Герцогиня Йоркская грациозно потянулась на мягком диване:
– Куда это он, Реджи? Я заказала пати в Millenium Mayfair на Гроссвенор-сквер… Кейт тоже приедет, она говорит, что хочет научиться танцевать на битом стекле, это для нее ново. Он придет?
– Придет, Сара, – успокоил ее сэр Реджи, поднимаясь. – Наверно, он хочет насыпать бисера за шиворот нашему философу… Мистер аль-Талир, вы с нами?
Араб почтительно поклонился, приложив смуглую руку к черному борту костюма.
– Прошу принять мои извинения, сэр Реджи и ваша светлость… У меня неотложные дела в нашем офисе. Вы сможете найти меня на следующей неделе по телефону.
…Джемаль выходил из этого шале, общий вид которого изуродовал, по мнению лондонцев, Гайд-парк, к своему автомобилю, скромному «Ford Mondeo», а за ним, приплясывая, колесом перекатываясь, двигался Капитоныч в тельняшке, камуфляжных штанах, одеваемых в России «на картошку», и в тапках с деревянной подошвой, как у монахов Шао-Линя; тапки грохотали о плитки тротуара, словно кастаньеты. Капитоныч метал бисер легко и привычно, ничуть не сбиваясь на английском и находя новые грани англосаксонских идиом:
– …что вы скажете о Тридцати Пяти, мистер Джемаль? Тридцать пять миллиметров – это формат пленки для арт-хаусного кино… «Догвилль» Ларса фон Триера – а у нас в России настоящий дог-вилль, собачья жизнь! Наш эгрегор растет вместе с проклинаемой вами Америкой, там едят горячих собак, а мы позволяем им гадить на улицах! Не значит ли это, что нам все-таки удастся нагадить на голову Америке?! Нам всем, вместе со старушкой Европой?
– Возможно, – бурчал Джемаль, ошеломленный и очарованный натиском этого рыжебородого русского, говорившего по-английски, тем не менее, с каким-то странным ирландским акцентом.
– Тридцать пять человек погибло и более девяноста трех получило ранения в результате взрывов двух заминированных автомобилей в багдадском районе Мадинат ас-Садр, населенном преимущественно шиитами… Вы слыхали? Это из новостей! Об этом сообщил катарский телеканал «Аль-Джазира»… Джазир ас-Салам – это пятый правитель династии, основанной Саладином. Ее второстепенная ветвь начала править в Йемене в тысяча сто семьдесят четвертом, а закончила в тысяча двести двадцать девятом… то есть сорок пять лет, верно? Вроде не сходится, а вспомните еще десять лет под протекторатом… а? Йемен – это круто, сэр Джемаль! У нас говорят «е-ка-лэ-мэ-нэ» – звучит почти как «Йемен». Не ИЙМЕН сто рублей, а ИЙМЕН сто друзей!
– Что вы хотите? – У философа потухла сигара во рту.
Но Капитоныч азартно выплясывал. Сандалии били по ушам лектора автоматными очередями, колотясь об асфальт. Джемаль уже взялся за ручку двери машины, но тут Капитоныч припечатал его убийственно точной тирадой, выученной будто наизусть:
– …Energy Solutions считает, что оптимальным вариантом для Украины в долгосрочной перспективе является транспортировка каспийской нефти. В то же время, согласно расчетам Energy Solutions, положительный чистый денежный результат от эксплуатации нефтепровода Одесса – Броды в режиме трехлетнего временного реверса в соответствии с предложениями ТНК-BP составит тридцать пять миллионов долларов. Подъем акций ровно на три-пять пунктов… А? Что вы об этом думаете?
Али Орхан Джемаль застыл с вытаращенными глазами; от изумления он едва мог нашарить толстыми пальцами хромированную ручку машины. Он прижался к ней, пятясь от приплясывающего Капитоныча.
