ирония, улыбка, глубокое сердце, внимание к жизни.

Такие люди как Гриша Горин – симптом жизни, градус жизни. Их уход гасит жизнь. Может быть он увидел нашу перспективу дальше, чем видим ее мы. Его отчаяние и провидение не захотело жить дальше. Как все это плохо.

Сегодня на похоронах видела Ландер, Лену Васильеву, Наума[118] – до чего мы постарели. Все уже пожилые люди. Хорошо, что я читаю лекции. Денег не приносит, но молодость продлевает.

Вчера вечером была Света. Я очень ее люблю. Вот случай, когда все есть: красота, талант, успех, деньги<…> Она верит в обновления. Киселев предложил ей официально свою передачу «Глас народа». Но это все при условии, если…

Гусинского пока не выпустили.

[Хубилай – внук Чингиза, завоевал весь Китай. При его дворе 17 лет жил Марко Поло.]

[Чаби Нашби – старшая жена Хубилая. 20 лет. Тайфун развеял его флот.]

Беспредел произвола, диктатуре закона «Фарс да и только».

Вчера говорила с Машей. Она едет с Полом на север Франции, Бретань, Нормандия, Сен-Мишель. Говорила, что ей с ним очень хорошо, что умный, интересный. В общем, первый мужчина интересный для нее. К тому же он богат и не жаден. Это очень хорошо. Может быть, вдруг… Сегодня… еще не кончилось. До вечера далеко.

Сегодня хороним Женю Григорьева. Женя из моей первой группы ВГИКа. Между этими моментами – момент равный цельной жизни. Куда ушло это время? Целая жизнь и ничего, ничего. Случилось – не случилось… Ушло, утекло… Было вчера, было давно – на планете другой.[119] Мне очень мало осталось жить. Не хочется терять время и все равно теряю. «Пчелы, наделенные сознанием», – говорил Хлебников. Страшно – но верно.

С 21 июля по 3 авг. была в Париже. Приехала всего неделю тому назад, но кажется, что очень давно, а Париж был далеким сном. День рождения. Утром церковь, потом ели вишневый штрудель, потом были в музее Майоля. Вечером с Новиковыми[120] в дивном ресторане «Каскад». Все Маша. Выбрала ресторан. Это ее подарок мне.

В Париже видела частную коллекцию. От Фра Анжелико до Боннара. Маша очень глубокая. Может быть тоже будет коллекционером.

Мы проживаем жизнь и ничего не знаем ни о Космосе в себе, ни о нас в Космосе, ни о чем.

Хотелось бы написать об этом в книге об Андрее.

Не писала месяц.

С 13.07 улетела в Сан-Тропе с Димой. Там было очень хорошо. Наташа, Надя, Володя,[121] потом приехали Андрей[122] с женой Юлией. Были очень милы. Вообще было весело, беззаботно, вкусно. Были гости, посиделки, гулянки.

22-го уехала в Париж. Жила у Наташи. 23.07 Жан-Лу[123] пригласил меня в ресторан на Набережной Бурбонов пришел с красивыми лилиями.

Приехала 24-го Таня и мы уехали в Амстердам.

Амстердам сегодня заплеван. «Свобода, б…, свобода». Наркота и нечистоплотность всяческая. Конечно там есть все, что положено в государстве. Но внешне – фу…

Впечатлений, однако, очень много. Малевич в музее. Музей Ван-Гога. Это глубоко проникающее влияние гения или потрясение гениальностью. Малевич совершенен как Рафаэль. Ван-Гог открыл тайну жизни.

Семейство Гойи-Доры очень приятное. Да, в музеях Амстердама нет слайдов. Ни в одном.

Потом жила у Маши в доме. Маша стала очень красивой. Дом какой-то не ее. Это временно, пока она не нашла свою жизнь.

Даром сыр – только в мышеловке. С Машей гуляли. Были в музее Густава Моро. Купили мелкие подарки и Маше костюм.

Плохое самочувствие началось в Амстердаме.

Приехала больной. Больна до сих пор. Мои сосудистые проблемы.

Пока не могу работать. Надо было из Сан-Тропе в Париж и Москву. Писание – в итоге потеряла месяц. Жуть. Писать же придется. Никуда не деться.

Мамочки-мамочки.

Сегодня видела во сне себя саму. Сначала замужем за границей, но как-то фиктивно, не серьезно. Затем беременной, совсем «на сносях». Я приготовилась рожать. У меня были красивые пушистые волосы. Сон хороший, но состояние во сне было не очень хорошее: страх, неуверенность в себе.

Все не плохо и не хорошо.

