Лялина Наталия Две недели на прекрасном острове
Наталия Лялина
Две недели на прекрасном острове
Сознаюсь сразу. Я не журналист, не знатный путешественник и, уж конечно, не писатель. Спросите, что же подвигло меня решительно взяться за перо, а вернее, сесть за компьютер? Ответ очень прост! Я никогда не любила ходить одна даже в кино: с кем-то мне нужно незамедлительно поделиться впечатлениями. А тут -- заграничная поездка! Да еще первая! Так что беру вас с собой, друзья мои, но уж не обессудьте: вы увидите в Тайване только то, что увидела там сама я, притом -- моими глазами.
Ну так что, поехали?
10 января -- 10 мая 2001 года
Погружение
Мое путешествие в далекий Тайвань началось с задержки красэйровского рейса Санкт-Петербург -- Красноярск -- Сеул. В Сеул мы прибыли с почти девятичасовым (!) опозданием, позволив моему тайбэйскому рейсу улететь из прохладного Сеула (-8°С днем, хотя солнечно и нехолодно) в теплый по-южному Тайбэй -- улететь без меня... Наученная опытом моих "летающих" друзей -главными советчиками выступили Наташа и Чили, -- я понимала, что в Сеуле без корейской визы никто меня не оставит. Про то, что меня могут всего лишь отправить назад в Красноярск, как меня пугали земляки, опоздавшие на сингапурский самолет, я не думала. Рано или поздно, но до Тайбэя я доберусь! А там меня встретит тот, к которому и лечу... Там я буду спокойна.
Еще с борта самолета, когда в окно стали отчетливо видны силуэты южнокорейского города, выстроенного среди словно лишайником поросших буро-серых многочисленных холмов, сердце забилось бодрее: все-таки моя первая заграница! Я достала свой фотоаппарат и щелкнула город из иллюминатора, с высоты нашего полета. Потом, уже войдя в здание аэропорта, я начала пристрастно подмечать: ну и что же здесь такого, характерно заграничного. Да, чисто. Просторно. Светло. А главное -- никакой суеты! Всеобщее спокойствие и на меня, взволнованную путешественницу, подействовало умиротворяюще. Словом, я расслабилась. Нервничали, кажется, только мои "братья по несчастью" -- семейная пара с дочерью лет 11-12. Те самые, что опоздали на самолет в Сингапур, откуда они должны были лететь на остров Бали (забегая вперед, скажу: они улетели почти минута в минуту со мной). Из окна аэропорта я тоже сделала один снимок -- городская зарисовка: дома, башенки, фонарные столбы, мост... Невозможно понять, какой город -- не то Москва, не то Лондон...
Поглядывая на часы, фиксирую: до второго и последнего на этот день самолета остается 20 минут, а мне до сих пор ничего не известно. Что успеешь за это время? Мне становится ясно: улететь в Тайбэй сегодня -- дело фантастическое. Тогда я не спеша снимаю свои "зимние для Китая", по выражению моего папы, ботинки и, втиснувшись в новые замшевые туфли, со спокойным любопытством наблюдаю за пассажирами. Мне всё интересно и все интересны: и белые иностранцы, и "желтые" корейцы, очень, кстати, симпатичные, и расположившийся неподалеку высокий стройный молодой негр в коричневом костюме с иголочки, с желтыми ладонями и коричневыми -- словно в тон костюму -- губами. Каким-то шестым чувством узнала я издали, не слыша языка, и своих соотечественников, небольшую компанию молодых людей и девушек. Зазевавшись, не замечаю, откуда возник немолодой кореец, спрашивающий меня по-английски, я ли Наталия Лялина. "Это я", -- отвечаю, после чего он буквально хватает мою большую дорожную сумку и быстрым шагом увлекает меня за собой. "Куда мы идем?" -- вопрошаю на ходу, по-английски тоже, в радостном предчувствии развязки. Ура! Мы отправляемся на самолет. Я лечу в Тайбэй! Не завтра утром, а прямо сейчас! Какое счастье!..
