— Значит, Макс, через этих гусаров пройти можно?
— Не сказал бы! Слишком насыщена оборона. Заметят прорыв обязательно.
— Хорошо!
Пашин повернулся к Затинному:
— Что ты скажешь, Зорро?
— Да то же, что и Макс! Дисциплина не ахти. Но, как Макс и говорил, службу бдят. За небом смотрят. Установки ПВО приведены в полную боевую готовность. По моему мнению, в случае необходимости батарея задачу выполнила бы. Остальное все ерунда, мелочь!
— Так! С тобой тоже ясно! Шунт, ты еще не закончил?
— Почти, еще минута.
Григорий кивнул на схему и сказал Глебову с Затинным:
— Ознакомьтесь, пока наш связист колдует, с подробной схемой расположения объекта. Я позже дам нужные объяснения.
Офицеры склонились над секретным документом.
Шурин, подготовив спутниковую систему к работе, подошел к столику:
— У меня все готово, командир!
— Добро! Молодец! Настроился на спутник?
— А куда бы я делся? Настроишься, если Пашин на шею сядет!
— Не бухти! Доложи о том, что видел у радиотехников.
Прапорщик присел, взял сигарету:
— Во взводе все путем! Не скажу о дисциплине, потому как взвод разбросан по постам, но на центральном пункте управления — порядок. Зону отчуждения ребята контролируют плотно. И аппаратура у них современная. В результате авиакатастрофы сбоя в их работе вроде не произошло. По крайней мере, такового отмечено не было, мониторы и сейчас выдают картинки своих секторов. Вот и все!
— Не густо!
— А чего ты ждал? Взвод из двадцати человек, это тебе не батальон и даже не батарея. Да еще взвод, несущий дежурство на многочисленных постах. Чтобы у них что-то накопать, надо суток трое во взводе безотлучно находиться. А мне Макс час выделил.
— Ладно, Шунт, все нормально! Обеспечь мне связь с Луганским.
— А это... схема? Я и рассмотреть ее не успел!
— Еще успеешь! Вызывай генерала!
— Есть вызывать генерала!
Шурин поднялся и прошел к углу кабинета, где установил свою аппаратуру. Вернулся с трубкой:
— Пожалуйста, господин подполковник, можете свободно общаться с Центром. Даже с собственной квартирой, если желаете!
Пашин строго взглянул на подчиненного:
— Шунт, не паясничай. Сядь к столу и смотри схему!
Подполковник бросил в эфир:
— Катрана вызывает Григ!
— Слушаю тебя, Гриша!
— Прибыли на объект. Провел совещание с лицами, отвечающими за безопасность объекта. Сделал предварительный обход территории с целью выяснения степени боеготовности подразделений охраны и состояния
ДИСЦИПЛИНЫ в них.
— Какие получил результаты по последнему вопросу?
— Объект мог бы охраняться более качественно, но особых претензий к организации охраны и обороны не имею. В принципе, лучшего я не ожидал.
— Что планируешь делать дальше?
— При восстановлении рубежей заслонов провести углубленный осмотр южного сектора с целью обнаружения следов, которые могла оставить диверсионная группа, если, естественно, она имеет место быть. Далее пробью нейтральную зону. Так ли она контролируема, как это представляет начальник службы безопасности.
Получив данные о наличии боевиков, начну их скрытый поиск с определением самых уязвимых целей для атаки диверсантов.
— Понял тебя, Григ! Работай! Если руководство завода начнет выкаблучиваться, все же их наверняка задевает то, что к ним отправлен отряд спецназа другого ведомства, сразу связывайся со мной. Поставим их на место. Но будет лучше, если ты найдешь с ними полное взаимопонимание.
— Понял! Выполняю!
— Работай, Григ!
Передав станцию Щурину, Пашин обратился к Глебову:
— Забирай, Макс, Зорро с Шунтом и вновь обойди территорию. На этот раз с задачей выяснить, какие объекты представляют собой наиболее уязвимые цели, подрыв которых приведет к массовому выбросу в атмосферу ядовитых веществ. Для этого поговори с главным инженером. Лучше него в этом на заводе никто не разбирается. Только предупреди специалиста, чтобы держал язык за зубами. Задача ясна?