– Черт подери! Да что вам нужно?! – захрипел он. – Я не даю частных уроков! Я не знаю, где расположен ближайший паб! Я не знаю, разводят ли гусей в Северном Корнуолле!
– Тридцать пять тысяч одних курьеров, – шарахнул его в упор Капитоныч. – Так наш Хлестаков говорил. Гоголь, «Ревизор». Помните? Кроме того, с тех пор, как мир сотрясли могучие звуки «In Rock»[4], прошло уже тридцать пять лет. И вот свершилось! В далеком, затерянном среди тайги и бездорожья городе Иркутске выступили короли рока! В это бурное время, в старой доброй Англии, один джазовый клавишник по имени Джон Лорд и блюзовый гитарист по имени Риччи Блэкмор создали группу «Deep Purple». А вы помните?
Джемаль взвыл и бросился в салон «форда», как в омут. Но он захватил лапой клавишу, управляющую стеклом, и оно поехало вниз; в образовавшуюся щель Капитоныч сделал контрольный выстрел – в голову.
– Ровно тридцать пять лет назад, пятнадцатого февраля, в СССР была принята на вооружение и поставлена на боевое дежурство система предупреждения о ракетном нападении… Что у вас спрашивал человек по имени Робер Вуаве?!
Али Орхан Джемаль побелел. Он только сейчас понял, чего добивался этот странный, грохочущий, как грузовик с жестью, рыжебородый. Джемаль навалился на руль, ударил ногой по педали газа и выкрикнул с ужасом:
– О, Бог мой! Я не помню!!!
Он действительно не помнил. «Ford Mondeo» сорвался с места, обдав Капитоныча запахом плохо прогретого двигателя. Маг вздохнул, сбросил гремящие свои тапки и повернулся в сторону небольшой толпы, собравшейся на тротуаре и азартно наблюдавшей за ним – с улыбками. Маг погрозил им тапком в руке:
– Как дал бы сейчас!.. Нет, с бобами в марле было проще. Эгрегор проще пер! А ну, басурмане, разойдись, раз, два!
– Кэппи! – раздался голос. – Кейт уже там… Нас ждут!
Сара Фергюссон стояла у голубого «RR Silver Seraph» уже в полном великолепии своего белого костюма, но без туфель, и, разговаривая по телефону, махала магу рукой. Капитоныч нагнул голову, как бычок, и понесся через толпу к ней – публика расступилась. Хлопнули дверцы. Капитоныча приняло роскошное заднее сидение «Серебряного Серафима». А герцогиня бесцеремонно плюхнула на его колени свои ножки, чуть испачканные пылью Лондона.
– О, Кэппи! Я вас умоляю… этот ваш эгрегор… Он такой большой! Это у всех русских? Ну, помассируйте меня, черт вас подери, я буду потом рассказывать об этом моей подружке Кейт Мосс.
А в противоположную сторону от них удалялся вишневый «Ford Mondeo». За рулем почему-то вспотевший Джемаль, стиснув зубы, смотрел вперед и понимал, что рыжебородый ткнул его носом. Да, он разговаривал на прошлой неделе с каким-то арабом, готовившим якобы статью для швейцарского журнала. Но – что было удивительно! – обладавший превосходной, феноменальной памятью Али Орхан Джемаль совершенно не мог сейчас вспомнить ни лица этого странного интервьюера, ни того, как его зовут.
И это отчего-то пугало Джемаля невообразимо.