Пройдя по узкому коридору и не заметив, где заканчивается помещение аэропорта и начинается салон самолета, вхожу в огромный боинг. Несколько салонов, три ряда в каждом. У окон -- по три кресла, в центре -- четыре. Над первым рядом и где-то посередине салона -- по экрану телевизора, на котором сначала под сопровождение классической музыки транслируют фильм о животных, а потом в деталях на нескольких языках рассказывают и наглядно показывают, как правильно пользоваться регулятором спинки кресла, радио (стюардессы и стюарды любезно предлагают плейеры всем желающим -- я отказываюсь, побоявшись чего-нибудь сломать) и "аварийно-спасательным инвентарем", о чем в российских самолетах под шипение микрофона рассказывают бесплотные в своей невидимости бортпроводницы... На протяжении всего полета (а он длится два часа) на мониторах высвечивается карта Юго-Восточной Азии -- самолет направлялся в Бангкок, -- сменяясь информацией о погоде, преодоленном расстоянии и маршруте самолета. Постепенно приходит ощущение нового географического пространства, неизвестного доселе региона, куда входят обе Кореи, Тайвань, Таиланд, Австралия...
Я стараюсь как можно более незаметно вертеть головой по сторонам. На моем ряду, но в середине (я сижу слева) расположилась неулыбчивая индианка средних лет, в национальной одежде сари. Все остальные в моем поле зрения -тайваньцы или же таиландцы. Они сильно отличаются от корейцев, более светлокожей и широкоглазой нацией по сравнению со всеми этими южными народами. Пассажиры вокруг меня широколицы, смуглокожи и о-очень громкоголосы. (Позже я пойму, что это особенность тайваньцев -- говорят они очень громко, даже без всякой нужды, сидя рядом в замкнутом пространстве!) Я лечу в Тайбэй...
Добравшись наконец до тайбэйского аэропорта поздним вечером 26 декабря 2000 года, я поняла, что вознаграждена за все свои волнения и страхи: в одиннадцатом часу я впервые ступаю на тайваньскую землю и вдыхаю влажный тропический воздух, который кажется мне неправдоподобно теплым. А вечнозеленые причудливые деревья напоминают мне о моей поездке в Сочи в августе-сентябре 1997 года. Но то все-таки было самое начало ранней осени -мягкого завершения южного лета. А чтобы вот так, в конце декабря, накануне Нового года (и, кстати, тысячелетия), накануне более чем сорокаградусных сибирских морозов (о чем, конечно, никто еще не знал)... чтобы вот так запросто я вышла на улицу в джинсах и легком вельветом жакете! Я не верю своим глазам, ушам и всему остальному в себе. Казалось, я грежу наяву!.. Не меньше 20 градусов тепла, и легкий ветерок не заставляет кутаться, прятаться или ежиться -- он лишь ласково освежает мое уставшее в дороге тело...
Немного о погоде
Что это? Весна? Деревья в цвету... Лето? Все-таки нашей привычной весной не бывает 30 градусов жары... Какой-то всплеск природы! Какой-то катаклизм, ей-богу! Но тайваньцы не колебались: зима! "Are you not cold?" -заботливо-удивленно спросила меня однажды двоюродная сестра Чили, симпатичная 29-летняя тайбэйка, журналистка по имени Шен-Вэн. "No, I am not!" -- бодро ответила я, указывая на свой самовязаный шерстяной свитерок (реверанс в сторону тепло, в джемперы и жакеты одевающихся тайваньцев) с коротким рукавчиком (чтобы уж совсем не изменять своим ощущениям 24-градусного хорошего лета). "It is winter here!" -- спокойно, с достоинством и пониманием сути вещей отозвалась девушка... Я сказала, что у нас, в Сибири, тоже зима. Минус 40 градусов. Могла бы и не говорить, кстати. Не думаю, что она что-то поняла насчет сорока градусов НИЖЕ нуля. Как и я по возвращении в промерзший за две недели жутких морозов Красноярск не понимала: зачем, НУ ЗАЧЕМ люди живут в Сибири?!
