— На время покинули Тайный Город.
— Вполне объяснимый поступок.
— Но у Ордена длинные руки. Чуды выследили наших братьев и захватили…
— А доказательства…
— Час на морозе, комиссар, — трагически напомнил Юсур. — Час! Какие еще доказательства вам нужны? Потом из-за двери выглянул этот мерзавец Бам-барда, что-то прорычал и смылся.
— И проколол нам два колеса.
— Ему явно не терпелось вернуться к пыткам.
— А вы сидите в своем прекрасном кабинете и ничего не предпринимаете! — на этот раз рефрен был озвучен Юсуром.
— Это позор!
Шасы выпили по глоточку коньяка, переглянулись и покачали головами:
— Позор.
— Позор.
Несколько секунд Сантьяга молчал, после чего развел руками:
— Господа, возможно, вы со мной не согласитесь, но я не верю, что де Гир санкционировал похищение Урбека и Биджара.
— То есть вы не желаете начинать войну? — усилил напор Михар.
Турчи возглавлял Службу утилизации, неплохо наживался во время боевых действий между Великими Домами и именно поэтому требовал от комиссара решительных шагов.
— Вы боитесь чудов?
— Хорошо, давайте подождем, когда они приберут к рукам Торговую Гильдию.
— Они уже пытались захватить Денежную Башню!
— Если не ошибаюсь, вам принесли извинения, — напомнил Сантьяга.
— А что нам их извинения?!
— Комиссар, неужели вы собираетесь глотать оскорбления?
— Ваши подданные унижены!
— На грязных рыцарских лапах кровь шасов!
— Нельзя потакать убийцам!
— Вам мало доказательств? Пожалуйста, мы найдем следы концентрационных лагерей и диких пыток, которым подвергались Красные Шапки…
— Стоп!
Юсур мгновенно затих, но Михар попробовал продолжить:
— Что значит «стоп»?
— Это значит, что не следует давать волю гневу, — любезно объяснил Сантьяга.
— Но…
— Никаких «но». — Комиссар выбрался из кресла, медленно прошелся по кабинету и присел на стол напротив шасов: — По факту исчезновения Урбека и Биджара будет проведено самое тщательное расследование. А вам бы я рекомендовал не нагнетать напряженность и не искать того, чего не было.
— Почему?
— Потому что потом трудно будет отмыться.
Шасы переглянулись:
— На этот счет можете быть спокойны.
— Мы такие доказательства придумаем, что отмываться будет не от чего.
— Тем не менее шутка несколько затянулась, — холодно произнес Сантьяга. — В какой сумме выражается прибыль от проекта?
— Пока в смехотворной, — признались торговцы.
— Значит, у вас с чудами идет война нервов. Воюйте на здоровье, но границ не переходите. А Биджара и Урбека я найду.
— Пока они не вернутся, проект мы не закроем, — буркнул Томба. — У нас полно материалов…
— Я ведь сказал: воюйте на здоровье.
* * *Замок, штаб-квартира Великого Дома Чудь
Москва, проспект Вернадского
17 декабря, пятница, 10.28
— Появляются все новые и новые подробности драки, произошедшей ночью в баре «Три Педали». Как мы уже сообщали, инициаторами побоища стали два лейтенанта так называемой гвардии великого магистра…
— Ребята зашли к Мурцию пропустить по стаканчику, — подал голос Гуго.
Де Гир промолчал.
— …упившиеся вояки начали приставать к нескольким Красным Шапкам…
— Там не меньше десятка дикарей ошивалось. Ерунда, конечно, но еще люды. Похоже, они заранее договорились…
Десяток Красных Шапок два лейтенанта раскидали бы без особых усилий. Даже убивать бы никого не стали, тем более что имели строжайший приказ не поддаваться на провокации. Но вот люды… В обычной драке это проблема: отсутствие способностей к колдовству компенсировалось у зеленых феноменальной физической силой.
— …несмотря на сделанное посетителями замечание…
— Парней бы избили до полусмерти. К счастью, там оказались три хвана. В общем, сумели сдержать натиск и отступить.
— …причинив огромный ущерб любимому в Тайном Городе бару…
— Ребята говорят, всего пару столов поломали. Я им верю.
На телевизионном экране демонстрировали следы разрушений: разбитые экраны, зеркала, слой осколков на полу, переломанная мебель, «чудом уцелевший» бармен.
— Не дожидайся иска, — буркнул Франц. — Лично встреться с Мурцием и оплати все расходы по восстановлению бара из средств Ордена.
— Но….
— Гуго, не спорь, — устало произнес де Гир. — Делай, как я велю.
— Слушаюсь.