— Так точно, Григ! Определить цели, по которым реально может нанести удар диверсионная группа.
— Выполняй! А ты, Шунт, оставь спутниковую станцию в режиме приема-передачи, чтобы я мог в любую минуту выйти на Катрана.
— Может, мне самому остаться?
— Нет! Иди с ребятами! Надо будет, вызову. После завершения обхода — всем сюда для подробного доклада. Вперед, орлы!
Майор с прапорщиками удалились.
Пашин вышел в приемную. Там в углу за столом сидел немолодой мужчина. Помощник директора завода. Он же секретарь-референт. Григорий спросил:
— Белоусов на месте?
— К сожалению, нет! Вышел! Но я могу с ним связаться.
— И с Кропоткиным можете связаться?
— С любым членом руководства объекта.
— Тогда соедините меня с начальником службы безопасности!
— Минуту!
Помощник взял лежавшую до этого на столе рацию:
— Владислав Ильич? Извините, с вами хочет поговорить член комиссии.
Именно так, членами комиссии по заводу, должны были называть бойцов спецназа.
Мужчина протянул рацию Пашину:
— Пожалуйста, Кропоткин на связи.
— У вас неплохо поставлена система оповещения.
— А как иначе при нашей-то работе?
— Да, иначе нельзя.
Подполковник принял станцию:
— Владислав Ильич?
— Да, Григорий Семенович!
— Я хотел бы узнать, когда начнутся мероприятия по восстановлению рубежей заслонов?
— Как только завершим оцепление места взрыва лайнера! Думаю, через полчаса.
— Хорошо! Тогда вот что! Могли бы вы подойти к зданию управления?
— Я и так нахожусь возле него.
— Где именно?
— У входа в контору.
— Я спускаюсь к вам.
Вернув рацию помощнику, Пашин захватил схему объекта и спустился вниз, вышел из здания. У самых дверей, разговаривая с командиром батальона охраны, стоял полковник Кропоткин. Увидев командира спецназа, начальник службы безопасности повернулся к нему с немым вопросом в глазах.
Пашин с ходу спросил:
— Восстановлением будет заниматься личный состав батальона?
Ответил сам комбат:
— Так точно, товарищ подполковник!
— Ясно! Еще вопрос: после падения самолета кто-нибудь обследовал участок разрушений заграждений?
На этот раз ответил полковник:
— Нет! Люди заняты более важными делами, а за участком разрушений ведется визуальное наблюдение.
— Прекрасно! Значит, на поле от юго-восточного окончания периметра до эпицентра взрыва никого не было. Это хорошо! Тогда вот что! Это касается вас, майор. Перед тем как выслать людей и технику на восстановительные работы, сообщите об этом мне. С вашими подчиненными пойдут мои спецы. Они мешать не будут. Но без их разрешения никаких работ не производить. У меня все! Надеюсь, господа, вам все ясно?
— Куда ясней! Хотя непонятно, для чего вам это надо, но вы начальник, а мы люди военные, приучены подчиняться.
Пашин уже хотел вернуться в здание, но, что-то вспомнив, обернулся:
— Да, еще. Я намерен провести осмотр нейтральной полосы. Распорядитесь, полковник, чтобы никто не помешал моим людям!
— Хорошо, подполковник! Можете спокойно высылать свою разведку куда угодно!
Григорий, бросив взгляд на начальника службы безопасности, вошел в дирекцию секретного предприятия.
Из кабинета вызвал на связь командиров групп.
Ответил Скоблин:
— Второй слушает!
— Володя, Воронцов рядом?
— Рядом, командир!