Самыми странными были первые несколько дней. Нет, я-то к теплу адаптировалась махом и очень просто: просто стягивала с себя лишнюю, по моим ощущениям, одежду (в виде жакета -- свои привезенные джемперы я в первые дни вообще не доставала из сумки). А вот тайваньцы к моей манере одеваться так и не адаптировались. Я все время натыкалась на непонимание людей, даже и самого Чили (но, кстати, только поначалу): зима! Ты выглядишь странно в летней маечке!.. Странно?! Да это тайваньцы -- и особенно модницы тайваньки -- выглядят странно, одевая себя в свитер, полужакет-полупальто или куртку, перекидывая через плечо широкий и длинный шерстяной шарф (писк моды в этом сезоне) и даже... обувая высокие кожаные сапоги! Я нисколько не преувеличиваю, многие, очень многие одеваются именно так, хотя на улице жарит солнце, не меньше 30 по Цельсию (кстати, тайваньцы используют эту шкалу, а не Фаренгейта)! Потом уже и Чили стал удивляться, по-доброму посмеиваясь над теплолюбивыми соотечественниками, и... снимать с себя рубаху с длинным рукавом, оставаясь в хлопчатобумажной футболке.
Обычная зимняя погода в Тайване +15-20°С, иногда температура опускается до +10°С -- всего на несколько дней в году. Бедные, наверное, они в это время мерзнут, ведь в домах нет центрального отопления. Только небольшой локальный обогреватель можно купить. Зато в каждом доме, в каждом здании и практически в каждой машине есть кондиционер -- это в Тайване не роскошь, а насущная необходимость. Летом очень жарко, +38°С, да еще высокая влажность.
Дожди зимой -- редкость. Сезон дождей -- это лето. Тогда и выращивают рис. Хотя несколько небольших рисовых полей -- участков земли, залитых водой, -- я видела и в декабре-январе, причем даже в городе. Чили объяснил, что иногда люди покупают землю под строительство дома, но оформляют как участок под выращивание сельскохозяйственных культур -- и тогда платят намного меньше.
Тут не могу не прихвастнуть -- мне жутко повезло с погодой. Она была нетипично теплая для тайваньской зимы -- каждый день в Гаосюне +26-30°С. В Тайбэе -- чуть меньше. Когда мы приехали 8 января в столицу, было +24°С, и многие горожане ходили в куртках или в джемперах и жакетах сверху (кто интересуется -- шерстяных или кожаных). На следующий день, 9-го, было, по моим ощущениям, теплее, во всяком случае, солнце припекало хорошо, и я в своем тоненьком полосатом джемпере чувствовала себя неуютно...
Города
С различиями и без
Две недели зимних каникул распределились так. Оба прилетев в Тайбэй 26 декабря, поздним вечером мы встретились с Чили в аэропорту и купили билеты в междугородний автобус: нам нужно было попасть с севера страны на юг -- в его родной город Гаосюн. Тайвань -- маленький остров. Вся протяженность его с севера на юг составляет около 500 км, а с запада на восток -- 100 км. Так что, отправившись из Тайбэя в час ночи, мы практически пересекли всю страну и уже в 5 утра прибыли в Гаосюн...
2 января мы -- я, Чили и его отец -- на поезде отправились навестить друзей отца, которые живут в самом старом городе страны -- Тайнане (40 минут на экспрессе от Гаосюна). Там мы провели один день и к вечеру вернулись домой.
6 января я и Чили покинули Гаосюн, чтобы навестить его бабушку и деда. Так я побывала еще в двух городах страны -- тоже старинном небольшом Лугане (по представлениям Чили, около 60 тысяч жителей) и более крупном и молодом Фангуане (около 600 тысяч). Ну, и еще в одном местечке: это была не то деревня, не то маленький городок в 1,5 км от деревни деда, совсем уж крошечной, практически вымирающей -- в несколько домов. Сам дед говорил, что когда-то в ней жило 50 семей, переселенцев из Китая. А теперь из тех 50 в живых осталось меньше десяти...