История с подводной лодкой «Курск», целую неделю руководство армейское и власть не могут разобраться, что делать, как врать и как выходить из положения. Причина гибели называется различной по пять раз на день. Король голый, голый. Разоблачительно и гадко, но, собственно, никто и не очаровывался. Этот человек не годится в президенты, а держаться на пистолете у виска уже невозможно. Он весь не убедительный. Очень, очень жалко людей в этой лодке и тех, кто их ждет. Погибают молодые люди, а старухи живут и хоть бы им что.

Мне пошел восьмой десяток и это очень много. Все время кажется, что жизнь впустую.

Сейчас я в странной пустоте болтаюсь, но это еще два-три дня – не больше.

Следует жить экономнее во всех отношениях, особенно в отношении времени.

У Маши осталось на устройство ее дел до года – не больше.

У Володи время проходит… Мне – не пишется, не читается, не думается.

На ближайшей неделе станет ясно, что будет с деньгами.

1. Найти кассеты с Мерабом.

2. Связаться с Надиным Владленом.

3. Плотно писать.

4. В четверг делать покупки.

С четв. на пятницу видела сон. Я стою, видимо, в метро и вижу около стены очень плотную тень. Затенено все, лица не видно, но четкий силуэт или очертания фигуры. Словом – это человек, лица которого я не вижу, но знаю кто он. Это Андрей Арсеньевич. У меня бьется сердце и я думаю – говорить с ним или нет и я подхожу и представляюсь, называю свое имя и рассказываю, что я сделала и про памятник и про музей и все остальное. Потом не помню. Была Тамара, но остальное смутно. Знаю, что он был доволен. Он как может покровительствует и надеется.

Все дни непрерывно о «Курске». Оказывается, там были еще люди. Они дагестанцы. Один из них создатель ракеты Хаджаев. Но о них не говорят и почему-то этот «золотой дождь», который пролился на осиротевшие семьи, экипажа их не касается. Там все же некая подлость, которая всегда. Вчера был день траура.

Ночью видела закрытие фестиваля в Выборге. Я подумала свой приз ММФ перенести в Выборг, тем более, что он называется «Окно в Европу».[124] Там Кулиш. Надо постараться.

Четыре дня были у Сафоновых с Таней в Смыково. Гуляли, ездили в Мышкино отдыхали. Было очень хорошо, но почему-то устали. Болит слева, надо бы провериться.

Пока работается плохо, но думаю наверстать.

Вчера была в «Нащекине» у Наташи. Очень хорошая выставка «Рус. п-ша XVIII в.». Я выступала. Говорят, хорошо. Заказали статью для «АиФ».

У нас ежедневно что-то. То горит башня в Останкине, то взрывают проституток на Сухаревке. А то Березовский отдает свои акции в ОРТ «журналистам и интеллигенции», в том числе Рустаму Хамдамову.[125] Потеха и все тут.

Воскресенье. Ездили на базар с Вовой и Таней.[126] Таня готова к тому, чтобы рисовать пером гравюры.

Завтра вечеринка (днем) на курсах. Покупали всякую всячину. Мне осталось жить мало. Пора кончать размываться. Пора, пора… Фонд бросить нельзя, надо найти деньги, надо написать книгу. Во вторник встреча с редакторами.

Слушала передачу о Сент-Экзюпери. Надо прочитать «Цитадель». Он последний тамплиер. Надо написать статью.

P. S. Таня сделала две «гравюрки» тушью «Нарва» и «Выборг». Очень красиво.

1. Видела сон. Опять Андр<ея> Тарк<овского>. Будто он вернулся откуда-то (с того света). Молод, хорош. Я его встречаю. И очень ухаживаю: мою, кормлю, делаю все от меня зависящее, чтобы ему было уютно и хорошо. Он благодарен. Между нами вне-действия и вне-слов понимание, интимность.

Вчера Таня рассказывала мой гороскоп. Полный квадрат. Напряжение всех сил: дом – воля – энергетика и т. д. Еще тригон исполнение, свершение, рассвет.

Вчера был Павел, <…> вспоминал на даче папу. Нет чувства будущего.

Сегодня была у мамы. По-моему она медленно уходит. Она скоро помрет. Хотя и кажется невероятным. У меня вся неделя экзамены и лекции.

В пятницу (субботу) день открытия доски Андрею на Мосфильмовской. Все единогласно говорят о том, что доска отвратительная. По TV видела репортаж. Действительно что-то мистическое с этими памятниками. Правила бал базарная Марина и что-то свое говорили. Сережа говорит забыли зачем пришли. Свои отношения выясняли. Все нищее, убогое.

Мне надо только писать, а я почему-то не могу хочу уехать в Матвеевское.

2001

Два вопроса мирового класса. Никому нет дела. Все как в картине Босха или Брейгеля.