Капитан гвардии недовольно кивнул и замолчал. Великий магистр выключил телевизор и долго, не меньше минуты, смотрел на сидящего перед ним Харуда Хамзи, личного помощника Биджара.
— У меня плохие новости, Харуд.
Шас машинально втянул голову в плечи.
Гвардейцы взяли Хамзи по дороге на работу. Взяли чисто, не позволив подать тревожный сигнал в Гильдию. Затем заставили позвонить в офис, предупредить о том, что задерживается на деловых переговорах, после чего перебросили в Замок.
Оказавшись лицом к лицу с лидером Чуди, Харуд повел себя достаточно дерзко. Он немедленно заявил, что рассматривает ситуацию как очередное проявление авторитаризма и жестокости Ордена, сообщил, что «Темный Двор этого так не оставит» и «у вас будут неприятности». Пообещал дать развернутое интервью «Тиградком». Пообещал подать в суд. Пообещал выиграть дело и «всю жизнь жить за счет Ордена». Потом обещания закончились, ибо никто, как ни странно, не обращал на шаса внимания. Де Гир, поприветствовавший пленника сухим кивком, продолжил разбираться в бумагах. Затем уставился в компьютер, затем в кабинете появился де Лаэрт, и чуды посмотрели по телевизору новости. И только после этого великий магистр вспомнил, что их в кабинете трое.
— У меня плохие новости, Харуд.
— Какие?
— Мы никак не можем найти Урбека и Биджара.
— Не верю, — помотал головой Хамзи. — Все знают, что они томятся в ваших застенках.
— Ну, как хочешь… — протянул Франц.
— Ничего не скажу, — на всякий случай предупредил шас. — Бейте меня, пытайте, казните…
— То есть ты не против? — уточнил де Лаэрт.
— Я этого не говорил. — Харуд затравленно посмотрел на капитана гвардии. — Я ничего не знаю.
— Теперь моя очередь выразить недоверие, — мягко улыбнулся де Гир.
— Но я действительно ничего не знаю, — очень честно произнес Хамзи. — Хотите, поклянусь?
— Нет, не хочу, — поморщился великий магистр.
— Тогда давайте прощаться, — предложил шас.
— Вы умираете? — осведомился Гуго.
Харуд вздрогнул:
— Нет, я собирался уйти.
— Не будем торопиться.
— Хорошо, не будем, — охотно согласился шас, который весьма нервно отнесся к замечанию капитана гвардии.
— Харуд, поймите, я не могу поверить, что Биджар не сообщил личному помощнику, куда направляется, — вернул себе слово Франц. — И вы прекрасно понимаете, что мы не имеем отношения к его исчезновению. Что-то случилось.
— Вы…
Но договорить шасу не позволили.
— Откуда следует начинать поиски?
Хамзи уныло опустил голову и в последний раз попытался отвертеться от вопроса:
— Может, он сказал жене?
— Может, и жене! — рявкнул Гуго. — Но начнем мы с тебя. Слышал о такой штуке: «Игла инквизитора»?
— Вы не посмеете! — перепугался Харуд.
— Нас и так считают зверями, — отрезал капитан гвардии. — Вашими усилиями, между прочим. Одним преступлением больше, одним меньше…
— Но ведь вы не такие!
— Хорошо, что ты это понимаешь.
— Да, я понимаю, — радостно ответил Хамзи и замолчал.
Пауза продлилась секунд двадцать.
— Харуд!
— Что?
— Где Биджар?
Шас вздохнул и сдался:
— В Лондоне.
— Один?
— Вместе с Урбеком. У них там дела появились, вот и решили объединить приятное с полезным.
— Понятно… — Франц задумчиво пошевелил пальцами. — Харуд, тебя сейчас освободят, но…
— Я все понимаю: полная тишина. — Хамзи преданно посмотрел на великого магистра.
— Как на кладбище, — добавил де Лаэрт.
— Да, как на клад… — Хамзи покосился на Гуго. — А-а… вы шутите.
— Можно сказать и так, — холодно буркнул капитан гвардии.
— Судя по всему, Биджар действительно в беде, — вздохнул де Гир. — И мы ему поможем.
— Поможете?
— Обещаю. А твое дело — не мешать.
— Я не буду.
— Вот и хорошо.
Харуд медленно вышел из кабинета.
— Если они отправились в Лондон и пропали, то винить в этом следует…
Версию, что Урбек и Биджар одновременно попали под автобус, чуды рассматривать не стали. Встречу с человскими бандитами — тоже. Так что…
— Наши друзья Луминары постарались, — закончил де Лаэрт.
— Но зачем Густаву шасы? — недоуменно протянул Франц. — На всякий случай?
