— Но…
— Посмотри на меня. Я не могу быть влюблён в Веро, потому что уже давно люблю другую девушку.
Ого, это что-то новенькое! Тихоня Том умудрился в кого-то втрескаться! Когда?? Почему я ничего не знаю?!
— И кого ты любишь? — с замиранием сердца спросила я.
Он вдруг опустил руки, но продолжал смотреть на меня; потом улыбнулся — как-то беспомощно, и опустил глаза.
— Тебя.
Пауза была очень долгой…
Иргинтас
Дом, который временно презентовала нам щедрая подружка Альфи, был, как и многие другие, небольшим, аккуратным, с тщательно подстриженной травой и цветами в палисаднике.
Первым, что бросилось мне в глаза, когда мы ввалились в прихожую — манерная, белая с золотом визитка на телефонной тумбочке. «Гинтаутас Манчавичюс. Гостиницы Паланги. Отдых. Развлечения». С припиской, уже от руки: «звоните в любое время!» Шикарно… К Альфи уже приклеился какой-то местечковый «пальцегнут». Пообещал небось «лучшие площадки» для выступлений — взамен на что?
Видимо, мои мысли несвоевременно отразились на лице, и Альфи заметила это. Прикусила губу и смахнула карточку в ящик. Ясно…
Что произошло, пока нас не было? Вот и Сабина спрашивает о том же, намекая прежде всего на новую причёску подруги. Вместо прежних чётких линий — мягкие красивые волны. Романтическая барышня сменила ту деловую девушку, которой она была ещё два дня назад.
— Может, ты успела влюбиться? — не отставала Саби. — В кого?
Альфи только отмахнулась.
— Не говори глупостей. Просто проходила вчера мимо салона, зашла и сделала «химию», спонтанно… Давайте уже топайте руки мыть, я вам такой ужин приготовила!
Перед сном я развернул ноут и набрал в поисковике пресловутого хозяина визитки. Как я и думал, это оказался один из местных благодетелей, относительно недавно разбогатевший и поэтому (наверняка) строящий из себя пуп земли. Во всяком случае, в найденных статьях его откровенно превозносили до небес как успешного бизнесмена, который очень заботится о благополучии родного города и активно занимается благотворительностью. Г-н Манчавичюс владел несколькими хорошими отелями и усадьбами на Побережье, сетью ночных клубов, а так же собственным яхт-клубом, и ещё кое-что по мелочи. Спонсировал выступления некоторых рок и поп-групп на своих площадках, какие-то «культурные» мероприятия — словом, был именно тем человеком, от которого тут очень многое зависело. Альфи, со свойственной ей деловой интуицией, за два дня не только вычислила его, но и явно успела встретиться. Прямых договорённостей у них пока не было, иначе она сказала бы сразу, но определённые намётки появились. Я был бы только рад этому, если бы не та злосчастная приписка. Может, он и не имел в виду ничего такого, и всем это пишет… Блин, не верю! На всех фотках такая мерзкая сальная рожа с улыбкой в тридцать три зуба; белобрысые, начинающие редеть кудряшки и рыхлая фигура в дорогих шмотках. А что, ведь кому-то и такие нравятся… Наверняка обходительный, притом европейское образование и немеряно денег. Мог ли этот субъект впечатлить такую девушку, как Альфи? Да почему нет-то, запросто. На хрена ей всякие неуравновешенные, склонные к алкоголизму непризнанные гении? Сколько нас таких… уродов… А это птица штучная.
И ведь не пойдёшь к ней и не расспросишь про этого «мецената». После той нелепой ночной сцены (нелепой в смысле попытки поговорить, а не самого поцелуя, конечно, от него у меня до сих пор мороз по коже…) мы общаемся ещё меньше, чем раньше. Альфи почти на меня не смотрит, даже когда обращается напрямую. Если бы я видел, что она злится, обижена — мне, наверное, было бы сейчас легче. Это значит, что в отношении меня у неё есть хоть какие-то эмоции. Но ничего этого нет. И дело не в самообладании (его у нас обоих не отнять), а в том, что я ей глубоко безразличен. Просто друг, вернее, знакомый, с которым и поговорить-то не о чем… Всё правильно. Сам дурак.
Ночь была до того душной, что не спасали открытые настежь окна. Кондиционер тут отсутствовал как класс, и заснуть было просто нереально, несмотря на усталость после переезда. Я натянул джинсы и вылез из окна в сад. Завалился на скамейку и почти сразу задремал, поэтому не сразу осознал, что совсем рядом кто-то тихо переговаривается.
— Но всё-таки… скажи, а за что ты меня любишь? Что во мне такого? Обычная глупая девчонка, не красавица, а ноги вообще кривые…
Раздался приглушённый смех, и я узнал Тома.