В Гарварде молодой русский ученый и еще группа ученых остановили свет, т. е. время. Открытие 21 века.

В Англии и США разрешено клонирование. Это отменяет все: Бога, религию, провидение. Старой культуре пришел конец. Но еще в ней живем, но ее уже нет.

Что меня интересует? Куда положить мать? Как встать на ноги? Где взять деньги? Как помочь Вовочке? Как войти в работу… Как жить дальше, хотя бы так как жила…

Надо делать и не унывать.

Вот и весь секрет. Надо танцевать.

Была на фильме Сережи[127] в Пушкинском. Очень хорошая картина. Надо написать статью для Нелли. Читаю «Пармскую обитель». Сегодня еду в Кредо-банк.

Машка и Жан-Лу были на «Пиковой даме», а я на «Юном возрасте». Договорилась с Измаиловой о статье. Напишу если смогу.

Пятница. Монеты и отшлифованные обточенные в виде овалов камни. Монеты не крупные. Я их отдаю, а камни оказываются сердоликами, и я их оставляю. Чувство радости и физическое ощущение грязи. Хороший сон.

За время от 14.II говорила с Сережей и Марьяной.[128] Договорилась с Нелли Измаиловой, что напишу в ее газету.

В суб. и воск. была у Тани. Живу эгоистично до чрезвычайности. Скрываюсь от жизненных невзгод и непогод, как только возможно. Надо как-то выкарабкиваться из этого состояния. Надо дописывать книгу. Впереди «Энциклопедия». Надо делать по возможности только то, что необходимо. Сейчас необходимо писать главу об Андрее. Без слез и сопель и без подражания миллиону авторов. Как бы «заново», но придется.

Пора начинать. Очень нужны деньги. Васька – это большой и тяжелый труд. Вчера разговаривала с Машей. Наташка Семенова на ней сорвалась и сделала выговор, почему та не сидит в Москве, а живет с мужем в Париже и пишет диссертацию. Кто бы «делал втык». Вот мои благодетели без шуток. Вася и Наташа. Как иметь крепкую нервную систему.

Художник начинает жить в день своей смерти – Вл<адимир> Фаворский так сказал на похоронах Бруни.

Доктор ист. наук.

Зритель отстает. Нездоровая обст. на просм. в «Доме кино». Письмо к Романову. Ром<анов> был озадачен письмом и просил о поправках.

Рублев. Время работает на Рублева.

Письменная подписка, что выбрасывается Куликовская битва и береж. строили декорации. Не студия дает мост, а сами дали подписку: Огор<одникова>,[129] Юсов[130] и Тарк<овский> и Черня<ев>.[131]

В комитете Предс. Госкино коллегия.

Андр. сделал 40 поправок, он заявил о 40 попр. к фильму.

Строева, Чухрай

«Он вышел из кадра». Сам сказал, что фильм нравится, но дал указание реперткому. Андрея это возмутило.

Впервые

15–18 г. февраля 64 г. первые съемочные дни (после расписки в Кул. бит.) начались с Колокола. Стали копать колокольную яму. Впервые в ист. 5 тонн весил Колокол. Отеч. кинем. были приглашены из Суздаля священники для освящения Колокола и начала работ.

Падение с лошади. Их гот<овят> для татар. Их надо было выгуливать. Андр<ей> сел на лошадь и лошадь его скинула, а нога застряла в стремени. «Я увидел смерть». Травма очень болезненная. Был в больнице. Никогда не жаловался. Выдержка Читаю «Соляриса»

Давно не писала дневник. Месяц. За это время многое случилось. Время – сжато очень.

Во-первых, у меня внутренняя новость. Мне стало как-то безразлично все. Будет ли «Энциклопедия»,[132] будет ли «70-летие» и т. д. Нет, конечно, что-то я делать буду. Вернее уже делаю, что могу. Надо как-то добыть деньги для «Фонда» и хоть что-то для этого сделать. Но по сути… Видимо сама жизнь уже складывается иначе или «сложилась» иначе, но еще не проступила, не свершилась.

Интересно:

сложилась уже – но пока еще не случилась. Отсюда – иное поведение. Кукушка, кукушка, сколько мне осталось? Думаю сколько-то осталось. Это главное.

Была у меня Маша. Приехала пятого – уехала десятого. Я очень ее люблю. Мне было хорошо и тепло. Ближе у меня нет никого. Я рада за нее. У нее есть муж, его семья, есть забота о ней и ее ответственность. Впереди защита. Я думаю (может быть) мы поживем вместе.

Сейчас надо выяснить дела со статьей о Мерабе. Это – номер один. Дописать книгу до конца июня. Отдохнуть. Лечиться. Это ближний бой. Остальное – как получится.