— Наши друзья Луминары постарались, — закончил де Лаэрт.
— Но зачем Густаву шасы? — недоуменно протянул Франц. — На всякий случай?
— Скорее всего, — пожал плечами Гуго. — Надеюсь, их еще не высушили.
— Сейчас узнаем.
Великий магистр потянулся за телефоном.
— Я знал, что покупатель на этот товар обязательно найдется, — рассмеялся Густав, выслушав де Гира.
— То есть они у тебя? — уточнил Франц.
— Разумеется.
— Живы?
— Ага.
— Отдашь?
— Забирай, — ответил кардинал Луминар после недлинной паузы. — Мы ведь союзники?
— Мы союзники, — подтвердил великий магистр. — Я сделаю все, что обещал.
— В таком случае считай, что придурки уже у тебя.
Густав положил трубку и весело улыбнулся: все шло так, как он и хотел.
* * *Вилла Луна
Италия, пригород Рима
17 декабря, пятница, 14.14 (время местное)
— Почему отец до сих пор не выдал тебя замуж? — угрюмо спросил Джакомо.
— Меня вполне устраивает существующее положение, — негромко ответила Клаудия.
— Женщины должны рожать воинов.
— В таком случае, почему ТЫ завел этот разговор?
Адриано хмыкнул. Джакомо нахмурился.
— Потому что мне надоело стыдиться твоего поведения. Какими глазами смотрят масаны на епископа, сестра которого путается с пищей?
— Такими глазами, каких епископ заслуживает.
— В том то и дело, что они забывают о моих заслугах, а помнят лишь…
— Кто виноват, что твои заслуги столь малы?
Джакомо вскочил, несколько мгновений стоял, пытаясь загнать обратно вырывающиеся слова, справился, промолчал, махнул рукой и быстрым шагом вышел из гостиной.
«Он знает о Захаре», — поняла девушка.
Братья привыкли к ее манере поведения, давно перестали обращать внимание на сплетни о похождениях Клаудии, и заставить Джакомо вернуться к неприятной теме могла лишь новая информация.
«Отец им рассказал. Зачем?»
— Джакомо горяч, — негромко произнес Адриано.
— Я не обиделась, — ровным голосом ответила Клаудия. — Он часто выговаривает мне. Гораздо чаше, чем ты или отец.
«Или отец…» Мадридский наместник иногда жалел, что родился раньше сестры. «Интересно, если бы Александр вынес из горящего замка не Клаудию, а меня, он бы относился ко мне так же?» Неужели только о себе думал барон, прорываясь сквозь ряды гарок? Слышал ли он плачущего за спиной младенца? Конечно, слышал. И крики маленькой Клаудии удесятеряли ярость истинного кардинала.
И все знали, что он не забыл ту ночь, что Клаудия занимает в его сердце особое положение.
— Я сам иногда занимаюсь любовью с человскими женщинами, — медленно произнес Адриано. — Они горячие, но… — Епископ усмехнулся: — одноразовые. Я просыпаюсь, а они почему-то нет.
Клаудия сдержанно улыбнулась.
— Ты только что кого-то высушила, — заметил брат. — И не поделилась.
— Утром я смотрела в будущее, — объяснила девушка. — Потеряла много сил.
— Смотрела по заданию отца?
— Можно сказать и так.
— Секреты, сплошные секреты, — вздохнул Адриано. — Я приезжаю домой, а оказываюсь на положении гостя, которому никто не рад и от которого скрывают все, что только можно.
— Почему же? Судя по поведению Джакомо, вы знаете гораздо больше, чем остальные.
— А ты умна.
— А ты не знал?
— Хорошо, что ты девчонка, Клаудия. Иначе бы я стал тебя бояться.
— Я девчонка, которая умеет смотреть вперед. Разве это не повод для беспокойства?
— Ты изучала мое будущее?
— Нет, — качнула головой прорицательница. — Не хочу.
— Тебе неинтересно, кто займет место отца?
— Я редко смотрю настолько далеко вперед. Подобные опыты требуют огромных усилий.
Адриано с улыбкой развел руками, словно показывая: проиграл, уела, сестренка, и тут же довольно резко спросил:
— Зачем ты связалась с Захаром?
Девушка посмотрела прямо в глаза брата, помедлила, но ответила:
— Потому что… ему удалось меня согреть.
— Неужели?
— Да.
— Проклятие! — Адриано покачал головой. — Значит, ты никогда его не бросишь.
— А ты умен, брат.
— А ты не знала?
Они рассмеялись. Ледок, возникший после длительной разлуки, сломался, в гостиной вновь сидели брат и сестра.