Документы
Подтверждено источником: https://wikileaks.org/wiki/Assasin 090123-7567500-p255_confidential_reports
Строго секретно. Оперативные материалы № 0-895А-8987875546546
ФСБ РФ. Главк ОУ. Управление «Й»
Отдел оперативной связи
Шифрованное сообщение в рамках операции «Тетрада»
Лондон, источник: RMR
…Согласно сообщению источника в Лондоне, глава Организации, некто Вуаве Робер, провел встречу с Али Орхан Джемалем, являющимся одним из крупнейших экспертов по исламу… Также источник настаивает, что вышеуказанный Вуаве, используя биоэнергетические технологии запрещенного спектра, провел масштабное сканирование мозга последнего… с целью неявного (против воли субъекта) извлечения информации и использования ее в негативных целях. Приказано резидентуре Управления в Лондоне организовать наблюдение за Али Орхан Джемалем с целью недопущения его гибели. Также предписывается развернуть временную операцию по отслеживанию передвижений упомянутого Вуаве для обеспечения… полного контроля над развитием ситуации…
Новости«…последнего скандала, связанного с откровениями бывшего младшего помощника начальника концлагеря Заксенхаузен Родольфо Штоффа, скончавшегося недавно в Бразилии. Дневники Штоффа стали известны благодаря бразильским журналистам…
…шокирующие подробности того, как во время войны немецкое оккультное общество „Аннэнербе“ буквально охотилось за молодыми восточноевропейскими цыганками в возрасте от тринадцати лет. Как утверждает Штофф, все концентрационные лагеря получили строжайший приказ отправлять любой поступивший контингент, подходящий под эти параметры, на базу „Аннэнербе“ в Нюрнберг для проведения опытов. Видимо, на Штоффа также ложилась обязанность сопровождать несчастных до места, потому что в его дневниках содержится немало шокирующих подробностей…
Нацисты искали нечто, связанное с необычным строением половых органов цыганок… Для этого молодых девушек привязывали к некой конструкции наподобие дыбы, а затем подвергали их гениталии воздействию раскаленного металла, кислоты, проводили электрический ток – и все это в поисках некоего знака, который, по мнению нацистов, должен был проступить на коже и обеспечить разгадку какой-то тайны…
Через лабораторию в Нюрнберге прошло несколько сотен молодых девушек цыганских кровей, и все они в итоге, искалеченные, оказались в печи…»
Через лабораторию в Нюрнберге прошло несколько сотен молодых девушек цыганских кровей, и все они в итоге, искалеченные, оказались в печи…»
Присцилла Хаперс. «Ночь Европы»
The Daily Telegraf, Лондон, Великобритания
Точка сборки-2 Новосибирск Сибирское Территориальное Отделение Спецуправления «Й» ФСБ РФ Заратустров и другие
– …М-да. Хорошая защита, круговая! – пробормотал Заратустров, отправляя в рот очередную шоколадную крошку. – Нет, но я-то – какой идиот, а?!
– Не переживайте вы так, Александр Григорьевич! – мягко проговорила Альмах, подвигая ближе к полковнику крохотную детскую шоколадку за восемь рублей, от которой он периодически отщипывал кусочки, точно от ломтика хлеба на дипломатическом обеде – строго в соответствии с этикетом. – Там работали профессионалы. Кроме петушиной лапки с восемью колечками, там еще масса оберегов была… акация засушенная, в стеклянной банке, пентакль в круге, менгиры маленькие над входом. Плюс в каждом углу по свече, замыкающей Энергетическое Пространство. У нас на датчиках это место стабильно белым цветом отображалось – все в норме, нормальная, активная энергетика.
– Петух, прогоняющий «нечистую силу» криком на восходе солнца, – символ борьбы с несправедливостью… универсальный Будильник Опасности… – пробормотал полковник, отщипывая кусочки шоколада и отправляя их в рот рассеянно, не ощущая вкуса. – Акация – символ души и бессмертия… Чтобы жить вечно, надо знать, как умереть! Закон Хирама. Менгир… тьфу, мать вашу, ворота в другой мир! А что там было, в зоне наблюдения объектов, а?!