— Тогда слушайте меня оба! Отобрать из состава групп по три человека. Первой во главе со Скоблиным начать обход нейтральной полосы. От места взрыва самолета на юг по южному и восточному секторам периметра. Задача: обнаружение каких-либо следов появления возле объекта группы посторонних лиц. Второй во главе с Воронцовым присоединиться к солдатам батальона охраны, которые вскоре должны начать восстановление разрушенных рубежей. Задача та же, что и первой группе. Мне нужно знать, проникли ли неизвестные диверсанты на территорию объекта во время или сразу после катастрофы! Или их здесь и близко не было. Что тоже весьма возможно. Ну, вы поняли меня?
— Поняли, командир!
В кабинет вошел помощник:
— Извините, может, вам завтрак заказать в столовой?
— Нет, спасибо! Есть не хочу, а вот от кофе не отказался бы! От крепкого, натурального кофе! Можете организовать?
— Конечно!
— Тогда, пожалуйста, большую двойную порцию.
— Хорошо! Сейчас приготовлю.
Помощник вышел.
Пашин прошелся по кабинету, подошел к окну. Из него были видны стоящие в ряд ангары-склады. Они блестели своими куполами на солнце и выглядели совершенно мирно, даже как-то весело. Аккуратные металлические домики. Вот только то, что хранилось внутри этих домиков, было далеко не мирным. В ангарах сосредоточена огромная губительная, пока безопасная, усмиренная в специальных контейнерах ядовитая сила. Продукт деятельности человека. Продукт, предназначенный для уничтожения людей. Странно все-таки устроена наша жизнь. Вот — Земля, мельчайшая частица в Галактике. Человек на этой Земле. Он появился на ней, чтобы жить. Жить в гармонии с природой. А вместо этого он начинает стремиться к господству, господству не только над флорой и фауной, имеющими равное с человеком право существовать на планете, но и над подобными себе, прибегая к насилию. Примером этому вся история человечества. В результате появляется оружие, оно совершенствуется и накапливается. В таких количествах, что может уничтожить и человека, и Землю. Руками все того же человека. Парадокс! Странный и бессмысленный парадокс! И в блестящих ангарах хранится то, что создавалось для убийства. Массового убийства всего живого. Злой гений человека произвел на свет оружие огромной разрушительной силы. Пока это оружие, как джинн в кувшине, дремлет в специальных контейнерах. Вопрос, долго ли оно будет дремать? Не разбудит ли его все тот же злой гений человечества, чтобы уничтожить все? И себя в том числе. Как часто на небосклоне мы видим падающие звезды. Может, это космические частицы сгорают в атмосфере, а может, целые планеты, сорванные с орбит деятельностью своих обитателей, несутся, пылая, в бездну? Может, кто-то на далекой неизвестной планете тоже однажды посмотрит на небо и увидит падающую звезду. И не будет знать инопланетянин, что падает в вечную пустоту Земля. Он просто посмотрит на ее след и, возможно, загадает какое-то свое желание! А человечества уже не будет существовать многие тысячи лет!
— Конечно!
— Тогда, пожалуйста, большую двойную порцию.
— Хорошо! Сейчас приготовлю.
Помощник вышел.
Пашин прошелся по кабинету, подошел к окну. Из него были видны стоящие в ряд ангары-склады. Они блестели своими куполами на солнце и выглядели совершенно мирно, даже как-то весело. Аккуратные металлические домики. Вот только то, что хранилось внутри этих домиков, было далеко не мирным. В ангарах сосредоточена огромная губительная, пока безопасная, усмиренная в специальных контейнерах ядовитая сила. Продукт деятельности человека. Продукт, предназначенный для уничтожения людей. Странно все-таки устроена наша жизнь. Вот — Земля, мельчайшая частица в Галактике. Человек на этой Земле. Он появился на ней, чтобы жить. Жить в гармонии с природой. А вместо этого он начинает стремиться к господству, господству не только над флорой и фауной, имеющими равное с человеком право существовать на планете, но и над подобными себе, прибегая к насилию. Примером этому вся история человечества. В результате появляется оружие, оно совершенствуется и накапливается. В таких количествах, что может уничтожить и человека, и Землю. Руками все того же человека. Парадокс! Странный и бессмысленный парадокс! И в блестящих ангарах хранится то, что создавалось для убийства. Массового убийства всего живого. Злой гений человека произвел на свет оружие огромной разрушительной силы. Пока это оружие, как джинн в кувшине, дремлет в специальных контейнерах. Вопрос, долго ли оно будет дремать? Не разбудит ли его все тот же злой гений человечества, чтобы уничтожить все? И себя в том числе. Как часто на небосклоне мы видим падающие звезды. Может, это космические частицы сгорают в атмосфере, а может, целые планеты, сорванные с орбит деятельностью своих обитателей, несутся, пылая, в бездну? Может, кто-то на далекой неизвестной планете тоже однажды посмотрит на небо и увидит падающую звезду. И не будет знать инопланетянин, что падает в вечную пустоту Земля. Он просто посмотрит на ее след и, возможно, загадает какое-то свое желание! А человечества уже не будет существовать многие тысячи лет!