8 января мы поездом прибыли в Тайбэй, откуда я улетела на следующий день снова в Сеул, чтобы тем же рейсом вернуться в Красноярск.
Итак, Гаосюн. Тайваньцы произносят его как Каошюн -- но я пишу "Гаосюн", отдавая дань русской традиции. Город молодой -- ему около 100 лет. Международный морской порт. Население -- 2 млн жителей. Это второй по величине город страны после Тайбэя, в котором 3 млн человек.
Город огромен и разнолик. Всякий раз, если мы ездили куда-то на мотоцикле, я открывала для себя новые места. Ориентироваться в городе самостоятельно я бы, конечно, не смогла. У меня, по-моему, и вообще-то "пространственный кретинизм", который, говорят, свойственен женщинам. А там я и вовсе расслабилась -- было кому обо мне позаботиться.
Система городского общественного транспорта сводится к большим новым автобусам, курсирующим по улицам. Ни трамваев, ни троллейбусов, ни метро в Тайване нет. Но в Тайбэе по городу можно передвигаться еще и поездом, для чего прямо над автомагистралями нависают железнодорожные мосты. Меня, свежеиспеченную интуристку, не могли не поразить современные междугородные автобусы: двухэтажные, с багажным отделением и туалетом с умывальником на первом этаже и большими удобными креслами для пассажиров и отдельным телевизором для каждого -- на втором. Кстати, когда мы сели в такой автобус ночью в Тайбэе, девушка-проводница (!) вручила нам по стакану холодной воды с трубочкой и по пирожному в упаковке. К стенке автобуса со стороны каждого кресла -- спинка которого откидывается, -- прикреплены подставочки для этих стаканчиков. Приятно, когда такие мелочи продуманы. А ведь всего-то ехать 4-5 часов!
Большинство жителей Тайваня имеют машины, цены на них невысокие, за 15 000 американских долларов можно купить хороший новый автомобиль, что вполне доступно среднему тайваньцу. Однако горожане предпочитают автомобилям мотоциклы: их удобнее парковать. Кстати, их запросто оставляют припаркованными прямо на улицах на всю ночь -- правда, вешают на них какие-то замочки. По большому счету, люди не опасаются краж. Да мотоцикл и быстрее: автомобили более неповоротливы и неуклюжи на узких улицах восточных городов. В семьях обычно по нескольку мотоциклов. У родителей Чили их два -мамин и папин. Мама (без шуток!) каждый день добирается на своем на работу. Отцовским часто пользовались мы, но и он брал, если куда собирался (раз мы нашли его в библиотеке неподалеку от дома. Кстати, первая узнавала "наш" мотоцикл в ряду себе подобных всегда я: Чили искал его по номеру, а я по-женски: находила знакомое зияние в тонком целлофановом покрытии). Велосипедистов сейчас на улицах немного, но каких-то 15-20 лет назад, когда уровень жизни был ниже, почти все ездили на велосипедах -- как в Китае сейчас.
Движение в городах сумасшедшее, но при этом работы дорожной полиции как-то не видно. Во всяком случае, я ни разу не видела, чтобы кого-то остановили и чего-то проверяли... Уровень аварий, как Чили говорит, высок -но мне за эти две недели ни одной аварии или следа аварии, или хотя бы известия об аварии встретить не довелось.
Уличная жизнь города начинается очень рано -- около шести часов. И не стихает до глубокой ночи.
Примерно в половине седьмого утра (я говорю о зимнем времени) небо словно раскрывается: рассветает здесь очень быстро, розовеет и светлеет на улице (как и темнеет тоже быстро -- в половине шестого вечера). Рассвет, правда, я встретила лишь однажды, в утро, когда мы приехали в Гаосюн.