Они сидели в том же тесном кабинете Заратустрова, который осеняло ненастоящее солнце, блистая сквозь стальные ребра ненастоящего моста. Полковник в форменной, парадной черной рубашке, с жестким воротничком и погонами оранжевого цвета с темно-красными прожилками. Из воротника поднималась его худая, жилистая и морщинистая шея, продубленная солнцем и ветром дачи; руки, оголенные до локтей, лежали на бумагах. Напротив пристроилась Альмах в скромном бордовом платье, плотно обхватывавшем осиную талию и туго натянутом на небольших, но выпуклых грудках, и слева от нее – расплывшийся в маленьком креслице, квашнеобразный начальник оперативного отдела майор Рублев – с курчавой шевелюрой Пушкина и крохотными, заплывшими глазками провинциального алкоголика. Полковник щипал шоколадку Альмах, рассеянно смотрел на ватман на стене и что-то бормотал про себя.
А обсуждали они последние данные по анализу места побоища у Ельцовки, собранные экспертами Спецуправления в дымных развалинах кирпичной крепости.
– Они сняли частный дом в районе городской барахолки, – сонно проговорил Рублев, однако сонливость эта была очень обманчива, – и оставались в зоне удержания. Но там были их астральные двойники… ну, куклы, сами знаете, товарищ полковник! Группа наведалась туда сразу же после инцидента, но кроме кукол – ничего. Фон был стандартный, зеленый, то есть повышенная активность при сохранении позитивного…
– Я знаю! – сварливо перебил Заратустров. – Черт подери! Ну я-то сразу должен был сообразить… Обе из вагри, обе – шовани. Ну что еще они могли придумать?! Черт! Элина Глебовна… не удружите еще кофейку?
Та слезла со стульчика, не беспокоясь о тапках, в своих прозрачных колготках шагнула в коридор и позвала: «Андрюша! Один кофе!» Полковник мрачно проследил за движением точеных ступней, казавшихся мраморными в этом капроне, и проворчал:
– Опять «Андрюша!»?! Опять его от наблюдения отвлекаете?!
– Но, товарищ полковник, кофейный аппарат сломался, вы же сами знаете… Хотите, я схожу в зал?
– Не надо, – надулся Заратустров.
Сегодняшний дежурный по Управлению, молоденький Андрей Зверев, славился тем, что за одну минуту, как микроволновка, нагревал в ладонях литровую банку с водой до температуры кипения. Сейчас, при безнадежно сломавшихся двух старых кофейных аппаратах, сотрудники беззастенчиво пользовались этим даром всякий раз, когда необходимо было вскипятить воду.
Альмах молча поставила перед Зарастустровым чашечку с турецким кофе, принятую в коридоре из чьих-то заботливых рук. В вырезе бордового платья качнулся, потом снова лег на бархатную кожицу золотой кулончик в виде астрологического лунного знака.
Заратустров крякнул и с досадой помешал отмерянный по его вкусу сахар. Затем бросил:
– Ладно. Это понятно. Они наверняка догадались, что находятся под наблюдением… вот и совершили этот фокус. Хорошо. Черт с ним! Давайте по персоналиям… Подняли архивы?
– Так точно, товарищ полковник.
Рублев ответил, как спросонья, подвигал под столом своими слоновьими ногами и продолжил все так же – словно нехотя:
– Объект «Праматерь». По прежней операции – «Венера». Венера Гайчиевна Антанадис, девичья фамилия не установлена. Место рождения – предположительно в Хуши, Румыния, это в ста километрах от Кишинева. Родители предположительно из общины вагри, имена не установлены, год рождения предположительно – тысяча девятьсот сорок четвертый – тысяча девятьсот сорок шестой…
– Что вы все – «предположительно»?! – вспылил Заратустров. – Черт подери, не йоги, а гадалки на кофейной гуще!