Пашин тряхнул головой.
И что за мысли приходят в голову? Хотя... разве они не имеют право на существование? Имеют! Угроза реальна. Она рядом, в блестящих металлических ангарах. Достаточно чьей-то безумной воле подорвать склады, и смертоносное ядовитое облако начнет свой губительный путь, оседая на землю, уничтожая все живое. Этого ни он, ни его подчиненные допустить не могут. И не допустят. Даже ценой собственных жизней.
Размышления подполковника спецназа были прерваны появлением помощника директора.
Тот внес поднос с чашкой, наполненной дымящимся, распространяющим вокруг себя тонкий аромат прекрасного кофе. Пашин поблагодарил помощника, который тут же покинул кабинет, плотно затворив за собой обе двери тамбура.
Вскоре на связь вышел Скоблин, доложив, что начал зачистку нейтральной полосы. Чуть позже и от Воронцова прошел доклад о выходе с бойцами местного батальона на разрушенные авиакатастрофой рубежи проволочных и минных заграждений. От Глебова известий пока не поступило. Да это было объяснимо. Майору предстояло найти главного инженера, выслушать его консультацию и только после этого вычислить потенциально возможные для противника цели диверсии.
Пашин выпил чашку кофе. Почувствовал себя бодрее. Подполковника не покидала тревога. На этот раз грызло сомнение, не ошибся ли он, подняв такой шум? Может, на самом деле никакой второй диверсионной группы не существует, а Гурбани ограничился попыткой затопления небольшого провинциального города? Да и черт бы с ним. Не за себя тревожился Пашин. Он прекрасно представлял, КАК будет выглядеть перед вышестоящим командованием генерал Луганский, пошедший по сути на поводу у интуиции подчиненного и принявший решение по настоянию заместителя. У которого, кстати, до сих пор не было каких-либо улик, указывающих на то, что объекту № 17 реально грозит опасность диверсии. Одно лишь предчувствие и масса предположений. Но пусть так! Пашин был уверен, что Луганский, как и он сам, с радостью станет мишенью для нападок начальства, лишь бы на химическом объекте тревога оказалась ложной.
Однако таковой ей стать было не суждено.
В 10.40 Пашина вызвал Скоблин:
— Григ! Я — Нейтралка!
— Слушаю тебя, капитан!
В голосе Скоблина отчетливо прозвучало возбуждение:
— Есть следы, Григ, есть!
Подполковник поднялся с кресла:
— Где обнаружил?
— Прямо напротив кустарниковой полосы, что протянулась перед ангарами.
— Откуда, куда и сколько человек прошли на объект?
— Из леса, на уничтоженное минное поле через порванную проволоку, дальше не вижу, а сколько прошло человек, сказать не могу. Они шли след в след, но по двум направлениям. Так что их может быть и четверо, и десятеро, но не меньше и не больше, судя по глубине отпечатков на контрольно-следовой полосе и нейтральном пространстве.
— Отпечатки отчетливые?
— Местами!
Пашин задумчиво протянул:
— Как же они прошли лес, где работают «Москиты»? И почему не убрали за собой следы?