В шесть утра начинают свою работу кафе, предлагающие завтрак. В первое утро в Гаосюне мы выпили в уличном кафе по большой чашке сладкого соевого напитка (молока) и съели по два паровых хлеба с мясной начинкой. Это традиционный завтрак.
Очень рано начинают свою деятельность мусорщики. В течение всего дня огромные желтые мусорные машины ходят по городу, проигрывая при этом заданную, однако совсем не навязчивую мелодию. Так горожане заранее узнают о приближении мусорной машины. Разгуливая по городу, можно встретить и других мусорщиков -- на традиционных бричках-велосипедах. Обычно на головах у таких "велосипедистов" -- шляпы в старом китайском стиле. К слову сказать, рыночные торговцы и крестьяне носят такие же шляпы.
А многочисленные мотоциклисты и даже некоторые из пешеходов надевают на лицо повязки при передвижении по городу. По загазованности воздуха большие города Тайваня едва ли уступают нашему Красноярску. Так что горожане сами заботятся о себе: в любом магазине или на рынке можно купить тряпочные повязки любых расцветок, любого рисунка -- от изысканной классической клетки до смелого молодежного авангарда. Когда мы брали мотоцикл, то надевали обычные медицинские одноразовые повязки.
В городе не очень много иноязычных надписей. Совсем не так, как в России сегодня: тут тебе, помимо русского, непременно попадутся вывески на английском, на том же китайском или японском, а то и на древнегреческом. Тайвань в этом смысле относительно однообразен. Большинство вывесок -- на китайском (том, дореформенном, так что изучающим китайский язык здесь, в России, не все в тайваньской письменности будет понятно). Но много также и английских текстов.
Первое, что поразило меня, когда я вышла ночью из аэропорта в Тайбэе и когда позже пялилась в окно из междугороднего автобуса, -- это буйная тропическая зелень! Это уж потом я привыкла, это уж потом я обращала внимание разве что на самые экзотические деревья и необычной красоты цветы, -- а поначалу я глаз не могла оторвать от растущих вдоль трассы пальм, по-летнему сочно-зеленой травы, от всего этого страстного, необузданного великолепия... На здании тайбэйского аэропорта написано крупными буквами: EVERGREEN. Я не спросила тогда, к чему это слово относится, и оно стало для меня символическим: весь этот остров -- ВЕЧНОЗЕЛЕНЫЙ!
А вот город оказался одетым в бетонно-асфальтовое одеяние. Да что там одетым -- застегнутым наглухо! Ни тебе садика возле дома, ни даже простенькой, скромненькой рядовой клумбочки... Объяснилось все просто и прагматично: цена на землю в городах безумно высока. То есть можно встретить и деревья (пальмы в том числе), и цветы, и небольшие кустарнички -- но все они, выставленные рядом с домом, сидят себе в горшках да кадушках... Только центральные городские улицы озеленены, а порой причудливо декорированы заботливыми руками городских садовников. Да есть еще огромные по площади муниципальные парки и небольшие скверы с лавочками. На лавочках, кстати, можно запросто увидеть спящего в тени человека, часто пожилого, -- и никакой это не бездомный, никакой не пьяный. Просто отдыхает приличный человек... В парки приходят встретиться с друзьями или прогуляться семьями. Очень популярное времяпрепровождение -- уроки танцев в городском саду. Даже папа Чили, которому 70 лет, дважды в неделю, по вечерам, ходит танцевать... Другой вариант активного отдыха -- дыхательная гимнастика. Массово мне этого явления увидеть не довелось -- исключительно из-за моей "совьей" натуры: насколько я наслышана, занимаются китайцы рано, в 5-6 утра. Но в последний день в Тайбэе, сидя вдвоем с Чили на бордюре в городском саду (мемориальном комплексе Чан Кайши) и стараясь удержать в памяти необратимо ускользающее время, я увидела (и даже сфотографировала) пожилую пару, старичка со старушкой, которые, не обращая ровно никакого внимания ни на меня, ни на одного человека вокруг, делали традиционную китайскую дыхательную гимнастику...