— Ты не глупая, ты просто глупышка! Поверить в такую откровенную чушь, это тебе Кайн сказал про ноги, да? Неужели не понятно, что дело не в тебе, а в нём? Извини, но он был махровым эгоистом, хотел славы, известности, причём сразу, а с нами это не светило, вот он и взбесился. И припомнил всем и каждому. Он ведь и нам много чего наговорил перед тем, как ушёл, не пожалел грязи. Знаешь, что, например, он сказал про меня? Жирный урод, слабак и неудачник, и все девки от меня шарахаются… И что, мне надо было пойти и срочно утопиться со стыда? Наоборот, пережитые унижения помогают нам меняться к лучшему, расти в собственных глазах…
— Наверное, ты прав, — раздался задумчивый голос Саби. — А я и не знала, что Кайн такая сволочь… И ничего ты не жирный. И не слабак. Ты хороший…
— Ну, спасибо… На самом деле у меня гораздо больше причин комплексовать, чем у тебя. Я не герой-любовник, и с этим уже ничего не поделаешь. А вот ты мне всегда казалась красавицей, честно. Красавицей-принцессой с волшебным голосом…
— А когда ты обратил на меня внимание?
— Давно. Наверное, ещё когда твой Юргис решил вернуться домой, ты тогда так переживала…
— А ты меня утешал.
— Пытался… Знаешь, я помню, как ты плакала, а я обнимал тебя и вдруг подумал: если бы эта девушка была со мной, я сделал бы всё, чтобы она никогда не плакала из-за меня.
— Спасибо, — растроганно прошептала Саби. — Я уже и сама забыла, как тогда было паршиво. Мне уже надоело переживать из-за парней. Хочется какого-то спокойствия, уверенности…
— Осторожней, солнце моё! Не надо меня слишком обнадёживать раньше времени. Мы ведь договорились не торопиться. Ты подумаешь, всё взвесишь… Я в любом случае не обижусь.
— Том, но мне ужасно не хочется тебя обижать… Просто я не знаю…
— Ничего страшного.
— Том… Том, поцелуй меня, а? — вдруг попросила Саби.
— А давай не будем спешить, а? — в тон ей ответил он. — Ты ведь сейчас не хочешь этого по-настоящему, тебе просто любопытно, хочется сравнить… Я прав? Но, надеюсь, всё у нас ещё будет. И ты не пожалеешь.
— То-ом…
— А теперь спать, солнце, быстренько спать! Давай-давай…
Они, похоже, ушли, и я облегчённо завозился на своей скамейке. Ну, ничего себе дела у нас тут происходят! Я и не знал… Похоже, никто не знал. Хотя я всегда замечал, что Том слишком уж возится с нашей «принцессой», но списывал это на его характер. Не нам же, мужикам, «нос вытирать»! А Том, оказывается, всё это время её любил. Наблюдал со стороны за её романами, утешал, поддерживал… и молчал. Бедняга! А что, в самом деле, ему оставалось? Саби его никогда как парня и не воспринимала, скорее, как старшего, немного занудного брата. Что же произошло, что он решил ей признаться? Да и сама Саби, кажется, порядком призадумалась… Если так, то шансы у него определённо есть. Главное — правильная линия поведения, не спугнуть раньше времени, показать серьёзное отношение и — кто знает?
Я вдруг вспомнил, как мама рассказывала про их роман с отцом: сначала ведь он ей совсем не нравился, но постепенно как-то сумел «приручить», стать необходимым и желанным… Она говорила: «…И вот, решила я, что целоваться с ним не буду. Потом — что заниматься любовью. Ни за что, я же его и не люблю совсем. И встречаться не буду. И в его дом не перееду… А уж замуж точно не выйду, очень надо! А потом сама же первая и устроила скандал: почему ты на мне не женишься?! Твой папаша ещё так нагло похихикал, типа поломался… А уже потом я поняла, что всё это было частью плана моего „завоевания“. Я же была девицей с кучей поклонников, вот он и придумал стратегию „постепенной привязки“, где все ключевые действия исходили от меня, но с его подачи. Ну, я, конечно, устроила ему бесплатное кино с киданием подушек, но куда было деваться-то? К тому времени я его уже очень любила. И сейчас люблю…» Вот как бывает. Значит, и у Сабинки с Томом может всё получиться. Я был бы за них очень рад…
А за тебя бы кто порадовался? — ехидно спросил внутренний голос. Я велел ему заткнуться и встал.
Подтянулся на руках и влез в окно. Наощупь нашёл кровать, с размаху плюхнулся на неё…
— Ой, кто здесь? Вы чего, совсем?!
Я вытянул руку и дотронулся до мягких растрёпанных волос — они принадлежали явно не моему соседу по комнате.
— Альфи?
— Альфи?
— Ирг? Ты что тут делаешь? — она завозилась в темноте, явно натягивая на себя простыню. Ох, хорош бы я был, если бы сразу завалился в кровать!