— На Захаре полно крови Саббат, — задумчиво произнес Адриано. — Свободные охотники не примут Треми.
— Если Александру удастся задуманное, многие разногласия уйдут в прошлое.
И на масанов Тайного Города станут смотреть иначе. Не сразу, но постепенно охотники привыкнуть жить с ними в мире. И тогда Захар и Клаудия смогут объявить, что они вместе.
— Теперь ты сделаешь все на свете, чтобы планы отца осуществились, — кивнул брат. — Он знает, как заставить служить себе.
— Но ты ведь тоже идешь за Александром. И перегрызешь горло любому его врагу.
— А куда мне деваться?
— Хочешь стать наследником?
— Хочу. — Адриано смотрел прямо на сестру. — Только не спрашивай: «А как же Джакомо?» Я не знаю как.
— Только один из вас станет истинным кардиналом, — тихо произнесла девушка.
— Твоя поддержка мне не помешает. Отец прислушивается к твоим словам.
— Александр понимает, что продолжить его дело должен умный, а не… — Она запнулась. — А не горячий.
— Отец понимает? — уточнил Адриано.
— Ты похвалил меня, я похвалила тебя. Давай же теперь вместе похвалим папу: Александр умен. Разве не так?
— Так.
— Это и есть ответ на твой вопрос, брат. Отец все понимает.
— Но не доверяет.
— Поэтому и не доверяет.
Адриано рассмеялся.
— Ты не боишься вести такие речи?
— С кем еще мы можем быть откровенны, как не друг с другом? Отец ценит меня не за то, что я выдаю ему красивую, льстивую ложь, а за правду. Иногда очень и очень неприятную правду. Я ругаюсь на него, смеюсь над ним, веду себя дерзко, а он терпит. Поскольку знает, что если не будет слышать правды, очень скоро потеряет все.
— Отцу повезло, что у него есть ты.
— Ему это известно.
— В Мадриде у меня тоже есть помощники, которые не боятся говорить правду. Конечно, им далеко до тебя.
— Истинный кардинал может позволить себе лучшее, — улыбнулась Клаудия.
— Я постараюсь быть достойным отца.
— Тогда и у тебя будет все самое лучшее.
— Спасибо.
— Пока не за что.
Адриано поудобнее устроился в кресле:
— Не предскажешь мне будущее, Глаза Спящего?
— Это легко, — рассмеялась девушка. — В настоящий момент Александр проводит совещание с епископом Руссо. А минут через двадцать вызовет тебя и Джакомо к себе.
— А Руссо…
— Не волнуйся, брат, он всего лишь епископ. — Клаудия положила ладонь на руку Адриано. — И слишком слаб, чтобы надеяться на большее.
Письмо пришло с утренней почтой. Пьеро принес его вскоре после того, как Клаудия восстановила силы, положил на стол, негромко произнес: «От неизвестного. Мы проверили — ловушек нет». Обыкновенный конверт, написанный твердым почерком адрес. Штемпель отсутствует — курьер приехал одновременно с почтальоном, то ли случайно, то ли так было велено. Несколько строк на дорогой бумаге:
«Клаудия, ситуация складывается таким образом, что наша встреча не просто полезна всем сторонам — она необходима. Стремительно меняющиеся обстоятельства вынуждают меня действовать. Но я опасаюсь совершить ошибку, ибо слишком долго не интересовался политикой семьи. Нам нужно поговорить. Пабло».
Когда проснувшиеся братья ввалились в гостиную, Клаудия как раз обдумывала ситуацию: пыталась сложить воедино известные ей факты со своим странным сном и картинами, открывшимися во время прорицания. Связаны ли неприятные предчувствия с полученным письмом? Ответ очевиден — да. Ничего не предпринимать? Рассказать отцу? Или отправиться на встречу? Последний вариант, разумеется, самый опасный. Последний вариант грозит гибелью. Последний вариант… Но теперь, после получения письма, Клаудия яснее поняла увиденную утром картину грядущего: она в опасности, но замысел отца удался.
Она в опасности, а отец… его мечта…
Когда из комнаты ушел и Адриано — как и предсказала девушка, его позвал Александр, — Клаудия достала телефон и набрала знакомый номер.
— Захар…
— У тебя что-то стряслось?
«Он чувствует, что я растеряна? На расстоянии в десять тысяч миль?»
Клаудия улыбнулась и… и поняла, что не скажет ему ничего из того, что собиралась.
— Захар, я звоню… я хочу сказать, что люблю тебя.
* * *Муниципальный жилой дом
США, Нью-Йорк
17 декабря, пятница, 10.41 (время местное)
— У Клаудии назревают неприятности, — тихо произнес Захар, складывая телефон.