И снова Альмах погасила этот понятный взрыв негодования, ближе подвинув Заратустрову шоколадную фольгу, сообщив:
– Цитирую, Александр Григорьевич: «…с согласия опекунши гражданки Шахимазоевой Бэлы, гражданки Антанадис В. А., имеющей двойное гражданство Республики Молдова и Греции, упомянутая гражданка Шахимазоева Б. помечена энергетическими метками на уровне средних и нижних чакр, а также была подвержена локализованному включению в области подкорковой сферы мозга с целью постоянного контроля ее энергетической активности и перемещения. За оперативную связь с гражданкой Шахимазоевой Б. отвечают сотрудники Управления „Й“ подполковник Тарасов и подполковник Зелицын (операция „Выход“). В настоящее время гражданка Шахимазоева Б. и гражданка Антанадис В. А. отбыли на пребывание в район озера Байкал с целью лечения лейкемии, диагностированной у гражданки Антанадис В. А.». Это из рапорта нашего в Москву, после той операции… Вы доверяете цитате?
– Безусловно. Не терзайте меня своей абсолютной памятью!
– Мы отправили их в Листвянку, и там все идет благополучно. Зелицын, как вы знаете, погиб на Кавказе, а Тарасов – одиннадцатого сентября в США. По документам Шахимазоева оказалась, конечно, вовсе не ею… Но, так как объекты не проявляли активности, углубленная проверка не проводилась. Занялись этим только сейчас. А время уже упущено, сами понимаете. Поэтому по Шахимазоевой Бэле – Патрине – и Венере Антанадис – Мирикле – мы начали работать только три дня назад.
Полковник сумрачно отрезал коричневый кончик El Rey del Mundo. Вставил в рот, раскурил, показывая этим Рублеву: все, извини, Женя, слушаю…
– …аналитики склоняются к сорок пятому. Тем более что нашли ряд документов. Община вагри была обнаружена отрядом НКВД «СМЕРШ» в районе Хуши в июне сорок пятого. Цыган задержали, имеется рапорт некоего Татаринова, майора УНКВД, отвечающего за проверку состояний на оккупированных территориях… Оказывается, община находилась около двух лет на оккупированной территории, все другие цыганские общины были уничтожены отрядами СС и местными националистами. Эти – остались. Татаринов заподозрил сотрудничество с оккупантами, задержал и проверял их около недели. Потом цыган почему-то отпустили, видимо, был приказ заниматься более серьезными задачами: там много осталось диверсионных отрядов. Но есть такой эпизод: в середине сорок пятого в квадрат Яссы – Кишинев были направлены два сотрудника организации «Аннэнербе» – оберштурмфюрер Эрих Гиланд и шарфюрер Матильда Эмм. Каково было задание – не установлено. Оба убиты в стычке с партизанами… Одним словом, энкаведешники отпустили вагри, всего – около двадцати человек. А через неделю тот же отряд, прочесывая квадрат близ Хуши, наткнулся на трупы. Практически все цыгане были мертвы, причина смерти, как следует из рапорта того же Татаринова, – отравление грибами или ягодами во время ужина.
– Вагри-то? Отравились?! – проворчал Заратустров, яростно жуя сигару. – Вагри, которые знали все коренья и ягодки, как мы с вами – номера автобусов? Ерунда какая-то…
Рублев пожал плечами, ходившими под кожей мятого пиджака, как барханы.
– Тем не менее, документы… товарищ полковник! В живых остались только эта девочка – почти годовалая – и два члена из ее табора, по какой-то причине бывшие вне общины во время ужина. В общем, Татаринов ограничился отправкой донесения и отпустил вагри на все четыре стороны. Потом, по нашим данным, они прибились к табору сэрвов, кочевавших тогда близ Котовска. Дальнейший путь, как вы понимаете, можно проследить только пунктирно: Лево – Бендеры – Тирасполь – Одесса – Николаев – Мелитополь. Где-то на Мелитополе они осели. Я думаю, сэрвы приняли вагри в табор только потому, что от тех осталось лишь несколько человек… видимо, так решил вожак. В итоге они в начале шестидесятых оседают под Ждановым.