— Не бойся, комнатой ошибся. Тут все окна такие одинаковые…
— Аа… — она помолчала, потом недвусмысленно толкнула босой ногой в бок. — Ну, давай, вали отсюда. Саби проснётся.
— Не проснётся. Она только что с Томом на улице трепалась, я случайно услышал.
— Всё нормально?
— У них — да, — я вдруг решился и осторожно взял в ладони её ступню. — А у нас — нет. Надо же, ты высокая, а нога меньше, чем моя рука…
— Ирг, прекрати.
Она дёрнула ногой, и я позволил ей освободиться.
— Всё, иди.
— А, может, поговорим?
— Уже поговорили… — усмехнулась Альфи. — Или ты только в темноте такой смелый?
— Я вообще трус, в любое время. Ты ведь уже это поняла? Так что можешь продолжать меня презирать, будешь права на все сто! Но скажи сначала, как с тобой дальше общаться?! Это же невыносимо…
— Что именно?
— Находиться с тобой рядом!..
Я воспользовался тем, что она уже сидела, подтянув ноги — рванулся и схватил за плечи, прижал к себе и стал целовать. Может, довольно грубо, ощущая и злясь на её сопротивление, сам сбитый с толку своим порывом. Кажется, она вонзила ногти в мою голую спину — но боли я не чувствовал. Я вообще уже ничего не соображал… Стиснуть её ещё крепче, жадно вбирая в себя вкус и запах, не дать ей возможности вывернуться, сбежать, не отпускать от себя… никогда.
— Ирг… не надо… пожалуйста, не надо… Ирг…
Слабый прерывистый шёпот вернул на место уплывшие мозги и заставил стремительно соскочить с кровати. Скотина, что же я чуть не наделал?!
Ноги не держали, и я плюхнулся на пол.
— Прости.
Она молчала.
Реально захотелось выпрыгнуть в то же окно и пойти утопиться нафиг. Такой сволочью я себя не чувствовал уже очень давно…
— Альфи, прости. Я уеду утром.
Я кое-как поднялся и, шатаясь, пошёл к двери.
— Не уезжай. Просто забудь, и всё.
Я прислонился к косяку и только сейчас почувствовал, как засаднила спина. Значит, ногти всё-таки были.
— Я не смогу забыть. Ты не из тех, кого забывают. Сама знаешь…
— Ирг!
— Не надо…
— Ирг… Ты тоже меня прости.
В коридоре я столкнулся с Саби. Очень вовремя…
Томис
Эта нахалка всё-таки добилась своего! Вот ведь характер…
Сделала вид, что споткнулась в коридоре, а когда я её поднимал, схватила за ворот и поцеловала. Я её потом чуть по заднице не отшлёпал. Дразнит, смешно ей, видите ли, а я что, железный? Вот уж не думал, что после первого поцелуя буду её отчитывать, а она хихикать и явно строить мне в темноте рожи…
В «мужицкую» комнату я сбежал первый, от греха подальше. Мерт уже вовсю похрапывал, а вот Ирг ввалился ещё позже меня. На мой вопрос буркнул, что сидел на улице, не мог заснуть из-за жары. Интересно, он нас слышал? Очень вероятно… Ну и пусть.
Я проснулся первый. Проходя мимо спящего Ирга, вдруг заметил у него на спине внушительные царапины весьма откровенной формы. Вчера их явно не было.
Хм, интересные дела… Будь Саби на моём месте, уже извелась бы вся от любопытства и достала обоих вопросами. А я, пожалуй, промолчу, только ненавязчиво посоветую Иргу одеть сегодня вместо майки футболку. Авось скоро сами расколятся…
Саби с Вероникой собрались с утра на пляж, пока народу мало. Нас с собой не позвали, велев репетировать. Мне показалось, что Веро специально копается, поджидая Ирга, который всё ещё дрых, и заметил на её лице явное облегчение, когда этот помятый субъект соизволил выползти «на свет божий». Они обменялись быстрыми напряжёнными взглядами, и Веро демонстративно тыкнула в него пальцем.
— Так, ТЫ! Как вставшему последним, персональное задание: купить нам с Саби вкусную пиццу! Мы вернёмся через два часа, и чтобы к этому времени я ЗАСТАЛА ТЕБЯ ЗДЕСЬ! С целой, а не обгрызенной пиццей… Всё понятно?