— По первому вопросу ответ дам позже, я намереваюсь проследить их путь по лесному массиву. А насчет второго могу лишь предположить — главарь бандитов, проникших на объект, просто не думал, что после катастрофы кто-то станет чего-то искать на разрушенном участке. Или в общей суматохе их элементарно затопчут!
— Логично, Вова, логично. Но не для профи высокого уровня. Профи обязаны убирать свои следы в любом случае!
— А если боевики сильно торопились?
Пашин переспросил:
— Торопились?
— Ну да! Сами представьте, если их прорыв напрямую связан с падением лайнера, то пройти через разрушенные заслоны заграждения они должны были в кратчайшее время, дабы не быть замеченными. До зачистки ли хвостов в этом случае?
— Возможно, ты и прав, капитан! Возможно. Оставь возле следов одного человека, с остальными продолжай работу по своему плану. О всех новостях немедленный доклад мне.
— Есть, Григ, выполняю!
Пашин присел.
Так! И все же он оказался прав. Интуиция, выработанная за многие годы службы в спецназе, не подвела. Гурбани действительно решил сыграть в двойную игру и в качестве главной цели выбрал именно тот объект, на который подполковник сразу обратил внимание. Еще тогда, когда получил первичную информацию о замысле Гульбеддина насчет плотины у Туры, Пашин оказался прав! И это плохо! Значит, боевики на территории объекта! Объявить общую тревогу? Сосредоточить все силы обороны непосредственно у ангаров и цехов? Начать тотальную зачистку территории завода? А что это даст? Кроме полнейшей неразберихи, ничего. Неразберихи, которой вполне могут воспользоваться боевики Гурбани. Нет! Суетиться не стоит! Надо сосредоточиться и продолжать работать по плану. Бандиты прошли на объект, скорее всего, сразу же после падения самолета, рано утром. Сейчас же время подходит к обеду. И если до сих пор они не предприняли попытку атаки объекта, то выжидают! Чего? Того момента, когда все вокруг уляжется? Когда бойцы охранения займут штатные позиции? Когда восстановят минные поля с проволочными заграждениями и охрана перенесет главное внимание на участок взрыва упавшего лайнера? Тем самым предоставив время всем успокоиться? Возможно, вполне воз-можно! И разумно! Главарь боевиков, видимо, неплохой психолог и боец. Умеет в сложной, нервной обстановке заставить себя и подчиненных ждать! Ждать самого удобного момента для нанесения главного удара и... это немаловажно — быстрого и эффективного отхода. Где сейчас может находиться группа наемников? И откуда она появилась? Если на второй вопрос ответ еще можно получить по результатам работы Скоблина, то на первый его предстоит просчитать. На первый вопрос ответа Пашину не даст никто!
11.32. Поступил вызов от Воронцова:
— Григ! Я — Ворон!
— Григ на связи! Что у тебя?
— Следы, командир.
— Точнее!
— Мы вышли в авангарде бойцов батальона охранения. Чуть левее от стационарной огневой точки, если смотреть со стороны леса, метрах в ста от полосы кустарника перед ангарами замечен едва различимый след. И от подошвы натовского десантного ботинка.
— След носком смотрит на полосу кустарника? -Да!
— Других отпечатков не обнаружено? Рядом?
— Нет, но если поискать...
Подполковник прервал капитана:
— Отставить! Поиск прекратить! Покинуть сектор, вернув личный состав в исходное помещение. Самому ко мне, в кабинет директора.
— Есть! Выполняю!
— Выполняй, Леша! Да побыстрей! Отбой!
Пашин отключил связь.
След банды ведет в полосу кустарника. Разбегаться группе диверсантов не было никакого смысла, значит, она единым подразделением вошла в эту полосу и как раз перед ангарами-складами, что были отчетливо видны из директорского кабинета. Но там упасть на дно боевики не могли. Главарь должен был просчитать весьма большую вероятность зачистки территории. И выйти из полосы бандиты не могли, иначе сразу попали бы под контроль бойцов оцепления. Следовательно, в этой полосе имеется место, где банда может чувствовать себя относительно безопасно.