Ирг всё это время пристально смотрел на неё, наконец, понимающе усмехнулся и отвесил ей глубокий поклон. Веро скривилась и тут же потащила Саби на выход. Последняя обернулась у калитки — знала ведь, что я буду смотреть ей вслед — и на ходу послала воздушный поцелуй. Я в ответ показал ей кулак, чем безмерно повеселил. Девчонка…
Любимая…
Ирг легкомысленно напялил боксёрку. На моё невинное замечание аж дёрнулся, попытался рассмотреть себя в зеркало — и, казалось, с трудом сдерживался, чтобы не побиться об него лбом со всей дури. Выходит, причина появления этих царапин не такая радужная, как я подумал вначале. К сожалению, утешать Ирга, в отличие от той же Саби, всегда было делом неблагодарным. Он не терпел, когда его жалели, и порой бесился даже от вполне нейтральных слов. Оставалось дать ему успокоиться… И, надеюсь, не наделать новых глупостей.
Девчонки вернулись, как и обещали, через два часа. Довольные и голодные. Мы все вместе набросились на пиццу, перешучиваясь вполне непринуждённо (по крайней, мере, в основном). Но веселье было вскоре подпорчено неожиданным визитом какого-то важного перца в белом костюме. Да ещё с охранником — этаким шкафом два на два. Правда, последний остался торчать на улице, но нам от подобного гостя сразу стало не по себе.
— Вероника, очень рад вас видеть, очень! Прошу простить мою наглость, всё ждал звонка, но не выдержал и решил сам наведаться к вам в гости, не прогоните?
Он, улыбаясь до зубных коронок, цапнул Веро за руку и запечатлел на ней изящный поцелуйчик. Когда он проделал то же самое с Саби, напрягся не только Ирг, но и я.
Вероника представила господина Манчавичюса, местного культурного «главнюка» и кратко (и лестно) рассказала ему о каждом из нас, талантливых музыкантах, играющих свою собственную самобытную музыку, которая уже снискала немало поклонников… и так далее и тому подобное.
Хлыщ кивал и резиново улыбался, не отказался от предложенного сока и в конце концов объявил, что всегда рад способствовать продвижению молодых дарований, и даёт нам возможность в ближайшую пятницу и субботу выступить в самом популярном ночном клубе города. Безо всякой арендной платы и за процент от продажи билетов. Если учесть, что в это время здесь тусуется чуть ли не полгорода, то столь щедрый «аванс» не столько радует, сколько тревожит…
Не замечая ставшего более прохладным взгляда, «благодетель» предложил «госпоже менеджеру» прокатиться с ним сегодня на яхте (невинная прогулочка, ага). Тут уж мы чуть не хором завопили, что перед таким важным выступлением нам надо срочно порепетировать, и без Веро ну никак не обойтись! Г-н Манчавичюс заметно погрустнел, но смирился, отложив предложение на следующую неделю, зато, словно только что вспомнив, позвал нас в полном составе в свой скромный замок (!!). Закрытая вечеринка для узкого круга, «ребятки поиграют что-нибудь более спокойное, классическое, а милая Вероника будет просто гостьей. То есть не просто, а очень желанной гостьей…» Я почему-то был уверен, что она и тут откажет под благовидным предлогом, но, видимо, два отказа для такого человека — уже явный перебор, и Веро с фальшивым энтузиазмом заверила, что «мы обязательно придём, спасибо вам большое, Гинтас…» На лице Ирга заходили желваки…
— Уже «Гинтас»? — с нажимом спросил он, когда гость, наконец, ушёл. — Быстро же ты перетёрла с этим прыщём!
— Не твоё дело! — отрезала Веро. — Мог бы и спасибо сказать, для вас же стараюсь…
— Да ты бы лучше головой старалась, а не…
— Что ты сказал?! — вскинулась она. — Да как ты смеешь, таракан ты лохматый!..
Саби не выдержала и хихикнула, остальным было явно не до смеха. Ирг вскочил, с грохотом отшвырнув стул, и пошёл к двери.
— Уж лучше бы ты Калебу дала, а не этому…!
Ох, такой мы нашу Веро ещё не видели…
Последняя реплика привела обычно невозмутимую девушку в бешенство. Она с размаху запулила ему в спину чашку, потом тарелку и, наконец, хозяйкину вазу (всё это достигло цели!) и заорала благим матом какие-то ругательства (к счастью, на немецком и вроде на русском, мы практически ничего не поняли, но впечатлились самим фактом!) Ирг, получив аккурат в больное место, взвыл и в ответ кинул в неё кухонное полотенце, а потом по наитию сдёрнул с дивана плед и каким-то чудом сумел набросить на разбушевавшуюся девушку. Она при этом продолжала пинаться, и, почти спелёнатая, умудрилась заехать ему локтем по… хм, одному месту. Ирг зашипел и сполз на пол, Веро, обессилев, опустилась рядом, мы с Мертом просто стояли и тихо офигевали. А Саби закрыла лицо руками и безудержно захохотала…
Антракт.
— Совсем тут с вами с ума сойдёшь… — наконец, беспомощно выдохнула Вероника. — Ну, что смотрите? Дайте хоть руку встать…